Королевство Серьезных вещей

                I

   В Королевстве Серьезных вещей светало, и дворцовые слуги суетились, готовясь к Великому вставанию королевы. Великое вставание означало, что королева должна была встать утром с постели гораздо раньше обычного, так как намеревалась посвятить этот день особо важным делам. На необходимость совершения важных дел ей указал граф Мяус – главный советник королевы по этим самым важным делам.
 
   Граф Мяус был всеми уважаемый величественный, добротный, великолепно одетый кот с прекрасными манерами и усами. Безукоризненного покроя фрак цвета воронова крыла, белоснежные манишка и перчатки, излучавшие сияние даже в темноте, отменно накрахмаленные брови и усы – все говорило о том, что это был не какой-нибудь там котяра, а кот высшего класса, принадлежавший к аристократическому обществу. Граф Мяус был исключительно опытным и мудрым советником, поэтому королева не могла не прислушаться к его словам.

   - Ваше величество, - сказал накануне граф Мяус, - по-моему, в Вашем королевстве некоторые жители перестали соблюдать законы Вашего королевства, и я имею некоторые доказательства этому. (Граф говорил несколько манерно, и поэтому слова «по-моему» и «этому» у него получились немного похоже на «по-мяуемяу» и «этомяу», что прозвучало, однако, очень мило).

   Суть дела, по словам Мяуса, заключалась в следующем. Подданные Королевства Серьезных вещей перестали серьезно относиться к своим обязанностям, к работе, друг к другу и вообще к жизни, что противоречило законам и самим устоям королевства и грозило самыми непредсказуемыми последствиями. Шутка ли – несерьезно относиться к вещам в Королевстве Серьезных вещей! Дело требовало срочного вмешательства королевы, и она решила лично проверить, насколько несерьезны граждане ее Серьезного государства.
 
   Разумеется, королева понимала, что никто не будет вести себя несерьезно в ее присутствии, поэтому она решила переодеться простой горожанкой и побродить по городу, чтобы лично убедиться, насколько серьезно жители нарушают основной закон Королевства. Вот почему на сегодня было назначено Великое вставание, вот почему с раннего утра во дворце суетились слуги, и с первыми лучами солнца уже были умыты и накормлены все королевские собачки и котятки.

   Преданный Граф Мяус непременно хотел сопровождать королеву, но, по размышлении, пришли к выводу, что его присутствие сразу же выдало бы ее Величество. Поэтому в качестве сопровождающих было решено отправить котов-Вредителей – двух хулиганистых котов, любимцев королевы. Все знали, что они все время шатались по городу и валяли дурака, поэтому пусть себе прыгают рядом с переодетой королевой - это ни у кого не вызовет подозрения.
 
                II

   Итак, ранним утром из потайного хода королевского дворца вышла ничем не примечательная троица: бедно одетая женщина с холщовой сумкой в руках и два кота, несколько напоминавших уличных. Коты эти, конечно же, заслуживают подробного описания, потому что только беглый взгляд неопытного человека мог принять их за уличных котов. Да, одеты они были не столь шикарно, как граф Мяус. Белая манишка серого в полоску кота покрывалась слоем пыли сразу же, как только он появлялся на улице, вероятно, в силу его чрезвычайно активных действий. А пушистый костюмчик его рыжего собрата частенько сваливался в не очень чистые клочья, видимо, по той же причине. Однако на их усатых мордах сияло такое благодушие, такое лучезарно отличное настроение, что было ясно: это не какие-нибудь там постоянные посетители мусорных баков, это – благополучные коты.
   По сути, никакие они были не вредители, просто их прозвали так потому, что они частенько распевали песенку:

Ведь мы коты-Вредители,
Вредители, Вредители,
Ведь мы коты-Воители,
Воители, МЯУ!

   На самом же деле это были самые настоящие коты-шутники, или, по выражению молодого поколения, прикольные коты. В Королевстве Серьезных вещей им единственным позволялось шутить когда угодно и сколько угодно, потому что, как мы уже говорили, королева в них души не чаяла, хотя для виду и ворчала на них время от времени.

   Перво-наперво королева решила посетить городскую поликлинику, так как до нее как-то уже доходили слухи о том, что доктора не совсем серьезно относятся к своим обязанностям, да только все недосуг было заняться этим делом. Ну что ж, так даже и лучше: прийти на прием как обычной горожанке и посмотреть, как в ее Королевстве обстоят дела с медициной.
 
   Чтобы попасть в поликлинику, нужно было свернуть направо и перейти через ручей по мостику. Коты-Вредители первыми шмыгнули за угол, и тут же из-за угла послышались чьи-то вопли и хохот. Королева ускорила шаг, почуяв неладное, и, завернув за угол, увидела совсем не то, что ожидала увидеть.
   Не было никакого мостика через ручей (его, оказывается, уже давно снесло половодьем), не было и самого аккуратно текущего ручья, а на его месте растеклась огромная, бесформенная лужа, в середине которой с явным удовольствием валялась толстая, ленивая Свинья. Самым удивительным было то, что Свинья была покрыта чистыми простынями, и из-под белоснежной пены крахмального белья торчали ее задрызганные ноги и не очень-то стерильное рыло. Хохотали коты, которые, как оказалось, решили покачаться на веревке с бельем, а вопила Гусыня, владелица этой непрочной веревки. Ей было очень жаль своего чистого, почти высохшего белья, которое грудой рухнуло на известную всему городу мадам Поросятникову, отдыхавшую в мутной луже в столь неурочный час.
 
