441. Хуторская чертовщина. Нос к носу

                Развязка представления подходила к своему завершающему моменту, что обещало произвести эффект разорвавшейся бомбы.
             Шоба, сидя у самого края речки, переминаясь с ноги на ногу,  слегка размявшись, принял более удобное положение и с интересом продолжил своё увлекательное наблюдение.
        Как ему хотелось в эти минуты оказаться там, у самой брички, но сами понимаете, этого он сделать не мог, так как в данном случае, концовка представления выглядела бы иначе.
                Но имея навыки свободного полёта мысли и реальность признаков  фантазии, он  был во власти сладостных мечтаний.
               
           В этот же момент, вокруг брички назревали события, которые разворачивались таким образом.
                Кирюха  поддавшись на уговоры Петра, обеими руками уцепил верхний пирог, ну и чтоб не показаться жлобом, решил отломить для себя треть пирога.
              Делал он это деликатно, надавливая сверху  восемью пальцами, прижатыми к пирогу, а снизу поддавливал двумя большими.
           Когда он сделал некое усилие, то почувствовал, как в ладони стало выдавливаться, густая липкая масса.
          Что он подумал в этот момент, да особо ничего подозрительного, в этой густой липкой массе он признал сладкую начинку, ему – то не знать, как из сухофрукты готовилась начинка подобная густому повидлу.
                Если Кирилл устроил возню с пирогом, то в ту самую минуту Сашко перехватил правой рукой под горлышко, а левой подцепил под донце, таким образом, изготовляясь к питию горилки.
             Петро Грачик также не стоял без дела, он полез в карманы, чтобы достать спички и кисет с табаком.
            Угощать, так по полной программе.
            Не щедрости ради он это делал, а была у него одна мыслишка, задобрить парней.
        А затем уговорить их, чтоб они помалкивали, что это именно он устроил скандальную историю на кладбище.
               Сами же знаете, какова людская молва, вмиг облетит округу, после такого ведь проходу давать не будут, с хиханьками да оханьками будут напоминать об этом.
                А народец здешний остёр на язык, обязательно придумают обидное прозвище, с которым потом всю жизнь ходи, как с клеймом на лбу.
             Ну, зачем ему такое позорище, уж лучше как – то без него.
         В другой ситуации Петро бы поступил иначе, но в этой придётся слегка разориться, мужик он в сущности прижимистый, даже где – то жадноватый.
                Жадность ведь имеет две крайности, одна - когда берёшь, другая - когда отдаёшь.
              Но что поделаешь, когда по глупости вляпался в неприятную историю, как надо выкручиваться, отделаться наименьшими потерями.

            Сашко Макуха приложился к горлышку бутыли, Кирюшка Герасько отломил кусок пирога.
                Первым почувствовал неладное Кирилл, он уже учуял запах навоза, но подумал, что если не сам, то скорее всего Сашко вступил в коровью лепёшку, но когда бережно стал подносить пирог ко рту, чтоб сладкая начинка не вывалилась из ладоней, сообразил, что в своих руках он держит уж точно не пирог.
                Он в некотором замешательстве опешил, не ожидая такого курьёзного подвоха, повернул голову в сторону Макухи.
                Сашко приложился к горлышку бутыли, как телёнок к вымени и сделал несколько мощных глотков, (как говорят, добрался до бесплатного, а что поделать, явное проявление жадности) после чего поперхнулся, тут же отплёвываясь, бросил бутыль в бричку.
               Сдерживая рвотные позывы и плюясь, зло высказал Петру:
                -Та ти шо, дядько!
                - В свэму разуми?!
                -Удумав поити сечею?!
                - Киря цэ ж ни горилка, цэ ж осляча сеча.
                -Шо мы такого сробыли, щоб нас труити?

          Кирюшка в свою очередь протянул к Сашку руки с отломанным пирогом и с удивлением произнёс:
                -Бач Сашко.
                -Цэ ни пириг, а коровьячий кизяк.

