Принцесса Гармония против зла

Первичная публикация моего труда "Принцесса Гармония против зла" произведена на портале "Православный Медик" http://pravmed.cerkov.ru


========== 1. Наёмница ==========

Эквус, Эквестрия, Кантерлот
Второй год от возвращения Луны

Королева Кризалис или Кризи, проще говоря, была так довольна собой, ведь план действовал без заметных огрех. Дырчатой лошадке действительно, пока, удавалось избегать серьёзных ошибок. Представление подходило к концу.

Кризи твёрдо стояла на ногах около витражного окна главного зала Кантерлотского дворца, где должна была состояться свадебная церемония единорога Шайни, с крылатой единорожкой, принцессой любви, по имени Ми. Повелительница оборотней ехидно ухмылялась, с огромным наслаждением следя боковым зрением, как единорожка с лавандового цвета шёрсткой, и фиолетовыми волосами на гриве и хвосте, шаг за шагом подбирается к пленённой принцессе любви.

Королева оборотней подумывала было громко и пафосно захохотать, как полагается любым книжным злодеям, однако решила не переигрывать и вместо этого стырила фамильный камень «Роза Ветров», у одного рогатого принца голубых кровей. Того самого принца, что так жестко посмеялся над благородной леди Рари, что призналась ему в любви.
«Может вообще этого пижона с собою взять, чтобы не спеша вытянуть жизненную силу, а потом ещё и выкуп получить с семьи полудохлого принца за его едва живую тушку?» — цинично обдумывала наёмница по старой привычке. Однако одёрнула себя и вновь сосредоточила внимание на висящей вверх копытами под потолком белой кобылице. Ведь принцесса Гармония владеет чудесным даром общения с душою Солнца, что освещает сей мир под названием Эквус.

«Хорошо, что заказчик открыл мне её истинное имя. Селестия — суть имени Небожительница, иначе…», — королева Кризи поежилась, вспоминая, как даже отравленная, принцесса Гармония чуть не взяла над ней верх в поединке.

Тем временем могущественная единорожка, по имени Сумеречная Искорка, освободила свою невестку, принцессу любви. Так, что Кризи пришлось временно нейтрализовать её. Лёгкий магический импульс сорвался с рога королевы оборотней, навевая ученице Гармонии горячую страсть к одному из рогатых стражников в зале. Вот так, теперь она не помешает её планам. Забыв обо всём, очарованная волшебница уже позабыла о битве, и принялась страстно целовать ближайшего гвардейца у всех на глазах. Единорог в латах явно не чувствовал себе обиженным. Напротив, повинуясь лёгкому посылу Кризи, он так-же прижал к себе юную Твайлайт, изо всех сил сдерживаясь, что бы не сделать большего.
Освобождённая Ми Аморе Каденс, хотя редко кто титуловал полным именем обычно чересчур уж кроткую принцессу, тем временем бросилась к одурманенному чарами мужу и смогла своими силами сорвать заклание, которое Кризи даже забыла ослабить.

«Не плохо, сильна девочка. Да и какая симпатяшка… но не для меня», — отметила Кризи, ранее носившая титул Королева Похоти, но после относительного раскаяния, она предпочитала соблазнять только совершеннолетних мужчин, правда почти любых разумных рас.

Королева перевёртышей, называемых недоброжелателями четвероногими суккубами, хмыкнула про себя и мысленно отметила: «Пора валить. Благо основная цель задания уже достигнута, а разноцветные лошадки о ней даже и не догадываются. Заказчик будет очень доволен!»

О сути же основной цели опытнейшая наёмница не рисковала даже помыслить. Ведь сестра Гармонии, принцесса Луна, может прочесть их даже находясь и в мире снов. Где она временно заперта с помощью могущественного артефакта заказчика!

Полупрозрачные, как у стрекоз, крылья Кризи мелко завибрировали, сигнализируя об опасности. Королева внутренне сгруппировалась, готовясь к удару, что тут же почувствовали и все её подданные, взмыв в самую высь. Оборотни приготовились к неминуемому удару, а в следующий миг, огромная волна концентрированной энергии любви ударила по королеве и её подданным, вышвыривая их прочь из осаждённой столицы.
Разумеется, запасливые наёмники в процессе впитали сколько смогли любовной энергии, как лично, так и с помощью артефактов. И в конце концов, благополучно приземлились где-то в степях, за чащей Дикого леса. Кризи провела быструю перекличку.

«Однако не плохо. Синяки, шишки, оторванный звёздным медведем хвост, вполне приемлемые потери», — отметила про себя королева одним потоком сознания, а другим помогая болезненного охающему Тораксу отрастить новый хвост.

Кстати, в будущем, за отрыв хвоста у сына самой королевы наёмников, принцесса Луна лично наградила медведя Топтыгина уникальным набором снов для всей зимней спячки. Из хвоста сделала метёлку для уборки в Лунной библиотеке, где порою убиралась её Великая и Могущественная ученица. Известная раньше, да и теперь, под именем Трикси!

Наконец, когда все немногочисленные синяки и шишки её детей были обработаны, Кризи приготовилась к последней фазе операции — бесследному исчезновению. Королева закрыла глаза и наклонила голову до самой земли. После чего сконцентрировалась, и её кривой рог цвета обсидиана, покрытый отверстиями теплоотводов, засветился зеленоватым светом. Остальные оборотни поплотнее прижались к своей королеве, и вокруг роя начала сгущаться серая хмарь, накрывая замерший рой непроглядной пеленой. И через пару минут, на покрытой густым бурьяном земле не было ни души.

