Замбези и Ламбези

Жили-были два страусёнка. Одного из них звали Замбези, по имени тёплой африканской реки. Другого – Ламбези, по имени его папы. Они были такие синеглазые, каким бывает только полуденное небо, или ещё океан. Их нежные перышки переливались на солнце всеми цветами радуги, да так ярко, что хотелось зажмурить глаза. Словом, они были изумительно красивы, как и все дети. Но вот беда! Просто жалко и обидно – до чего они были вреднющие. «Этого не может быть!»‚ – дивились африканские звери, слушая мои рассказы о проделках Замбези и Ламбези. «Возмутительные повадки», – волновался Жираф. А Лев устремлял взор куда-то вдаль и философски изрекал: «Вот она, наша хвалёная молодежь». Я и сам не понимаю, как это получается, когда маленькие страусята вдруг становятся такими несносными. Но однажды всё изменилось.

Глава 1

Было утро. Африка просыпалась, Отовсюду слышалось: «С новым днём, друзья». «С новым днём!»‚ – расправляя крылья, пели птицы. «С новым днём!»‚ – фыркнул из ручья пробудившийся Бегемот. «Ш новым днём, дружья!», – прошамкала Мартышка (её рот уже был полон только что сорванных бананов). Честное слово, было приятно сидеть на мягкой траве и наблюдать за тем‚ как неторопливо, радостно и приветливо наступает новый день.
На уютной полянке, возле грозного, но очень красивого цветущего кактуса, встретились Замбези и Ламбези. Я насторожился и на всякий случай привстал, чтобы видеть их получше.
– Привет, Ламбези!‚ – бодро сказал Замбези.
– Салют, 3амбези!, – зевая, ответил Ламбези.
Начало было отличное. Я облегчённо вздохнул – и даже подумал, что напрасно считал этих страусят такими уж противными.
– Ламбези‚ давай играть в прятки, – предложил Замбези.
Теперь в его голосе прозвучали какие-то подозрительные, неприятные нотки. Но я решил, что мне показалось.
– В прятки? Ладно, давай, – согласился Ламбези.
– Тебе водить, считай до десяти, – скомандовал Замбези.
Ламбези не стал возражать, прикрыл крылышками глаза и начал считать вслух.
– Только, чур, не подглядывать и не частить!, – предупредил Замбези.
– Один, два, три...‚ – считал Ламбези.
Замбези не спешил прятаться. Вот что он придумал! Он потихоньку вынул из-под крылышка старый разорванный чулок и надел его себе на голову. Не хочу произносить вслух, на кого он стал похож. Ясно одно – это было безобразно. Я продолжал наблюдать за страусятами, но ничего хорошего теперь уже не ждал. Ламбези досчитал до десяти, угрожающе сказал «я иду искать!» и убрал с глаз крылышки. Открыв глаза, он увидел прямо перед собой какое-то… чудовище. Нельзя рассказать, как испугался Ламбези. Он жутко испугался. Он закричал не своим голосом, а потом с размаху спрятал голову в песок. Бам!
– Ха, ха‚ ха! Хо, хо, хо!, – захихикал Замбези.
Он остался доволен тем, что так ловко подшутил над Ламбези. Ты спросишь, зачем он подшутил? Ясно, что ни зачем. Просто так! Вот и суди сам – вреднющий Замбези или нет.
– Ну и трус же ты, Ламбези, оказывается.
Замбези потешался бы над своим другом до вечера‚ но тут случилось нечто невероятное. Из песка показалась голова Ламбези. Невероятным было, конечно, не это. Невероятной была старая консервная банка, надетая на голову Ламбези. Огромная, помятая, грязная и ржавая. (Чего только не оставляют в Африке неряшливые туристы!). Замбези, увидев банку, испугался так, будто перед ним из-под земли вдруг вырос зубастый Крокодил. Замбези задрожал, громко вскрикнул и с размаху спрятал голову в песок. Бум!
– Ты тоже не великий храбрец. Замбези.
Вот видишь! Ламбези-то оказывается, тоже хорош. Теперь мне было совершенно ясно, что я не ошибался насчёт Замбези и Ламбези. Дело принимало серьёзный оборот. Нужно было что-то предпринять. Вмешаться в ход событий. Но Замбези и Ламбези подняли такой шум-гам, что я не мог их перекричать. Читатель, не думай, что у меня слабый голос или я переел мороженого и осип! Нет! Просто когда Замбези и Ламбези ссорятся, их не перекричит даже трубящий слон.
– Зачем ты меня так напугал?‚ – злился Замбези.
– Ты же первый начал!, – кипятился Ламбези.
Они оба забыли и о том, что они друзья, и о том, что хотели играть в прятки.
– Ну, берегись! Сейчас ты мне за всё ответишь.
– Ой, испугал! Сначала попробуй догони!
– И догоню.
Не успел я и глазом моргнуть, как Замбези и Ламбези вихрем помчались по Африке. «Постойте!», – крикнул я им вслед. Но они меня не слышали, а может быть слышали, но не слушали.

