Lave story

Со своей возлюбленной, -  неповторимой,  и единственной на всю оставшуюся до гробовой доски жизнь, он познакомился   рано, лет в четырнадцать – пятнадцать.  Сказать по правде она была   значительно старше, но от неё исходил такой чарующий, затягивающий  аромат, что он не мог ею надышаться. Её короткая оранжевая юбочка, прямого кроя  с золотистым пояском будила воображение, а белоснежная, удлинённая по старой моде  кофточка подчёркивала благородное американское происхождение.  От первых воздушных  поцелуев сердце выпрыгивало из груди, а мушки из глаз.  Флёр, сотканный из струящихся дымчатых лучей, накрывал их с головой и предавал  выступающим формам волнующиеся  зыбкие очертания.  Вначале это был флирт, он то хотел её, то не хотел, если думал о ней по утрам, желание проходило к обеду, а когда по ночам  к завтраку. Как он не старался  выкинуть её из своей головы, ничего не получалось.
Потом появилась страсть.  Они считали минуты до встречи друг с другом, подводили часы вперёд, пользовались такси.  Два года спустя начали вместе спать. Ночами чувства разгорались, он пылко прикладывался к её тонким губам, словно пытаясь вытянуть из неё всю душу. Искры сыпались из её глаз. Соседи всё чаще вызывали пожарную помощь.   Едва дождавшись  утра, чтобы увидеть её во всём дневном свете, вновь трепетно, но уверенно, как опытный массажист  сжимал и мял  тоненькое тельце. Так продолжалось пять лет. Со временем страсть превратилась в привычку.
На шестом году  он начал ей изменять, то с папиросой, то с  трубкой. Экспериментировал с электроникой, но прежнего чувства удовлетворённого желания  не наступало.  Раньше курились лёгкие, а  теперь сердце и мозг. Однажды взял грех на душу  и прильнул к кальяну. Застукала она его в аптеке, когда он, отчаявшись от не наступающего наслаждения покупал флакон никотина в каплях с ярко-рыжей, огне-гривой лошадью на этикетке. Терпение сеньоры  Сигареты, как в шутку он её называл, лопнуло и не он уже, курил её, а она начала выкуривать его. И выкурила. Вначале на больничную койку, а затем на кладбище.
Завещание оставил в серебряном портсигаре – семейной реликвии, передаваемой на память из рук в руки от деда младшему внуку.  Он до конца остался верен себе -  просил кремировать. На мраморной урне с пеплом выгравированные буквы сложились в трогательные слова – Помню, люблю, скорблю. Твоя недокуренная Сигарета.