Человек разумный. Глава 4

          Герк служил в Центральном зале и немало времени проводил в библиотеке, поэтому в его голове обитали всевозможные идеи, а мысли молодого мужчины нередко оказывались весьма неожиданными.
          Вот и сейчас он спросил у Морана:
          – Ты знаешь, каких зверей нам следует опасаться?
          – Их много, – ответил Моран. – С медведем, волком, лисой, кошкой и дикой свиньей человеку не справиться. Могут напасть барсук, куница, хорек, большая птица, змея. Лучше держаться подальше от крупных травоядных животных. Даже заяц изувечит человека, если столкнется с ним на бегу.
          – А ты слышал о порохе? – сменил тему Герк.
          – Слышал. Это такой порошок, им взрывают камни. Грохот при этом ужасный!
          – Знаешь, как это делается? Сначала в скале выдалбливают узкую и глубокую выемку, потом помещают туда порох и плотно закупоривают отверстие, выводя наружу только фитиль. Остается только его поджечь и бежать. Порох быстро сгорает, то есть взрывается, и скала разваливается на куски… А если насыпать порох в железный кувшин с узким горлышком, а потом поджечь?
          – Порох взорвется, кувшин разлетится на куски. Будет грохот и, возможно, огонь.
          – А что будет, если кувшин с зажженным фитилем бросить под ноги зверю?
          – Порох взорвется и любой, даже самый большой зверь, испугается и убежит. Я все понял, только фитиль надо будет поджечь быстро – огнивом не получится.
          – Значит, надо иметь при себе зажженную масляную лампу.
          Моран почти не бывал в пещерах. Продажей и покупками занималась Эда. Женщина отчаянно торговалась, и получалось это у нее весьма неплохо.
          – Хорошо, что я тебе ничего не продаю, а то остался бы в убытке, – смеялся Герк.
          Однако и Эде пришлось заплатить за порох немалую цену. Каждый кувшин обошелся свободным охотникам в пять золотых монет. Четыре сосуда пока спрятали, но всем стало спокойнее, ведь теперь они могли защититься от любого зверя.

          Моран уже совсем не ходил на промысел. В дни, когда все оставались на террасе, он уходил вниз с Герком охотиться или заготавливать лес. Аккуратные штабеля бревен лежали на первой террасе, но мужчины продолжали рубить деревья. Эда тоже хотела жить в доме.
          – Как мы будем их поднимать? – поинтересовался Герк.
          – Хочу сделать ворот. Металлические части закажем в пещерах, а остальное нам под силу самим.
          В остальные дни Моран пропадал под землей. Проход в скале постепенно удлинялся, ровные стопки прямоугольных камней вырастали в пещере. Ел Моран там же, где работал, выходил наружу только тогда, когда за ним выходила Ива.
          Жена за время жизни на поверхности немного поправилась и удивительно похорошела. Даже после тяжелого рабочего дня желание переполняло Морана, и он ничего не мог поделать с собой. Ива называла секс в пещере бродячим.
          – Почему бродячий? Ведь секс никуда не ходит – он всегда с нами, – удивлялся мужчина.
          – Мы, как бродяги – значит, секс тоже бродячий.