Совсем забыл! Прежде чем продолжить свой рассказ, я должен заключить с тобой, читатель, одно важное соглашение. Кстати‚ немного о себе. Я устроен так, что не люблю скучать в городах. Серым одинаковым высотным домам я предпочитаю весёлую африканскую саванну. Там-то я и познакомился со страусятами, со Львом, с Жирафом.
Хочешь знать, сколько мне лет? Изволь! Иногда мне кажется, что чуть больше тридцати. Иногда я чувствую, что мне примерно лет пятьсот и моя борода свисает до самого пола. А бывает, я выделываю такое, что никто не дает мне и пяти лет от роду.
Поговорим о книгах. Признаться, я совершенно не люблю читать книги. Особенно когда меня читать заставляют. И написал я эту книжку совсем не для того, чтобы её читали. Просто мне нравится рассказывать истории. Я рассказываю их кому угодно – самому себе, своим знакомым, обитателям африканской саванны, или даже облакам. А чтобы ничего не забыть, я стал записывать свои истории на бумагу.
Пришло время нам с тобой, читатель, заключить важное соглашение. Давай с тобой договоримся: если моя история о страусятах тебе не по душе – отложи книжку в сторону и не вспоминай о ней. Даже если все вокруг будут твердить, что она самая интересная в мире. А если история тебе нравится – тогда наберись терпения и слушай дальше.

Итак, я продолжаю!

Глава 2

Баобаб. Пригорок. Ещё баобаб. Кактус. Опять пригорок. Ой, это, оказывается, не пригорок, а носорог! Хорошо, что я вовремя его разглядел! Я бежал по Африке за страусятами. Сначала я бежал, потом шёл, а потом меня смогла бы обогнать и черепаха. С непривычки у меня началась одышка. Я присел в тени деревьев, чтобы немного передохнуть. Вынув свою походную флягу, наполненную водой, я начал было вращать крышечку – и тут услышал чьи-то голоса.
– Никогда‚ – сказал кто-то, но почему-то не закончил мысль.
– Что «никогда»?‚ – нетерпеливо переспросил кто-то другой.
Тсс! Это были страусята. Я сразу пришёл в себя, моя жажда отступила, и я потихоньку, ползком, подкрался к ним поближе. Замбези и Ламбези стояли рядышком, на берегу маленького озера, скорее похожего на большую лужу, и дружески беседовали. Как ни в чём не бывало! Представляешь? Неужели они уже помирились?
– Никогда не видел такой кувшинки, – пояснил Ламбези.
– Это не кувшинка, – возразил Замбези.
– Как не кувшинка? А что это?‚ – не унимался Ламбези.
Я выглянул из своего укрытия и понял, что они говорят об унитазе. Представь: посередине озера из воды уродливо торчал старый треснувший унитаз. Тут мне, по правде сказать, стало невыносимо стыдно. Нет, не потому, что свалку рухляди здесь устроил именно я. Мне стало стыдно за некоторых неаккуратных людей и за их безответственные поступки.
– Если это кувшинка, у неё должен быть и запах кувшинки, – продолжал Замбези. Его голос отвлек меня от горестных мыслей.
– Правильно, – согласился Ламбези, – Давай не будем спорить, а проверим. И дело с концом!
– Давай проверим! И ты убедишься, что я прав.
Я вижу, как Замбези подходит к унитазу, опускает в него свой клюв и глубоко вдыхает. Ох! Он тут же отпрянул назад и завертелся на одном месте, как юла.
– Замбези, что с тобой? Тебе плохо?‚ – спросил Ламбези.
Я сразу понял, что страусята не помирились. Это было сказано так
издевательски, так ехидно, так насмешливо, что сомнений не оставалось: Ламбези всё подстроил. Он нарочно заставил Замбези понюхать злополучный унитаз, чтобы отомстить ему за рваный чулок. Мне надоело. Моё терпение лопнуло. Я хотел отчитать страусят как следует, проучить их и, может быть, даже наказать. Но пока я спускался к озеру, от них и след простыл.

