Фейк

Фейк

возраст для чтения данного произведения: 18+

...Войско, несметное, как саранча, и такого же сливающегося в один массив коричневого цвета, стояло под городом. Поверх войска видны были наконечники поднятых копий, гривы коней, островерхие шапки тех воинов, что находились ближе всего. Да, даже шапки можно было рассмотреть.
Аким сидел на ограждающей город высокой толстой стене. Прямо очень толстой, чуть ли не метр в ширину. Его не пытались еще убивать — войско все подтягивалось и подтягивалось, и битву пока не начинали. Горизонта уже видно не было. «Ничего себе», - подумал Аким. - «Это их надо победить? Я ж не справлюсь. У меня с собой только телефон и резиновый шланг, который можно сложить петлей и этой петлей бить по оппоненту. Ах да, кастет и железная цепь. Спички. Зажигать их и кидать на волосы врагам. Фонарь. Светить в глаза противнику. Я неплохо подготовился, оказывается. Только все это для ближнего боя, а не дальнего. Для дальнего у меня ничего нет. Ужас. Даже спички - не то, они ж тухнут в полете».
Меж тем сигнал к бою был подан врагами. Не ракета сигнальная как у нормальных людей, нет. Нет, ближайший разряженный ряженый дунул во что-то, похожее на рожок. Рожок издал противный звук. Кстати, тут было сказано «ряженый». Это Аким их так определил - ряженые, чтобы чувствовать себя увереннее. Он же не мог сказать: «Что это? Куда я попал? Зачем я открыл ту дверь и попал из цивилизации в чисто поле, вот сюда? Где мои друзья и приятели по боулингу? Спасите». «Спасите», - Акиму хотелось не раз уже визгнуть, да, визгнуть, а не промолвить, но перед лицом врага не вариант же, надо быть гордым. Тем более что рядом сидел белоголовый парнишка явно младше него, и смотрел на врагов вполне спокойно, разматывая веревку и подбрасывая в огонь под баком с кипящей водой дрова.
«Зачем я соглашался на эксперимент, зачем?» - спрашивал себя Аким, но было поздно. Единственным плюсом заблаговременного знания об эксперименте были кастет, цепь, шланг, спички, фонарь. Он взял их — не знаешь же, где окажешься. Он даже не знал, на своей ли он планете. Может, это другая?
Осложняло дело то, что парнишка молчал. Он взглядывал на Акима голубыми, как небо, глазами, и пожимал плечами, когда Аким спрашивал, например:
- Кто эти люди, а? Кто эти люди?
Когда раздался звук рожка, на стене появилась девушка, с такими же синими глазами, как у парня.
- Сколько отсюда до Земли? - вдруг спросил Аким.
Почему он спросил — до Земли, он не мог себе объяснить. Он оговорился просто вообще-то. Он хотел сказать:
- В какой год я попал? Или какой век хотя бы?
- Четыреста квадриллионов, - вдруг ответила девушка на вполне русском. - До тебя — четыреста квадриллионов. Помогай.
- О, проясняется, - подумал Аким. - Проясняется, кажется. Четыреста квадриллионов. Ай!
- Прячься за стену, - сказал парнишка. - А то убьют, не вернешься.
- Откуда они знают, - подумал Аким. - Что я хочу вернуться. Что это за фантасмагория для скромного повара ресторана.
И Аким, к своему позору, спрятался. Он не хотел участвовать. Но ненадолго, ибо фантасмагория на его глазах усложнялась. Сначала ранили Белоголового. Он глазами показал Акиму на свою рану и на бак. Аким понял - Белоголовый не мог дотянуться до бака из-за раненого бока. Он ждет его, Акима, помощи.
- О небо, - подумал Аким. - Спаси меня.
И поднатужившись, выглянув и увернувшись от кем-то выпущенной подлой стрелы, выплеснул кипящую воду на ближних, лезущих по стене вражин.
- Е! - азарт захватил Акима.
Что странно, Белоголовый не осуждал Акима за то, что он, Аким, поначалу скрючившись, сидел под стеной, не смея вылазить. Прямо вот видно было, что не осуждал. Не говорил :
- Э! Ты трус! Давай помогай, выходи!
Сейчас Белоголовый улыбнулся, увидев, как Аким выплеснул воду и сказал:
- Нас мало. Мы сражаемся десятый день. Раньше не было перерывов, враги все шли и шли. Они зачем-то устроили передышку минут на десять, и появился ты. Я и Анна — мы тут, больше никто.
Аким посмотрел назад и быстро отвернулся. Он понял в этот момент своего прадеда, который никогда, никогда не хотел рассказывать о Великой Отечественной. Если говорить в общих чертах, позади себя Аким увидел разрушенный город... руины... защитников города, которые уже не могли быть защитниками города — они уже не были живыми.
Аким почувствовал что-то, похожее на ярость, если ярость была уместна посреди чувства фантасмагории. Вдруг крупное ядро пролетело поверх стены мимо уха, и окончательно добило ближний дом.
- Да что ж вы делаете, твари! - подумал Аким.
Дом был таким, что он и сам не отказался бы там пожить. Резной весь, из бревен тяжелых, с кружевами из дерева, какой-то прямо сказочный. А теперь половину дома снесло ядро.
- Сейчас будут бить стену, - сказал Белоголовый. - Это конец. Город не спасти. Погнали в ставку врага.
Так и сказал - «погнали»! Как современные люди.