          В этот день Ива пришла намного раньше, чем обычно – Моран даже пообедать не успел.
          – Собирайся скорее, нас ждут! – выпалила жена, не успев подойти.
          Мужчина понял, что привычного удовольствия сегодня не будет, окинул взглядом супругу, вздохнул, но спорить не стал.
          Ждала их миловидная, но грустная молодая женщина.
          – Моран, это Сида. Можно, она тоже станет твоей женой?
          Слова Ивы ошеломили Морана, он на время потерял дар речи, да и что делать, тоже не представлял. В пещерах ни один мужчина не имел больше одной жены. Любая супруга устраивала скандал, узнав, что муж разделил ложе с другой женщиной.
          А тут собственная жена предлагает ему жениться еще на одной женщине.
          Признаться, такого удовольствия, как с Ивой, Моран не испытывал ни с одной женщиной. Супруга не имела привычки отказывать ему в сексе, и спать еще с кем-то, кроме жены, мужчина совсем не хотел.
          Кроме того, у каждой женщины есть свои желания и капризы, многие из которых приходится удовлетворять мужу. А если жены две, то и желаний получается в два раза больше.
          – Давай отойдем!
          Моран взял жену за руку и продолжил разговор, когда они отошли от Сиды шагов на тридцать.
          – Что ты придумала?
          – Сида ушла со службы год назад и до сих пор не нашла мужа. Ей уже двадцать шесть – времени нет. Милый, пожалуйста!
          – Ива, ведь я ее не знаю, и она меня видит в первый раз. Мужчина и женщина должны сначала познакомиться, присмотреться друг к другу, полюбить и только потом пожениться.
          – А ты меня знал и любил, когда на мне женился?
          – Тогда у нас все очень быстро получилось, но сейчас-то я тебя люблю!
          – Вот женись на Сиде и люби ее!
          – А как же она? Ведь я могу ей не понравиться.
          – Если поженитесь, она будет любить, потому что жена должна любить мужа. Ведь я тебя люблю!
          – Нет, Ива, я так не могу.

          Наверно, супруги могли еще долго спорить, но Ива приберегла довод, который все решил в ее пользу.
          – Знаешь, Моран, я беременна, и мне теперь нельзя с тобой спать.
          – Надолго?
          – Пока не рожу. Если ты не женишься на Сиде, у тебя очень долго совсем-совсем не будет секса!
          Такое будущее совсем не устраивало Морана, поэтому возможные неудобства показались ему малозначимыми, а собственные возражения – надуманными. Потребности, как всегда одержали верх над правилами, условностями и умными мыслями – мужчина согласился.
          Позже он понял, что его все-таки обманули:  не было полного воздержания со стороны Ивы, да и секс оказался занятием с множеством весьма любопытных вариантов.
          – Сида, я согласен взять тебя в жены, – совершенно искренне сказал Моран.
          – Моран, я согласна выйти за тебя замуж, обещаю быть верной и преданной, – ответ был ожидаемым.
          – Мы что, теперь втроем в одном шалаше жить будем? – потихоньку спросил Моран у Ивы.
          – Построим еще один шалаш рядом с нашим, и я пока буду в нем спать, – ответила уже не единственная, но первая жена.

          Мужчины делали каркас будущего жилища.
          – Что будем делать? – спросил Герк.
          – А что сделаешь, ведь я уже согласился.
          – Дело не только в том, что тебе всучили еще одну жену. Сида ушла со службы год назад, не нашла мужа и явилась сюда. Откуда она о нас узнала?
          – Это просто: пришла к "летучим мышам", они ей и рассказали.
          – Правильно! Получается, что те, кто отслужили, и те, кто еще служат, поддерживают связь. А ты не боишься, что все бывшие разведчицы, которым не удалось устроиться в пещерах, скоро будут здесь?
          – Ты думаешь, их много?
          – Могу рассказать о тех, кто еще не уволился. В отряде тридцать человек, служит каждая с шестнадцати до двадцати пяти лет. Раздели тридцать на девять  и получишь, число женщин, которые ежегодно будут приходить к нам. Больше им деваться некуда, потому что от жизни в пещерах они уже отвыкли. Появляться они будут с мужчинами или без них. Если они не найдут мужей, у нас с тобой будет по несколько жен, мы все время будем проводить в постели, и нас будут ненадолго выпускать, чтобы погреться на солнышке.
          Нарисованная Герком картина выглядела не слишком привлекательно.
          – Я бы предпочел, чтобы они приходили с мужчинами, – решил Моран.
          – Согласен. Откуда ты узнал, что мужчина, который женится на отставной разведчице, может уйти в свободные охотники без выкупа?
          – От Ивы.
          – А я от Эды. Получается, что мужчины в племенах не знают о такой возможности!
          – Нужно поговорить с Нохом. Наверно, он поможет.
          – Должен: чем больше нас, тем ему выгоднее, ведь все добытое мы несем в его племя. Кстати, он недавно стал вождем.