   - Ай, спасибо, ай, молодцы, ребятки, - приговаривала Свинья, нежась в лучах утреннего солнца. – Век не лежала под таким бельецом! Такое ароматное, такое хрю-хрю-хрюстящее! - и она зажмурилась от удовольствия.
   - Госпожа Поросятникова, почему Вы не на работе? – с негодованием спросила королева, забыв о том, что она – инкогнито.
   - А ты кто такая, чтоб меня допрашивать? – повернулась Свинья к королеве, похрустывая бельецом. – Я нынче отдыхать хочу, а не работать, и ты мне – не указ, я тебя знать не знаю и знать не хочу.
Королева прикусила язык, получив такую отповедь, а Свинья продолжала:
   - Я теперь никакая не Поросятникова, а Пигги Порро, а потому имею право наслаждаться жизнью. Пусть Поросятниковы работают, а Пигги Порро – женщина тонкая, деликатная, ей положено нежиться, а не рыть носом желуди. Хватит, нарылась за свою жизнь, уж весь пятачок источила.
   И она с блаженной улыбкой перевернулась на другой бок, подминая под себя чистейшие простыни, к негодованию матушки Гусыни.
Королева в гневе отошла от блаженствующей Свиньи, удостоверившись в ее полной несерьезности и отметив про себя, что, между прочим, никакой справки на имя Пигги Порро госпоже Поросятниковой не выдавалось.
Троица уже почти подошла к поликлинике, и коты вознамерились было сунуться первыми в дверь, но королева зашипела на них:
   - Не смейте входить внутрь, вы мне все испортите!
И коты, перекатываясь через голову, тузя друг друга и весело мяукая, скрылись за ближайшим поворотом.
 
                III

   В коридоре поликлиники посетителей почти не было. У двери кабинета, над которой большими красными буквами светилась надпись «Не входить!», грустно вздыхала большая Корова, теребя многочисленные воланы на пышной юбке. Рядом с ней нетерпеливо ерзал на стуле и нервно перебирал лапками тощий Паук. Королева заняла очередь за Пауком и стала наблюдать за надписью над дверью, которая никак не хотела исчезать. Подождав минут двадцать, она спросила у изнывающих пациентов:
 
   - А почему нельзя входить?

   - А у них пересменка, - со знанием дела ответил Паук, дрыгнув лапкой.

   - Что же так долго? – удивилась королева, никогда не посещавшая городскую поликлинику.

   - Видите ли, - вступила Корова томным голосом, - во время пересменки доктора всегда пьют чай, а это минут сорок уж точно, а то и дольше.
   За дверью послышался звон посуды и довольно нескромное ржание.
   - Возмутительно! – вскипела королева. – Почему же вы не жалуетесь?
   - А что толку? – философски ответила Корова. – Никто не может решить этот вопрос, кроме королевы, а до нее наши жалобы никогда не доходят. Так что сидите и ждите, как все ждут.

   Уже второй раз сегодня королева оказывалась в щекотливом положении, не зная, что и сказать, но в этот момент красная табличка погасла, дверь кабинета распахнулась и из нее с веселым ржанием выбежала очень довольная доктор Лошадь. Ярко накрашенные губы, обрамлявшие крупные белые зубы, запах духов, развевающиеся полы халата – все говорило о том, что Лошадь уже закончила свое дежурство и устремилась куда-то, чтобы хорошо провести время. Она громко процокала копытами по коридору, и входная дверь гулко захлопнулась за ней.

   «Лошадь и есть лошадь», - подумала королева, и тут же ей пришла в голову еще одна мысль. «Почему это ранним утром Лошадь уже закончила работу? Что за несерьезное отношение к служебным обязанностям? Надо будет разобраться!». И королева с тоской почувствовала, что сегодня ей во многом придется
разбираться.

   Корова зашла в кабинет врача, и королева, чтобы скоротать время, решила поболтать с Пауком.
   - Вы часто посещаете поликлинику? – обратилась она к Пауку.
   - Да, частенько приходится, - пожаловался Паук. – Ревматизм у меня, суставы болят.
   - Отчего же Вы не носите носки? – удивилась королева. – Вам обязательно нужно носить шерстяные носки. – И, увидев, что Паук замялся, спросила: - Может быть, у Вас нет носков?

- У меня были носки…, - пролепетал Паук, - только они… сломались…
 
   «Ну и ну», - подумала королева, но больше ничего не успела подумать, так как дверь кабинета отворилась, из нее вышла Корова с пачкой рецептов и высунулась морда доктора Бульдога, который прогавкал вслед Корове:

   - Капли в нос, пилюли в глотку! Следующий!

   Паук соскользнул со стула и вместо того, чтобы пойти к доктору, вдруг устремился вслед за уходящей Коровой. Королева в недоумении пожала плечами и вошла в кабинет. Доктор Бульдог важно восседал за столом и что-то усиленно строчил в карточку.
   - Что у Вас? – рявкнул он, не глядя на посетительницу. Королева растерялась: она заранее не придумала ничего, на что можно было бы пожаловаться, а ее здоровье благодаря дворцовым лекарям, слава Богу, было в полном порядке. Но доктор Бульдог, как видно, и не собирался выслушивать ее жалобы. Он в мгновение ока выписал рецепт, смачно шмякнул по нему когтистой лапой, отчего на рецепте отпечаталось: «Док. Бульдог» и снова прогавкал:

   - Капли в нос, пилюли в глотку! Следующий!
 
   И швырнул в королеву рецептом, негодяй.

