Тагил

       На причале, возбуждённая толпа неудержимо напирала на два крутых трапа. Пробиться к ним с увесистыми чемоданами оказалось не таким простым делом. Но опыт поездок за рубеж давал себя знать. Потолкавшись минут десять, нам удалось взгромоздиться на трап. Пройдя по уходящим вверх доскам, и, наконец, ступив на борт корабля, мы почувствовали себя самыми счастливыми людьми. Я с облегчением грохнул тяжеленные чемоданы на железную палубу. Привычка жены набирать в дорогу лишние вещи была неистребима. Потом пришла запоздалая мысль о трёх бутылках вина, взятых с собой в круиз. Под угрозой от такого приземления оказались именно они, рассчитанные по одной на каждый заход в порт. Но думать о катастрофе не хотелось, так как всегда надёжно упаковывал вещи. Да и звучащие на корабле песни Джо Дассена настраивали на спокойно-лирический лад.
        Оглядевшись вокруг, понял, что следующим испытанием будет досмотр багажа. Не успели опомниться, как наши чемоданы оказались на ленте рентгеновского аппарата.На экране предательски чётко проявились три заветные бутылки. Молодая стройная стюардесса, лучезарно улыбнувшись, объявила, что их придётся изъять до возвращения в Петербург. Таковы корабельные правила. Попытки спорить и уговаривать ни к чему не привели. Она так же улыбалась, но была непреклонна.
       Песни Джо Дассена уже не казались такими умиротворяющими и не могли скрасить испорченного настроения. Впрочем, грустить было некогда. Предстояло быстро разложить вещи по полкам и готовиться к обеду. Вкусный запах уже плыл по коридору, заставляя забыть о неприятном.
       Кают – кампания встречала торжественным убранством.  Взгляд скользил по белоснежным, безупречно накрахмаленным скатертям. Красивые занавески на квадратных иллюминаторах искрились в лучах полуденного солнца. Мягкое ковровое покрытие скрадывало шаги возбуждённых пассажиров, заполнивших просторное помещение. Зал нетерпеливо гудел в предвкушении обеда.  Официантки в белых передниках и кокошниках, женщины в нарядных платьях и туфлях на высоких каблуках – всё создавало праздничное настроение.
        Отстояв в очереди на раздаче, и набрав, как это обычно бывает, слишком много разной еды, мы сели за столик у иллюминатора. Корабль, выйдя в Финский Залив, дал мощный гудок, прощаясь с Питером. Ура! Впереди нас ожидала масса впечатлений от заходов в Хельсинки, Стокгольм и Таллинн.
  Через несколько минут к столику подошёл невысокий, тщедушный мужчина с переполненными тарелками.
— Извиняюсь, к вам можно подсесть?
— Конечно, присаживайтесь!
— Но нас двое, сейчас ещё жена подойдёт.
— Ну, и прекрасно! Как раз осталось место для неё. Я подвинулся, желая подтвердить своё приглашение.
— Здорово, будем в окошко смотреть.
            Мужчина поставил на стол тарелки и протянул крепкую ладонь для знакомства:
—Алексей, можно Лёха! А тебя как?
            В это время сзади него послышался властный женский голос:
— Не Лёха, а Алексей! И чего это ты с людьми сразу на «ты» переходишь? Может они с тобой и не хотят на «ты»?
— Почему же, пожалуйста. На-ты, так на-ты! Присаживайтесь.
Дородная женщина, одетая в вечернее платье и туфли с перламутровым блеском, держала в руках два бокала с апельсиновым соком. Её наряд сильно контрастировал с джинсами и кроссовками мужа, хотя и на нём неожиданно был модный джемпер.
— Вы извините Алексея, он вашим питерским премудростям не обучен. Я ведь правильно поняла, вы из Питера?
—Да, правильно, но это не имеет никакого значения. Давайте, лучше выпьем за знакомство, и перейдём на «ты». Правда, Света? — обратился я за поддержкой к жене.
— Конечно, рада познакомиться, а вас как зовут?
— Татьяна Сергеевна.
— Значит – Таня. Мы же решили перейти на «ты».
—Ну да, Таня. Это я так, а то ещё подумаете, что мы не культурные.
– Мы из Нижнего Тагила. Нас тут целая группа, — вмешался Лёха. Тагил рулит! — и громко захохотал.
         Эта фраза в те годы была на слуху после удачного выступления одного юмориста. Народу она понравилась и пошла гулять по городам и весям.
