Глава 13. Тактическое отступление и сон девственни

Краткое содержание предыдущих глав:

Георгий, врач-травматолог молодой вдовец, приехал в родной маленький городок с и согласился стать крестным отцом своей очень-очень дальней родственницы Ксении. Одной из обязанностей крестного стало по-христиански строгое воспитание девушки. С этой обязанностью он справился. Он и не заметил, как крестница из девочки стала превращаться в девушку, и постепенно ее отношение к крестному стало иным...

Глава тринадцатая.  Тактическое отступление и сон девственницы

В маленьком городке незаметно наступила весна. Ещё снег лежал в оврагах, а краснотал, который рос на обочинах дорог и за баней тёти Веры, Ксениной крестной мамы, уже радовал своими распустившимися почками, похожими на серебристые заячьи хвостики.
– После бани уже не поваляешься в сугробе! – жаловалась девушка плюшевому мишке. Весной краснотал особенно колючий! – вздыхала Ксения, у которой цветущие длинные красные прутья вызывали совсем не приятные ассоциации. – Миша, ты поскучай тут, а мне в школу, потом зайду к крестному убраться!
Ксения почувствовала совет мишки больше заниматься учебой.

Подходя у дому крестного  Ксения посмотрела на знакомый куст краснотала, но прутьев срезать не стала.
– Нет, кустик, не сегодня! А ту двойку вчера исправила! А я к нему хочу! И не на порку!
Он на работе, а я после школы уберусь у него дома и домой!
– Вот домик, старенький и маленький! – Ксения вылила грязную воду из ведра. – Информатику я прошла! Спасибо, что он позволяет компьютером пользоваться! А теперь пора домой! Домой! А я бы к нему пошла и осталась, честное слово, осталась!
– Услышь смиренную молитву мою из глубины девичьего сердца Тебе воссылаемую: дай мне супруга честного и благочестивого, чтобы мы в любви с ним и согласии прославляли Тебя, милосердного Бога: Отца и Сына и Святого Духа, ныне и присно и во веки веков. Аминь!
Девушка молилась перед образами в доме Григория и мечтала о женском счастье. Святые со стены строго смотрели на нее: несмотря на молитву, мысли в голове девушки были далеки от религии.
К несчастью ждя девушки на всегда в школе и дома шло все гладко.


***
 – Вот, мишенька, я погостила у крестного, получила ремня и массаж, а что потом?
Миша сочувственно молчал, уже поняв, что хозяйке опять попало.
Прошла то всего неделя, и мне снова пришлось лечь на скамейку под розги! За двойку! Как маленькой девочке! И снова, миша, я сама срезала прутья!
 И, что самое обидное, высек меня так, как будто ничего не было! Не было никакого разговора и массажа… А я бы дала, нет не дала… Он слишком сильно меня высек! И никакого массажа! Только попу водкой протер!Ты спрашиваешь, почему крестный не простил, помня последний серьезный разговор? Он выполнил свой долг! А я понимаю, что просить прощения бесполезно.
Миша, если крестная мама проверит следы воспитания, и горе мне, если они окажутся недостаточными! А попка от розог до сих пор болит! Неужели со мной надо так сурово обращаться? Я же не дура и чувствую, что ему хочется! Но он выполняет долг крестного!

И вот, Мишенька, я снова разделась перед ним, хоть и понимаю, что вместо массажа меня ждут розги, которые я сама срезала и принесла! Миша, знаешь, как стыдно? Я взрослая! Ну, почти взрослая, сама занавесила образа и не знала, куда деть руки.
Хочется прикрыться, но я уже не догадываюсь, а знаю, что ему приятно смотреть на мое тело.