           Грачик первым делом подхватил упавшую на бок бутыль и установил её в вертикальное положение.
                Петро был удивлён и  в первую секунду даже подумал, что его, эти хлопцы решили разыграть, так сказать обмануть и посмеяться над его наивностью.
                Но он не так был наивен чтобы, попасться на такую простецкую уловку. 
                Он  без промедления, с некой улыбкой на лице, вынул спичку из коробка, чиркнул и о ужас, что это?
              Вместо пирогов он видит сложенные в стопку коровьи лепёшки, цвет горилки тоже показался подозрительным, значит, хлопцы не врут.
            Вот уж вляпался, так вляпался, только что был по колено в навозной жиже и на тебе, увяз по самые уши, теперь с этими хлопцами ни как не договориться.
                Остаточная хмель мгновенно улетучилась, пришло полное отрезвление, мысли молниями сверкая, мелькали в голове, нужно выкручиваться, нужно искать спасительный выход, иначе можно стать посмешищем не только станицы, но и всей округи.
                Выход, где же этот выход?
        А не прикинуться ли дурачком или ночным сумашедшим?
     Наверное, уже поздно, слишком уж много откровений было им сказано, ведь он сам всё выболтал, кто он и откуда едет.
               Глупый язык, вот он главный враг, ведь недаром говорят, что молчание золото.
                И тут ему припомнились уличные забавы давно минувших лет, надвинув на глаза папаху, скривив рот и сделав на лице ужасную гримасу, Петро поднёс догорающую спичку себе под подбородок и утробным голосом произнёс:
                -Какой я вам дядько!
                -Я страшный оборотень, заманил вас кровушки попить!
       Петро взревел медведем, которому всадили вилы в бок, резко выбросил свои руки вперёд с растопыренными пальцами в стороны к лицам хлопцев, делая вид, что хочет ухватить обоих и только благодаря тому, что их разделяла бричка, он чуток не дотягивался.

             Первая мысль, озарившая извилины мозга Кирилла, гласила так:
             «Я же чуял, что здесь, что – то не ладное, ведь же знал, что всё это неспроста, но подался на уговоры этого Макухи, будь он не ладен со своей жадностью и тупизной.
               Бежать, только бежать, спасение в собственных ногах».

           Прошли доли секунд, как этот вурдалак протянул к ним свои загребущие лапищи, словно мыльные пузыри лопнули хлопцы, вначале Кирилл и тут же следом Сашко.
                Вот только что стояли и уже нет их, словно по волшебству испарились с глаз Петра.
               Мелькнули тени, затем послышались шлепки ног по воде в речке, тут же прозвучал вскрик Кирилла, больше сгожий с визгом щенка, которому наступили на хвост, Сашко издал  что – то наподобие того, как будто,  обе его руки случайно погрузились в жар костра.
         Петру было не понятно, что там могло произойти, а вышло вот что, мельничный чёрт так увлёкся происходящим у брички, что слегка размечтался, представляя в самых чёрных красках концовку представления.
                Шоба даже  не мог предположить, что оба хлопца проявят спринтерские качества и рванут  с невероятной сноровкой, что едва не затоптали его.
                Благо он успел второпях вскочить и ради собственной безопасности выставил свои лапищи вперёд, сделал пару шагов назад, было раскрыл рот, чтоб выкрикнуть:
                «Куда прёте»!
        Но не успел этого сделать, хлопцы столкнувшись с ним нос к носу, шуганулись со страху в сторону и были этой встречей настолько напуганы, что прибавили ходу.
                Они не разбирая дороги, помчались прямиком в сторону мельницы, выбрав самый короткий маршрут.
                Под их ногами с шумом шелестела осока, листья которой были настолько остры, что могли запросто поранить, но сейчас было не до этого, ведь как им казалось,  вурдалак продолжал преследовать их.
                Видимо, не разбирая дороги, они взяли слишком влево, было слышно, как затрещал чакон, этот шум напоминал скакавших лошадей среди стеблей растущей кукурузы.
                Затем послышалось чваканье ног, явно хлопцы достигли восточной стороны мельничной дамбы, после чего наступила полная тишина.

28 – 29 январь 2019г.