         Появилась официантка и мы заказали сухое вино для меня и женщин, а Леха выбрал водку. Знакомство состоялось! Выпили, закусили и, чтобы поддержать разговор я спросил, обращаясь к обоим супругам:
—А чем вы занимаетесь в Тагиле?
   Инициативу привычно проявила Татьяна:
— У меня фирма небольшая. Покупаем, продаём. На жизнь хватает. Есть трёхкомнатная квартира, дача. Баньку построили. Париться любим.
—Как бзданёшь на камни—не утерпел Лёха.
— Да погоди ты, дай рассказать.Вот недавно дочку замуж выдали. Так и ей квартиру
купили.
— А что продаёте?
—Продукты, одежду, всё подряд. Лишь бы прибыль давало. Я это умею! Слава богу, продавщицей пятнадцать лет отмотала, потом челночила, в Турцию ездила. А теперь всё схвачено на месте, чего туда шлындать?
— А Алексей? Он чем занимается?
—Лёха-то? Да он мастер на все руки. И шофёром работал, и автослесарем, и электриком!
— И газосварщиком, — не утерпел и вставил Лёха.
—Тут долго можно перечислять. В общем, он у меня в фирме за целый штат работает. А вы чем занимаетесь?
— Я – директор охранного предприятия, жена —психолог.
—Это я сразу понял, что вы люди не простые, — подвёл итог Лёха.
—Лёша, перестань. С тобой люди по -нормальному, а ты в бочку лезешь!
—Да не лезу я! Я спросить хочу.  Юра, как тебя по отчеству?
— А зачем тебе, мы ведь договорились быть на «ты»?
— Так я и буду на «ты», а отчество-то как?
— Юрий Иванович.
— Слушай, Иваныч, а ты чего водку не пьёшь? Подшитый что ли?
— Да нет, не подшитый, просто не люблю. Мой напиток сухое вино.
— А я вот думаю, мужик должен пить водку и курить!
— Ничего я никому не должен! А курить давно бросил.
  За столиком возникло некоторая напряжённость и Татьяна, пытаясь загладить беспардонность мужа, предложила:
— А давайте всё путешествие за одним столиком сидеть! По- моему, компания у нас хорошая, да и возраст одинаковый!
— Да мы не против, Таня. Вместе веселее, — ответила несколько обескураженная супруга.
—Вот и хорошо! Тогда, после обеда — сразу к нам в каюту. Хотим вам что-то показать.
— Сюрприз?
—Ну, да, типа того.
             В каюте наших новых знакомых царил творческий беспорядок.
—Так, Лёша, я кому сказала всю одежду убрать в шкаф?
— Ладно, Тань, не до этого. Ребята, я вам сейчас кое- что покажу. Вот! Смотрите!
             Он, наклонился, сунул руку под кровать и извлёк, судя по звуку, довольно увесистый чемоданчик размером с два дипломата. Бережно поднял и аккуратно положил на стол. Когда он открыл крышку, мы с женой ахнули: ровными рядами, как солдатики в строю, в нём лежали бутылки с водкой. Их было не меньше десяти.
— Фантастика! Но как ты их пронёс? Ведь всех шерстили!— моему удивлению не было предела.
—Ребята, я же говорила, он на все руки мастер! Что ни попрошу— всё сделает в лучшем виде.
             Пить водку я, конечно, отказался. Поскольку не делал этого последние двадцать лет, то и не видел смысла менять привычки, даже не смотря на такой неожиданный сюрприз. За нашу семью пришлось отдуваться Светлане. Она, как мне показалось, не без удовольствия выпила рюмочку с хозяевами, закусив салом с чёрным хлебом и чесноком. Всё это действо проходило под бурные одобрительные возгласы Лёхи. Контакт и взаимопонимание были установлены!
          Когда мы вернулись к себе в каюту, я поинтересовался:
— Ну, как тебе новые знакомые?
— Да, колоритная парочка! Чувствую нам в этом круизе скучно не будет. Представляешь, взять на три дня десять бутылок водки! Это тебе не по бутылке сухого вина при заходе в каждый порт! А уж то, что они смогли пронести их на борт, вообще непостижимо.
            Вечером, после ужина, ожидалась эстрадная развлекательная программа. Билеты на это шоу многие пассажиры купили заранее. Оглядевшись, я увидел, что свободных мест почти нет. Нашими соседями за столиком оказались интеллигентные супруги из Питера. Едва мы успели познакомиться и обменяться на коротке впечатлениями, как к нам с другого конца зала уверенно направилась Татьяна.
