Любовь и смерть

И наконец, она вошла в его комнату не как женщина, не как друг и не как партнер. А как равная к равному. На том простом основании, что она человек. Вошла и сказала:
-Наверное я сейчас буду словно сосуд, вмещающий живую и мертвую воду. Подросток и зрелая женщина в одном лице. Мудрая и простая до скрипа в зубах. Покорная и в тоже время говорящая с вызовом.Любящая и одновременно топчащая возведенное с таким трудом здание стройными ногами, облаченными в красивые дорогие кожанные сапоги. Но я скажу прямо : Мне нужна ясность. Я жажду честности. Я хочу понимать свой статус и видеть будущее за горизонтом. Свершилось все, что должно и могло произойти. Маски сорваны, акценты расставлены. Представление окончено. Но главный герой продолжает играть свою роль, словно по привычке или из тайного умысла. И каждый раз когда ты касаешься рукой настоящего человека, в надежде, что рубеж пройден и это не роль, а настоящее лицо, следующим действием обязательно будет разочарование потому, что все начинается сначала. Поэтому я не хочу хитрить и проявлять ложную мудрость и покорность. Если мне отведена роль детали в механизме твоей жизни, мне лучше уйти. Я буду раздавлена, уничтожена и повержена какое-то время. Мне придется все строить с нуля. И я никогда не найду такого же другого. Потому что ты для меня все. Но на расстоянии ты останешься недосягаемой мечтой. А близость равнодушия и поведения в рамках, наносит душевные раны и гнет к земле мое человеческое достоинство. Итак, мне уйти?
Он улыбнулся и не вдаваясь в долгие объяснения сказал коротко и внятно: " Если ты решила, что так для тебя будет лучше, уходи".
Она развернулась и вышла из комнаты. Попросила водителя быть готовым ровно к 10-00 чтобы отвезти ее домой. Затем пошла в свою комнату и закрыла ее на ключ, не надеясь, что он попробует войти в нее ночью. Он не спал, пытался преодолеть волнение заезженными аргументами о том, что это не серьезно, что это блаж и к утру все пройдет. Он оставил дверь открытой, надеясь, что в ней возьмет верх женщина и она придет в его постель, чтобы исправить ситуацию мастерством отсутствия ненужных фраз и откровенных жестов. Но она не пришла.
Она встала раньше будильника. Обвела взглядом комнату и попрощалась с мечтой. Сняла все подаренные украшения, повесила на вешалку норковый полушубок. Затем собрала все до единой вещи в сумку и надела свое старое привычное пальто. Водитель был удивлен, но отвез ее раньше назначенного времени. Это было бегство. Она не боялась, что он ее остановит. Она боялась, что он ее не даже не окликнет. Водитель привез ее в старую бабушкину квартиру. Сил хватило только на то, чтобы повернуть за собой ключ. Ноги не держали, слезы больше не знали преград. Она сползла по стене и завыла от безысходности. Слезы не принесли облегчения. Она устала от невыплаканного горя, которое прочно осело на сердце. Отключила телефоны, заползла на диван в верхней одежде и сапогах, и свернувшись калачиком замерла, твердо решив, что жить больше не стоит.
Он все-таки заснул под утро. А когда поднялся, водитель сообщил, что отвез ее обратно в мир. Он зашел в опустевшую комнату. Увидел подаренные украшения, шубу и подумал: "Как глупо и нарочито демонстративно. Ты не заставишь меня принять решение таким способом".
Жизнь продолжалась. Никто не в состоянии остановить время. Ее искали. Телефоны хранили молчание. Холодильник был пуст. Квартира пугала холодом необжитого жилища. Три дня она не решалась умереть и пряталась, как ребенок, под теплый плед покойной бабушки, словно хотела чтобы невидимые руки пожалели ее и погладили по голове.
Он пытался жить как раньше. Сначала надеясь, что она вернется. Ведь все женщины так делают. Потом ему опостылела работа и незачем стало возвращаться домой. Он решил позвонить. Но телефон хранил молчание. Никто не знал, что с ней. Никто ее не видел. Даже родители. Тогда на смену безразличия пришла паника.
Дверь в квартиру бабушки, которая молчала под обстрелом звонков и попыток достучаться , была взломана ровно в тот момент, когда она собиралась выпить залпом убойную дозу снотворного. Он вырвал у нее из рук пузырек со смертью и подхватил безвольное обессиленное тело.
-Дура. Я люблю тебя. Боже, какая же ты дура!
У нее не было сил радоваться или плакать от счастья, смешанного с испугом. Она просто уткнулась лицом в него, а он, подхватив ее на руки, вынес из квартиры и отвез обратно в дом.
Такая вот сказка со счастливым концом, где смерть и любовь осушили бокалы в знак примирения и всплакнули в знак того, что все произошло не по избитому сценарию.