Три драгоценных камня

«Всё смешалось в доме Облонских». Эта фраза из начала романа Л.Н. Толстого «Анна Каренина» издавна стала аллегорическим обозначением перерождения общественного сознания в России на подступах к великому катаклизму. О том и сказал В.И. Ленин, определив в 1908 г. Льва Толстого как зеркало русской революции. Постоянно усиливавшееся моральное разложение высших слоёв общества и неспособность их преодолеть самих себя в порочных пристрастиях к демократическим свободам для себя лично в конечном итоге привело империю к неизбежному крушению. Затронуло это разложение и самую верхушку Российской державы — императорскую семью. Потомки Николая I словно нарочно подтвердили пророческие слова А.С. Пушкина: «Tous les Romanof sont r;volutionnaires et niveleurs»*.
________________________________
* Все Романовы есть революционеры и уравнители (франц.) Цитируется по «Дневники Пушкина. 1833 — 1835» — М-Пг, 1923.

Как известно, начиная с сыновей царя Алексея Михайловича царствующий род Романовых более ста лет пребывал на грани вырождения. Положение изменилось лишь после того, как наследник Екатерины II цесаревич Павел Петрович вторым браком женился на принцессе из Вюртембергского дома Софии, получившей при переходе в православие имя Мария Фёдоровна*.
_________________________________
* Поскольку супругу Александра III тоже звали Марией Фёдоровной, жена Павла I вошла в историю как императрица Мария Фёдоровна Старшая, а жена Александра III — как императрица Мария Фёдоровна Младшая.

Мария Фёдоровна Старшая родила четырёх сыновей и шесть дочерей. Причём одного сына и четверых младших дочерей, по утверждению самого Павла I, жена его родила от любовника-гренадёра, а признаны они были законными по велению Екатерины II. Тем единственным сыном, кого Павел I считал бастардом, оказался будущий Николай I.

Примечательно, что из троих признанных Павлом сыновей ни один не смог продолжить мужскую линию Романовых. У Александра I были только дочери и обе умерли в раннем возрасте, у великого князя Константина Павловича законных детей вообще не было, у Михаила Павловича родились только дочери.

Зато Николай I оказался весьма плодовитым отцом: у него родились четверо пышущих здоровьем сына и три дочери. Таким образом, официально род царствующих Романовых был гарантирован от вымирания. Причём очень скоро ситуация изменилась в обратную сторону: Романовых становилось слишком много. Дети Николая I в общем числе подарили отцу двадцать два внука и восемь внучек. Все они по факту рождения в царствующей семье стали великими князьями и великими княгинями и получили соответствующее их положению огромное содержание. А потом дело приобрело критический характер: внуки и внучки императора начали рожать правнуков и правнучек. Геометрическую прогрессию членов царской фамилии прервали революции 1917 г.

Внуком Николая I был и великий князь Николай Константинович, старший отпрыск второго по старшинству сына императора — Константина Николаевича и принцессы эрнестинской Александры Иосифовны, самой любимой невестки Николая I и общепризнанной хранительницы очага дома Романовых.

В семье Романовых Константин Николаевич был наиболее близок по духу и образу мысли Александру II. Он стал главным помощником и советником императора при грандиозном реформировании Российской империи (включая отмену крепостного права), но он же, подобно старшему брату, оказался человеком весьма сомнительной личной нравственности. Когда-то великий князь искренне влюбился в юную немецкую принцессу, взял её замуж, какое-то время молодые жили душа в душу… Но потом Константин счёл возможным пойти по стопам Александра II и завёл себе вторую семью с балериной Мариинского театра Анной Васильевной Кузнецовой. Женщина родила от Константина Николаевича пятерых детей, до совершеннолетия дожили только две дочери.

Как и Александр II свою супругу, Константин поставил Александру Иосифовну перед фактом наличия у него другой женщины и безапелляционно посоветовал ей соблюдать приличия. Оскорблённая жена была вынуждена перебраться из Петербурга в Павловск, где и жила безвыездно месяцами. С этого времени Константин Николаевич появлялся в публичных местах в обществе Кузнецовой и представлял её:

— Там у меня казённая жена, а здесь — законная.

