Молодость

После окончания средней школы в 1985 году Саша Гутников поехал учиться в Ленинград, в архитектурный техникум. Тот находился в самом центре города, рядом с пышным Зимним дворцом. Улица, на которой он учился, носила название Герцена и очень понравилась ему.
- Сыро только очень! - огорчился он наступившей осенью.
Учёба ему давалась, правда приходилось много чертить и рисовать. Кроме того, самый большой объём занимали всевозможные общественные дисциплины.
- Ерунда на постном масле! - часто шутил Вовка Шемякин, приехавший из славного города Белгород.
- А я говорю, - настаивал Сашка, - они нам будут необходимы в работе архитекторами.
Все товарищи Гутникова дружно посмеивались над его наивностью, но были вынуждены посещать ненужные занятия. К подобной ерунде относился курс научного атеизма вместе с историей КПСС и другими такими же предметами. Примерно через месяц после начала занятий Сашка едва не опоздал на семинар, который начинался в девять часов утра.
- Спать дико хочется! - признался он Вовке, когда спешно занял своё место. - Проспал будильник... Надеюсь, ничего интересного я не пропустил?
- Сегодня распределяют темы докладов… - шепнул тот.
Примерно в десять часов появляется ещё один студент, Лёша Иванов. Он жил в новой общаге на проспекте Ветеранов и на занятия иногда опаздывал. Алёша извинился перед преподавателем, подсел к ним и спросил:
- Ну чего тут?
Сотников ответил ему:
- Лёха, пока ты спал, здесь доклады распределяли.
- Не велика потеря…
- Так уже всё нормальное разобрали, осталась только одна совершенно ерундовая тема «Современный иудаизм и сионизм»!
- А почему тема плохая?
- Потому что литературы по ней нет совершенно, кроме одной книги...
- Какой?
- Только в Доме Книги есть книга «Звериный оскал сионизма»!
Расстроенный Иванов серьёзно озадачился и после пары, в перерыве, всех сгоношил тащиться в Дом Книги, благо тот располагался недалеко. Пошли туда всей толпой, подошли к прилавку. Там стояла продавщица - симпатичная, но скучающая девушка. И тут Лёша брякает:
- Девушка, покажите звериный оскал сионизма!
Она густо покраснела и убежала жаловаться заведующей. Вся группа Гутникова быстро слиняла из магазина, бедный Лёха не сдал доклад и был вынужден сдавать этот зачёт на зимних каникулах. Тогда с ними произошла интересная история, так как Сашка в целях экономии тоже не поехал домой.
- Вот тебе ключ, - сказал Лёша, когда Гутников переехал на это время к нему в общагу. - Только будь осторожен…
- А в чём дело? - поинтересовался Саша.
- Ключ остался в единственном экземпляре. Поэтому, когда выходишь из комнаты, то забирай его с собой или не закрывай дверь. 
Гость быстро понял, что дело в английском замке, который автоматически защёлкивал дверь. Так что чаще всего она была распахнута, так как воровства они не опасались. Через три дня такой жизни к ним заглянул их общий товарищ Костя.
- Все ушли, а дверь закрыть забыли! - буркнул он недовольно.
Увидев, что никого нет, сделал «доброе» дело - захлопнул её на замок, и пошёл гордо рассказывать какой он хороший. Поэтому, когда Гутников вернулся из гастронома и увидел запертую дверь с единственным ключом внутри, ему не составило труда узнать, кто это сделал. Дверь они ломать не хотели, поэтому придумали план.
- Костя нам поможет! - твёрдо заявил вернувшийся с зачёта Иванов.
Поскольку тот был маленький и худенький, они с соседями решили спустить его по верёвке с верхнего этажа, чтобы он через форточку открыл окно и залез в комнату. Взяли у соседей-спелеологов длинную верёвку, пошли к соседям сверху.
- Она не развяжется?! - с опаской спросил Костя.
- Я завязал её особым горным узлом! - гордо сказал сосед.
Он обвязал Костю верёвкой, другой конец которой для страховки привязали к батарее и приготовились осторожно спускать. Праздношатающийся народ решил принять участие и высыпал на улицу наблюдать и координировать процесс. И хотя комната Лёхи находилась на третьем этаже, оказалось, что из-за доносившейся со всех сторон музыки услышать, что они кричат, было невозможно.
- Я буду командовать снизу. - Иванов побежал на улицу.
По его команде они начали опускать верёвку, одновременно наблюдая за реакцией толпы на улице. Народ начинает чего-то кричать.
- Блин! - понял сосед. - Костя промахнулся мимо окна.
Они начинают тащить его обратно. Опять кричат – опускают потихоньку, чтоб он успел открыть форточку. Народ внизу начинает падать на землю.
- Опять промахнулся Костя... - подумали они и потащили обратно.
Так продолжалось минут десять, с всё возрастающей амплитудой,
после чего решили подтянуть его наверх, к исходному окну и высказать ему
справедливые соображения по поводу кривизны его рук.