– Мой грех! Накажи меня! – сказала я, стараясь не заплакать.
Мишенька, а ведь я ему нравлюсь! Не так давно он видел меня голой, и теперь я видела, как светились его глаза! 
– Грешница, ты готова? – спросил он, поглаживая меня по волосам.
Я стояла перед ним совершенно голая, демонстрируя покорность и готовность подчиниться его воле.
Мишенька, а что оставалось делать? Двойку получила и наказание заслужила честно! Мы сидели полтора часа, разбирали тему по физике, а потом крестный отодвинул от стены скамейку!
– Каждому воздастся по делам его! – он погладил меня по волосам и спине.
Ксения погладила мишку так, как гладили ее саму.
«Мишенька, я розги не хочу!» – подумала я, не в силах сдержать волнение.
– Повернись! И подними руки! – раздался его строгий голос.
Я почувствовала его острый взгляд, скользящий по моему телу. На коже выступили пупырышки. Он задумчиво разглядывал меня с головы до ног.

– Да… – услышала я, – давненько эта попка не пробовала розги!   Прошу на скамейку! Ноги вместе! – раздался строгий окрик.
Я почувствовала знакомый свист и боль. Порку я вытерпела молча. Больно? Да, больно! Прутья врезаются в кожу, боль превращается в зуд.
– Он бьет сильно, но старается не задеть дважды по одному месту. Расписал меня, как тетрадку в линейку!
 Впрочем за двойку тетя Вера всыпала бы мне куда больше и сильнее. И никакого
 массажа, поцелуя и вообще... Григорий протер попу водкой.
Дезинфекция полыхнула огнем.
Мишенька, неужели я всего лишь игрушка, заслуживающая только порки? И мои мечты о женском счастье всего лишь мечты?
Знаешь, мишенька, сегодня записку он мне на столе оставил, где для меня шоколадка лежит и Ксюшенькой назвал!
– Ничего, мишенька, буду считать это тактическим отступлением! – Ксения доела кусочек шоколадки, который принесла в кармане. – Но своего я добьюсь!»

***
В маленьком городке жизнь замирала по-деревенски рано. Поговорив с тетей Верой и ее мужем, она не осталась смотреть с ними телевизор, а пошла спать.
 На стене Ксениной комнаты тикали часы. Тик-так-тик-так…
– Десять. Уже десять вечера! Уроки я сделала, значить осталось помолиться и спать! –  оставшись одна, Ксения встала на колени и стала молиться перед образами.

"Молится не об игрушках и не об учебе! – мишка, сидя на комоде, смотрел на молившуюся хозяйку и привычно молчал. – Она хочет любви, нежности и ласки! И в вместо этого отведала розги! А я скоро буду ей не нужен! И окажусь я в печке, или на помойке!"
– Миша, я большая грешница, но если ты меня выдашь – сгоришь в печке!
Задернув святых на ночь занавеской, уже лежа в кровати, она взяла мишку в кровать.

Ночью ей снился сладкий и очень-очень грешный сон. Во сне Ксения смотрела на себя и Георгия со стороны, как из-за зеркала и одновременно чувствовала, что происходит с ней... Она пришла  в его старенький дом.
– Ксения, ты сама ко мне пришла? – крестный закрыл за Ксенией дверь.
– Да я пришла и я здесь! – девушка  закрыла образа в углу занавеской. – Только не прогоняй меня, пожалуйста!
Ксения, снимая через голову платье, с таким нетерпением ждала этого момента, и теперь слегка торопилась, решив, что дороги назад нет и не будет.
– Подожди Ксющенька, раздеваться, ты порку сегодня не заслужила! – строго сказал крестный.
– А я не для искупления пришла! – Ксения волновалась, понимая, что это выходка вполне может кончиться суровой поркой. – Я хочу занять место в твоем сердце на твоей кровати… Навсегда!
Она сняла с себя трусики.
– Вот я…

Он смотрел на ее невинное и трепещущее от несбыточных желаний тело – которое Ксения открыла только ему. Самому нежному и строгому мужчине…
А потом были ласковые, скрип кроватных пружин и дразнящие прикосновения… В объятиях мужчины Ксения чувствовала непонятную легкость в  теле, слышала его трепетный шепот…
И он начал ласкать грудочки.
У девушки кружилась голова, появился подзабытый сладкий стыд, тем более, что под руками   грудочки вдруг затвердели, темные сосочки напряглись, а внизу живота потеплело.