Александра Иосифовна смогла вернуться к мужу, когда с ним случился инсульт, и у великого князя парализовало правую сторону. Заботу о больном взяла на себя «казённая» жена. Она ухаживала за Константином Николаевичем до его кончины в январе 1892 г.

Папаша и дядя Николая Константиновича, бесспорно, развратничали, но они хотя бы делали вид, что поступают честно и не скрывают свои побочные семьи с более менее достойными дамами. Зато их сын и племянник Николай Константинович пошёл дальше и действовал отвратительнее.

Николай Константинович родился 2 февраля 1850 г. Умница, замечательно добрый, послушный и всеми любимый ребёнок, отличался он тягой к знаниям, прекрасной памятью и талантами. Молодой человек стал первым из рода Романовых, кто получил высшее образование — закончил Академию Генерального штаба и стал дипломированным офицером.

В молодости проявилась у великого князя простительная слабость — он оказался неуёмным волокитой за слабым полом. В столице он прославился тем, что на спор взялся за день обслужить двадцать девиц подряд, но справился только с двенадцатью.

Слабость к женщинам сыграла с Николаем злую шутку: в 1871 г. на одном из балов-маскарадов блистательный офицер и великий князь завязал интрижку с американской авантюристкой Фанни Лир и влюбился.

Остаётся только поражаться с какой лёгкостью в XIX в. попадали подобные ей особы в высший свет. Что мы знаем об этой великокняжеской зазнобе*? Она дочь пресвитерианского священника из Филадельфии. Настоящее имя её Гетти Эйли. В шестнадцать лет девица сбежала из дома с любовником Кельвином Блекфордом, вышла за него замуж. Оказалось, что мужчина болеет чахоткой и горький пьяница. Гетти родила от него ребёнка, который умер в тот же год. Вскоре Блекфорд покончил жизнь самоубийством.
____________________________
* Информацию о Фанни Лир собрали российские сыщики по приказу Александра II, который сообщил обо всём своему племяннику Николаю Константиновичу. Информацию о Фанни Лир собрали российские сыщики по приказу Александра II, который сообщил обо всём своему племяннику Николаю Константиновичу.

К тому времени Гетти нашла себе другого любовника — богатенького кутилу Мэдисона. Поскольку этот любовник отказался на ней жениться, девица, сожительствуя с ним, одновременно пошла по рукам и скопила на проституции небольшой капитал. Гетти использовала накопления с умом: открыла маленькое казино и ещё стала ссужать деньги в долг. Так девица собрала средства для поездки в Европу.

Во Франции она обратилась за поддержкой к американской певице и куртизанке Коре Перл. Добросердечная Кора согласилась обучить землячку искусству профессиональной любви. Тогда-то Гетти взяла себе псевдоним Фанни Лир. Так звали героиню популярной в Париже комической пьесы Анри Мельяка и Людовика Галеви* «От поцелуя к поцелую: маленькая маркиза».
__________________________________
* Мельяк и Галеви являются авторами либретто оперы «Кармен» (музыка родственника Галеви Ж. Бизе) и большинства оперетт Ж. Оффенбаха.

Фанни оказалась гениально одарённой ученицей. Первый её успех — знакомство и соблазнение принца Уэльского, будущего короля Эдуарда VII. После расставания с англичанином красотка попала в объятия господина Баден-Баденского, под этим прозвищем скрывался наследник прусского престола Вильгельм. Оба принца принесли заморской проститутке солидный капитал и европейскую известность.

Гетти купила себе особняк в Париже на престижной улице Малерба и открыла там светский салон. Однако французская революция 1870 г., Парижская коммуна и нашествие пруссаков разорили злосчастную мадам Лир. Бедняжка даже вынуждена была есть крысиные паштеты и бифштексы из собачьего мяса.

И тогда Кора Перл посоветовала подруге уехать в Россию, потому что русские богачи почему-то падки на проституток, особенно на француженок. И Фанни Лир, прихватив свою верную служанку Жозефину, отправилась в Петербург — искать там своё счастье.