«Мы её больше не увидим?» — спросило у солнечной принцессы живое воплощение доброты. В ответ, Принцесса Гармония мягко обняла крыльями трепещущую Флаттершай, иногда называемую Застенчивое Порхание или Трепещущая Робость, в знак утешения. Так, что добрая пегасочка очень быстро утешилась, в то время как сама солнечная принцесса продолжала напряжённо размышлять: «Что же я упустила?»
 
Эквус, Эквестрия, Понивилль
Третий год от возвращения Луны

Первой с внеклассного урока убежала Скуталу. Иногда подрыгивая и планируя с помощью своих ещё коротких, но уже сильных крылышек, пегасочка выскочила наружу. Лавандовая единорожка даже не успела спросить, куда она так торопится?

Затем убежала и Эппл Блум. Она вспомнила, что, поросший седой щетиной Старый Хряк, пообещал сводить её вместе со своим внуком Хрюшой на окраину Дикого Леса, за трюфелями. Благо Старый Хряк ещё силен и без особого труда, благодаря огромному опыту, справится с одиночным древесным волком. А в крайнем случае, при нападении целой стаи, он костьми ляжет, но даст поросёнку и кобылке возможность убежать.

Зато чистая и невинная единорожка Крошка Бель задержалась, чтобы задать Твайлайт давно интересовавший её вопрос:
— Владыка Света, какой Он?

— Владыка Света? То есть Свет, или Свет от Света? Он очень добрый, — попыталась попроще объяснить малышке учёная единорожка, то что до конца не понимал даже прославившийся в веках своей учёностью единорог, Стар Свирл Бородатый.

— Такой же добрый как ты? — спросила малышка, невинно хлопая длинными ресницами.

— Что-ты, что-ты, — замахала сразу обеими передними копытцами скромная единорожка, да так резко, что чуть не упала.

— Значит такой же добрый, как принцесса любви? — удивлённо переспросила Свити Белль.

— Ещё добрее, — сказала Твайлайт, вспомнив доброту своей любимой няни, живого воплощения любви целого мира.

— Неужели добрый как сама принцесса Гармония?! — теперь уже с крайним удивлением спросила крохотная сестрёнка Рарити.

— Даже её добрее! — уверенно закивала Твайлайт, вспоминая сказочную, даже по меркам мира волшебной доброты, историю самого доброго создания на всём Эквусе, доброту принцессы Селестии.

— Я не могу представить такую огромную Доброту!!! — воскликнула Крошка Бель, усевшись на круп, и широко разведя передние ножки, в наивной попытке показать всю огромность не представимой доброты, доброты большей, чем даже у солнечной принцессы. И в этот момент Крошка Бель неуклюже покачнулась. Хорошо хоть, что сообразительная Твайлайт успела подхватить её телекинезом за мягкий тёплый животик.

— Я тоже не могу это представить, но верю, — спокойно, но твёрдо заявило тоже удивительно доброе создание, коим является хранительница элемента магии дружбы.

========== 2. Попаданка ==========

Горний мир
Третий год от возвращения Луны

Добрый солнечный зайчик напрасно касался светоносной лапкой эфирного хвоста Селестии, широко известной, как принцесса Гармония. Принцесса заспалась и Солнышко зависло над Восточным полушарием Эквуса, не в силах подняться из-за горизонта. И потому теперь пришла очередь озорного солнечного котёнка, которой игриво прикусил нежное ушко небесной кобылицы.
«Уже утро?» — заспанно спросила Гармония. Однако солнечный котёнок недвусмысленно показал, что утро настанет лишь тогда, когда кто-то поднимет свой ленивый круп с мягкой перины.

Пришлось вставать. Хорошо ещё что благодаря наличию искусства управления шерстью, скрывающего то, что нужно скрывать разумной кобылице, нет нужды тратить много времени на одевание. Потом добрая душа небесной кобылицы потянулась к душе великодушного Солнышка и утро наступило!

Ласковые лучи разогнали полумрак, наполняя многочисленные сады Кантерлота чириканьем певчих птиц. Стоящий в самом сердце провинции Эквестрия, что расположена на Эквестрийском материке, белоснежный город засиял под животворными лучами. Горний город мягко искрился в предрассветном тумане, словно кристалл горного хрусталя, огранённый великим ювелиром из рода титанов, а его высокие шпили казались сотканными из облаков, подобно воздушным замкам Клаудсдейла.
Горожане проснулись, благодаря доброе Солнышко и солнечную принцессу. Благо со времён нападения королевы оборотней прошло уже два месяца и следы столкновения, проходивших при строгом следовании принципу «не убий», давно убрали. Однако Гармония поморщилась при воспоминании о том, как её младшая сестрёнка принцесса Луна публично наградила князя Топтыгина, за оторванный хвост сына королевы агрессоров. После чего опять-таки публично сокрушалась, что хвост — метёлку приходится вешать на простой крючок вместо крюка из рога вражеской королевы. Неудивительно, что робкие лошадки, за исключением искони верных ночной принцессе лунных, и самых смелых сумеречных вроде Твайлайт, боятся живое воплощение Ночи.
«Хорошо хоть ещё, что суровые звёздные медведи и воинственные грифоны в своём абсолютном большинстве ценят принцессу Луну, а она научилась ценить внимание инородцев», — отметила про себя солнечная кобылица, всерьёз опасающаяся, что её сестрёнка снова может пасть во тьму из-за печали, вызванной мнимым одиночеством.

