Страшные струны материнской любви

Славик лежал в постели за окном серое, московское небо перечеркнутое паутиной тонких ветвей, а впереди долгие месяцы унылой зимы. На одеяло прыгнула кошка Муська, одна из трех живущих в квартире, Славик потрепал её по загривку, ободренная, она осмелела и забралась на грудь, свернувшись  калачиком. Дышать стало тяжело, но сгонять кошку не хотелось, тепло исходившее от неё грело не только тело, но и душу. Хорошие воспоминания - полезная штука, можно вытащить их из темного подвала памяти и потрясти как погремушку перед унылым сознанием и оно на короткое время окутает приятными чувствами прошлого. Когда-то, это время года было самым любимым для маленького Славика, бесконечная череда елок и груда подарков сваленных в углу комнаты, новогодняя суета,  длившаяся до самого конца каникул, веселили сердце ребенка. Теперь он не любил ни праздников,  ни выходных, с работы возвращался в двенадцать часов ночи, часто даже не ужиная, ложился спать, чтобы в семь часов уже быть в дороге. Работал Славик заведующим складом алкогольной продукции в фирме занимающейся оптовой торговлей, получил он эту работу по протекции от своего друга детства, служившего в префектуре Москвы. Этот государев бизнес в перестройку отданный предпринимательству, требовал неусыпного ока власти.
            Работай Славика, руководство не было довольно, что подтвердила и проведенная инвентаризация, но пока его терпели из-за пары положительных качеств: он не пил, что по мнению руководства, снижала до нуля воровство по личным мотивам и жил на работе. Это  так называемые достоинства, больше говорили о проблемах в личной жизни и не умении организовать трудовой процесс. Подчиненные не уважали его, обращались фамильярно по имени, а за глаза называли Славаном, небрежно собирались заказы.  Если эти ошибки были в границах МКАДа, то Слава садился на автомобиль и вез заново собранный заказ, но если эти ошибки уезжали в другие города, то Слава покорно выслушивал отборную брань и угрозы по телефону. Недостача,  выявленная в результате инвентаризации, была связана с отсутствием опыта ведения  документооборота и слабыми управленческими качествами. Но начальство дало ему еще один шанс, понимая, что от этого человек трудно будет отказаться из-за  префектурной крыши.  На помощь выделили позицию оператора, на которую пришла дама с большим опытом, пообещавшая применить  свои дедуктивные качества, чтобы разыскать все акты на списание, замены, брака, пересортицы и прочие элементы бухгалтерской эквилибристики привести в порядок.
         Отец Славика, пил и умер, по словам  матери, как собака под забором, он возвращался домой после приятного вечера проведенного с друзьями в день получки. По молодости, Зинаида Васильевна, еще пыталась бороться с зеленым змием в душе мужа, разными методами. “Миш, давай тебя закодируем” – предложила однажды Зина. “Да, давай, кодируй меня, чтоб я сдох быстрей”- завопил Михаил.  “Что, Васька в ящик сыграл, а мужику только сороковник стукнул, все умная, ему чё-то, все подмешивала,все подсовывала. Да, подмешивалась, дура. Увижу, я тебе руки отобью”. Зинаида даже удивилась, что её бесхарактерный муж проявил такую агрессию, защищая  право на пьянку. Она  подумала, вот так вылечишь насильно, будет ещё бить.
        На дворе было золотое время брежневского застоя, когда в воздухе уже летали всякие разномыслия и идея о существовании Бога, не была на столько криминальной, чтобы повлечь неприятности для профсоюзной активистки  и  ударницы. 
