Пуповина

Знаю человека, который обманывал других, а потом и себя стал обманывать – да так, что поверил в свою брехню. Работали мы в одном подразделении, так сказать был он моим напарником. Любил он зиму больше чем лето. Зимой ходил без головного убора, шарф никогда не одевал и под горло никогда куртку не застёгивал. Так вот, когда его, кто-либо спрашивал: - Почему так-то?
Говорит: - Родила меня маменька хоть и осенью, но очень поздней. Считай, что зимой, почти. Жили они на хуторе, так, что скорая, может быть, и приехала бы, но кто её приглашать будет и по какому телефону.
Мать его работала дояркой в колхозе, это я уж продолжаю, как бы с его слов. Хотя, со временем, когда он делал небольшие паузы, я уже и от себя что-то добавлял. Народ слушал. В общем – мы дополняли друг друга. Теперь история:
Когда его маменька поняла, что пришло время родить, она подоила коров, задала им корму, сходила домой, оделась теплее, сказала своей свекрови, что пошла в районный центр. Свекровь ничего спрашивать не стала. Сказала только чтобы та, то есть невестка дала корму птице, покормила свиней, почистила у них, воды наносила – свекровь собралась самогон гнать, борщ сварила, а потом, говорит:
- Иди куда хочешь.
Мать собравшегося родиться Георгия, вспомнила, что на улице мороз и пруд уже покрылся хорошим льдом – поняла, что всё успеет. Пойдёт напрямик через пруд и почти засветло доберётся до роддома.
Как правило, Георгий, на этом месте быстро куда-то собирался. Говорил своему напарнику, то есть мне, что у нас ведь там, где-то, на вытяжке мотор сгорел, и мы под гул возмущённой толпы уходили. Только кто-нибудь нас быстренько находил, и Георгий продолжал рассказ:
- Так вот, - говорил он, - почему я не мёрзну зимой. Начало темнеть, когда маменька отправилась в путь.
- В ночь? Через пруд? – спросил мастер смены.
- Да хоть и в ночь, - ответил Жора, - мне же родиться уже нужно было.
- Лучше бы уж к какой-нибудь бабке повитухе! – вставил дежурный электрик.
- К повитухе нельзя было – она тоже в этот день самогон гнала. Слушайте и не перебивайте – сейчас всё поймёте. Через пруд была натоптана тропинка вот маменька по ней и пошла. Да, что там пошла – побежала. Так вот там в одном месте тропинка чуть с изгибом шла, потому, что прорубь вырубили для забора воды. Маменька изгибом пользоваться не стала, думала, что время потеряет, и скорость изгибов не предполагала. Хорошо ещё, что маменька вспомнила о проруби и перепрыгнула её, но в этот момент я уже ждать не стал и вышел.
-Как так вышел? – спросил начальник цеха.
-Головой в прорубь и вышел!
- И, что утоп? – спросил водитель директора.
- На смерть! – сказал Георгий.
Развернулся и пошёл. Дальше пришлось мне продолжать – Жора ведь утоп. Мама его была дальновидной женщиной. Выудила она его за пуповину, а он улыбается и дёсны скалит. Так как Георгий был не первым ребёнком рождённым Раисой Захаровной, она знала, что безмерно довольному новорождённому полагается хороший «пендаль». Подняла она его за ноги одной рукой, а второю, всей пятернёй пригласила в мир реальности.
Тут посыпались вопросы, но уже подошедший Георгий стал отвечать:
- Какие трусы-панталоны? – возмутился он, - это же только после моего рождения и придумали. Раньше четыре утеплённых юбки одела баба и всё – счастлива. Да и детей больше рожали от того, что бабы без трусов – какое там домино, рыбалка, тем более компьютер с интернетом.
- С пуповиной-то чего? – вставила свои пять «копеек» нормировщица.
- А чего? Мать у меня запасливая была, и жгут взяла и ножницы – сама всё сделала. Да вот она, - сказал Жора.
Полез в карман, оторвал не заметно кусочек подкладки и вложил в руку нормировщицы.