026. Цесаревич Николай - принцессе Аликс

Письмо Цесаревича Николая Александровича принцессе Гессен-Дармштадтской Аликс.
На английском языке с переводом на русский.


28 апр./10 мая 1894 г.

№ 8

[Stamp:] Palais Anitchkoff. Perspective de Nevsky.

Милая душка Аликсъ!

I am sitting here quite alone in the empty house & though completely ramolished or cretinized must write to you a few lines to thank my own darling for the sweet letter № 5; I telephoned to Гатчина it was to be sent me over here, because I would never be patient enough to wait till I go back there tomorrow & read it. Oh! my lovely little girly-dear I feel so greedy for news from you that I look for your name in// the Times & am pleased even with that short Court Circular where they only speak about Granny’s driving out with this or that person… And when that person is my own little darling I rejoice! I feel I am telling you such a rot & such stupidities you might really get anxious about my mental condition. But as I told you I think yesterday, that all day long from 9 in the morning till 5 in the afternoon Costia has been inspecting the recruits of my battalion & I have been standing the whole time in idleness, till at length I felt// my legs growing out of the back, a delightful sensation I can tell you. Oh! how I thought of my darling love & how thankful I felt that you were not there & had not to go through that trial. But this is the duty & one must not lament over such details if one is really devoted to one’s service! Now I must leave off my sweet one & go to my regiment again!

A bit of history now: the 3rd company in my battalion since Peter the Great was composed of marines & it has a boat, in which officers of the regiment & their wives row about the river. Every spring it is an old custom// to hoist up the flag the first time the boat goes out; the band follows & many small steamers also with those who have no place in that boat. We did that yesterday & after a pretty cruise round the islands, which look lovely in spring, and supped together. It was then that Costia drank my sweet one’s health & they yelled & bellowed and then sent off to you the telegram. Well! That is a fine dream you have had about Uncle Alexei. How naughty! But now my own beloved one I must end as the letter will be late for the post. Good-bye my own darling & God bless you [drawn cross].

Ever dear love your own old Nicky.


28 апр./10 мая 1894 г.

№ 8

[Штамп:] Аничков дворец. Невский проспект [фр.].

Милая душка Аликсъ!

Я сижу здесь совсем один в пустом доме, и хотя совершенно разбит, должен все же написать тебе несколько строк, чтобы поблагодарить за письмо № 5. Я позвонил в Гатчину, чтобы мне переслали его оттуда, потому что я не вытерпел бы ожидания до завтрашнего дня, чтобы прочесть его. О, моя прелестная девочка, с какой жадностью каждый раз я жду твоих новостей, высматриваю твое имя в// «Таймс», и радуюсь даже краткому придворному сообщению, объявляющему, что Бабушка едет кататься с тем или другим сопровождающим… И когда этот сопровождающий – моя возлюбленная, я очень радуюсь! Чувствую, что рассказываю тебе такие глупости и такую ерунду, что ты, наверное, серьезно волнуешься относительно моего умственного состояния. Но, как я тебе сказал, кажется, вчера, что весь день с 9 утра до 5 часов дня Костя инспектировал рекрутов моего батальона, я все это время стоял в безделье, пока у меня// «ноги не стали расти со спины», чудное ощущение, скажу тебе. О! Как я рад, что моей любимой здесь не было, и ей не пришлось проходить через это испытание. Но это – мой долг, и не стоит жаловаться на такие мелочи, если по-настоящему предан своему делу. Теперь, родная, мне снова надо возвращаться в полк.

Немного истории теперь: 3-я рота в моем батальоне со времени Петра Великого была создана из моряков, а также имеет судно, на котором офицеры полка катаются с женами по реке. Каждой весной, по старому обычаю,// в первый раз над судном поднимается флаг, церемония сопровождается игрой оркестра. За ним следуют лодки с теми, кому не хватило места. Мы катались как раз вчера по островам, которые так красивы весной, и ужинали вместе. Именно тогда Костя поднял тост за здоровье моей любимой, они ревели и кричали от восторга, и потом послали тебе телеграмму. Так-так, тот твой чудный сон про дядю Алексея, как несносно! Но теперь, дорогая, мне надо заканчивать письмо, чтобы не опоздать на почту. До свидания, родная моя. Благослови тебя Господь [нарисован крест].

Всегда твой старина Ники.