Кора оказалась права. Как утверждала в своих воспоминаниях сама Фанни Лир, приехав в русскую столицу, она в течение двух-трёх недель не только проникла в высшее общество Петербурга, но её даже представили одному из великих князей. Это был Николай Константинович.

В первый же день их знакомства Николай Константинович побывал в гостях у американки и преподнёс ей в подарок драгоценный браслет. Через три дня уже Фанни Лир гостила в Мраморном дворце — резиденции семейства великого князя Константина Николаевича. С этого времени гостья зачастила с визитами, и однажды была застигнута самим хозяином дворца. При этом Фанни ничком бросилась на кровать Николая и закрыла лицо руками. Папаша снисходительно ушёл прочь, чтобы не смущать «стеснительную» гостью.

На следующий день Николай Константинович повёз американку в Павловск, где обреталась вдали от мужа Александра Иосифовна. Мать даже не спросила, кого привёз с собою сыночек. Так что гостья без лишних церемоний провела тогда в обществе великого князя примечательно весёлые часы. А потом? А потом Николай Константинович выделил Фанни комнаты в своих павловских апартаментах, обставил их по вкусу женщины, и она поселилась там основательно. За всё время пребывания американки в Павловске Александра Иосифовна ни разу не поинтересовалась, кто живёт в комнатах сына и что он там делает. А ведь в этот раз Николай Константинович влюбился по-настоящему.

Молодые люди успели совершить совместное путешествие в Европу, посетили Австро-Венгрию, Италию… На острове Корфу Фанни Лир попалась на глаза греческой королеве Ольге Константиновне, родной сестре Николая Константиновича. А это уже был династический скандал. Ольга спешно сообщила о странной встрече родителям в Петербург.

Когда путешественники вернулись домой, Романовы уже знали, что Николай связался с известной опытной куртизанкой и придумали, как избавиться от этой напасти. Константин Николаевич так и сказал:

— Лучшее средство вылечить офицера от любовной холеры — отправить офицера на войну!

Как раз к 1873 г. готовился военный поход на Хивинское ханство*. Николая Константиновича император определил в штаб экспедиции.
______________________________
* Хиванским ханством в России называли Хорезмское государство.

Хотя великий князь и был полковником Генерального штаба, уговаривали его пойти на войну несколько дней с криками, руганью, увещеваниями и мольбой. Наконец, он согласился, но только при условии, что за время его отсутствия Фанни не отошлют из России и что предварительно он съездит в Ниццу, где пребывала на отдыхе Александра Иосифовна. После Ниццы Николай Константинович отправился на войну. Проявил он себя там героически, даже участвовал в вылазках разведгрупп, несколько раз чуть не погиб. За совершённые настоящие подвиги был награждён орденом Св. Владимира 3-ей степени.

Фанни за время похода успела съездить в Париж, а затем вернулась в Россию и встретила возвращение своего героя в Самаре. Они вместе приехали в Петербург и в Павловск. С этого времени великий князь стал повсюду публично появляться в обществе американки. По столице поползли слухи о скорой свадьбе.

Идиллия закончилась в апреле 1874 г. Александра Иосифовна не вовремя заехала в Мраморный дворец и с ужасом обнаружила, что из оклада старинной иконы Владимирской Божьей Матери, которою император Николай I благословил её с Константином Николаевичем брак, пропали три крупных драгоценных камня. Какие, понять сложно. В одних источниках записано, что бриллианты, в других — рубин, изумруд и скорее всего алмаз. Драгоценности просто выковыряли из оклада.

Александра Иосифовна подняла крик. Скорее всего, она обвинила в краже любовницу мужа. Разъярённый Константин Николаевич спешно вызвал полицию. Дело дошло до Александра II, и император приказал шефу жандармов, главному начальнику III отделения Петру Андреевичу Шувалову лично заняться расследованием кражи. Началось следствие, которое в считанные дни вышло на ломбард, куда похититель сдал камни. Там владельцем драгоценностей был записан личный адъютант великого князя Николая Константиновича — Евгений Варнаховский. Далее следствие вышло на самого великого князя. Делалось всё с таким шумом, что замять скандал оказалось невозможным. И мать, и отец уже локоточки себе кусали, но трагедия из-за трёх драгоценных камушков, которых в семье было и без того предостаточно, совершилась — представитель семьи Романовых был ославлен на всю столицу как воришка.