   Королева не помнила, как оказалась на улице. Никто никогда не обращался с ней подобным образом. Как это невежливо! Как грубо! Как … несерьезно! Скорее, скорее уйти подальше от этого ужасного места, где так бесцеремонно нарушаются законы ее королевства! И королева зашагала по направлению к городскому рынку.
                IV
Ишак Ишакыч всегда торговал очень серьезно (и обвешивал покупателей, надо заметить, тоже весьма серьезно). В это утро он удачно реализовал почти все персики, которые, честно говоря, реализации не подлежали, но об этом, кроме торговца, никто не знал. Дело в том, что с персиками Ишак Ишакыча природа сыграла интересную штуку: снаружи фрукты были удивительно хороши, а вот внутри… Если бы хоть кто-нибудь разрезал или надкусил персик, то все увидели бы мякоть цвета хорошо запеченного яблока, смешанного со старым гуталином. Но в присутствии продавца заглянуть внутрь никто не догадывался, и Ишак Ишакыч очень рассчитывал на то, что он успеет смыться с рынка до тех пор, пока разъяренные покупатели не прибегут из дома, отведав его диковинные фрукты.
 
   Фирменная торговля Ишак Ишакыча подходила к концу, когда какой-то рыжий кот, вероятно, очень вредный от природы, схватил с прилавка персик и нахально откусил его. Сейчас же последовал громкий кошачий вопль, и затем плевок – прямо в лысину Ишак Ишакыча.

   - Ты чем торгуешь, ишачья морда? – вопил Рыжий. – Сейчас мы тебя привлечем! Разрешение! Где у тебя разрешение на твое гнилье?
 
   Ишак Ишакыч втянул голову в плечи и с неожиданной для его почтенного возраста прытью попытался скрыться среди многочисленных покупателей. Но тут другой котяра, видимо, не менее вредный, чем Рыжий, вылетел откуда-то из толпы и вспрыгнул на плечи беглеца. С победным мявом он вцепился в многострадальную лысину Ишак Ишакыча и, подобно пахарю, проложил на ней глубокие борозды.

   - Возьми! Все возьми! Все отдам! – заголосил Ишак Ишакыч, выворачивая длинные, до колен карманы и выбрасывая из них свои бесчестные деньги.
   - Налетай, честной народ, забирай свои кровные! – заорал Рыжий и стал разбрасывать по сторонам ишаковы деньги.
   Королева, с изумлением наблюдавшая эту сцену, решила, что пора положить конец этому бесчинству.
   - Кс-с-с…, - тихонько позвала она, и коты-Вредители тотчас же разбежались в разные стороны и растворились в толпе, словно их тут и не было.

                V
   Увидев небольшой сквер, королева присела на лавочку передохнуть и подумать, куда же ей пойти дальше. Коты-Вредители беззаботно развалились у ее ног, мирно мурлыча, словно и не они только что учинили расправу над несчастным Ишак Ишакычем.
   - Киски мои, - ласково приговаривала королева тихим голосом, чтобы ее не услышали посторонние. – Я распоряжусь, чтобы сегодня вас наградили за отважный поступок.
 
   Уши котов встали вертикально.

   - Сегодня на ужин, - продолжала она, - вы получите самую вкусную рыбу в королевстве.
   Коты замурлыкали с наибольшей мощностью, на которую только были способны, и стали тереться об ноги королевы, оставляя на ее платье рыжие и серые клочья.

   - Но это – вечером, а сейчас я должна посетить еще какое-нибудь учреждение. Как вы думаете, дорогие мои, куда мне еще наведаться? – спросила королева.

   - В школу, в школу! – радостно заорали коты. – Вот увидите, будет очень прикольно, ваше Величество!

   И коты-Вредители понеслись в направлении школы, взметая клубы пыли. Королева вздохнула и отправилась вслед за котами к зданию школы, видневшемуся за сквером. Она уже предчувствовала, что это посещение ее тоже вряд ли обрадует.

   Королева почти подошла к школе, когда услышала рев мотора и увидела большой мотоцикл, на котором восседала Корова. На голове ее был шлем, на морде – очки, в общем, все, как полагается, только одета она была не по-спортивному: по ветру раздувались уже знакомые многочисленные воланы. Несерьезная одежда для езды на мотоцикле, подумала по привычке королева, этак и до аварии недалеко.
Но было еще кое-что куда как несерьезнее: вдогонку за мотоциклом мчался на маленьком велосипедике Паук. Он изо всех сил накручивал тонкими, ревматическими ножками педали, явно стремясь догнать Корову. Наконец, он настиг ее и ухватился цепкими лапками за коровий волан. Волан затрещал, кусок его зацепился за колесо мотоцикла, и все платье распустилось, как клубок шерсти, и намоталось на колесо, обнажив мускулистое тело Коровы. Мотоцикл потерял управление и, повиляв немного, грохнулся в лужу, увлекая за собой преследователя-велосипедиста.
 
   Королева подошла к месту происшествия, где уже крутились любопытные коты. Засунув пальцы в рот, они отчаянно свистели, пытаясь призвать милицию, но, разумеется, никто на их призыв не откликнулся. Время шло к обеду, и стражи порядка, вероятно, уже подносили к губам первую… порцию закуски, предваряя сытный обед.
   - Скажите, пожалуйста, - обратилась королева на правах старой знакомой к пострадавшим, но вполне уцелевшим гонщикам, - почему вы устроили гонки на городской улице?

   - Это все он, - пыхтела от негодования Корова, тыча копытом в паука и даже не пытаясь прикрыть свою наготу. – Гоняется за мной с утра до вечера, спасу нет!
 