– Господь нас, грешников, простит! – Ксении было очень приятно, когда он смотрел, гладил и целовал ее.
"Хорошо-то как, когда он ласкает без ремня и розог!" – Ксения во сне сладко потянулась, раскрыв руки и ноги, и  готовая насладиться грешными, но такими сладкими прикосновениями…
Он целовал груди так страстно и горячо, что неземное блаженство окутало спящую девушку…  Соски затвердели, как перед поркой…
– Я не хочу наказания, я хочу тебя всего, хочу прямо сейчас! Я же уже сказала, что хочу за тебя замуж! Я же знаю, что тебе нравится видеть меня совсем-совсем голой! Вот я! Тебе же приятно видеть меня такой беззащитной?
В ответ он улыбнулся, и за эту улыбку Ксения была готова отдать все, что он захочет.

Ксения расстегнула брюки и дотронулась до мужского органа… И почувствовала его силу и желание… Головка очень большая, и она нежно, кончиком языка легко постукиваю ее, потом бороздку под ней, и дальше    вдоль и поперек. Яички в мошонке она стала разминать нежно и ласково…
– Войди в меня скорей! – просила Ксения прервав свое занятие. –  Ты же знаешь, что и как надо делать…

– Нет! Подожди! До свадьбы не войду! – Георгий ласково погладил ее по растрепавшимся волосам, опрокинул на спину и принес кисточку и станок для бриться. – Но я тоже много чего умею!
Намыленная кисточка  легонько дотронулась до потаенной горошинки…
"Я же сама недавно побрилась! И когда волосы успели вырасти?  – Подумала во сне Ксения. Я же там  чистая-чистая и голенькая!"
И тут ее грешное тело   изогнулось дугой от удовольствия. Она с удовольствием подчинилась, полностью доверяя себя Георгию.

Его язык ласково и нежно ласкал побритое место и горошинку, ловко чередуя темп движений: то медленно, то быстро, то снова медленно…
Язык движение вызывал в теле сильный взрыв, волна наслаждения с бешеной силой накрыла Ксению.
Девушка улетела подальше от  грешной земли в райские кущи и там встретилась с душой Натальи, покойной жены Георгия.

– Я все вижу с небес! Я рада за вас и благословляю вас! А ты не торопишься? Ты уверена что нашла любовь  в его и в своем сердце или просто хочешь спастись таким образом от порки?
– Я хочу быть с ним рядом! Надеюсь, и он меня полюбит!
– Не спеши, твое сердце еще спит, хоть тело жаждет любви, а не розог! Но я буду молиться за вас и ниспослании вам счастья! – Ксения почувствовала поцелуй на своей щеке. – А теперь спускайся к нему! Он тебя ждет! Но прошу тебя, не торопись! Обратной дороги не будет!
Она слышала, как райские птички щебечут, видела облака и величественный водопад, тёплое безграничное синее море, золотой закат солнца…
– И обязательно похороните мою урну, как снег сойдет! – услышала она на прощание.
– Я никогда тебя не забуду! И он тебя не забудет! Первого нашего ребенка я назову твоим именем! –  пообещала Ксения и снова оказалась на кровати вместе с Георгием.

Полнота  счастья снова охватило Ксению. Она целовала мужскую силу Георгия, а он  лежал на ней "валетом" и снова  дразнящие прикосновения, снова поцелуи выбритого места и легкость во всем теле и трепетный шепот о том, что Ксения самая лучшая, самая желанная…
«Это сон или явь? – Ксения  открыла глаза, – на мне что, черти воду возили?»,
Тихо тикали ходики. Во рту стоял незнакомый, чуть солоноватый вкус. Одеяло валялось на полу.
Простыня смялась так, что она оказалась на голом матрасе, подол ночной рубашки задран, а между ног  мокро.

– Знаешь Миша, – она взяла любимого плюшевого мишку и убрала его в комод. – Я тебя не брошу, поскучай тут, а потом у меня будут дети, и ты займешь место в их кроватках!
"Хоть не сожгла в печке!  – подумал Миша.– Кончается мое время! Девочка становится взрослой!"
 
Продолжение: http://www.proza.ru/2019/03/29/1299