«Да и любящие поспать драконы ценят ту, что хранит их от кошмаров, вместе с верными рыцарями снов. Кроме того, ранее бездарная иллюзионистка Трикси оказалась могучим магом в мире снов, как и сам князь Топтыгин, став ученицей Луны», — напоследок с удовольствием отметила про себя Гармония, перед тем как скрыться за ажурными бархатными портьерами балкона. Но перед этим, её глаза заметили что некоторые важные единороги уже вышли на широкие мостовые столицы. Вышли и высоко задрав головы, изящно рысили куда-то по своим дворянским делам. При этом зрелище принцесса снова не смогла сдержать лёгкую усмешку, наблюдая с каким нелепым видом эти вычурно одетые коняшки идут по улице, задрав носы к самому небу, так, словно вот-вот лопнут от гордости, что живут в одном городе со старшей принцессой.
Войдя в свой рабочий кабинет, пышно украшенный картинами и золотой лепниной, Селестия лёгким кивком головы поприветствовала стоящего на пороге премьер министра. Крупный единорог, с шёрсткой светло-серого цвета и в пенсне, с изящно завитой на столичный манер гривой, почтительно поклонился своей повелительнице. Потом припав на все четыре копыта, он привычно отослал на рабочий стол солнечной принцессы целую стопку свежей утренней корреспонденции, посредством великолепно развитого телекинеза.

— Благодарю вас, уважаемый Фэнси Пэнтс, как самочувствие вашей дорогой супруги? — белая аликорница одарила премьера полной нежности и доброты улыбкой: — Я просмотрю бумаги до обеда, а вы будьте добры, собрать малый кабинет министров к двум дня. Надо рассмотреть вопрос введения в состав коронного совета грифоницы Гильды. Тогда у меня и сестры будет поровну верных сторонников, как и полагается при диархии.

— Осмелюсь заметить, что представительство хищных рас тогда станет непропорционально большим их численности в населении мира. Ведь звёздные медведи и драконы уже представлены, — почтительно, но твёрдо, отметил премьер-министр.

— Я знаю, приятно, что и ты заметил. Только учти, что хищным грифонам тяжело даётся воздержание от вкушения мясной пищи, и я не о рыбе говорю. И потому, общественное признание заслуг лучшей из грифониц станет бальзамом для их чувства собственного достоинства, — отметила умудрённая многовековой жизнью принцесса. — Ваше распоряжение будет всенепременнейше исполнено, ваше высочество. И ещё раз позвольте поблагодарить вас. Вашими заботами моя супруга теперь в полном здравии, — единорог снова низко поклонился принцессе и без дальнейших политесов, попятился задом к дверям, глядя на принцессу как на высшее создание.
Селестия почувствовала уже привычные лёгкие мурашки удовольствия у основания крыльев и слегка прикрыла глаза, нежась в тёплых волнах любви и обожания. Преданная любовь её маленьких пони, была именно тем, что придавало силы солнечной принцессе все эти века. Именно она позволяла ей работать и отдавать всю себя заботе о подданных, удерживая снизошедшую из Ангельского мира от возвращения в небесную отчизну.

Наконец инкрустированные золотым орнаментом двери закрылись, и Селестия, приготовилась к своей обычной государственной рутине, переходя к многопотоковому мышлению. Один поток обрабатывал бумаги, как отдельные документы; другой поток прослеживал взаимосвязи меду ними; третий же, всё это время радовался и вспоминал сестрёнку, что после целого года с момента возвращения, наконец-то, сделала шаг навстречу дневным пони. В своём последнем письме, её любимая ученица, Сумеречная Искорка написала, что несмотря на некоторые трудности связанные с коммуникабельностью, принцесса Луна сумела достичь определённого уровня взаимопонимания с лошадками, предпочитающими день вечеру или тем более ночи.

Хотя сам праздник «Ночи Кошмаров» имеет мрачную историческую подоплёку. Ибо когда-то робкие лошадки отнюдь не конфеты жертвовали «живым» мертвецам из Зебрики и злым теням короля Сомбры. Но безумного короля чародея чудесные сёстры сокрушили уже тысячу лет назад, вместе и кристальные пони. А вот в Зебрике, принцесса Луна до сих пор крайне малопопулярна. Хотя сами зебры больше всех и страдали от «своей» некромантии. Плотность населения Экваториального материка с его вечным, по-меркам смертных, летом, была крайне не велика. И это даже ныне. Как впрочем и в холодных владениях звёздных медведей на севере Великого материка, к востоку от мест традиционного обитания грифонов.
«Жаль, как жаль, что мало таких зебр, как Зекора! Зебра понимающая, сколько сделала для её народа Луна, сокрушив звёздным огнём чёрный круг личей», — с сожалением отметила старшая сестра, и продолжила водить пером по очередному документу.

Однако солнечная принцесса не была склонна долго печалиться, в отличие от своей лунной сестрицы. Гармония сама не заметила, как позволила себе улыбнуться краешком губ, вспоминая последние отчёты о магии дружбы, присланные её любимой ученицей. В них Сумеречная Искорка прямо называла ночную принцессу своей подругой. Мысли Селестии по-прежнему витали где-то возле её любимой сестрёнки, которая сейчас спала в своих покоях после долгой ночной вахты и при этом умилительно посапывала бархатистым носиком в подушку.
Год тому назад, принцесса Луна с помощью любящей сестры, сбросила с себя путы тысячелетней одержимости. И Селестия приложила все силы, чтобы найти ей друзей. Однако обычные лошадки по-прежнему робели и терялись в присутствии ночной принцессы, со страхом видя в ней лишь грозный призрак Кошмарной Луны. А Кантерлотская знать, вообще падала к ногам Луны словно ряды колосьев под серпом, едва только до них доносился очередной дребезжащий раскат грома, именуемый «Королевский глас» её младшего высочества.
Однако благодаря стараниям Твайлайт и Флаттершай, ночная принцесса начала заметно реже применять свой «Кантерлотский голос», что сразу же положительно сказалось на расходах дворца. Раньше не проходило и дня, чтобы Луна своим голосом не разнесла вдребезги какой-нибудь дорогостоящий витраж или вазу. А главное, разумные обитатели дворца жаловались на постоянную мигрень и заложенные уши. Правда гости не осмеливались жаловаться, за исключением прямодушных медведей и бесцеремонных грифонов. Но и те весьма характерно трясли головой и шевелили ушами.