    - Ну, пожалуйста, ну сшейте мне носочки, - плаксивым голосом заныл Паук, - в последний раз прошу, честное слово! Ну Вы же такая хорошая портниха!

- Отстань ты от меня, нылова кость! Я уж столько носков тебе нашила, целый полк можно снарядить, а ты куда их дел? – возмутилась Корова.

   - Ведь я же объяснял: сломались у меня носочки, - виновато сказал Паук.

   «О Господи, опять эти сломанные носки, сумасшествие какое-то!» – подумала королева и решила пуститься на хитрость, чтобы как-то разрешить эту дурацкую ситуацию.

   - Знаете что, - таинственным шепотом проговорила она, - я думаю, вам надо быстро исчезнуть отсюда, а то сейчас придет милиция, и тогда вам не избежать штрафа!..
   - Вот-вот, сматывайтесь-ка в темпе, а то еще в кутузку угодите! – поддержал ее Рыжий, наглый кот, в отличие от королевы прекрасно владевший ненормативной лексикой.
   Перепуганный Паук живо вскочил на свой слегка покореженный велосипедик и застрекотал вдоль по улице, подальше от места происшествия, а Корова, как и полагается корове, еще долго пыталась влезть на непокорный мотоцикл, который никак не хотел ехать.

                VI

   Директор школы Страус вобрал голову в плечи и задумался. Проблемы громоздились одна на другую, как ледяные торосы, и все требовали немедленного разрешения.
Только что звонил инспектор Лось и настоятельно рекомендовал принять на работу в младшие классы свою знакомую Крольчиху. Если Страус возьмет Крольчиху, то куда он денет Овцу? Овцу увольнять нельзя, она – молодой специалист. А если не брать Крольчиху… Ну, об этом, понятно, и речи быть не может! Ведь звонил сам Лось!

   И что делать с этой Жабой, поварихой? Все жалуются на качество питания, видать, забыли уже, как готовила ее предшественница Крыса…

   Страус задумчиво посмотрел в окно и с удовлетворением отметил, как Козленок среднего возраста усердно оттирал со стены гаража нехорошее слово, которое этот же Козленок и начертал вчера яркой краской. Заставили все-таки, это хорошо, подумал директор, и тут в дверь постучали.

   - Войдите! – проскрипел Страус и нахохлился.

   В дверях появилась Овца Петровна. Нос ее был выпачкан черным, из глаз капали слезы.

   - Что у Вас опять? – раздраженно спросил директор. Вечно у этой Овцы что-то не так!
 
   - Страус Ромуальдович! – заблеяла Овца Петровна. - Третий «Б» хлопушки принес… Урок начался, а они как пошли хлопать… А из них – пыль, грязь! Вот и меня всю испачкали…

   И Овца опять залилась слезами, размазывая грязь по физиономии.

   - Почему же Вы у них не отобрали хлопушки? – рассердился Страус. – Небось, и класс весь испачкали!-  Страус Ромуальдович был ярым блюстителем чистоты.

   - Откуда же я знаю, у кого эти хлопушки? – хныкала Овца. – Пока иду к одному, второй в другом конце класса хлопает, и так друг за другом!

   - А вот я знаю, у кого хлопушки, а вот я знаю! – взорвался Страус. – Идемте со мной!

   Он выскочил в коридор, едва не сбив с ног какую-то посетительницу, и понесся в третий «Б». Овца семенила за ним, мелко цокая копытцами.
   У входа в класс он приосанился и вошел в дверь, как и подобает директору – важно и значительно. Некоторое время он стоял перед учениками молча, свирепо разглядывая притихшую детвору. Потом медленно подошел к одному из учеников, кивнул в его сторону клювом и грозно приказал:

   - Выкладывай!
 
   Ученик поспешно вынул из кармана и положил на учительский стол злополучную хлопушку.

   - Теперь ты! – кивнул Страус другому ученику. Тот тоже немедленно разоружился.
 
   - Ты! Ты! – директор безошибочно определял владельцев хлопушек, к немалому удивлению Овцы.
Когда по приказу директора хлопушки были выложены на стол, Страус снова стал молча сверлить глазами мятежный класс. С первой парты соскользнул очень приличный мышонок, порылся в маленьком карманчике и последним добровольно сдал оружие. Тогда директор сгреб со стола конфискованное богатство третьего «Б», развернулся на своих когтистых ногах, гордо вскинул голову и вышел, сопровождаемый гробовым молчанием.

   У дверей кабинета стояла все та же незнакомая посетительница, вероятно, ожидавшая его. «Наверное, Крольчиха»,- подумал Страус. «Видела, как я поскакал по коридору, теперь Лосю расскажет. Нехорошо получилось, несерьезно… Хотя, вроде, и не похожа на Крольчиху… Кого это еще принесло?»

   - Вы ко мне? Заходите, пожалуйста! – на всякий случай вежливо пригласил посетительницу Страус.
Ах, если бы знал бедный директор, кто пожаловал к нему, не боялся бы он тогда какой-то Крольчихи!
Страус распахнул дверь, и в его кабинет вошла королева.

                VII

   - Вас направил Лось Михайлович? – осторожно спросил Страус, разглядывая приятную, скромно одетую женщину.
   - Да, - моментально придумала королева, так как не представляла, о чем будет говорить с директором. Имя Лось Михайлович было ей хорошо известно, и она решила сыграть роль его протеже.
 
   - Лось Михайлович говорил мне, что Вы – очень опытный педагог, - продолжал ни о чем не подозревающий директор. – Не могли бы Вы помочь нашему молодому специалисту Овце Петровне, у нее некоторые сложности в работе…

   - Разумеется, - тут же согласилась королева, хотя представления не имела, о чем идет речь. Но королева – на то и королева, чтобы никогда не теряться.