И они погнали. Однако Аким помнит все в каком-то замедленном темпе. Вот он медленно-медленно бежит, под его ногами ломаются какие-то доски, до ставки врага. Вот падает наземь, и потому, что нельзя, чтобы его было видно, и потому, что его ранил, обернувшись, враг, которого он стукнул петлей шланга. Ах, ранил! Кастетом тебя тогда, бородатая тварь в шапке! «Что, холодно? Ишь ты, бережет себя, в шапке!» - помнит Аким смутные мысли. Сам ведь Аким уже далеко не в новом, вся одежда в пыли и больше похожа на клочья.
Ладно. Кого тут бить? Вот этого? На него показывает Белоголовый. Но чтобы к нему подобраться, надо рубиться с плотным кольцом охраны его. Аким бьется, о, он умеет, ну и что, что повар, а то повар в секцию по рукопашному бою не ходил!
- Этого бей, - показывает глазами хрипящий рядом Белоголовый. Девчонка с синими глазами тоже тут, и так бьется, что Аким ее уважает.
Аким размахивается и бьет. Он бьет... того, на кого показал Белоголовый, со всей силы. Враг падает. И тут все пропадает. Пропадает поле, пропадает враг, остается белая комната со светом сверху из окна. «А, окно в крыше», - думает смутно Аким, - «...в крыше. Современные технологии. Я дома. Я дома».
Тут над ним склоняется лицо девчонки. «Нет еще, - усмехается она. Ты еще не дома. Ты уничтожил оччень опасного человека. Для того мы тебя и вызвали. Соблазнили экспериментом. Смотри, что дальше».
Аким смотрит.
- Нарушить ход истории нельзя, - говорит девочка. - Но тут один юннат пробрался без позволения. И оставил в живых опасного человека. Надо было стереть результаты его работы. Мы вызвали тебя. Скажи спасибо. Ты избранный.
- Ой, - говорит Аким, - спасибо, наверное.
- Спасибо точно, - строго поправляет его девочка. - Думаешь, мы оставим тебя без награды? Иди. Нет, пока не иди. Смотри, что дальше было. Тебе ж интересно?
Аким кивает. Еще бы не интересно, столько пережил. Узнать бы, к чему это все.
Соратники убитого врага стонут, кричат, воздевают руки и качают головами. Девочка с синими глазами усмехается. Повергнутый враг лежит, голову набок, с закрытыми глазами.
Соратники вдруг срывают его шапку, вытаскивают похожий на посох деревянный предмет из его руки и тихо передают это все другому.
- Видишь? - говорит девочка. - Они выбрали подделку. Они скажут теперь воинам, что это убитый Иха. Иху убил ты. А они скажут воинам, что Мого — это Иха. Понял? А Мого не мого, то есть у него нет той силы, хитрости, изворотливости, чтобы быть военачальником. Иха был одним из  незаменимых военачальников, понял?
- Понял, понял, - говорит Аким.
«Подделка!» - думает Аким.- «Фейк, значит».
- Вот. И история пойдет по прежнему теперь. Никаких вмешательств и модификаций извне. Иди домой, через квадриллионы.
- Спасибо, - говорит Аким. - Через квадриллионы, это очень оптимистично.
Девочка усмехается.
И Аким просыпается.
- Ой, - думает он. - Вот ведь приснится, а?
Он шлепает к зеркалу и оттуда на него смотрит некто с встрепанными волосами и слегка безумным взглядом.
- Спокойно, - говорит себе Аким. - Спокойно. Я ж выяснил,  что это всего лишь сон. Уже хорошо. Уже, скажем прямо, просто замечательно. Небо голубое и никакой белой комнаты со светом из окна в крыше. А чего только не приснится. Ай, показалось, что девочка с синими глазами и Белоголовый усмехнулись из зеркала и помахали на прощание руками, отойду-ка я подальше. Это последствия стрессового сна.
Аким выходит из дома и едет на работу в собственном авто, слушает современную музыку и счастливо щурится от заливающего его родной мир солнечного света.
«Добрался-таки, через квадриллионы-то», - нарочно бодро думает он. 
На работе его встречает с наилюбезнейшей улыбкой секретарь.
- А Вас вызывают к руководству, - говорит она неожиданно. - Босс Вами очень доволен.
- А чего? - говорит Аким.
- А Вы на прошлой неделе умудрились подать оччень важному гостю именно то, что он втайне любит больше всего — блюдо, которое готовила его бабуууууля, когда он был маленьким! И он, гость, спрашивал откуда ВЫ знаете! И это повлияло...
«Ай», - думает Аким. - «И тут отличился. Что ж за день сегодня такой?»
- Повлияло на исход решения...
«Ай», - думает Аким. - «Опять влияю на исход решения. Что ж за день сегодня такой?»
- На исход решения по оччень важному, самому важному из наших договоров! - счастливо сообщает секретарь. - Вы теперь не рядовой, Вас повысят! Идите за наградой!
При слове «награда» ноги Акима становятся ватными. «Думаешь, мы оставим тебя без награды? Иди».
- Да не, не, не, не, - убеждает себя он. - Это совпадение. Это просто совпадение.
Он заходит в зал. Там, в зале, он видит по-современному одетого Белоголового и девочку с синими глазами. Это они подписали договор. Аким припоминает, что да, он их видел, случайно взглянул, когда ему сказали, что приведут в ресторан оччень важных гостей... Он видел их, да.

Примечание автора: Все персонажи вымышлены, все совпадения случайны.