— Добрый вечер, а что здесь будет? Что-то интересное?
— Шоу, артисты рок-балета из Казахстана. Вроде, и наши выступают.
—А где билеты продаются?
— Да, мы заранее покупали. Говорят, что уже всё продано.
— Ну, за это я вообще не волнуюсь. Сейчас Лехе скажу, он быстро всё устроит.
          Не прошло и десяти минут, как к нашему четырёхместному столику официант принёс ещё два кресла. Следом подошла довольная Татьяна, а за ней с улыбкой победителя подоспел Лёха и поприветствовал всех неизменной фразой:
— Тагил рулит!
— Простите, не понял? — с недоумением спросил наш сосед.
— Да не бери в голову, это я так. Хочешь, Иваныча спроси, он тебе объяснит.
              Через минуту Лёха достал из-под стола бутылку водки. Татьяна зашикала на него:
— Ты внизу, внизу наливай. Это тебе не в Тагиле. Оштрафуют ещё!
—Щас, замучаются меня штрафовать! Я же сказал, Тагил рулит! А вот ещё и посикунчики на закуску. Татьяна пекла, налетайте!—Он развернул кулёк с угощением.
— Да это же пирожки. Я сама такие пеку, — удивилась Светлана. — А вы как их назвали?
— Посикунчики! У нас так маленькие пирожки называют.
 Во взгляде питерских соседей читалось явное разочарование. От водки они отказались и вскоре покинули наш столик со словами:
– Что ж, не будем вам мешать.
               Я предложил нашим компаньонам выпить сухого Бордо и закусить сырами. Лёха с презрением оглядев наши деликатесы, отказался. Светлана уговаривала:
— Вы, хоть, сырку возьмите. Хороший сыр: Дор-Блю, Пармезан, Горгонзола…
Лёха был непреклонен:— Что-то он воняет больно, да и тот, белый, уже, по-моему, плесенью пошёл!
– Да нет же, Лёша! Это такой сыр со съедобной плесенью. А другой— особый, со своим специфическим запахом.
   — Ну, слава богу! — с явным облегчением произнесла Татьяна,— а то я сижу и думаю: Иваныч-то, вроде, мужик культурный, а носки воняют — сил нет! А это сыр ваш, Дор, как его, бля, загнивший…
Убедить соседей есть «загнивший» сыр не удалось. Остаток вечера каждая пара просидела со своей выпивкой и закуской.
После шоу, по ходу которого наши компаньоны легко уговорили бутылку водки под посикунчики, и сало с чесноком, было решено разделиться по интересам. Женщины отправились смотреть кино, а я позвал Лёху на стриптиз, о котором узнал из программки.
– А что там будет? Про стриптиз-то я слыхал, но сам никогда не видел. У нас в Тагиле пока такого нет.
– Рассказывать не буду. Как говорится, лучше один раз увидеть…
              Представление действительно оказалось очень интересным. Как и полагается, длинноногие девицы вовсю показывали свои прелести у шеста. Зажигательная музыка заводила подогретую спиртным мужскую аудиторию. Я увлечённо смотрел на сцену, как вдруг над ухом у меня что-то оглушительно треснуло. Резко обернувшись, увидел разъярённую Татьяну, готовую отвесить мужу повторную оплеуху.
– Я тебе, б…дь, покажу, как на голых девок пялиться! А про тебя, Иваныч, я была лучшего мнения. Вот Светлане-то расскажу, что ты тут делаешь! Да ещё и моего с панталыку сбиваешь. Потом повернулась к притихшему Лёхе:
– А ну, пошёл отсюда, и отвесила ему ещё одну затрещину.
             Тут уже не вытерпели возмущённые громким скандалом зрители и зашикали на всю нашу компанию. Пара удалилась под улюлюканье зала, обдав публику чесночным ароматом.
             На следующий день предстоял заход в Хельсинки. Мы с женой отправились на экскурсию по городу. Татьяна объявила, что им это не интересно. Вернулись на корабль одновременно. Лёха тащил два полиэтиленовых пакета, набитых товарами.
– Ну, как экскурсия? – спросила Татьяна. Потом, не дослушав ответ, стала возмущаться, что в городе всё дорого.
– Нечего делать в этих Хельсинках! То ли дело Турция!
