Мышка

На стене фейерверком резвилась игра шаловливых теней, ярких, сочных оттенков, искристых полутонов. Легко и изящно скользя полу взглядом и полуулыбкой, она манила за собой и звала, увлекая в мир чудных грез и невероятных, доступных вымыслов.

Зрители, затаив дыхание, потеряв счет времени, забыв обо всем, не отрываясь, следили за каждым малейшим движением игры света на экране.

Зал то взрывался аплодисментами, то погружался в чуткую, впитывающую ощущения, тишину.

Прожектор, по неосторожности ли оператора, или по какому иному умыслу, скользнул вниз, на подмостки сцены.

Почти невидимая на свету, испуганно встрепенувшись, в сторону метнулась тень, маленькая, серенькая, неприметная, робкая, забившаяся в угол от неожиданного яркого света прожектора, и от внимания, непонимающе привставших зрителей, вытянувших шеи и заглядывающих через плечи другу друга, недоуменно переспрашивающих, и поставленных перед фактом внезапного исчезновения всех ярких красок с экрана.

- Это я. Простите…, - тихонько шепнула мышь, вжимаясь в щелку под сценой.

Глаза, испуганно моргая, беспомощно искали участок пола, не тронутый светом.

Красочная игра теней на экране погасла, не было больше сочных тонов, и томительных полу оттенков. Была маленькая серенькая живая мышка. Простая и настоящая.

Скрытая от посторонних глаз, в полутьме ниже сцены, она перебирала лапками лучи, составляя из них вызывающие восхищение и благоговейный восторг, узоры, раскладывая естественную чистоту света, создавая из нее красоту многоликости, захватывающей дыхание и подчиняющей чувства. Мысли зрителей, как соучастника зрелища, могли течь только в такт разворачиваемой на безупречно молчаливом, безропотно принимавшем все, экране.

Мышки дирижировала игрой света, создавая музыку из повседневности, и извлекая невозможное из реальности.

Но луч прожектора, рассудив каким-то причудливым образом, решил более не играть в искусственное, а выхватить из вечной полу тени настоящее, серенькое, простенькое, но живое и настоящее.

Зрители рассуждали иначе, и, разочарованные, они расходились, переговариваясь, и оборачиваясь, на тщетно пытавшуюся стать еще меньше, и без того, крохотную, невзрачную, фигурку, - виновницу и создателя того спектакля, восхищение которым еще минуту назад не давало им ни мгновения почувствовать себя вне чуда.

Причудливая игра теней еще плясала в разочарованно потухающих глазах уходящих зрителей, когда робкое серое тельце скользнуло на сцену, сцепив маленькие, постукивающие от страха, зубки, и хрупкая серая мышка выпрямилась во весь свой маленький рост.

Прожектор привязанно-подчиненно метнулся следом.

Фигурка управляла им теперь открыто, свободно и грациозно музицируя живым лучом, перебирая тонкими пальцами по лучам-струнам, преломляющим звук в свет и игру в чувство.

Зрители почти все ушли, и лишь последние, обернувшись, замерли от красоты звуков, переливами красок расплескавшихся по экрану, сотканному из живого полотна чувства, открыто и смело смотрящего в глаза действительности, совместившего в себе природную грацию игры света, и невзрачную, почти неслышную, невесомость истины.

И маленькая серая мышка, полупрозрачная в ярком луче прожектора, благодарно кивнула, радостно приветствуя обернувшихся зрителей обаятельной легкой улыбкой, протянув им маленькую чуткую лапку, приглашающим к жизни, жестом…

 
Август, 2005 г. Март 2008  Матросова Елена(Velen)