Конечно же, в вопросе с адаптацией своей родной сестры, деньги были для Селестии на последнем месте. Однако хозяйственная принцесса всё-же с удовольствием отметила, резко снизившиеся расходы.

Наконец, вернувшись всеми потоками сознания к работе, солнечная принцесса вновь окинула опытным взглядом свой украшенный геральдическим изображением золотого диска стол с кучей бумаг и пришла к выводу, что работы тут как минимум до обеда, а значит второй завтрак будет не лишним.

Поднявшись со своей бархатной подушки, принцесса ступила на мягкий ворс ковра, привезённого из самой Седельной Аравии. После чего неспешно направилась к стоящему в центре зала чайному столику. Взгляд принцессы упал на небольшой хрустальный колокольчик, стоящий среди ярко искрящихся бриллиантами чайных принадлежностей. Через несколько секунд по роскошно обставленной зале разнёсся мелодичный звон.
Вскоре двустворчатые двери вновь раскрылись, и в кабинет вошёл статный гвардеец дневной стражи. Крупный пегас, белоснежной масти, выглядел маленьким на фоне огромных дверей. Хотя огромные двери, широкие коридоры и высокие потолки дворца, были не пустой прихотью старшей принцессы. Все разумные обитатели Эквуса, включая звёздных медведей и столь же огромных драконов, должны были свободно проходить в её дворце.

Одетый в начищенные до блеска золотые доспехи жеребец, низко поклонился принцессе и замер, не сводя с Селестии восхищённого взгляда. Одарив его в ответ благосклонной улыбкой, солнечная принцесса поинтересовалась насчёт второго лёгкого завтрака. Подумав, что до прихода гувернанток есть ещё пара минут, Селестия решила не терять времени даром. Документ, попался на редкость важный, «План возрождения оборонной промышленности» за авторством самой принцессы Луны. Вчитавшись в текст, суливший конец профициту бюджета, солнечная принцесса была так поглощена, что даже не удосужилась обратить внимание на какое-то странное, постепенно нарастающее, гудение и лёгкий треск. Никак не желая отвлекаться от чтения, аликорница лишь слегка повела ушками и досадливо махнула хвостом.

Лишь после истошного крика ручной жар-птицы, Селестия, наконец, задала вопрос волшебному созданию: «Филомина, что случилось?!»

Тут Солнечная принцесса почувствовала покалывания и прикосновения какой-то незнакомой силы, что постепенно сжимались вокруг её тела. Словно нити невидимого кокона, они опутывали принцессу от хвоста и до кончика рога. Белоснежная шерстка царственной кобылицы вдруг встала дыбом, искрясь многочисленными разрядами статического электричества и всё её тело резко задрожало. Сдерживая внезапно накатившую дурноту, перепуганная принцесса с трудом встала на трясущиеся ноги. После чего, борясь с поднявшимся вокруг неё энергетическим вихрем, стала ломать атакующее мегазаклинание, попутно создавая магические щиты. С волшебными щитами у миролюбивой принцессы получалось хорошо, а вот со сломом слоёв-уровней многомерного магазаклинания не очень. Принцесса громко закричала, изо всех сил пытаясь сломать вражеское мегазаклинание, теперь уже выбросом чистой силы, но лишь что-то сбила в нём. И в следующий миг её сознание куда-то поплыло, а перед глазами возник бешено вращающийся радужный калейдоскоп. Напоследок, после ослепительной вспышки, принцесса почувствовала, что её куда-то затягивает и несёт сквозь бездонные провалы межреальности…

========== 3. Солнечная принцесса на Земле ==========

Дольний мир
Двадцатый век от Рождества Христова

Самсонов Егор Палыч разменял уже шестой десяток лет, но по-прежнему оставался весьма бодрым для старика. На здоровье дед Егор почти не жаловался, и несмотря на свой почтенный возраст, продолжал усердно тянуть лямку примерного советского труженика. Столько раз уже председатель местного леспромхоза предлагал ему уйти на заслуженный отдых. Однако бывший красноармеец упрямо отказывался, заявляя что эти леса никто не знает так, как он.

Жизнь у Егора Палыча сложилась долгая и весьма интересная. После трёх лет в окопах Первой Мировой Войны, он уже будучи немолодым царским подпоручиком, в декабре 1917-го года записался добровольцем в Красную армию. Два года Самсонов честно сражался под началом командарма Будённого: сначала против генерала Деникина на Украине, а потом освобождая Крым от белогвардейцев барона Врангеля. В общем старику было что вспомнить. Защищая молодую советскую власть, Егор Палыч прошёл все фронты Гражданской войны, а под конец, даже поучаствовал в Варшавском походе Тухачевского. Но после ранения, полученного под Лосицами, уже немолодой к тому времени красноармеец Самсонов вышел в отставку, и вернулся в родные края. Егор Палыч осел в своей родной деревеньке Пруды, что к западу от Минска, где и устроился работать старшим егерем в местный заказник.

