Голос из живота. 3

- Комиссар Джэкобсон?
Комиссар с удивлением поднял голову и увидел смущенное лицо незнакомого мужчины потрепанного вида. Может он и не являлся нищим, но был очень близок к этой незавидной категории населения. И, видимо, давно привык не замечать недовольного и даже презрительного взгляда, которым его невольно встретил Джэкобсон. Тем не менее, комиссар вполне вежливо ответил:
- Да, это я. Что вам угодно?
Незваный посетитель неловко переступил с ноги на ногу, явно чувствуя себя лишним в этом кабинете.
- Мое имя Сэм Роуллс, я работаю в театре мистера Хоупа. Занимаюсь бумагами, билетами и кассой.
- Точно, я припоминаю вас в списке допрошенных сотрудников, - кивнул Джэкобсон, заметно оживившись и поспешно пролистывая только что изученные страницы, - Вы хотите что-то добавить к своим словам?
- Так и есть, - едва слышно подтвердил Сэм Роуллс.
Он выглядел таким нерешительным, что Джэкобсон предложил ему сесть и выпить стакан воды, пока свидетель не передумал говорить. Роуллс вежливо поблагодарил, но так и не притронулся к предложенному стакану. Неудобно устроившись на самом краешке стула, он снова заговорил с прежним смущением, а его чуть дрожащие руки принялись нервно крутить засаленную шляпу.
- Поймите меня, сэр, я не хочу вредить мистеру Хоупу. Он всегда хорошо относился ко мне и другим работникам. И, хоть и платил мало, но зато всегда в срок и полностью. Мне нравится мистер Хоуп, и я боюсь, как бы мои слова…ээ…не сделали его вновь подозреваемым.
- Мистер Роуллс, - твердо произнес Джэкобсон, - Если вам что-то известно по этому делу, вы обязаны мне сообщить. Даже если это какая-нибудь несущественная мелочь.
- Это действительно мелочь, сэр, - Роуллс, казалось, обрадовался, ухватившись за это слово, - Просто я вспомнил кое-что и подумал – вдруг это как-то поможет следствию.
- Я внимательно вас слушаю.
Роуллс набрал в грудь побольше воздуха и единым духом отчеканил свой отчет:
- На допросе меня спросили – не встречал ли я прежде погибшую мисс Аманду Фарли. И я подумал, что, возможно, когда-то действительно видел ее - лицо бедной женщины показалось мне смутно знакомым. Но все-таки я сказал, что никогда не встречался с ней. Но тут я…меня утром словно стукнуло…
- В общем, вы узнали ее? – в нетерпении прервал комиссар.
- Да. Я вспомнил, кто она. Аманда Фарли шила разные костюмы, и мистер Хоуп регулярно заказывал ей не только свою одежду, но и сценические костюмы для своих кукол. Давно-давно я видел ее, когда мистер Хоуп сильно торопился и попросил меня заехать к мисс Фарли и забрать у нее свой заказ.
Комиссар с довольной улыбкой поставил локти на стол и соединил пальцы перед самым лицом.
 - Любопытно, а мистер Хоуп ни слова об этом не упоминал во время своих допросов, - задумчиво произнес он.
- Правда? – искренно удивился Роуллс, - Как странно. Возможно, мистер Хоуп просто подумал, что это не имеет значения для дела.
- Возможно-возможно, - согласился Джэкобсон с этим наивным заявлением, лишь бы свидетель продолжал говорить.
- Благодаря этому она и попала на спектакль, - добавил Роуллс и приступил к своей истории, - Незадолго до начала спектакля, я заметил, что денег в кассе не хватает. В тот злополучный вечер планировался почти аншлаг – наконец-то было продано целых двадцать два билета, но денег было только за двадцать один. Я испугался, что меня обвинят в краже и сразу же сообщил об этом мистеру Хоупу, пока тот сам не обнаружил недостачу. И мистер Хоуп был настолько любезен, что объяснил мне эту странность. Оказывается, у его ведущей куклы Данте совсем износился костюм, и мистер Хоуп заказал для нее новый. Работа была очень простая и не стоила больших денег, но даже такой суммы у мистера Хоупа не оказалось. Честно говоря, дела у него идут совсем плохо, но только он не любит этого показывать посторонним людям. Пытаясь как-то исправить эту неприятность, он предложил швее взять вместо денег билет на сегодняшний спектакль в его театре. Видимо, он убедил ее, будто билет стоит больших денег, а его театр пользуется огромным успехом. В общем, она согласилась на такую сделку. И только сегодня утром я вспомнил, что швеей мистера Хоупа была та самая Аманда Фарли – та самая погибшая женщина в театре! 
- Благодарю вас, мистер Роуллс, вы очень помогли следствию и выполнили свой гражданский долг! – торжественно произнес комиссар, поднимаясь с места и пожимая руку польщенному свидетелю.
Сэм Роуллс буквально просиял, узнав, что он сделал такое важное дело, и вышел из кабинета в полном восторге от своей храбрости. О том, что он, возможно, действительно навредил своему обожаемому работодателю, Сэм, видимо, уже не задумывался.
Итак, теперь понятно, как погибшая попала на этот злополучный спектакль. И ясно, что Лесли Хоуп намеренно скрыл тот факт, что на самом деле был знаком с Амандой Фарли. Этот козырь можно пока припасти, еще успеется увидеть лицо мистера Хоупа, когда он узнает, что следствию известно об их знакомстве. А пока – самое время наведаться к мальчишке.
Оставив несколько рабочих поручений, комиссар накинул на плечи поношенное, бывалое пальто, схватил шляпу и бодрым шагом покинул полицейский участок через черный ход. Ловко выскочив за дверь, он мгновенно смешался с толпой митингующих и, не привлекая к себе внимания, успешно миновал проулок, полностью оккупированный этими бездельниками.
Стоило комиссару покинуть участок, как суета, царившая в нем с позавчерашнего дня, приняла несколько иной оборот. Всех словно магнитом потянуло к той части здания, в которой располагались тюремные камеры. Сейчас в них находились только Вещатель и его кукла, и каждый из многочисленных обитателей полицейского участка считал своим долгом хотя бы мельком увидеть кого-нибудь из них, а то и обоих, если особенно повезет. В целях безопасности куклу поместили отдельно, в самой дальней камере, и приставили к ней дополнительную охрану. А вот камера с живым подозреваемым располагалась в самом начале и почти никак не охранялась. На самом деле Вещателя должны были вовсе отпустить, ведь теперь главным подозреваемым официально был признан Данте, однако комиссар намеренно задержал какой-то документ, и Лесли Хоупу приходилось теперь коротать в своей камере лишние несколько часов.
“Великий Вещатель” абсолютно никого не интересовал. Едва взглянув на него, все понимали, что это был самый обыкновенный человек с неинтересной внешностью, которая забывалась уже через полчаса. К тому же он вел себя тихо и вежливо, хоть и слегка самоуверенно, словно и вправду был величайшим артистом.
Все внимание своеобразной публики, состоявшей из любопытных молодых полицейских, было приковано исключительно к Данте. Хоть сторожа и пытались прогнать всех из коридора, рядовые полицейские, прознавшие об отлучке комиссара, так и норовили хотя бы одним глазком увидеть дьявольскую куклу. А Данте в это время спокойно сидел на тюремной койке и равнодушно взирал на всех своими искусственными глазами.