   Овца Петровна была отпущена домой по причине расстройства, и королева под именем Крольчихи Павловны была представлена прославленному третьему «Б».
   
Только что разоруженный класс был в явной растерянности, так как отсутствие хлопушек не позволяло должным образом приветствовать нового учителя. Надо было срочно что-то придумать, чтобы не ударить в грязь лицом.
 
Не зная, чем заняться, королева решила поговорить с ребятишками о светлом будущем.
 
   - Скажи, пожалуйста, кем ты станешь, когда вырастешь? – обратилась она к довольно крупному, головастому Песику.

   - Охранником! – четко прогавкал Песик. – У нас в роду все охранники.
   - Молодец, - похвалила его королева. – Ну, а ты кем будешь? - спросила она у Поросенка, развалившегося на парте.

   - Буду работать в бане, - ответил Поросенок.

   «И что это свиней на воду потянуло? –удивилась королева. – Одну - в лужу, другого – в баню… А сами все равно грязные ходят…».

   - А почему - в бане? – поинтересовалась она.
- Там денежки хорошо капают, - авторитетно заявил Поросенок. - Я владельцем буду.

   - Ну, ладно… А вот вы, кем вы будете, когда станете большими? – спросила королева у двух симпатичных котят, сидящих за последней партой.

   - Котами-вредителями! – закричали в один голос котята. Наслышаны, значит, про эту парочку. И в доказательство того, что они достойны такого высокого звания, они пронзительно заверещали, выскочили из-за парты, вспрыгнули на занавеску, опрокинув горшки с цветами, с занавески перелетели на лампу под потолком и вместе с лампой рухнули перед самым столом учителя под свист и улюлюканье всего класса. Класс был в восторге: новый учитель был встречен по высшему разряду!

   Дальнейшая беседа была уже явно неуместна, так как все кинулись убирать осколки, устроили толкотню, и в этой толкотне кто-то свалил аквариум, обеспечив длительное мытье пола пятьюдесятью литрами воды. Собранные на проверку дневники очень кстати упали на пол, по щиколотку залитый водой, и ненавистные двойки поплыли, как лебеди, медленно, но верно растворяясь в водной стихии. Ученики энергично брызгали и поливали друг друга водой, выжимали тряпки обратно на пол, в общем, делали все, чтобы урок прошел на славу.
 
   Надо ли говорить, что королева, правильно оценившая положение дел, под шумок выскользнула за дверь и с облегчением покинула сей храм науки.
 
   Позже, когда выяснялись подробности и допрашивались свидетели этого громкого дела, Заяц-русак, проверявший тетради в соседнем кабинете, показал, что, почуяв неладное, он выглянул в коридор и увидел, как какая-то женская фигура не спеша, с достоинством проследовала в конец коридора и исчезла за дверью…

                VIII

   Коты-Вредители привязали к кошельку тоненькую ниточку, бросили кошелек на дорогу, а сами спрятались в кустах. Когда кто-нибудь проходил мимо и замечал кошелек, то непременно нагибался, чтобы поднять его. Выражение лица у обнаружившего находку было самое счастливое. В этот момент коты дергали за ниточку, добыча уплывала в кусты, и лицо одураченного сначала выражало изумление, потом последовательно растерянность, досаду, гнев и, наконец, деланное безразличие: не больно-то, мол, и хотелось. Конечно, старая шутка, но надо же было чем-то заняться в ожидании ее Величества.
За этим занятием и застала их королева, которая только что благополучно покинула здание школы. Она, разумеется, не стала поднимать кошелек: их Величествам кошельки ни к чему, они и вовсе без денег обходятся.

   Завидев королеву, коты выскочили из кустов и наперебой затарахтели:

   - Ваше Величество, Вам нужно срочно возвращаться во дворец! Граф Мяус присылал за Вами. Через час прибудет делегация из Персии, Вам необходимо принять этих персов!

   Королева с котами заспешили во дворец, когда их обогнала роскошная машина, направлявшаяся, по всей видимости, за город. За рулем сидел мощный круторогий баран, а рядом с ним, высунув копыто в окно, развалилась уже знакомая нам доктор Лошадь, столь удачно избежавшая дежурства.

   - Ах, вот почему Лошадь так рано ушла с работы, - заметила королева, - на машине покататься захотелось! Как это несерьезно!

   - Ой, ваше Величество, - тут же затараторил Серый, - Вы, наверно, не знаете, как она работает, так я Вам сейчас расскажу.
   
   Случился у нас как-то с Рыжим насморк. (Тут он ткнул Рыжего в бок и в ту же секунду получил сдачи в ухо). Пришли мы в поликлинику, а там как раз эта Лошадь принимала. Назначила она нам капли в нос и велела медсестре закапать. Сестричка нам по пол-литра капель в каждую ноздрю и вкатила: это Лошадь перепутала и нам лошадиную дозу прописала. Мы с Рыжим вышли в коридор, а у нас эти капли ка-а-ак польются отовсюду: и из глаз, и из ушей, и из ноздрей – в общем, изо всех дырок. Все вокруг смеются, на нас пальцами показывают и говорят: «Это не коты, а какие-то фонтаны ходячие!». Вот как она нас полечила. Так что уж пусть лучше с баранами катается!

   За разговорами и не заметили, как дошли до дворца. Королева опять прошла через потайной ход, быстро переоделась и вышла к министрам, которые уже приготовились к встрече иностранной делегации для подписания продления мирного договора.

