Вам дам. Двойной удар

      

     Хочется мне очень, уважаемый читатель, в воскресный зимний денек угостить вас любезно порцией небольшой юмора из жизни бывшего офицера.
    
     Не скрою, от вашего пытливого ума не укрылась моя, как бы, ошибка-опечатка в названии рассказа. Нет, друзья, целенаправленно я внес неразбериху в словах названия, пытаясь вас заставить поморщить лоб свой в догадках, извините.
    
     Усвоили мы мудрые слова, «как назовешь посудину, так она и поплывет».
      
     Вот, я и отправляю «свое судно с осторожным юмором» на встречу с Вами, но не с айсбергом, да простит меня Жан-Клод Ван Дамм.
      
     Итак, друзья, расскажу я вам историю смешную, а, может, грустную, дважды,  изменчивой судьбой-злодейкой, нанесшей удар по здоровью нашего балагура-прапорщика.
    
     Сидим мы, как-то в перерыве мирных боев на полигоне, на летней травке отдыхаем, обедаем.
    
     Мы – это я, капитан, командир учебного танкового взвода, и три советских, тогда, прапорщика, инструктора вождения боевых машин. Один из прапорщиков, что  опытнее, постарше всех остальных, из миски драгоценного металла в годы жизни  Менделеева, ложкой из того же металла, алюминия, вычерпывает старательно остатки наваристых щей: « Совершим сейчас мы, друзья, двойной удар по своему желудку  «шрапнелью» - кашкой под  мяском коровки». Протягивает он своему младшему товарищу пустую миску из алюминия.
      
     Хитро подмигивает он своим глазом тут, свой ус покручивая: «А пока Сережка ложкой «разводной» будет искать в термосе с кашей нужное мне мясо, постараюсь я  скоротать ваше время рассказом».
    
     - Почти два года минуло с тех пор, когда я, мастер обращения с техникой, с  полигона поздно вечером зимой приехал домой на своей двадцать первой (Волге).
      
     К дому подъезжаю, в визге тормозов, останавливаюсь с юзом, как же. Смотрю на окна четвертого этажа моей квартиры, свет там уже и не горит. Ну, значит, моя подруга, устав меня к ужину ждать, улеглась уже спать.
      
     Спешить мне уже не к чему. Решаю я тут проверить уровень антифриза в радиаторе. Поднимаю капот машины. Знаю, что опасно для здоровья открывать пробку горячего радиатора, минут пять, или шесть жду, чтобы антифриз в системе остыл. Сам стою, не спеша покуриваю.
      
     Тут, вижу, темнота под капотом, сгорела лампочка его освещения. Полез я искать лампочку запасную, нет запасной.
      
     Рукой ощущаю, остыл антифриз. Решаю на ощупь проверить тот уровень влаги. Пробку запорную открываю, пробую пальцем достичь зеркала жидкости. Палец сухой. Не пойму, какой уровень.
      
     Достаю коробок спичек, одну из них  зажигаю, подношу к заливной горловине.
    
     Слышу я громкий хлопок, почти взрыв, паров антифриза, опрокинувший  меня навзничь, на снег. Смотрю я на окружающий мир, ничего, уже, не вижу. Лицом своим обгоревшим утыкаюсь я в снег, умываюсь. Проходит какое-то время, проходит боль и жжение, могу я уже различать предметы, свет.
    
     Потихоньку, почти на ощупь, свет, почему-то, не  горит в подъезде,  поднимаюсь на свою площадку четвертого этажа. Нажимаю кнопку звонка, звонок не работает.
    
     Открываю дверь своим ключом, на пороге встречает меня моя супруга: «Который час сижу я, Вовка, на кухне при свечах, тебя все к ужину жду. Нет в подъезде электричества. Сходил бы ты, посмотрел пробки! Да, и почему так сильно пахнет паленой шерстью?»
    
     «Это у нас сегодня на полигоне привезли охотники дикого кабана, так мы его и осмолили!» –  старший прапорщик Вовка  с отверткой и фонарем идет к щитовой на площадке.
    
     Открываю я крышку щита, не проверив индикатором отсутствие заряда на проводах, отверткой начинаю зажимать клеммы проводов щитка.
    
     Тут, господа, меня так током шарахнуло, оплавилась в моих руках отвертка стальная, до основания сгорели мои ресницы, брови, сгорел до самой кожи и мой красивый чуб. Не знаю, как глаза мои остались целы! Стою я у щитка и думаю не в восторге: «Вот, тебе, Вовка, не Жан-Клод Ван Дамм, вашей глупостью, двойным ударом Дам я вам по вашим, увы, мозгам!»
    
     Открывает дверь квартиры Вовка: «Что-то у меня сегодня не нашлось нужных ключей для ремонта. Завтра с утра возьму их у соседа!» 
    
     Сам быстренько проходит в ванную, робу скидает, в темноте моется и, как мышь, юркает в постель с головой.
    
     Наутро, по свету, встает он с постели. Супруга встречает "баловня судьбы" на кухне: «Да, хорошо осмолили кабанчика, теперь долго будут его волосики отрастать! Но ты, милок, не расстраивайся, они будут и шелковистее и, конечно, прежних гуще».
    
     Заканчивает свой не долгий рассказ Владимир, видит его «разводящий» в попытках совладать со своим смехом поварешкой не может в термос, увы,  попасть.