Одинцов

Одинцов рождался тяжело. Мать так кричала, что перепугала акушерок, отчего те, завопив еще громче, убежали прочь. Говорят, что немного позже они перевелись работать в морг.  Там никто не кричит, не ест. Там  спокойнее.
Одинцов родился. Его крестили в холодной купели, отчего он закричал громче рожавшей матери. Священник  выронил Одинцова, выбежал из храма, запрыгнул в троллейбус и уехал прочь. Говорят, позже он стал барменом в здании напротив храма. Слушал исповеди пьяных и уже бывших коллег после их служб,  вздыхал, давал в долг и крыл матом тех, кто мочился мимо унитаза.
Еще в купели Одинцову понравилось плавать. Когда его призвали на флот, он чуть не закричал от счастья возле военкомата, но мать вовремя закрыла ему рот рукой. Взяла с сына обещание, что тот во время службы вообще не будет кричать. Одинцов обещание выполнил. Армия могла спать спокойно. В итоге силу воли Одинцова оценил не только ротный и взводный, но и одинаковые люди в одинаковых одеждах.
Дембеля Одинцова позвали в серое здание с сероватыми окнами. Дали хороший оклад, оформили маме поездку по святым местам страны, причем для уверенности не только христианским. Вручили Одинцову ключи от квартиры в доме напротив серого здания. И обещали после обеда объяснить боевое задание. Так Одинцов, по его сугубо личному мнению, повзрослел.
В кабинете у Одинцова не было ни стола, ни окон. Только два стула. На один из них садился Одинцов, на другой сажали человека. Музыканта, поэта, режиссера, лингвиста, богослова. Однажды был даже шахматист. От Одинцова требовали на них кричать. И он кричал. Люди ломались, мельчали, истерили, но всегда успокаивались. Затем одинаковые люди вручали им бесплатный абонемент в бар напротив храма и отпускали. Когда Одинцов терял голос, одинаковые люди сажали его в большую иностранную машину и везли к доктору, который заставлял голосовые связки заработать вновь.
Прошло много лет. Одинаковые люди выдали Одинцову наградное оружие, алюминиевую флягу с гербом и иголку с нитками, поблагодарив за полезные крики. Старый Одинцов пришел к старой матери. Та, все понимая, зашила сыну рот и умерла.
Древние работницы морга выдали тело матери  сразу после чаепития в честь дня рождения коллеги-санитара. Если бы Одинцов в тот момент закричал, они бы его узнали.
Маму закопали. Было холодно. Хотелось пить и говорить. Одинцов поехал в бар напротив храма. Бар был переполнен музыкантами, поэтами, режиссерами, лингвистами, богословами. Был даже одни шахматист. Одинцов пил алкоголь через соломинку и мычал бармену о своей жизни. Бармен вздыхал, затем дал в долг, а немного  погодя и в морду. За то, что Одинцов мочился мимо унитаза.
Одинцова все узнали, кроме бармена. Кто-то даже хотел убить, но не стал. Почему? Да рот был зашит красиво. По-матерински. С заботой. Видать, даже Одинцова мать  дома ждет.