   Гости из Персии – персидские коты – ступали важно и мягко, как и положено порядочным котам. Они подошли к королеве и склонили перед ней свои пушистые головы. Когда персы подняли головы, их носы оказались приплюснутыми: видимо, они поклонились слишком усердно.
 
   Переговоры, как и положено, прошли в непринужденной, дружественной обстановке, после чего персидским котам было предложено отобедать в королевской столовой. И тут случилось непредвиденное. Когда коты ознакомились с меню, они в один голос громко заявили:

   - Мяуса! Мы хотим Мяуса!

   Королева оцепенела от ужаса. Коты-котоеды! Они хотят съесть бедного Мяуса! И это посланцы дружественной страны, прибывшие с миротворческой миссией! Такого она еще не встречала в своей жизни. Она видела, как пошатнулся граф Мяус, как впервые за много лет обмякли его шикарные усы, как еще больше побелел подбородок.
 
   Неизвестно, как разворачивались бы дальше события, если бы в этот момент не показалась из-под стола рыжая, усатая морда кота-Вредителя, которому по этикету находиться на приеме было не положено, но который почему-то все-таки здесь находился.

   - Ваше Величество! – энергично зашептал кот, цепко держась когтем за атласное платье королевы.

    – Не волнуйтесь так! Они хотят мяса, понимаете, просто мяса, а не графа Мяуса. Это у них акцент такой. Иностранцы все-таки…

   - Мяса многоуважаемым гостям! – овладев собой, приказала королева слугам и чуть заметно кивнула графу Мяусу, чтобы ободрить его.

   Граф Мяус с трудом оправился от потрясения и едва заставил свои усы распрямиться. Однако сытный обед исправил всем настроение, и гости остались весьма довольны оказанным им приемом. Персидские коты так и не поняли, в какой шок они повергли хозяев, и удалились с поклонами в самом приятном расположении духа, оставив в подарок груду роскошных персидских ковров.

                IX

   Персидские ковры всем пришлись по душе, а в особенности – котам. Они катались по мягкому ворсу, переваливались с боку на бок и даже попытались точить когти, но королева не позволила.
 
   Вдоволь восхитившись коврами и отдохнув после приема персов, королева решила не ходить больше в город, так как дело шло к вечеру. Однако королевская канцелярия еще работала, и ее Высочество задумала тайно проверить работу канцелярии, не показываясь там, то есть спрятавшись за занавеску. Занавеска эта отделяла от кабинета небольшое служебное помещение. Вот там-то и расположилась королева, чтобы ее не видели посетители.
   Прием вел Филин – старый, многоопытный адвокат ее Величества, строгий и неподкупный. Едва королева разместилась за занавеской, как в кабинет вошла мадам Поросятникова.
   - Выдайте мне справку, что я – Пигги Порро, а не Поросятникова, - без обиняков потребовала Свинья.
   - На каком основании, позвольте спросить? – спросил Филин, разглядывая Свинью поверх очков.
   - Не надо мне никакого основания, мне нужна справка, а не основание. А если Вам нужно основание – ну так сделайте любое: хоть деревянное, хоть какое, уж не знаю…, - сказала темная Свинья.
   - А зачем Вам становиться Пигги Порро? – поинтересовался Филин.
   - Иностранкой хочу стать, - объяснила Свинья. – Знаете, Канны, Ницца, и все такое… Чтоб туда, как домой…
   - Вам – не положено, - Филин сделал особое ударение на слове «Вам» и крикнул:
   - Следующий!
   Вздыхая и охая, Свинья слезла со стула и поплыла к выходу. На ее жирной спине ясно читалось, что она еще не раз придет сюда.
   В дверях Свинью заклинило со следующим клиентом – Козлом. Свинья оказалась сильнее, и Козел был катапультирован обратно в коридор. Там он с минуту поднимался на ноги, отряхивался, расчесывал спутавшуюся при падении бороду, в общем, принимал приличный вид, с коим и должно было предстать перед юристом для решения важного вопроса.
   А Филин тем временем протирал очки и думал о том, что мадам Поросятникова всеми правдами-неправдами добьется-таки своего, а вот ему-то уж точно не видать ни Ниццы, ни Канн и ничего такого…
   Козел начал издалека. Он так долго и подробно говорил о важности своего дела, ни слова не говоря о самом деле, что Филин был вынужден прервать клиента, хоть и очень не любил быть невежливым.
   - В чем суть вопроса? – усталым голосом спросил Филин, перебирая бумаги.
   - В капусте, - неожиданно сказал Козел.
   - Поясните, пожалуйста.
   - Пожалуйста, - с готовностью ответил Козел и опять понес о чрезвычайной важности вопроса. Филин молчал и смиренно дожидался, когда же, наконец, Козел дойдет до сути, то есть, до капусты. Но сути не было.
   - Что с капустой? – не выдержал Филин, резко прервав клиента.
   - А что - с капустой? Ничего с капустой… Нормальная капуста…, - бормотал Козел. – А-а-а! С капустой!? – он вдруг вытаращил глаза, словно сообразил что-то. – С капустой – хорошо, все хорошо с капустой! Позвольте Вам, так сказать, предъявить… капусту…хе-хе!
   Козел глупо хохотнул, робким движением вынул из кармана несколько купюр и стал распластывать деньги копытом по столу, норовя подтолкнуть их поближе к Филину.
   - Вот, так сказать, для решения важного вопроса…
   - Как Вы смеете? – подскочил в своем кресле Филин. – Я служу ее Величеству верой и правдой много лет! Я – честный труженик, а не побирушка! Вон отсюда!
   И Филин, позабыв о вежливости, буквально вылетел из-за стола, схватил отвратительные бумажки и, засунув их обратно в козлиный пиджак, выпроводил за дверь возмутительного клиента.
   «Браво, Филин, умница, - порадовалась за занавеской королева, - необходимо немедленно выдать ему премию. Нет, награду. Нет, и премию, и награду за его честность и преданность».
   Тем временем в кабинет вошел следующий посетитель, и королева едва не рассмеялась. Она увидела Паука, того самого Паука со сломанными носками, который за сегодняшний день уже третий раз попадался ей на глаза.