Николай Константинович не стал отрицать своей вины. Его ответ соответствовал традиционному:

— С кем не бывает. Все мы люди…

В семье главной виновницей случившегося объявили Фанни Лир, содержание которой якобы влетело великому князю в копеечку.

Сама Фанни заявила, что Николай Константинович намеревался купить какую-то сверхценную картину, но денег на неё у коллекционера не хватало. Известно, что за похищенные камни удалось выручить всего 3 тыс. рублей. Для российских аристократов это были не деньги, а ценные картины стоили тогда сотни тысяч рублей. Смущает и то, что при обыске в письменном столе Николая Константиновича была обнаружена сумма в несколько десятков тысяч рублей…

На истинную причину кражи американка указала в своих мемуарах, но её обычно умалчивают комментаторы, полагая выдумкой. Лир записала: «…великий князь не сумасшедший, но, утверждаю это, обладает всеми умственными способностями, страдая только клептоманией.

Достаточно взглянуть на предметы, найденные у него во дворце, чтобы убедиться в этом: тут были склянки от духов, кошельки, табакерки, веера, дешевые фарфоровые статуэтки и тому подобные ничтожные вещицы, брошенные как попало, в беспорядочную груду»*.
___________________________
* Лир Ф. Роман в царском доме. — Пг.: «Аргус», 1917, №№ 8 — 11. Лир Ф. Роман в царском доме. — Пг.: «Аргус», 1917, №№ 8 — 11.

Опровергали версию клептомании лишь показания Варнаховского, где тот утверждал, будто лично украв икону, великий князь приказал адъютанту снести её в ломбард целиком, но когда оценщик отказался принять икону, сочтя такую покупку делом кощунственным, Николай заставил Варнаховского выковырять драгоценные камни из оклада. Если всё обстояло именно так, то для клептомана великий князь действовал слишком осознанно и нагло.

Но вот в 2000 г. в Париже увидела свет книга «В семье не без урода»*. Автором её является внучатый племянник великого князя Николая Константиновича, внук той самой королевы Греции Ольги Константиновны принц Михаил Греческий и Датский. В книге описываются достоверные факты из жизни императорского двора во второй половине XIX в. В частности, там подтверждается мнение Фанни Лир о клептомании её возлюбленного. Пропажа драгоценных камней из оклада иконы стала лишь финальным актом в цепи краж.
____________________________
* Михаил Греческий. В семье не без урода. — М.: «Захаров», 2002.

Началось всё на одном из семейных ужинов Романовых, которые обычно проводились в Зимнем дворце в покоях императрицы Марии Александровны. По завершении ужина императрица села писать письма и вдруг обнаружила, что пропала её любимая печатка. Тогда решили, что безделушка затерялась.

В следующий раз со стола потерялась фарфоровая чашка с китайским рисунком, принадлежавшая когда-то союзнику Петра I саксонскому курфюрсту Августу Сильному.

Во время следующей трапезы растворился в воздухе карандаш в золотом футляре с большим рубином на наконечнике.

Затем после венчания великой княжны Марии Александровны и герцога Эдинбургского в Мраморном дворце не нашли изумрудные серьги, ранее хранившиеся в опочивальне Александры Иосифовны.

Потом из домовой церкви Мраморного дворца кто-то похитил две старинные иконы. Их обнаружили у ростовщика Эргольца, который купил иконы у незнакомого человека за 980 тыс. рублей. Тогда следствие оказалось в тупике — опознать продавца икон не удалось.

Так что вора в доме Романовых искали давно, и Николай Константинович давно был одним из подозреваемых. Окончательно прокололся он на том, что сделал сбытчиком краденого собственного адъютанта. Видимо, вор потерял разум от длительной безнаказанности.