Сегодняшним погожим майским утром, дед Егор, как обычно, обходил дозором владения свои. На этот раз он взял с собой и своего старого мерина Борьку, решив по дороге разжиться дровами. Одетый в свой неизменный серый сюртук и зелёную фуражку лесника, Егор Павлович с видом настоящего хозяина неспешно шёл по широкой кабаньей тропе, ведя под уздцы запряжённого в телегу Борьку, и при этом вглядываясь в приземистые кустарники ивняка и рябины. Старик внимательно высматривал новые следы и звериные лёжки, а того чего не замечал он, ему тут же громким лаем сообщала его верная дворняга Жучка. Собака сейчас трусила по тропинке впереди, метрах в десяти от старика. Верная подруга человека, как обычно, была готова предупредить, а в случае чего и встать на защиту хозяина. Однако Егору Палычу почти нечего было бояться в родных лесах. Браконьеров он не видел уже года два, а зверья местного ему и тем более бояться глупо. Местные кабаны и волки уже давно узнавали деда Егора по запаху.

Это на недавно воссоединенных с Белорусской Советской Социалистической Республикой землях, было неспокойно. Ещё бродили по лесам западной Белоруссии редкие банды националистов и грабителей, возглавляемые бывшими шляхетскими помещиками. Да иногда тревожили диверсанты-недобитки, из числа польского офицерства. К западу же от Минска, на бывшей границе СССР и ныне несуществующей Польши, уже давно была тишь да благодать.

Прибавив шаг, дед Егор горько вздохнул и поудобнее перекинул через плечо потёртый ремень длинной, неудобной для ходьбы по лесу, берданки. Сколько раз он просил местные органы выдать ему укороченный самозарядный карабин. Сколько раз доказывал, что при встрече с лихими людишками от его древней пукалки будет толку не больше, чем от простой дубины. Однако местные сотрудники безопасности лишь выслушивали его с серьёзным видом, да сочувственно разводили руками: «Мол, ничем не можем помочь, все карабины уходят красноармейцам. У нас даже спец. роты НКВД до сих пор с трёхлинейками за бандюками бегают.»

Конечно, старик понимал аргументы сотрудников безопасности и терпел. Ведь на Земле ныне бушевала большая война. Третий Рейх подмял под себя почти всю континентальную Европу, и у советского руководства было полно дел поважнее, чем своевременно обеспечивать егерей лесхозов. Однако здоровенная дура на плече с каждым днём казалась всё тяжелее и неудобнее. Всё хуже лежала она на дряхлых плечах престарелого ветерана.

Неожиданно, дед Егор наткнулся на перегородившее дорогу дерево, и взяв из телеги небольшой топор, старик направился к нему: с твёрдым намерением как очистить дорогу, так и накидать себе побольше дров.

Ловко разрубив уже хорошо подсушенный ствол, лесник успел наполнить добрую половину телеги, когда внезапно острая боль раскалённым шилом пронзила его спину, от чего старик выронив топор, рухнул на колени.

«Вот зараза!» ; воскликнул лесник от боли, хватаясь за поясницу, ощущая, как от этого всего, у него нехорошо кольнуло сердце.

Решив не усугублять, Егор Павлович не разгибаясь, кое-как прислонился к колесу телеги, после чего принялся ждать облегчения. Пока его мерин Борька всё так-же меланхолично щипал траву на обочине, и гонял хвостом вредных мух, старик пытался отдышаться, размышляя над своим, похоже, окончательно пошатнувшимся здоровьем.

«Ещё и сердце прихватило, как бы не загнуться тут», ; чуть слышно прокряхтел дед Егор сквозь стиснутые зубы. Как и поясница, сердце у него ныло всё сильнее.

Вдруг от невесёлых размышлений старика отвлек резкий заливистый лай его Жучки. Дворняга неожиданно сорвалась с тропы и нырнула в самую чащу, не прекращая брехать ни на секунду.

«Да что это с ней сегодня?! Как с ума сошла! Она ведь даже на волков так не реагирует!» ; пыхтя и отдуваясь, Егор Палыч попробовал было подняться, но лишь с криком боли вновь упал. Спина никак не желала разгибаться!

Собака остановилась, и сейчас металась где-то впереди, метрах в двухста, и по-прежнему бреша без передыху. «Что такое девочка, чего ты там такого увидала?» ; прокряхтел старик, тяжело дыша.

Вскоре леснику показалось, что лай его Жучки вновь начал приближаться. Дворняга выскочила на тропу, и окинув своего хозяина встревоженным взглядом, вновь порскнула в заросли.

«Эй, Жученька!» ; попытался было позвать Егор Павлович собаку, но та и не думала возвращаться. Её непрерывный лай снова огласил окрестные заросли, но на этот раз значительно ближе, чем раньше.

Спустя пять минут, его Жучка снова выскочила на тропу, и в этом момент, у старика чуть глаза на лоб не полезли от удивления. Даже боль в пояснице на секунду отступила, ибо вслед за его дворнягой, из густых зарослей орешника вышло нечто невероятное!

Его верная Жучка по-прежнему прыгала у ног удивительного создания, заливаясь призывным лаем, а Егор Палыч просто сидел как столб у своей телеги, изумлённо открыв рот.

