Огненно-рыжая волчица. Глава 6

Глава 6

              Время неумолимо шло вперёд, и его нельзя было ни остановить, ни повернуть вспять. Но для Огонька и Михаила оно словно остановилось на определённом для их жизни часе. Конечно, не в прямом смысле, вот так резко взяло и встало, а в переносном. Время, как и прежде, шло, не прекращая свой стремительный бег, но в жизни оборотня оно двигалось медленнее, чем для человека.
              Люди, как принято, рождались, старели и умирали (некоторые раньше, а другие намного позже), а два волка: огненно-рыжий и чёрный — бегали по лесу и его окрестности, как молодые. Их организм старел, но очень и очень медленно, словно закон природы на них не действовал.
              За сто лет, что они уже были вместе, для оборотней прошло по их природе не более десяти. Ведь, убивая (они старались убивать только молодых и здоровых), оборотни забирали у людей не только их жизни, но и жизненные силы, которые поддерживали их организм. «Высосав» из человека (женщина это, мужчина или ребёнок) их жизненную силу, они этим подпитывали свою и становились вновь моложе на несколько лет.
              Конечно, вечной жизни нет, и никогда не будет, это всем известно, не только людям, но и зверям и птицам. Даже деревья были не вечными, со временем они умирали. Так же и у перерождённых когда-нибудь жизнь подойдёт к своему финалу. У одних это наступит раньше, а у других намного позже, это зависит от их питания. Но всё равно, как ни старайся, смерть придёт за тобой, и тебе не спрятаться от этого.
              Финал в жизни всегда один и тот же: смерть. А остановить этот процесс никому не возможно, лишь всесильным богам. А где те боги, почему они позволили такое кощунство над человеком, как болезни, смерть и перерождение в чудовищ, которые рыщут по земле, убивая себе подобных?
              А боги, если они и вправду есть, смотрят на всё это сквозь пальцы и ничего не предпринимают. А может, это они наслали на людей это проклятие и наблюдают, что из этого выйдет, какой будет из всего этого конец. А будет ли он, этот конец, никто не знает, а если и знает, то помалкивает.

              Прожив вместе столько лет, Огонёк и Михаил смирились с мыслью о том, что у них нет, и никогда не будет детей. Ведь если у тебя есть одно, то у тебя отнимут другое — это истина, которая неизбежна.  Поняв это, мужчина и женщина полностью посвятили свою жизнь и данную им свободу только себе, не обращая внимания ни на кого и ни на что, считая людей и богов лишними.

              Первые десять лет они ещё надеялись на чудо, но оно так и не произошло. Видимо, из-за постоянных превращений из человека в зверя и обратно их организм дал сбой, и всё в их телах перепуталось.
«Ничего теперь не поделаешь, — говорил мужчина, утешая любимую женщину, когда та, забившись в угол, как зверёныш, рыдала, — может быть, со временем у нас что-нибудь и получится, надо лишь немного подождать».

              Шли годы, но дети так и не появлялись у них. Отдавшись на волю судьбы и всемогущих богов, Огонёк полностью посвятила себя ремеслу ведьмы, хотя никогда себя таковой не считала. Она собирала травы и готовила из них зелья, чему её хорошо обучила старая ведьма, а затем разбивала все эти баночки и скляночки вдребезги, топча их ногами и проклиная.
              Но проходили недели, месяцы, а девушка вновь шла в лес за кореньями, травой и болотной вонючей грязью. И так всё это продолжалось из года в год.
              Помогать людям она не желала, в её памяти крепко засели слова старой ведьмы, да и по себе она помнила, как пришла в деревню, а на неё жители косо поглядывали.
              Михаил занимался охотой и заготовкой дров, ведь зимы здесь были очень суровые. Сильные морозы и продолжительные, в несколько дней, а то и доходило до недели, метели и снегопады были такие, что из дома носа не высунешь, не говоря о том, чтобы побегать по лесу и поохотиться. Вот и заготовлял мужчина всё впрок: и мяса, и дров, а то и за ягодой и грибами с женой ходил, хотя не любил этого занятия.
«Моё дело добывать мясо, а не эту траву, от которой только заворот кишок и бурчание в животе», — говорил он, когда Огонёк просила его ей помочь.
              Но, скрепя зубами, мужчина, молча, брёл за подругой, ведь он её сильно любил, и что-то там рвал, бурча себе под нос, пока девушка его не слышала.

              Так, год за годом, протекала их совместная жизнь. Уничтожая одного или двух человек в месяц, они восстанавливали свой стареющий организм и обретали молодость. Но с каждым разом становилось всё опаснее и опаснее появляться вблизи деревень и совершать убийства.
              Поначалу жители деревень приписывали все эти преступления несчастным случаям, ведь дикого зверья в округе было много, и некоторые, оголодав, даже забредали по ночам в деревни. Но периодичность убийств повторялась раз за разом, и они стали задумываться, не завелось ли в их лесу нечто более опасное, чем волк или медведь.
«Почему убийства происходили в те ночи, когда в небе была полная луна, и почему убивали только молодых людей, а стариков и больных не трогали? Если бы это был зверь, волк или медведь, то он не разбирался бы, кто перед ним, молодой или старик. Значит, здесь что-то не так».
              Со временем эти слухи распространились по всему миру. Ведь разговоры никто и никогда не запрещал. Говори, но только знай меру в своих словах.
              Простой народ, конечно, сидел по своим домам и никуда из деревень не выезжал, а вот те, кто побогаче, — те ездили в города и там рассказывали своим знакомым или родственникам об этих странных убийствах, а те — своим знакомым и друзьям. Так и пошло по всему миру, что где-то в землях Московии появился таинственный зверь, убивающий в полнолуние молодых и здоровых людей, не гнушаясь и детьми, а стариков и больных почему-то не трогал.
              На Западе в цивилизованных странах знали, что это за зверь, и уже давно вели охоту на оборотней. Охотники быстро сообразили, что в дикой Московии появился оборотень, но точно где, никто из них не знал. Ведь разрозненные слухи и сплетни доходили до них сильно преувеличенные и раздутые, как пивной бочонок или куль с мукой, который просыпят или выпьют, и ничего не останется, один пшик. Так и здесь: слухи идут, а где точно искать зверя или зверей, никто конкретно не знает.