13 мужиков и одна ложка

– Акмал, помой кастрюлю – низкий голос ранее судимого боксера Роберта, представляющегося всем как Роман, раздался с кухни.
– Та наххуй надо.
Акмал – молодой дагестанец и сам факт принадлежности к данной национальности ставил его довольно высоко в иерархии хостела. Негласно за ним признавали право занимать столько личного пространства, сколько захочет и если бы кастрюля понадобилась не Роберту, а кому-нибудь попроще, этого разговора и не состоялось.
Но Роман заставлял с собой считаться. В канун Нового года он напился и поставил на уши весь хостел – одного парня вырубил, а с толстым мужиком вышел поговорить на улицу, где накинулся на того с молотком и ножом. Затем на три дня уехал в монастырь, а по возвращению все сделали вид, что ничего не произошло и никаких обид не осталось. Но и позже он мог начать урожать расправой и морально давить поселенцев, которые ему чем-то не нравились или мешали – особенно новеньких. Общество признало его силу и смирилось с ней.
– Акмал, помой кастрюлю
– Да ее выкинуть надо
– Зачем выкинуть? Хорошая кастрюля
– Да наххуй надо, от нее помоями воняет
– От нее и будет вонять, если не помыть
Видимо Роману и правда нужна была именно та кастрюля в которой Акмал неделю назад сварил суп, но последние три дня брезговал его есть. Впрочем, на тесной кухне, где одновременно могло поместиться не более четырех человек из четырнадцати, проживающих в хостеле, неподалеку от вокзала, было не слишком много посуды.
– Вылей в унитаз просто суп свой, я уже сам помою, если ты упертый такой
– Та наххуй надо – негромко, но с достоинством произнес дагестанец, после чего всё-таки взял кастрюлю и пошел в туалет.
Раздался плеск, мат Акмала и тоненький звон, который услышал с кухни Роберт.
– Там ложка была? Акмал, доставай ложку.
– Да наххуй надо
Он нажал на кнопку сливного бачка в надежде устранить проблему, но ложка так и осталась на дне унитаза, хотя суп устремился в глубины канализационной системы с тем, чтобы в конце концов стать частью бассейна Японского моря.

– Мужики, что вы тут устроили? мне в туалет надо – на утренний кухонный шум подтянулся Андрей.
Отсидевший свое в тюрьме Приморского края обладатель самой обустроенной шконки в хостеле. Завешеной длинными полотенцами от остальных обитателей, с прилаженым к каркасу двухярусной кровати плазменным экраном и аудиосистемой. Он единственный человек, который мог задирать Роберта в шутку – толкаться и громко кричать, а на вопрос "кто пришел?" отвечать "тот, кто тебя не боится!".
– Да Акмал ложку в унитаз уронил.
– Бля, Акмал, доставай теперь, мне в туалет надо
– Да наххуй надо – дагестанец медленно удалился в комнату, где собрался и через пять минут вышел на улицу. Его никто не остановил, потому как все понимали – ничто в этом мире не способно заставить дагестанца опустить руку в унитаз, пусть даже и за ложкой, которую он сам туда уронил.
Одновременно с Акмалом собирался на выход и Серега – молодой парень с круглой лысой головой. Не особо умный даже по меркам населения хостела, человек, не способный справиться со своими проблемами и регулярно увеличивающий их количество. Недели три назад он вломился в квартиру среди ночи, обдолбавшись какой-то химией в клубе для отдыхающего пролетариата и устроил концерт для спящих мужиков. Его силой успокоили и уложили в кровать, а на утро он пошел в отказ и полностью не протрезвев начал доказывать окружающим свою правоту. Чем окончательно вывел из себя Коляна – высокого крепкого грузчика со стажем, которому Серега ночью оказывал сопротивление и порвал футболку. Колян повалил лысого на пол и таскал, регулярно награждая тычками по ребрам, по всему пространству общежития пока тот не признал свое бессилие и, соответственно, неправоту. После этого случая Серега утратил социальный иммунитет к тактильному контакту. В обществе он стал человеком, которого можно бить.
– Если хочешь, можешь в ванну отлить, хули? – Роман предложил временное решение проблемы.
– Да не хочу я в ванну ссать, мне не четырнадцать лет. Надо ложку достать.
– А где лысый?
– Лысенький, иди сюда – протянул Андрюха.
Но Серега уже выскакивал из комнаты и бросив через плечо мужикам нечленораздельное "Да я там..." выбежал на улицу.
С разряженным телефоном он просидел на морском вокзале до вечера.