Перед ним, в густой траве, прямо на краю тропы стояла вроде бы лошадь. Хотя прежде многоопытному человеку крылатых и рогатых лошадей видеть точно не приходилось. Дивное создание оказалось прикрыто шёрсткой какого-то необычайно яркого, более чем белого цвета. И оно, нет, скорее она, в свою очередь смотрела на старика своими огромными фиалковыми глазами, изумлённо моргая длинными и густыми ресница. В том, что перед ним кобыла, а не жеребец, у старика не было ни малейших сомнений. Конечно, под хвост он ей не заглядывал, но уж больно женственным и стройным было её тело…

Было в облике этого предивного создания что-то неуловимо родное и притягательное. В отличие от обычных лошадей, черты её лица были более плавными, а голова не такая вытянутая, с больше подходившими человеку, а не животному чертами. Однако главным были её глаза, большие и очень добрые. И эти глаза не сводили со старика изучающего взгляда…

«Неужели она разумна»?! — не заметил, как сказал вслух, дед Егор и чуть не прикусил язык, чтобы ни выругаться. Ибо ругаться в присутствии дивного создания ему показалось столь же неуместно, как и в деревенской церквушке.

Чуть-чуть успокоившись, ветеран обратил внимание на то, что на этой странной кобылице было одето что-то вроде брони. «Сияющий на солнце золотой нагрудник, с огромным ромбовидным аметистом, красовался на её груди словно элемент какой-то драгоценной регалии, и ещё что-то явное драгоценное на голове… если и не царице, то царевне впору», — отметил про себя один из незаметных героев революции. Почему же старый красноармеец вдруг проникся почти монархическими чувствами?

Егор Палыч отчётливо ощутил исходящую от кобылицы удивительную силу, таинственную мощь, и какое-то поистине царственное величие. Кем бы она ни была у себя дома, чудесная кобылица явно принадлежала к знатным особам.

В этом старик теперь почти не сомневался. Ибо вспомнил свою молодость. Тогда, в далёком 1914-м году к ним на фронт приехал сам государь император Николай Второй с супругой. Егор тогда вместе с другими солдатами стоял в ряду награждаемых, восторженно наблюдая за тем, как государь самолично подошёл к нему, чтобы повесить на грудь солдатского Георгия «За личную храбрость». Тогда, окружённый генералами в расшитых золотом мундирах, император излучал такую же ауру власти и величия, но куда ему было до чудесной кобылице. «Да, будь Николай Второй хоть вполовину столь царственен, и революция бы проиграла, толком не начавшись», — подумал старый красноармеец со смешанными чувствами. Ибо хоть царский режим и прогнил, но за его смену революционным путём, пришлось заплатить кровавую цену. Старик лично знал, спившегося с горя мужика, что убил родного брата во время Гражданской войны.

«Ты… В смысле вы… Вы кто такая будете?» ; наконец отвлёкшись от грустных дум, старик подобрался, и непроизвольно попытался опереться о зажатую в руке винтовку. Однако беседы не получилось. Крылатая единорожка с подозрением поглядев на винтовку, стремительно отшатнулась назад, с хлопком расправляя свои белоснежные, как у ангелов на иконах, крылья. От столь величественного зрелища, у старика аж дух перехватило. В свою очередь он оторопело подался назад, вновь выронив берданку и скривившись от боли. Так дед Егор и сидел, не в силах оторвать глаз от столь величественного зрелища, и чувствуя, как бешено колотится его уже совсем больное сердце.

Видя, что старик отбросил оружие, кобылица опустила свой чудесный рог.
«Всё-таки, как же она прекрасна, словно скакун архангела!» ; всплыла неожиданная мысль у лесника в голове, или даже в самой сердцевине души.

А белоснежная кобылица подошла к леснику чуть поближе, и снова вопросительно уставилась на того. Однако Егор Павлович, всё так-же болезненно скрючившись, сидел у тележного колеса, просто не зная, что предпринять в подобной ситуации. Собака же, чувствуя отсутствие угрозы от дивно гостьи, успокоилась.

Странная пауза затянулась, но похоже плачевное состояние старика не укрылось от взгляда белоснежной кобылицы, которая теперь глядела на него с состраданием. Хотя и сама была порядком потрёпана. Однако добрым созданиям свойственно забывать о собственных бедах, при взгляде на страдания ближних. Вот и на этот раз, неожиданно для человека, длинный витой рог засветился золотистым сиянием. Впрочем, Егор Павлович даже не успел испугаться, когда струящийся золотым светом рог коснулся его плеча и окутал всё его тело странно тёплым коконом. Золотое свечение несколько секунд играло и переливалось на руках, брюках и куртке лесника, а потом впиталось в его тело, словно вода в песок. И в следующую секунду старика накрыло таким неописуемым блаженством, от резко исчезнувшей боли, что он не смог сдержать стона облегчения и повалился на бок. Боли в пояснице и сердце как ни бывало, и Егор Павлович неожиданно ощутил что буквально помолодел лет на двадцать. Переполненный невероятной лёгкостью, счастьем и чувством благодарности, к этому явно небесному созданию, лесник совсем по-молодецки вскочил на ноги и сделал осторожный шаг к своей неожиданной спасительнице. На этот раз белоснежная крылатая кобылица не отступила, а с тёплой и ласковой улыбкой продолжала смотреть на человека. Увидев это, исцелённый и помолодевший, старик окончательно проникся доверием к волшебной кобылице.

Первый страх исчез без следа и неожиданно для самого себя, верный ленинец подошёл вплотную и обнял это странное создание, которому нет места в материалистическом мироздании. Высокая и стройная аликорница не отшатнулась от того, кто выглядел по сравнению с ней обезьяной. Наоборот, небесная гостья продолжала стоять смирно и улыбалась. Она искренне улыбалась этому странному бородатому существу, пока морщинистые, но нежные руки старика гладили её по длинной и тонкой шее, трогали разноцветную эфирную гриву, перебирали нежные пёрышки её прижатых к бокам крыльев. Огорчила старика лишь страшно большая рваная рана на шее кобылицы, откуда после его исцеления вновь начала сочиться сукровица. Рана, до коей не дотянуться чудесным рогом, исцелившим человека. Рана, которую старик раньше не заметил, ибо её скрывала прядь удивительной гривы доброго создания.

