Девственные страницы

Перед тем как уйти ты, обняв меня сзади, шепнул своим бархатным голосом: «Милая моя, у тебя уже синдром библиотекаря», и, поцеловав медленно удалился.
Я осталась одна, в ближайшие полтора часа вся библиотека в моем полном распоряжении.  Я вставляю медленно, но уверенно ключ в замочную скважину, слышу щелчок и открываю не спеша заветный алтарь книг.
Взяв с полки первую попавшуюся книгу я вдыхаю ее аромат…ооо ,да, это она самая «Мировая детская литература». Вспоминается дом, родные стены, у меня уже есть две книги из этой серии.  Когда-то, папа взял из библиотеки себе их, но так и не вернул, за что я ему безмерно благодарна.
Такие же повернутые на книгах люди как и я поймут меня, они так же со мной согласятся ,что у каждой книги или тетради есть «свой» запах.  Я отличу от всех других даже с закрытыми глазами запах энциклопедии, запах церковных книг, запах нотных тетрадей, пергамента. Так и сейчас, от одного запаха у меня мурашки по коже и одно лишь желание-открыть ее!
Проводя холодными пальцами по корешку я решаюсь ее открыть. Да! Она еще новая несмотря на то, что она 1982 года на ней нет ни печати, ни следов других рук. Книжка открывается с девственным хрустом и легким нежеланием. Ну же, детка, поддайся мне! Страницы слиплись и находятся в предвкушении того, что сейчас я буду листать их и все больше и больше познавать их, заходя в самые глубины рассказов и повестей, проводя пальцами по иллюстрациям и наслаждаясь работой художника! Они такие мягкие и нежные, за краешек  легко взяться и перелистнуть, но нужно быть острожным, даже такие книги могут порезать пальцы и тогда кровь запачкает девственные страницы и они не будут так прекрасно сиять чистотой.
Я беру в руки печать, чтобы, увы, осквернить это прекрасное создание, я не могу позволить себе поставить метку криво или нечетко, с моей стороны это неуважение. Каллиграфическим почерком пишу номер, теперь и ты будешь иметь свой номер, так же как и все книги, от библии до самых непонятных мне брошюр о буддизме. Но знай, для меня, ты останешься той самой, неповторимой и любимой. Для меня огромная честь быть первым твоим читателем, твои первым, но, увы, не единственным. Позволь же оставить о себе лишь хорошие воспоминания, ведь книги как и женщины помнят своих первых партнеров. Так и ты будешь хранить отпечатки, мысли, прикосновения своих владельцев. Как же я не хочу, чтобы ты попала в руки какому-нибудь безбожнику, который не сможет оценить тебя в полной мере, который осквернит тебя своими грязными руками и ты, как брошенная кукла, будешь валяться  у него на полке вместе с постыдной Дарьей Донцовой и желтой прессой. Я постараюсь сохранить  тебя, родная. Я так же  аккуратно закрою тебя и поставлю на полку. Ты же, издав свой прощальный хруст-стон лишь оставишь мне на прощание приятные воспоминания и останешься ждать своего нового владельца.