 Зина хорошо запомнила этот день: летний, солнечный, легкий и счастливый.  Она  случайно зашла в первый попавшийся храм по дороге с работы домой. Это был старинный собор, в чью честь Зина не обратила внимание, она отворила тяжелую дверь и  в её лицо дыхнуло сладким ладаном и терпкой зеленью. Перед глазами открылась картина, которая заставила Зину улыбнуться, внутри храм был убран ветками березы, воспоминания юности согрели её деревенское сердце. Когда-то в детстве, в церковь маленькую Зину водила бабушка. Молодого, приятного батюшку, женщина быстро озадачила своей проблемой, на что он кротко и кратко рассказал, чтобы правильно обратиться к  Богу, нужно молиться, приходить на службы, исповедоваться, причащаться и на первом этапе отказаться от грубых грехов: блуда, пьянства, осуждение, воровства. Зинаида быстро вошла в роль послушной прихожанки, купила икону и молитвослов, но, уже идя домой усомнилась в своем намерении. Зинаида Васильевна была общительным человеком, остра на слова, кокетлива и не только, позволяла  себе и близкие отношения с мужчинами. О чем как ей казалось, догадывался муж, но не пойман не вор, если бы он вздумал в чем-либо её упрекнуть, то в голове была готова формула – если бы ты не пил, то я бы, не гуляла. Но понять, что было вперед, её спонтанные измены или его запои, Зинаида не была сильна в рефлексии, а еще больше не сильно хотела глубоко копать. Приняв за данность, за карму, за судьбу, пьющего мужа, Зинаида стала его игнорировать, а молитвослов и иконка  забылась и запылилась на полке. Когда мужа не стало, она даже вздохнула с облегчением. Зина сына очень любила,  в её сердце он занял то место, которое должен был занять мужчина. Слава хорошо учился, поступил в машиностроительный институт, отслужил в армии и в первый свой трудовой отпуск на море познакомился с девушкой из Ростова и привез её в Москву. Наталья была на полголовы выше Славы, модельной внешности, за ней приехала её мама и две тетушки, которые стали себя вести, будто решение о браке уже принято. Славка был взят в полон казачьим  десантом, трехкомнатная квартира превратилась в табор и  наполнилась южным говором и запахом этнической кухни. Зинаида не очень верила счастью, кипевшему вокруг неё, подозревая меркантильную подоплеку, иногда она себя упрекала в хронической московской мнительности, которой страдают все владельцы столичных квартир. Слава сиял, он не пользовался большой популярностью у женского пола, поэтому все, что творилось вокруг, вызывало в душе его эйфорию.  Но Зинаиду больше волновало, когда Слава выпивал, это было редко  в компании, по праздникам, но её сердце сжималось от того, что через оболочку сына, который не был внешне похож на отца, она видела как проявляется образ Михаила, в повадках, ужимках, интонациях.
На второй день свадьбы, к вечеру выпивший Слава достал аккордеон из кладовки и ловко пробежал пальцами по клавишам, гости вначале опешили, но быстро сообразили, и квартира превратилась в караоке-бар.  Зина услышала за спиной ухмылку сестры, она поняла, что их головы посетила одна и та же мысль.
        Маленького Славу записал в музыкальную школу отец, который вырос в интернате и по самоучителю стал играть на гармошки. Мать уговорила бросить её, за год до окончания: “Это не занятие для мужчины”. Михаил сам любил развернуть меха гармошки, был даже момент, когда он с сыном музицировали на кухни. Зинаида не любила эти посиделки, считая баловством. Зина сама была деревенской девчонкой, но относила свой род к крестьянской аристократии, дед был председателем колхоза, сестра окончила торговый институт и сейчас заведующая столовой, её муж директор магазина, две племянницы учились в университете. В глазах матери, семья сестры была благополучной, а Зинка выскочила за безродного. “Неужели, он будет таким, как отец”? – по сердцу как будто кто-то стеганул кнутом.
      Через неделю Зинаида пошла к приятельнице на день рождения, очень удивилась приглашению, зная -  у юбилярши проблемы с мужем, поговаривали, что он ушел к любовнице. Двери открыл Леонид, галантно поухаживал за дамами, провел к столу, где восседала новорожденная. Приглашенные дамы  не могли отделаться от удивления, на протяжении всего пира, как этот носитель львиного имени, был больше похож на ручного кота, по команде хозяйки исполнявшего её прихоти. Когда мужчина отправился за дополнительной выпивкой, удивление гостей было наконец удовлетворено. С выражением победительницы, Светлана заявила: “Места надо знать, мне сестра посоветовала потомственную колдунью”. Тут начался галдеж: кто-то соглашался, кто-то возмущался, кто-то не верил, а одна из женщин сказала, что это плохо и закончиться проблемами, но Светка отмахнулась.
Да, Леонида, через год лечили от импотенции, и он вернулся к матери на Кубань. Но этого, ни кто из гостей не узнал, а сейчас был Светкин триумф.  Зинаида, дождавшись пока все ушли, спросила: “ А от пьянки, может помочь”? “Да, не че, делать”- сказала Светлана. “Дай, адрес” – облегченно вздохнула Зина. 