Старик продолжал любоваться столь прекрасным небесным созданием, однако, немая пауза неожиданно была прервана фразой, произнесённой мелодичным женским голосом, произнёсённой на чистом русском языке: «Простите уважаемый, где это я?»

«Надеюсь я правильно составила фразу?» ; подумала Гармония, продолжая улыбаться, и ожидая реакции прежде невиданного ею, явно разумного создания.

Едва очнувшись посреди незнакомого ей леса, солнечная принцесса позволила себе впасть в непродолжительную панику. Ибо сразу почувствовала, что попала в совершенно иной, чуждый для неё мир. И причиной тому стало местное Солнце.

Хотя душа дневного светила и ответила на ласковый зов принцессы, но Гармония ясно почувствовала в местном Солнце ярко выраженные признаки горькой печали. Словно было ему больно смотреть на Землю, которую оно каждый день согревало своим теплом и светом. Нехорошее предчувствие тут-же передалось и солнечной принцессе, а потом к своему ужасу, она осознала что не может призвать ни капли своей прежней магии. Впрочем, это было неудивительно. Ведь её силы вот уже более тысячи лет рождались в основном из симбиоза с Солнцем родного мира, а местное светило отнеслось к ней без доверия, показав страшные картины кровавых жертвоприношений и безнравственных оргий тех, кто клялся ему в вечной верности, а затем злоупотреблял полученной силой.

Страшно расстроенная, открывшемся ей ужасными зрелищами, небесная кобылица прервала собеседование душ, даже не попытавшись доказать, что в нравственном отношении она совсем иная… А затем, на неё напала и чуть не сожрали волки. Ибо это были не древесные конструкты, которым видимость жизни придавала магия хаоса, и которые нападали по-этому бессистемно, за очень редким исключением. Здешние хищники целенаправленно охотились на разумную кобылицу, не взирая на полученные раны. Хотя обычно хищники избегают нападать на прежде незнакомую добычу, тем более летом. Однако… В общем, вожака стаи солнечная принцесса наверное и вовсе убила. Этот явно одержимый дэвом зверь, как называли бесов в родном мире небесной кобылицы, почти перегрыз ей горло. Так что убегая в лесную чащу, солнечная принцесса беспрестанно плакала, как от боли, так и из-за осознания что отняла жизнь у млекопитающего. Причём самое странное было то, что она не помнила минуту отнятия жизни, но её рог до самого лба оказался весь в крови.

«Владыка Света, не допусти, чтобы я отняла жизнь ещё хоть у одного разумного создания», — молилась Гармония.

Потом, солнечная принцесса так и бродила среди этого страшного чужого ей леса, дрожа от страха боли и холода по ночам, и осторожно выбираясь на поляны днём, что бы пощипать травки. Хорошо хоть по-подсказке, летящих перед ней птиц, солнечной принцессе удалось найти родник с целебной водой. Иначе бы Гармония наверное бы умерла от заражения крови и вопреки регенеративным силам организма, которые всё-же сильно ослабли из-за борьбы с чуждой микрофлорой иного мира, и без помощи магии из внешних источников.

Гармония уже была на грани отчаяния. Ибо без магии она не могла даже взлететь и осмотреть эти густые, кажущиеся бесконечными, чащи. Однако, слава Творцу, к исходу второго дня Селестии удалось настроиться на местное волшебство и почерпнуть достаточно силы из магического потока.

Утром третьего дня своего пребывания в этом мире, принцесса неожиданно услышала собачий лай. Первой реакцией, напуганной волками травоядной кобылицы, было броситься наутёк. Но Гармония сдержала свои инстинкты. Вскоре на прогалину, где она паслась, выскочила небольшая дворняжка. По виду словно бы вылитая Вайнона с фермы Эпплджек. Псина принялась кружить и прыгать вокруг напряжённо наблюдавшей за ней принцессы, но вскоре аликорница догадалась, что она просто пытается её куда-то позвать.

Терзаемая страхами и неуверенностью, Гармония последовала вслед за собачкой. И вот теперь, она стояла перед этим непонятным, но явно разумным созданием. Двуногим, и обладающим такими приятными и мягкими пальцами на верхних конечностях. Гармония ласково улыбалась этому созданию, как по-причине душевной доброты, так и по-причине необходимости налаживания отношений с кем-то разумным и не злым.

Влив на всякий случай побольше силы в лингвистическое заклинание, Селестия снова обратилась к двуногому, решив скрыть своё истинное имя. Она стала куда осмотрительнее, после случая с использованием королевой оборотней её же истинного имени, против неё самой: «Здравствуйте. Позвольте представиться, моё имя Гармония. А как вас зовут?»

Похожее одновременно на минотавра и алмазного пса создание, начало медленно пятиться назад, при этом забавно открывая и закрывая рот.

; Матерь Божья!!! Вы действительно говорите?! - воскликнул старик.

; Разумеется, говорю. Что здесь такого? ; принцесса снова одарила двуногое создание своей нежной улыбкой, самой ласковой из тех, что имелись в её богатом дипломатическом арсенале.

; Однако вы по-прежнему не представились. Вам не кажется, что это несколько невежливо? ; продолжила солнечная принцесса.

; Егор Палыч я, Подпоручик третьего Апшеронского полка Самсонов! К вашим услугам Ваше высокоблагородье! ; собрался с силами и перестал мямлить старик.

; Простите меня за мою не вежливость. Однако я немножко заблудилась. Не будете ли вы столь любезны помочь мне? — взволнованно спросила Селестия?