          Пока строили шалаш, Моран присматривался к новой жене. Невысокая, как и все "летучие мыши", худая – похоже, после отставки в весе совсем не прибавила. А в остальном – полная противоположность Иве. У первой жены лицо вытянутое, носик длинноват, рот большой, огромные карие глаза и шикарные черные волосы. А Сида круглолицая, курносая, серые глаза у нее небольшие , а русые волосы очень коротко подстрижены – обычная внешность, не красавица и не дурнушка.
          Двигаются женщины тоже по-разному. В отличие от порывистой Ивы, движения у Сиды плавные, короткие и очень точные. Поведение у каждой тоже свое. Ива постоянно говорит, смеется, возмущается, хмурит лоб или улыбается. Сида спокойна и немногословна, а лицо у нее не такое подвижное.
          Чуть позже выяснилось, что решительности новой жене не занимать. Едва они остались в шалаше наедине, Сида прижалась к Морану, чмокнула его в щеку и принялась стаскивать с себя одежду.
          Встретив недоуменный взгляд мужа, она попросила:
          – Раздевайся, пожалуйста!
          Сида ласкала мужа неумело, но старательно и искренне, ответные ласки воспринимала с явным удовольствием. Неловкость, сначала охватившая супругов, ослабела и вскоре исчезла совсем.
          Она вздрогнула, но не издала ни звука. Чуть позже Моран понял, что жена отвечает на его движения.
          – Я думала, будет что-то страшное, а мне было почти не больно, и крови совсем чуть-чуть, – с облегчением сказала Сида. – Наверно, женщины устроены по-разному, или ты умелый мужчина.
          – Решительная ты женщина! Мы и сказать друг другу ничего не успели, а ты меня уже в постель затащила, – с улыбкой ответил Моран.
          – Я целый год жила в пещерах и пыталась найти мужа. Выслушивала ложь мужчин, которые хотели только переспать со мной. Искала и не находила! Ты думаешь, это приятно? Я много раз слышала, что секс в первый раз приносит только боль и разочарование – вот и решила поскорее покончить с неприятностями.
          – Ну и как?
          – Кажется, все плохое кончилось еще раньше.

          Моран выглянул наружу.
          – Еще светло. Хочешь, я покажу тебе пещеру?
          Само подземелье Сиду не впечатлило, но когда в тусклом свете масляной лампы она увидела стопки камней и длинный проход, вырубленный в скале, женщина пришла в восхищение.
          – И это все ты сделал один? Вот это да! А много еще осталось?
          – Думал, что закончу через пятьдесят шагов, а прорубил семьдесят и до конца еще не дошел. Видимо, ошибся в расчетах.
          – А куда ты прорубаешься?
          – К нашим шалашам.
          – Мне кажется, ты хочешь заняться со мной сексом, – Сида внезапно сменила тему. – Я буду этому только рада – не бойся и не стесняйся, пожалуйста!
          Моран не встречал женщины, более внимательной к нему и к его желаниям. Позже ему удалось расспросить жену о жизни в пещерах.
          – Полгода в одном племени шила одежду, полгода выделывала шкуры в другом месте, – коротко ответила Сида.
          Вскоре он понял, что сильно привязался к этой спокойной и немногословной женщине.