             И она стала с подробностями вспоминать челночные рейды в Стамбул в разные годы, с теплотой перечисляя привезённые оттуда вещи. Потом, что-то вспомнив, отозвала Светлану в сторону:
— Слышь, мать, ты мне вот что скажи: знаешь, где твой был вчера, пока мы кино смотрели?
— Так они же с Лёхой на стриптиз,вроде, ходили?
— Вроде! Да не вроде, а пялились на голых баб с трёх метров! А те им титьки показывали и всё прочее… Я-то своему надавала, за шкирку— и в каюту! А твой остался… В общем, сама смотри: мужики такие кобели, что их на коротком поводке держать надо!
— Ну, не знаю. Это же просто шоу.
— Шоу не шоу, а может они, эти ****и, наших мужиков после к себе в каюты таскают? Ты об этом не думала?
— Неужели у таких красоток своих мужчин нет?
— Не знаю, не знаю, что у них есть, а чего нет! Гляжу я на тебя и думаю: наивные вы бабы, питерские! Я –то своему сказала: ещё раз увижу—глаза выцарапаю! А ты сама смотри.
Перед ужином Светлана, не скрывала раздражения: — Знаешь, что, не бери- ка ты его никуда больше с собой! Нет желания выслушивать её нравоучения!
Вечером опять смотрели эстрадное шоу.  Лёха затребовал бутылку беленькой.  Больше Татьяна его одного не оставляла, поэтому в караоке-бар мы отправились вчетвером. Там Лёха вызвался исполнить песню «Рюмка водки на столе». К моему удивлению, он спел, весьма неплохо попадая в ноты, чем заслужил аплодисменты публики. Закончил же своё выступление бессмертным «Тагил рулит!»
На другой день был заход в Стокгольм. Признаться, я думал, что после двух выпитых накануне бутылок водки, Лёху будет не поднять. Куда там! Они с Татьяной в первых рядах готовились к выходу в город. Всё прошло по старой схеме: мы-на экскурсию, они-по магазинам. Вечером, как обычно, встретились за ужином. Мне не терпелось обменяться впечатлениями.– Ну, что, Таня, как вам Стокгольм?
     Она ответила фразой, от которой у меня в голове, что-то перемкнуло:
— Город понравился, а Стокгольм нет!
— Как это?
— Да так, нечего тут покупать! Всё дорого. Не понравился мне этот Стокгольм!
              Круиз подходил к концу, но об этом совсем не хотелось думать. Тем более, что пассажиры были заинтригованы предстоящим концертом, с участием членов экипажа.
        Вечером Татьяна и Лёха сидели за столиком в кают-кампании. Внизу, под скатертью виднелся угол заветного чемоданчика. На столе стояла неизменная тарелочка с салом и чесноком. Лёха, гладко выбритый, в белой шёлковой рубашке, выглядел по-особенному, даже несколько торжественно.
— По- какому случаю парад?
— Да, день рождения у меня, вроде.
                После традиционных поздравлений супруги уговорили очередную бутылочку сорокоградусной. Умиротворённый Лёха даже перестал в этот раз критиковать нас за презираемое им сухое вино. Настроение у него было отличным. После эстрадных номеров ведущая стала агитировать зрителей участвовать в конкурсе. Она не раскрывала его условий, чтобы сохранить интригу. Я прокомментировал:
— Идите, ребята, участвуйте неизвестно в чём!
— А нам всё равно, — вмешалась Татьяна. — Вот скажу сейчас Лёхе, он пойдёт и выиграет приз.
— Да, Тагил рулит! – поддакнул захмелевший именинник.
— Рулит, рулит. Вот иди и покажи им кто здесь рулит!
— Тань, а вдруг там про книги или ещё что-нибудь такое?
— Так, я сказала! Встал и пошёл!
            Пока соседи по столику перепирались, осталась только одна вакансия участника. К сцене двинулся какой-то мужчина из дальних рядов. Увидев это, Лёха подскочил к ведущей, опередив его в последний момент. Девушка растерялась, не зная кому отдать предпочтение. И тут из глубины зала неожиданно донеслось:
— Лёха, Лёха! Тагил, Тагил!
Я не сдержал своего удивления: — Татьяна, какие у вас земляки активные!
— Они меня знают, попробовали бы не поддержать.