   - Ваше юридическое высочество, - очень вежливо обратился Паук. – Я хочу подать в суд на Корову.
- По поводу? – Филин уже явно утомился и потому был немногословен.

- Она носочки мне сшить не хочет, - загундосил Паук уже знакомую королеве песню. – И велосипед мне покорежила, корова этакая… Пусть хоть денежки выплатит, если уж носочки не шьет!
   Тут Филин от изумления раскрыл клюв и уронил очки. Изумили его не странные речи Паука - к такого рода заявлениям Филин за долгие годы службы уже привык. Старого служителя юстиции поразило эффектное зрелище, разыгравшееся в его кабинете. Занавеска, ведущая в служебное помещение, распахнулась, как театральный занавес, и неожиданно для всех, в блестящем платье, украшенном драгоценностями, и в сияющей короне на голове появилась королева.

                Х

   Ослепленный великолепным сиянием ее Величества, Паук опрометью бросился бежать, забыв и про Корову, и про носочки, и про ревматизм. Королева же сочла нужным выйти из своего убежища, так как достаточно убедилась в преданности Филина и, кроме того, не могла больше удерживаться от смеха при виде несносного Паука. А Филин еще долго ухал и таращил глаза от удивления.
   Блистательное явление королевы закончилось вручением верному Филину премии и грамоты, которые тут же были подготовлены по мановению ее Величества.
 
   Прием посетителей на сегодня, естественно, был закончен. Королева рассказала Филину о своих похождениях, после чего было решено этим же вечером созвать собрание, чтобы обсудить создавшееся несерьезное положение.
 
   Коты-Вредители мирно спали за занавеской, когда королева позвала их, чтобы дать серьезное поручение: пригласить на собрание представителей от города. Коты тут же вскочили и с готовностью бросились выполнять задание. Правда, пробегая по приемной, они не удержались от соблазна быстренько поточить когти об кожаный диван, обнажив при этом его ватное нутро. Но на них тут же шикнули, и они понеслись по городу разносить приглашения.

   Собрание началось с наступлением темноты. Население проявило большую активность, и во дворец явилось множество представителей не только от города, но из пригорода. Наряду с явно городскими собаками, котами и менее городскими лошадьми, коровами и баранами, вылезли из берлог домоседы-медведи, покинули свои насиженные болота цапли и лягушки, прискакали как всегда голодные, поджарые волки, шелковой рыжей волной прокатились по залу и элегантно уселись в первом ряду шикарные лисы. Притащилась даже старая крыса, которой по возрасту уже можно было не приходить на собрание, но она все-таки пришла. Ее усадили писать протокол.

   Такая отличная явка, удивившая всех во дворце, конечно же, не была случайностью. Ее обеспечили все те же коты-Вредители, успевшие разнести по всей округе, что сегодня решается судьба королевства, ни мало ни много. И жители Королевства Серьезных вещей, будучи патриотами своего государства, не замедлили явиться для решения столь важного вопроса.

   С докладом выступил граф Мяус. Доклад этот, на основе материалов, представленных королевой, был мгновенно подготовлен на компьютере молодым, но многообещающим Бычком. Из доклада становилось ясно, что основной закон королевства – быть серьезным во всем – явно не соблюдается, что с дисциплиной у жителей – хуже некуда и что необходимо принимать самые срочные меры по исправлению, укреплению, улучшению и т.д.

   После доклада началось бурное обсуждение с разного рода предложениями. Медведь предлагал перестройку, вернее, он предложил развалить все королевство одним махом, а уж строить будет кто-нибудь другой. Строить брались муравьи, но скоро не обещали, тем более что не представляли, что надо строить. Волки, едва скрывая щелканье зубов, как обычно, призывали к введению смертной казни. Филин толковал о правах, совы ему поддакивали, вертя круглыми головами. Зайцы предлагали оставить все как есть, чтобы не было хуже. Хорь желал всех провинившихся душить непременно, лисы посмеивались, пряча улыбки в свои шикарные шубы. Дорвавшийся до выступления Козел говорил, как всегда, много и путано, его никто не понял, но сам он остался доволен своей речью.

   Королева очень внимательно слушала всех выступающих. Самым убедительным ей показался благоразумный инспектор Лось, настроенный весьма гуманно и демократично. Он выступил за то, чтобы подвергнуть виновных в нарушении порядка небольшому штрафу и в дальнейшем прибегать к такому же наказанию.
Заключительное и решающее слово было за королевой. Она целиком поддержала умного Лося, поскольку ее Величеству тоже не хотелось ни вешать, ни душить, ни сажать в тюрьму своих граждан. Закон о введении штрафа за несерьезное поведение был принят, и собрание объявили закрытым, но все не спешили расходиться, словно чувствовали, что не все закончилось, что должно произойти еще что-то…
   
   И тут с потолка, прямо к ногам королевы, блестя и переливаясь, скатился огненно-рыжий шар. Другой шар, серый с серебряным отливом, подкатился вслед за первым откуда-то сбоку. Шары столкнулись, разлетелись в стороны, и, когда они остановились, все узнали королевских любимцев.