– Дрона я смогу сделать, конечно, но нужно с АлиЭкспресс заказывать движок, да и инструменты у меня не все с собой.
Андрюха привел Макса – местного механика, который перепрошил телефоны всем уважаемым людям хостела и которого часто можно было видеть за разбором какого-то ноутбука или смартфона.
– Не обязательно дрон, нам нужна просто механическая рука, которая сможет ложку достать. Колян вон в туалет в столовую пошел. А все из-за вас с Акмалом.
– Э, ты меня сюда не вписывай, я сказал ему кастрюлю помыть. Макс, сможешь руку механическую сделать?
– Руку-то смогу, но тут все равно инструмент другой нужен, мастерская.
– Да заебло уже – Роберт пошел одеваться – сейчас приведу узбека какого, он за двести рублей достанет. Андрюха, дай двести рублей.
– Схуяли? Я платить за чужие косяки не собираюсь.
– Да я отдам потом как-нибудь, ты же видишь, сам без копеек сижу, сигареты стреляю. Аванс не дают нихуя, пидоры.
– Нет, денег не дам. Сам пойми, такая ситуация.
Роман развернулся и ушел. Вернулся через полчаса, без узбека, зато с пивом.

Мужики как раз сидели за кухонным столом, на котором возвышалась двадцатилитровая баклажка воды.
– Так-то на глубине давление увеличивается, причем нехило, я по телеку видел вчера
– Ты это, Макс, когда робота строить будешь, давление воды учитывай тоже. Все четко должно быть.
Перед каждым человеком на кухне стояла бутылка пива и задача достать ложку со дна унитаза максимально социально приемлимым способом.
– Вот у меня знакомый был, дядь Юра, он дайвингом занимался в советское время. И рассказывал, что нельзя с глубины резко всплывать на поверхность. Там болезнь какая-то. Кровь. *** его знает.
Мужики одобрительно закивали, все смутно слышали о чем-то подобном.
Производство робота с механической рукой зашло в тупик.
– А если засыпать в унитаз гипс, подождать пока застынет, а затем вынуть его вместе с ложкой?
– Ты дурак совсем что-ли? Это надо воду перекрывать по всему стояку, да еще и поверхность внутреннюю силиконом изначально обрабатывать, чтобы гипс достать можно было, а для этого один *** надо руками лезть туда.
– Да нахуй надо.
Вечером кто-то, изрядно накачавшись пивом, бросил в унитаз дворового кота. Через минуту диких криков в закрытом пространстве, дверь распахнулась и из нее рыжей молнией выскочил кот и забился под одну из шконок. Следом за животным из туалета вышел автор и исполнитель очевидно провалившегося плана. Разорванная губа сильно кровоточила, все руки и лицо были исцарапаны.
Мужики перешли с пива на водку.

Вернулся с морского вокзала Серега, но увидел, что потенциально опасная для социального статуса ситуация до сих пор не решена. А также сообразил, что именно ему грозит выступить в качестве альтернативы механическому манипулятору и снова ушел из дому.
Появился он лишь спустя трое суток, весь мокрый и без куртки, рассказывал что-то про узбеков-таксистов, но лысого никто особо не слушал.
Роберт слегка навеселе снова ушел. Все думали, что он приведет Серегу, но вместо этого он вернулся с удочкой для зимней рыбалки. Произошло это во втором часу ночи.
Часов до пяти утра они с Андрюхой обвиняли друг друга в криворукости и безрезультатно пытались выловить ложку.

Только через сутки пришла уборщица и достала ложку из унитаза.
Но убрать со стола заполненную гипсом двадцатилитровую баклажку с примотанным скотчем половником – не смогла.