- Вашу мать! - сказал он, когда снизу показалась его голова.
Это были самые мирные слова в его продолжительной речи.
- Таких «семиэтажных» матов, я не слышал даже от пьяных шофёров. - заметил сосед-спелеолог.
- Ты во всём виноват! - накинулся на него горе скалолаз.
- А я здесь причём?
- Окно я открыл быстро, с первого раза, и даже успел залезть на подоконник. - Костя ругался, когда они подняли его в комнату. - Но поскольку верёвка отпускалась медленно я начал её тянуть и дергать, чтобы вы её отпустили.
- Мы же восприняли это, что ты промахнулся. 
- Мне от этого не легче! - отрезал Костя. - Вы грубо вытащили меня на улицу через форточку…
Четыре дюжих молодца легко сделали это с тщедушным, но отчаянно
сопротивляющимся парнишкой. Так повторялось несколько раз.
- Последний раз я умудрился обхватить стол, - грустно сказал он, - но был подтащен к окну вместе с ним, отодран от стола, и в очередной раз подвешен на верёвке. А виноват спелеолог - узел завязал, а как развязывать - не показал…
Когда после непродолжительных каникул вернулись остальные студенты, они несколько часов хохотали, когда Гутников рассказал им эту историю. Вскоре студенческая жизнь вернулась в своё обычное русло. Днём учёба, вечером - дружественная попойка. Однажды, как обычно в общежитие на набережной реки Мойка, где жил Саша пришли гости.
- О, мы случайно попали на ужин, - засмеялся Иванов.
Он пристыдил хозяев за пустое уничтожение продуктов и выставил на стол бутылку водки.
- Нужно сходить ещё одной бутылкой... - предложил он через час.
Потом сходили ещё за одной… Утром всех разбудил негромкий мат и приглушенный звон посуды. Гутников, самый сознательный студент собрался идти на учёбу. Чего-то усердно искал в комнате и видно было, что ищет давно.
- Чё ищешь-то? - нервно спросил Шемякин.
- Чертёж.
- Засунул в бумаги, наверно.
- Формат А-1 не засунешь глубоко… - заметил он.
Прошло какое-то время, поиски не прекращались.
- Мать вашу! - отчаянно закричал Сашка.
- Чего орёшь? - болезненно скривился Иванов. - Голова болит.
- Целый день трудов насмарку… - стонал бедолага.
Оказалось, что вчера кто-то умный решил внести немного эстетики в процесс поглощения горячительных напитков. Вредитель нашёл лист чистой бумаги и постелил его на не совсем чистый стол.
- Эстет, блин. - Гутников быстро освобождал стол от объедков и посуды.
Когда стол освободился, он схватил то, что вчера служило им белоснежной скатертью, скрутил в трубку, сунул в тубус и быстро-быстро стал перемещаться в сторону родного учебного заведения.
- Если его не примут, - пообещал он сонным приятелям, - вернусь и всех поубиваю…
- И не такие сдавали! - успокоили его приятели.
Чертёж был сдан на положительную оценку. По этому поводу была организована очередная молодецкая пьянка. То есть, водки море, закуски чуть-чуть и постоянные звонки знакомым девушкам с приглашением заглянуть на огонёк. Некоторые, как ни странно, согласились приехать.
- Они хоть не страшные?! - нудил Сашка.
- А тебе не всё равно! - дразнил его Шемякин, считавшийся в их компании отчаянным сердцеедом.
Девчонки действительно приехали и одна из них оказалась той самой продавщицей из Дома Книги. Она просто запала на Лёху. А тот весь день отработал грузчиком на железнодорожной станции и пришёл просто выпить водки.
- Устал как собака! - пожаловался он и налил себе целый стакан.
Вначале он тоже проявлял к ней закономерный интерес - танцы - обниманцы, тосты «на брудершафт», шептания в уголке. Но чем больше было выпито, тем меньше у него оставалось сил на общение, хотя на выпивку он продолжал налегать с нешуточной энергией.
- Ты бы притормозил… - посоветовал ему Гутников.
- Я водку на баб не меняю! - пошутил Иванов.
Барышня, видя, что клиент ускользает, начала прикладывать просто титанические усилия.
- Пойдем, потанцуем! - тянула она Лёшу за руки.
- Отстань! - тот вяло сопротивлялся.
- Не пожалеешь… - она зажала его в уголок и что-то страстно прошептала на ухо.
Парень отмахнулся и стал вырываться. Настойчивая девушка объёмной мягкой грудью преградила ему дорогу к отступлению. Пытаясь протиснуться мимо неё к притягательному столу, он горько сказал:
- Тоже мне выдумала… Да меня щас самого впору «трахать»!
- Дурак! - пунцовая девушка выскочила за дверь.
Фраза Лёхи свалила всех в комнате, а Саша сильно опечалился. Она ему очень понравилась и он, считая её недотрогой, за весь вечер никак не решился предложить ей вместе потанцевать.