          Моран и Герк шли к Ноху. Шагали по верхней террасе, не спешили. Мужчины время от времени останавливались, убирали с дороги большие камни и заваливали мелкими осколками самые глубокие ямы. Конечно, тропа пока еще оставалась неровной, но свободные охотники рассчитывали, что скоро будут возить здесь тележки.
          Накануне Моран все-таки прорубился из пещеры. Выход получился выше, чем планировал неутомимый работник. Однако расстраивало мужчину не то, что придется делать лестницу высотой в три человеческих роста – женщины категорически отказывались жить в пещере.
          Оставалось укреплять ненадежные шалаши и выкладывать в них очаги из камня, который планировали использовать для стен дома.
          – Надо уже глину от речки носить и замачивать, – заметил Моран. – Только по склонам с грузом ходить устанешь – пора лестницы делать. Столько дел!  Может, бросить пока весь промысел? У нас и так всего много. Зачем нам еще инструмент и утварь?
          – Про золото не забывай. Оно нам всегда пригодится.
          – Слушай, Герк, ты говорил, что в пещерах много женщин умирает – значит, остаются свободные мужчины. А если их позвать к нам?
          – Так надо выкуп платить. Откуда у них такие деньги?
          – А может, нам самим за них заплатить? У нас-то золото есть.
          – У вдовцов обычно дети имеются.
          – А мы и за детей заплатим! Ты об этом с Эдой поговори. Она у тебя женщина умная – глядишь, еще что-нибудь придумает.
          Суть дела Нох уловил быстро:
          – Значит, надо, чтобы в каждом племени рассказали, что любой мужчина, желающий стать свободным охотником  и согласный жениться на  бывшей разведчице, может получить разрешение бесплатно. Пусть подают прошение в Центральный зал, а закончившие службу женщины просто пойдут по известным адресам и попробуют с этими мужчинами договориться… Скоро совет вождей, там я об этом и поговорю. Думаю, если я возьму с собой несколько мешков сушеных фруктов, слушать меня будут внимательно.

          Вопреки опасениям Герка, маленькое поселение не заполонили "летучие мыши",  вышедшие в отставку. Пришла только одна женщина, закончившая службу полгода назад и не нашедшая своей доли в пещерах.
          Эда отреагировала мгновенно. Уже через день она привела мужчину лет тридцати.
          – Рудознатец! И заплатила я за него всего пятьдесят монет!
          – Что так мало? – удивилась Ива.
          – А он, как только услышал, что у нас есть неисследованная пещера, и не открыто ни одного производства, сразу же стал собираться. Отдал на выкуп все деньги, что у него были – сто золотых, а остальное добавила я, – доложила Эда, очень довольная удачной сделкой.
          Рудознатец, сказал, что его зовут Марк, и сразу же отправился к схеме пещеры, нарисованной Мораном на стене возле лестницы. Мужчина долго рассматривал изображение, довольно хмыкал и что-то бормотал себе под нос. А потом собрался и, даже не взглянув на женщину, предназначенную ему в жены, исчез в пещере почти на сутки.
          Вернулся Марк усталый и довольный, принес небольшой, но тяжелый мешочек и сообщил, что соль у них теперь есть своя, и носить ее из пещер не нужно. На бывшую "летучую мышь" мужчина по-прежнему не обращал внимания и, видимо, считал женитьбу делом совсем не обязательным.
          Однако женщина имела другое мнение и в следующий поход по подземельям отправилась вместе с Марком. Что происходило в пещере, никто не узнал, но на поверхность вышла супружеская пара, а не просто мужчина и женщина.

          С тех пор во всех походах Марка сопровождала жена.
          Через несколько дней рудознатец заявил, что, кроме соли, соды и воды, в пещере ничего полезного нет, утратил к подземелью всякий интерес и занялся исследованием окрестностей. Выяснилось, что к жизни на поверхности Марк не приспособлен, а такое качество, как осторожность, отсутствует у него полностью.
          – Взял в руки какой-то камень, рассматривает и идет вперед. А там большущая змея! Я ему кричу, а он все равно идет! Пока не догнала и за шиворот не схватила, так и шел, – как-то жаловалась подругам его жена.
          Супруга оберегала Марка, как могла. К счастью, получалось это у нее неплохо. Как всякая "летучая мышь", она прекрасно владела арбалетом, поэтому в походах не только охраняла мужа, но и охотилась. А мужу доставалась роль носильщика. В племени довольно быстро привыкли, что из походов Марк возвращается, согнувшись под тяжестью ящерицы или парочки мышей. Жена налегке шла следом.
          Через месяц Марк подвел итог своим странствиям:
          – Есть каменный уголь, медная руда и три вида глины. Железной руды нет, золота и серебра нет – в целом, небогато. Есть еще интересная горка, в которой много чего можно накопать, но понемногу.