Николая Константиновича обследовали врачи на предмет заболевания клептоманией. Вывод их очень расплывчатый: «не замечается признаков какой-либо, ясно определившейся душевной болезни, но Его Высочество находится в том болезненном состоянии нравственного растления, которое предшествует развитию многих душевных болезней». Говоря человеческим языком: не клептоман, но скорее всего баловник.

Любопытно другое. Варнаховский показал, что ему передала драгоценные камни Фанни Лир по поручению Николая Константиновича. Однако в дальнейшем имя её исчезло из дела. Это сведение породило весьма экзотическую версию событий. Как было сказано выше, Константин Николаевич был ведущим и самым доверенным сподвижником императора в деле продвижения реформ. Но у реформ имелось и много врагов. Якобы в рядах последних созрела идея скомпрометировать Константина Николаевича через его сына и вынудить Александра II отказаться от помощи младшего брата. С этой целью была нанята французская куртизанка Фанни Лир, которая за деньги соблазнила падкого на женские ласки Николая Константиновича. Когда страсть великого князя накалилась до предела, девица обратилась к нему за помощью: дескать, она в пух проигралась в карты, и помочь ей может только Николай. Была названа сумма, о какой даже член семьи Романовых помыслить не мог. И тогда, чтобы помочь любимой, великий князь начал красть. Очень шаткая версия, но она всё же бытует.

Когда Александру II доложили о результатах следствия, он пришёл в ярость, грозился разжаловать племянника в солдаты и сослать на Кавказ. Защитила Николая Константиновича императрица Мария Александровна. На её просьбу не расправляться с их общим любимцем, Александр махнул рукой и пробормотал:

— Делайте с ним, что хотите, но чтобы я больше не слыхал о нём.

Состоялся общий совет мужчин семьи Романовых. На нём было принято окончательное решение относительно вороватого родича. Николая Константиновича навечно изгоняли из семьи. Его имя удалялось из всех документов, касавшихся императорского дома. У вора изымали всё его имущество — оно переходило к младшим братьям. Полковника Николая Константиновича лишали всех званий, наград, военных и придворных чинов. Имя его вычеркивали из списков полка. Вору запрещалось носить воинскую форму. Изгой навечно высылался из обеих столиц и обязывался жить там, где будет указано властями.

Одновременно Николай Константинович объявлялся душевнобольным и пребывающим на вечном принудительном излечении. При всём при этом за ним сохранялись титул великий князь и обращение «ваше императорское высочество». Последнее, как показала жизнь, сводило на нет почти все прочие строгости.

Осенью 1874 г. Николай Константинович навсегда покинул Петербург. Помотавшись по России, он окончательно обосновался в Ташкенте. К всеобщему удивлению, великий князь оказался удачливым промышленником. На присланные матерью деньги он открыл мыловаренный завод, игорное заведение, хлопкоочистительные заводы и хлопчатобумажные мануфактуры, первый в Ташкенте синематограф «Хива». Вскоре заработанные им доходы превысили 1 млн рублей в год.

На полученные средства великий князь возвёл себе в Ташкенте великолепный дворец, провёл в городе водопровод, построил театр. В окрестностях на его средства была обустроена целая система оросительных каналов, вокруг которых дехкане при поддержке Николая Константиновича основали более 100 поселений.

Любвеобильный великий князь имел двух жён и без смущения появлялся с обеими на людях.

Николай Константинович умер 14 января 1918 г. от воспаления лёгких. В те времена эта болезнь была неизлечимой.

На том же семейном совете Романовых была решена участь Фанни Лир. Женщина навечно высылалась из России. Надо признать, что куртизанка была не в накладе. В американском посольстве лежало заранее оформленное обязательство Николая Константиновича выплатить Фанни Лир 100 тыс. рублей. Для ускорения дела Фанни согласилась получить 50 тыс. рублей.

Помотавшись по свету и растратив все свои накопления, состарившаяся куртизанка осела в Ницце в компании своей служанки Жозефины, где и умерла в бедности от чахотки 7 мая 1886 г.