   - Ваше Величество, бесценная наша королева! – в один голос затрезвонили коты. – У нас тоже есть предложение! Мы тоже хотим сказать!

   - Говорите! – разрешила королева. – Что вы хотите предложить?

   - Мы хотим предложить – БАЛ! Давайте устроим бал в честь Вашего Величества и в честь мудрого решения Вашего Величества!

- Ба-а-л! Мы хотим ба-а-л! – подхватило множество голосов в сладком предвкушении веселой бессонной ночи.

   Королева кивнула графу Мяусу, и тот, оправив фрак и подкрутив свои славные усы, подошел к трону ее Величества. В моментально наступившей тишине он выдержал эффектную паузу, и через несколько секунд его хорошо поставленный голос прокатился по всему залу:

   - Б-А-А-Л! Объявляется королевский бал!

                XI

   И тут же все пришло в движение. Десятки слуг в мгновение ока убрали стулья, стена за троном королевы раздвинулась, открыв сцену, двери на противоположной стороне зала широко распахнулись, гостеприимно открывая анфиладу королевского дворца.
 
   Вдоль стен появились длинные столы с яствами, между стенами и столами включили подсвеченные, разноцветные фонтаны, а с потолка спустились гирлянды живых цветов.
 
   На сцену выкатили четыре рояля с поднятыми крышками, и между роялями возник блестящий, переливающийся белым, розовым и голубым водоворот. Это спешили занять свои места исполнители – сто маленьких пушистых котят в белых, розовых и голубых с блестками платьицах и костюмчиках. У каждого на шейке сверкало маленькое жемчужное ожерельице, а в ушках позванивали маленькие серебряные колокольчики. Усевшись за инструменты – по двадцать пять котят за каждый рояль – музыканты четко и слаженно заиграли радостную, веселую мелодию, быстро бегая по клавишам крошечными мягкими лапками.
Едва они закончили музыкальную пьесу, как в распахнутые двери зала стремительно влетело множество разноцветных птиц, каждая со своей маленькой скрипочкой. Они играли на скрипках прямо на лету, перепархивая с места на место, и котята подыгрывали им, весело раскачиваясь на стульчиках в такт ме-лодии.
   Артисты так понравились, что их не хотели отпускать, но в дверях уже толпились следующие исполнители, и котята под бурные аплодисменты отправились спать, полизав по пути вкусные йогурты.
Следующим на сцену вышел очень важный, крупный петух. За ним рядами выстроился куриный хор. Петух выпятил грудь, раскинул крылья и громко запел. Куры, закрыв глаза, подпевали ему а капелла. Со стороны казалось, что они были в обмороке. Это было занятно, но, к счастью, недолго.

   Гости уже выпили шампанского в честь принятия закона, и за столами становилось шумнее и вольготнее, а потому появление на сцене джаз-банда оказалось очень кстати. Молодые ослы, козлы и прочие преемники прославленного квартета оказались намного талантливее своих пращуров. Джаз обрушился на присутствующих огненным, жгучим потоком, и вскоре за столами не осталось никого – все пустились в бесшабашный, заразительный пляс.
 
   Медведь отплясывал, широко раскидывая лапы и громко крякая при каждом прыжке. Лисы танцевали изящно, но темпераментно, от танцев и шампанского они разрумянились, но шуб не снимали. Зайцы прыгали высоко и беспорядочно: зайцы сами по себе, а музыка сама по себе, однако это их нисколько не смущало. Бульдог скакал, яростно крутя плотными ляжками, и время от времени выкрикивал:

   - Капли в нос, пилюли в глотку!

   Козел во время танцев сильно шумел, потом начал кидаться цветами, за что был выведен в королевский сад – проветриться.
   Ну, а уж коты-Вредители оттянулись на славу: отведав самой вкусной рыбы в королевстве, они носились по залу, как выпущенные из лука стрелы, раскачивались на цветочных гирляндах, повисали на стенах, цепляясь когтями за обивочный шелк. И, как всегда, им за это ничего не было – на зависть Козлу, не по своей воле гулявшему по ночному саду.
   
   Бал удался, всем было хорошо и весело, и королева была счастлива оттого, что такой насыщенный событиями день удачно закончился. Она незаметно вышла на балкон, чтобы немного отдохнуть от шума и всеобщего веселья.
 
   Глубокая ночь царила над садом, над дворцом, над всем королевством. Поблескивая ночными огнями, перед ней простирались ее владения, высоко в небе мерцали голубоватые звезды. Торжественно и величественно плыла земля в бесконечном пространстве, и был в этом такой покой и такой порядок, что королева поняла, скорее, почувствовала: какие бы законы она ни принимала, какие бы порядки ни вводила – все будет так, как будет, подчиняясь каким-то высшим, великим законам бытия. И это чувство делало ее еще более счастливой и спокойной.

   …Стихал бал, расходились гости, а королева все сидела на балконе, наслаждаясь величием природы, и чувством единения с этим величием, и великим покоем, сошедшим на нее. Королева сидела в кресле, а на ее плечах тихонько мурлыкали два ее сокровища, и в свете луны один сиял золотым светом, а другой отливал чистым серебром. Мудрые коты спокойно дремали и, как и положено котам, время от времени потягивались и поглядывали на королеву, слегка приоткрывая свои лукавые и одновременно таинственные глаза, сияющие и прекрасные, как драгоценные камни…