        Задним умом Слава вспомнил, как первый раз отказался от выпивки, за новогодним застольем, он ощутил тошноту, и решил, что это связанно с желудком. Мать, продала тайком аккордеон  и её материнскому сердцу больше ничего не напоминало в сыне, об отце. Все как-то быстро понеслось под откос. Через два года семейной жизни, у Славы родился сын, но мать уже больная раком, как-то подозрительно косилась на подрастающего ребенка, а потом высказала сомнения относительно отцовства. Слава счел её подозрения необоснованными и связанными с болезненным состоянием, умирая Зинаида призналась, что лечила от  “ пьянки” Славу у “бабки”. Через полгода после смерти матери, жена Славы подала на развод требуя разменять трех комнатную квартиру. Она пообещала, отказаться от алиментов, если у неё и у ребенка будет жилье. Оставшись один в двух комнатной квартире, Слава первое время не находил себе место. Однажды возвращаясь домой, он помог разобраться в переходах метрополитена двум милым гостьям столицы, потом проводил их на Красную Площадь.
Ирина, вторая жена Славы, отличалась от Натальи, хрупкая, похожая на ребенка, пепельная блондинка.  Через полгода молодожены обратились в клинику, чтобы узнать причину бездетности, оказалось Славкины друзья больше мертвы, чем живы.
Ирина стала ходить в храм и водить за собой Славу, он всегда стоял в притворе и его неприятно мутило. Однажды когда в храме было много народа, бабка, которая стояла рядом, сказала: “Праздник великий, сколько ж, тут  нечести налетело”. Слава вышел из храма, решив, поэтому его и тошнит, что он чистый человек. Все чаще разговоры о детях, заканчивались ссорами, Ирина предлагала усыновить ребенка из детского дома, её знакомые так и сделали, а потом у них родился свой малыш, уговаривала супруга поехать по святым местам, все это Славик считал суевериями, а от донорского оплодотворения жены, категорически отказывался. Однажды очередной разговор закончился для Ирины побоями, сам Славик не мог себе объяснить, почему на него накатила ярость, и он ударил хрупкую, маленькую женщину, которая упала и получила сотрясение мозга. К вечеру приехала теща, скандал обещал стать грандиозным с привлечением общественного мнения в виде соседей и родни и чтобы не прослыть конченым психопатом, Слава предложил мирный договор, он меняет двухкомнатную квартиру на две однокомнатные, а взамен, сотрясение мозга превращается в пощечину, оскорбления в недоразумение.   
           Однажды на склад, пришла женщина сорока пяти лет, разведенная, приезжая, она жила на квартире с двумя  взрослыми детьми. Слава подумал: “Вот, подходящий вариант”. Ольга понравилась Славе, в ней кипела жизнь, веселая, общительная. Потом он узнал причину её энергичности и радости, она была солисткой народного хора, и жизнь для Ольги начиналась после работы и продолжалась  в выходные: репетиции и выступления.  Слава вспомнил про аккордеон, но прошло почти пятнадцать лет с последнего момента, когда его пальцы касались клавиш, он сам понял, если бы продолжилась его  дружбу с музыкой, они смогли бы найти точки соприкосновения. Поняв, что Ольге он не интересен, Слава пошел к “бабке”. После юбилея, который отмечали на складе, Слава победоносно поглядывал на женщину, она и в правду как-то притихла и сделалась грустной, как птичка, попавшая в силок, Ольга взяла больничный и уволилась. Слава себе признался, с одной стороны эта женщина нравилась ему, с другой раздражала, ему хотелось ей обладать и в то же время хотелось уничтожить.
        Все реже Славик в праздники ездил греться у семейного огонька друзей, чаще все начинало раздражать, сопливые дети, разряженные жены, запах алкоголя становился более резким. Сегодня он лежал как труп под одеялом, который ни чего не ждет и ни чего не хочет, он стал понимать, что дальше будет все холоднее и темнее на душе. Славик нехотя приподнялся и поплелся в коридор, нужно было себя чем-нибудь занять, он стал разбирать коробки, которые лежали здесь со дня переезда. В одной из них он нашел Евангелие, которое купила Ирина, оно выпало у Славы из рук, и когда он поднял книгу, то ему в глаза бросились слова на раскрывшейся странице: “придите ко Мне все труждающиеся и обремененные и Я успокою вас”.