Глава 3

Настичь страусят я смог только у ручья. В африканской саванне, видишь ли, не ходят троллейбусы. Да и такси поймать трудно. В этом ручейке когда-то любил плескаться Бегемот. Особенно после дождей, когда ручей наполнялся и выходил из берегов. (Ты спросишь, почему «когда-то»? Не стану пока ничего объяснять, потому что вскоре ты сам всё поймёшь). Ламбези, как заправский атлет, пронёсся мимо ананасовых кустов и перемахнул через ручей. Прыг-скок! Надо признать, что прыжок у него получился чемпионский. Не прыжок, а настоящий полёт. Почувствовав себя в безопасности, он стал дразнить Замбези, который как раз брал разбег для прыжка.
– Смотри, не промахнись, мартышка с перьями!
В Африке есть хороший закон: кто первый обзывается, тот так и называется. Но Ламбези почему-то забыл про этот закон! Эх, Ламбези‚ Ламбези!...
Что я вижу! Замбези вдруг на полном ходу спотыкается о камень и падает в ручей. Плюх! Только брызги фонтаном. Думаешь, ничего страшного, уважаемый читатель? Верно. Ничего страшного. Упасть в ручей – совсем не то, что угодить в кактус. Вот только воды в том ручье было гораздо меньше, чем нефти и мазута! Представь: из ручья на берег, барахтаясь, ползёт какая-то чёрная туша. Это бедолага Замбези. Ламбези так и покатился со смеху.
Замбези глянул на своё отражение в воде и ахнул. Что теперь скажет мама? А что сделает папа? У-у-у! Замбези стали одолевать предчувствия, одно ужаснее другого. Я видел, что он готов расплакаться.
– Не робей! Отряхнись и будешь как новенький, – посоветовал Ламбези.
Эта мысль показалась Замбези спасительной. Он отряхнулся, яростно мотая из стороны в сторону туловищем. Но... Ай-ай-ай! Вместе с грязью с него облетели все его замечательные перышки. Вода в ручье была не только грязная, но и едкая. (Какие только отходы не побывали в этом ручье!). Ламбези захохотал так, что его начала мучить икота.
– Я заклюю тебя, – прошипел Замбези.
Ты спросишь, а что же всё это время делал я? Не буду скрывать или увиливать от ответа. Я сидел и молча наблюдал. Я много раз мог вмешаться и попытаться помирить страусят. Но я решил не делать этого. Согласен, что я проявил непоследовательность. Ведь я из последних сил преследовал страусят именно для того, чтобы помирить их. Однако, подумав, я пришёл к выводу, что если это сделаю я, то не произойдёт главное. Что-то очень важное. Что обязательно должно было случиться.

