Гл 2. И отец моих идей...

 "И отец моих идей,
Карл Маркс и тот еврей"
(пел  К. Беляев)

Как обычно начинаются интригующие истории... однажды, а было это во время летних Олиных институтских каникул, Галина Михайловна пришла с работы и принесла оттуда новость, как всегда. Ничего удивительного в этом нет, так как у Галины Михайловны все новости  каким-то странным образом уживались всегда на работе.
Этим тихим, погожим вечером Оля упражнялась в кулинарии. Ей захотелось порадовать ужином родителей. Недолго поколдовав над плитой, она  стала ждать звонка по телефону от Саши, который должен был сегодня позвать ее погулять. Они об этом заранее договорились во время предыдущего свидания.
Не заходя в магазины, Галина Михайловна сразу, выйдя с работы, рванула домой. Перебежав две маленькие дороги  пока не было машин и взлетев, как на крыльях, на третий этаж, она быстро провернула ключ в скважине и с порога, не раздеваясь, выдохнула  вопрос : "Оля, твой Бойкин случайно не еврей? А то, вот тут мы беседовали о нем, а Галина Александровна, мне и говорит, что фамилия заканчивается на "-ин" - значит еврей. Ты, Оля, спроси у своего Саши".
 Надо сказать, что Галина Александровна - это лучшая подруга мамы по работе: столы и кульманы рядом стоят.
Оля пообещала спросить, и прилежно исполнила свой долг в тот же вечер, когда Саша пришел на свидание .
Назначенная встреча произошла у дома Оли, напротив трамвайной остановки. Оба влюбленных были не очень пунктуальны и опаздывали на свидания то один, то другой по разным зависящим и независящим от них причинам. В этот раз Саша был на высоте и пришел первым, как истинный джентльмен. 
Оля подошла к нему, с трудом сдерживая смех, и просто так с деланной  серьезностью сказала: "Мама велела спросить, еврей ты или нет? У тебя, дорогой мой, фамилия еврейская".
Повеселились они на славу. Погуляли,  а  по дороге обратно, придумали, как им быть дальше. План был разработан до тонкости. Саша пошел провожать Олю, и зашел  к ней в гости, как бы нечаянно. Культурненько так поздоровался и прошел в комнату, которая находилась по соседству с кухней, где Галина Михайловна занималась своими делами. Оля посадила Сашу на диван, а сама пошла на кухню, чтобы поведать страшную тайну. Мама беззаботно мыла посуду, ничего не подозревая. Оля подошла к ней и шепотом произнесла :
- Мама, я все узнала.
- Что?! - мама перестала мыть посуду и автоматически посмотрела на нее.
- Бойкин раскололся, - опять с совершенно серьезным видом  сказала Оля.
- Да!!!! Честно?! Скажи "честное комсомольское". Еврей, значит. Я так и знала, - шептала мама, лихорадочно намывая и без того блестящую кастрюлю.
- Да,  - подтвердила Оля тоже шепотом.
Галина Михайловна повернула кран, закрыв воду и, не обращая ни на что внимания, громко, внятно и чисто сказала:
- Не нужны нам евреи! Слышишь? У нас в семье не будет евреев!
Чем насолили евреи Галине Михайловне по жизни никто в семье не знал и не узнал никогда - тайна покрытая мраком, но Оля уже не могла сдерживаться и рассмеялась, потому, что последние слова (думается, в восторге услышал и Саша) были сказаны довольно громко, учитывая "брежневские" размеры квартиры.
Негодование Галины Михайловны было так велико, что она не сразу поняла, что дочка ее разыграла. А пока она приходила в себя, Оля  потихоньку прокралась в комнату, где сидел в ожидании кульминации Саша и подробно, до тонкостей обрисовала  кухонную ситуацию.
Как ни в чем не бывало, эдак минуты через три, для проформы, Галина Михайловна , выйдя из кухни, подошла  к ним, и Оля  "на наглядном примере"стала ее убеждать, что Саша совсем не еврей, говоря: " Мама, посмотри внимательно. Ну, разве Саша похож на еврея? Саша, скажи, что ты не еврей. Евреи  умные, а Саша совсем дурак ... (Сашенька опустил головку. Глазки скромно так - в пол) ...вернее - не дурак, он тоже умный, а евреи - они очень умные. Да, и на лицо он не еврей."
И тут в замочной скважине заскрежетал поворачиваемый ключ. Пришел с работы Олин папа, Вадим Иванович, и очень обрадовался.  С чувством юмора у него был полный порядок, и когда он узнал, о чем тут разговаривают и кого-что  обсуждают, пришел в восторг. Галина Михайловна  в итоге, вроде бы, поверила  или сделала вид, и  Саша, как бы реабилитированно, ушел попрощавшись домой.
Если бы  на этом все закончилось. было бы очень здорово, но спустя некоторое время. примерно месяц, черт дернул Олю напомнить маме о той истории.
Галина Михайловна посмотрела на дочку и очень серьезно сказала: " Ничего еще не известно. Еще очень большой вопрос. Жид - и все". А потом уже с радостью в глубине души и улыбкой на сияющем лице, добавила: " Твой Бойкин - жид, по веревочке бежит... Не знаю счастья большего...", - причем последнюю фразу (слова из песни) она пропела, так и не закончив.
Оля после этого разговора тоже весело начала сомневаться: а вдруг и правда еврей? И она тут же приняла решение выяснить при следующей встрече  у Саши про это еще раз.