          Конкурс, между тем, оказался простым и знакомым из нашего советского детства. Шестеро участников и пять стульев. Все идут под музыку и, когда мелодия заканчивается, кому-то не хватает места. Игра началась и мужчины двинулись по кругу, кося глазами на стулья. Вдруг я с удивлением увидел среди них интеллигентного знакомого из Питера, не захотевшего присоединиться к нашей компании. Лёха ещё дал ему кличку «профессор». После первой остановки потерял своё место какой-то пьяненький мужичок. В следующий раз Лёха элегантно взял на бедро красномордого толстяка из Москвы. Тот чуть не упал от такой подставы и справедливо возмущался. Но его эмоции утонули в звуках громкой музыки и конкурс продолжился. Ещё один участник споткнулся о как бы случайно выставленную Лёхину ногу. В результате остались три человека и два стула. Лёха, «профессор» и широкоплечий не то борец, не то культурист, лет на пятнадцать моложе партнёров. Я про себя окрестил его «амбал». Он снисходительно поглядывал на стариков, сгибая в локтях руки. Его активно поддерживала группа молодых питерцев. «Профессор» придерживался интересной тактики: двигался спиной к стульям приставными шагами, экономя время на разворот перед посадкой.
       Вновь зазвучала бодрая музыка и резко смолкла. «Амбал», заранее оттеснив Лёху и «профессора» мощными плечами, с улыбкой усаживался на стул. Не сплоховал и «профессор», чья тактика опять дала результат. Всё шло к тому, что без места останется Лёха. Но он в последний момент извернулся, как уж, и непостижимым образом бросился грудью на сиденье стула, куда с улыбкой победителя садился «амбал». Тот, ничего не замечая, сел своей пятой точкой прямо на Лёхину спину. Зал взорвался от хохота. «Амбал» и его группа поддержки пытались добиться справедливости, но зал ревел: 
—Та-гил! Лё-ха! — Ведущая была вынуждена принять сторону большинства. Остались двое: Лёха и «профессор». Одинокий стул стоял в центре сцены.
— Щас, мой этого «профессора» уделает! — уверенно сказала Татьяна.
          Вновь зазвучала музыка и долго не смолкала, испытывая терпение конкурсантов. Тактика «профессора» сработала и на этот раз. Когда мелодия оборвалась, он точно сел на стул, а Лёха плюхнулся задом прямо ему на колени. Зал катался от хохота. Ведущая объявила, что, хотя оба участника заняли место почти одновременно, она подносит чемпионскую рюмку Сергею Николаевичу, то есть нашему знакомому. Раздались жидкие аплодисменты разочарованных зрителей. На Татьяну было жалко смотреть. Она повторяла:
— Не может быть, не может быть! Ну, Лёха, сделай же что-нибудь!
          Казалось, что вся картина мира рушится у неё на глазах.
    «Профессор» стоял и рассеянно улыбался, держа перед собой на вытянутой руке рюмку водки. Он показывал её зрителям, как бы утверждая: вот она–чемпионская! Вдруг Лёха, о котором уже все позабыли, коршуном кинулся к нему, выхватил рюмку и мгновенно опрокинул её себе в рот. В зале установилась секундная тишина. «Профессор» растерянно смотрел то на Лёху, то на свою правую руку, которую он так и забыл опустить. Зрители вскочили со своих мест и кинулись к сцене. Возмущению «профессора» не было предела. Но его уже никто не слушал. Толпа земляков оттеснила ведущую и принялась качать своего чемпиона Лёху. У Татьяны на глазах блеснули слёзы.
— Я же говорила, что Лёха всех сделает!  Потом повернулась к Светлане и продолжила:
— Ко мне многие сватались. Я после техникума в бухгалтерии работала. Был и экономист, Виталий Петрович, постарше меня, и инженер один. А Лёха, он хоть и без образования, но всех отшил. Он у меня всё может. Я только скажу и готово!
       Паром не спеша подходил к морскому вокзалу. Я предложил нашим попутчикам подвезти их на такси. Спросил, в какой район им ехать.
—Спасибо! Мы тут близко остановились. У метро какого-то писателя,—сказал Лёха.
—На Достоевской, или может быть на Пушкинской? Так это не близко!
—Да нет, другого писателя. Мы его ещё в школе проходили. Василия какого-то…
            Я растерялся: —Вроде, нет у нас такой станции.
— А, вспомнил, Василия Островского!
 Да, Василия Островского, – подтвердила Татьяна. — Я же говорю, Лёха всё может!


2018 год, Санкт-Петербург