Глава 4

Тем временем погоня продолжалась. Ламбези почему-то чувствовал себя победителем. Он насвистывал весёлую песенку и даже пританцовывал набегу.  Чему он так радовался? Не знаю. Наверное, тому, что сумел поиздеваться над своим другом и остаться безнаказанным. Замбези еле держался на ногах. Несчастный Замбези! У него уже не было желания догнать Ламбези. Но он продолжал бежать. Из-за упрямства.
Хлоп!!!
– Ай!!! Ай-ай-ай!!!
Сначала я не понял, что к чему. А когда приблизился, то весь похолодел: нога Ламбези попала в громадный капкан. Испуг мигом загнал Замбези в ближайшие заросли. Ламбези не мог даже шелохнуться. Он лишь жадно хватал воздух, будто рыба, которую вытащили из воды. На мгновение воцарилась страшная, гнетущая тишина. Опомнившись, я сделал шаг в сторону Ламбези. Но остановился. Какая-то таинственная сила заставила меня обернуться. Я посмотрел на заросли. Туда, где секунду назад исчез Замбези. И когда я сделал второй шаг, из кустов показалась голова Замбези. Он‚ озираясь по сторонам, осторожно подошёл к Ламбези.
– Ламбезик ты жив? Скажи что-нибудь, пожалуйста.
– Замбезик, лучше бы мы с тобой в прятки играли, – еле слышно выговорил Ламбези.
Он посмотрел на Замбези и сглотнул комок, который вдруг подступил к его горлу.
– Значит, мир?, – спросил Замбези чуть смелее.
– Мир!, – простонал Ламбези, – Только вытащи меня отсюда. Поскорее!
Свершилось! Я сел на песок. Вернее, не сел, а почти упал, потому что мои ноги вдруг отказались мне повиноваться. Хочешь верь, хочешь нет – я угодил прямо в кактус. Но все равно я был счастлив. Замбези помог Ламбези высвободить из капкана ногу. С каким удовольствием я написал эту строчку. Извини, читатель, но я хочу повторить её ещё раз: Замбези помог Ламбези высвободить из капкана ногу!
– Спасибо тебе, Замбези, – сказал Ламбези, облегчённо вздыхая.
Так и сказал: спасибо! Я сам слышал! И я готов поспорить с кем угодно, что
это прозвучало искренне и честно. Я видел, как глаза Замбези вдруг сверкнули и загорелись гордостью.
– Обопрись на меня, – предложил Замбези.
Ламбези сказал, что ему уже гораздо лучше, а до свадьбы и вовсе заживёт. И друзья (теперь я пишу это слово с полным основанием) зашагали домой.
– Ламбези, у меня есть идея!, – вдруг вдохновенно выпалил Замбези.
– В прятки играть не буду! С меня довольно!, – буркнул Ламбези.
– Не о прятках речь. Совсем о другом. Ламбези! Признайся, тебе надоело, что повсюду валяются какие-то консервные банки, склянки и тряпки?
– Надоело!, – воскликнул Ламбези, – особенно капканы надоели.
– Вот! И мне надоело. А что это значит?
– Что это значит? Не знаю. Говори толком!, – вспыхнул Ламбези.
– Это значит, что пора действовать.
– Действовать?, – переспросил Ламбези.
– Вот именно! Как только у тебя заживёт нога, мы с тобой вдвоём начнём наводить в Африке порядок. Соберём весь мусор. Вычистим ручей.
– Разыщем и уничтожим все капканы!, – подхватил Ламбези.
– Ну? Как тебе моя идея?, – спросил Замбези.
– Нравится! Скорей бы нога перестала болеть!, – ответил Ламбези.
Я внимательно слушал страусят, и не верил своим ушам. Вот это да!
– Невероятно. Просто невероятно!, – прозвучало у меня над головой.
Я оглянулся. Это был Жираф. Представь: он тоже всё слышал. Я молча кивнул ему в знак согласия, и мы вместе отправились ко Льву. У нас с Жирафом были хорошие новости для Льва, про нашу молодежь. И я так торопился, что Жираф едва за мною поспевал.

Глава 5

На следующее утро я опять наблюдал за тем, как наступает новый день. Я полной грудью вдыхал чистый прохладный утренний воздух. Слушал многоголосый хор африканских птиц, и записывал в свой блокнот новые истории. Мне становилось грустно, когда я вспоминал, что должен вернуться в город.
На этом заканчивается история про Замбези и Ламбези. Я лишь хочу кое-что добавить. Уважаемый читатель! От тебя зависит многое, а в недалёком будущем будет зависеть ещё больше. Ты можешь сделать так, чтобы люди жили в дружбе. И не только с людьми‚ но и с животными. Чтобы Африка не превращалась в мусорную свалку. И не только Африка. Чтобы страусята не попадали в капканы. И не только страусята. От тебя‚ в самом деле, зависит очень и очень многое. Я буду делать, что смогу, чтобы убедить тебя в этом. Но есть только один человек, который сумеет убедить тебя по-настоящему: этот человек – ты сам!