          После этого выяснилось, что Марк может не только бродить по окрестностям, приводя в ужас жену своей выдающейся неосторожностью. Мужчина обосновался на берегу реки, там, где в нее впадал ручей, созданный Мораном.
          Любой металл, керамическую посуду, кирпич, стекло, известь – все это не получить без печи. Но чтобы ее сделать, надо потратить много труда. Печь выкладывают из кирпича, а его нужно сформовать из глины, высушить и обжечь. Для сушки нужны навесы. Глину нужно залить водой, дать ей набухнуть и размять. Для замачивания глины нужна емкость, которую надо еще сделать.
          Почти каждый день, рано утром Марк уходил вниз и возвращался поздно вечером. Жена безропотно отправлялась с ним, помогала мужу, оберегала его и решительно пресекала все попытки устроить ночлег на рабочем месте.

          С многих деревьев облетела листва, все чаще шли дожди – наступила зима. Герк вычитал в книге, что где-то далеко зима еще холоднее, вода замерзает и становится твердой, как камень, а с неба идет не дождь, а летят белые хлопья – снег.
          Для Морана книги были самой большой загадкой в жизни. Например, в книге Ивы нарисованы и описаны разные травы – значит, люди когда-то много находились на поверхности. Иначе откуда они так много узнали о растениях? В книге, о которой рассказывал Герк, описывались какие-то далекие края – выходит, люди там были, а может быть, и жили. Почему же сейчас они не хотят выходить из пещер?
          В отличие от большинства людей, Моран на поверхности бывал часто, о смене времен года имел представление и знал, что зима продлится около двух месяцев.
          Жить в пещере никто не захотел, пришлось утеплять каждый шалаш вязанками из тростника, у входа делать небольшую пристройку и вешать вторую шкуру.

          Думая, как сделать очаги для обогрева шалашей, Моран изрядно поломал голову. Во-первых, в маленьком жилище нормальная печь попросту не помещалась. Во-вторых, искра от очага могла поджечь лежанку или сухой изнутри шалаш. В третьих, чтобы не задохнуться от дыма, пришлось бы делать высокую трубу для создания хорошей тяги.
          В итоге Моран сделал печь, у которой в шалаше разместилась только глухая задняя часть, а топка и дымоход располагались снаружи. Такой очаг обогревал больше наружный воздух, чем жилище, но и внутри хватало тепла. А вот дым и искры в шалаш не попадали совсем.
          Моран сложил шесть таких очагов, и запасы камня уменьшились. Однако мужчина достаточно быстро восполнил потерю – на стены дома должно было хватить.
          Правда, для строительства требовались не только камни, но и бревна, доски, гвозди, известь, глина. А еще предстояло много потрудиться.
          Впрочем, дом строили всем племенем. В последнее время Моран только заготавливал каменные блоки и делал окна и двери из сухого дерева. Со всем остальным управились без него. Бревна, заготовленные летом, подняли наверх и уложили под навес. Там же лежал тростник для кровли. Рядом высилась горка песка, принесенного с берега реки. В пещере уже имелся запас извести, принесенной из племени Ноха. Там же заказали оконное стекло, железные петли и ручки для окон и дверей.

          Чтобы обустроиться на новом месте, нужно немало потрудиться. Каждый день работал Моран, каждый день работали все. Вместе с началом зимы пришли еще две "летучие мыши", почти одновременно закончившие службу. Они все-таки нашли мужей в пещерах, но избранниками двадцатипятилетних женщин оказались совсем молодые мужчины, которым едва исполнилось восемнадцать.
          – А постарше никого не нашлось? – спросил Моран у Ивы.
          – Кроме этих двоих, из почти десяти тысяч мужчин, живущих в пещерах, прошение не подал никто. Первая женщина еще выбирала, а вторая уже нет, – грустно улыбнулась жена. – Да и причем здесь возраст? Ты посмотри на них: они же счастливы!
          Действительно, новые жители с радостью и надеждой смотрели вокруг, и с обожанием – друг на друга. Да и почему бы им не быть счастливыми? Мужчины получили свободу и жен, с которыми не могли сравниться обитательницы пещер. А бывшие "летучие мыши" стали семейными женщинами и по-прежнему могли видеть небо и солнце. Не об этом ли они мечтали последние годы своей службы?