Белоснежная принцесса неспешно шла по широкой и хорошо утоптанной тропинке, на ходу слушая своего благодарного за исцеление попутчика. Пока они шли, его странная собака всё время крутилась вокруг её копыт. Собака постоянно лаяла, но Селестия до сих пор не сумела понять не единого слова. «Да она совсем неразумна, хоть и смышлёна», — наконец-то, неохотно признала очевидное та, что прибыла из мира, где много вполне разумных видов и ещё больше ограниченно разумных.

Вторым подтверждением неразумности местных животных служил здоровенный, размером с саму принцессу, мерин по кличке Борька. Окинув Селестию меланхоличным взглядом, он продолжать тянуть гружёную дровами телегу, более не обращая на неё никакого внимания. «Не знаю, что меня больше огорчает. Неразумность столь схожего со мной создания или то, как варварски его оскопили» — пронеслось в голове у разумной кобылицы, огорчённо прижавшей ушки. Дед Егор заметил это, и словно компенсируя былую робость, потрепал рукой принцессу Селестию по холке, даже не спросив разрешения. «С одной стороны хорошо, что он хочет меня поддержать, но зачем так бестактно?» — недоуменно пошевелила ушками волшебная кобылица, обдумывая странное, на её взгляд, поведение разумного спутника, которого как показала дальнейшая беседа зовут Егор Палыч.

Так же, с огромным удивлением Гармония узнала, что в этом мире, под названием Земля или Терра, почти никто не занимается магией. Погода меняется сама по себе и времена года тоже. Более того, местные Солнце и Луна движутся по небосводу по воле собственных душ, которую, впрочем, сильно ограничивают твердокаменные законы местной природы. «На Земле порядок явно превалирует над хаосом, но здесь, какой-то неправильный порядок», — пришла солнечная принцесса к предварительному выводу.

Ещё одним открытием для Гармонии стало то, что кроме людей других разумных форм жизни на этой планете, по словам старика, не имеется.

«Какой ужас, какой странный мир!» — заявила Селестия и к удивлению верного ленинца рассказала, как на Эквусе, и в целом и в Эквестрии в особенности, много разнообразных разумных обитателей.

Теперь дед Егор на ходу поглаживал свои седые усы и бороду, слушая рассказ Селестии о гармоничной жизни множества так не похожих друг на дружку рас. При этом выяснилось, что старик довольно точно представляет себе облик грифонов. Хотя как поняла солнечная пони с его слов, эти существа на Земле являются героями сказок и легенд, как и единороги с пегасами. Хотя сам факт их нахождения в земных легендах удивил Селестию. «Надо проверить старые записи в библиотеке Кантерлота. Вдруг в каких-нибудь древних фолиантах отыщутся легенды о расе людей? Да и человеколюбивая единорожка Лира оказывается не выдумщица, а провидица. Надо будет при случае обратить внимание Твайлайт на неё, а может быть сестра сделает её своей второй ученицей? Тогда у нас обеих будет по две ученицы!»

; Удивительно! Значит вы лично при помощи магии приучили грифонов питаться в основном рыбой и прочими низшими представителями животного мира вместо млекопитающих и птиц?! ; сказал старик.

— Да, вы правы. Хотя некоторые из них, увы, иногда ещё, так сказать, «мышкуют» кое-где у нас порой, — честно призналась правдивая Небожительница, переняв у старого красноармейца вместе с языком и некоторые специфические обороты речи. Егор Палыч с интересом слушал очередной рассказ из богатой политической жизни принцессы Селестии. Однако вскоре, из-за очередного поворота тропы, показалась долгожданная сторожка, стоящая на краю широкой лесной просеки.
; Вы проходите, Ваше Высочество, Располагайтесь на лавке за столом, или у печки. В общем там, где поместитесь. Я сейчас только с поленницей закончу, и мы с вами чайку выпьем. Как вы насчёт чая? Или может быть от настоечки на рябине не откажитесь? ; Старик улыбался в усы, приглашая кобылу внутрь.
; Можно просто Гармония, или на худой конец принцесса, а спиртного я не пью ; ласково ответила белоснежная аликорница. Наклонив голову, чтобы не задеть притолоку рогом, она вошла в полутёмное помещение избы.

В одной единственной комнате для массивной кобылицы было действительно тесновато, но вполне уютно. Раскрыв при помощи телекинеза вышитые цветными нитками тряпицы, заменявшие здесь занавески, принцесса впустила внутрь побольше света. После чего уже более пристально осмотрела внутреннее убранство сторожки. Прямо посреди комнаты стоял большой деревянный стол, накрытый белой накрахмаленной скатертью. Слева от входа, у стены, прямо под единственным окном стояла заправленная кровать, а ещё одна лежанка располагалась прямо на большой покрытой извёсткой печи, занимавшей всё свободное пространство в правой части небольшой комнаты.

Принцесса закончила осматривать свои временные апартаменты, кинув лёгкое чистящее заклинание для начала. И тут входная дверь со скрипом отворилась и внутрь зашёл сам хозяин дома. Свалив у двери целую груду поленьев, он взял несколько чурок и направился к печке.

«Вы уж извиняйте за беспорядок, Ваше Высочество. Просто ко мне вчерась на праздники сын приезжал. Хотя… — он с удивлением осмотрелся вокруг — вроде бы раньше здесь было грязнее» — после чего дед Егор и принялся рассказывать о своём сыне.

Усевшись крупом на тёплые, и теперь уже относительно чистые, доски пола, Гармония в ответ лишь с улыбкой поддакивала старику, а сама всё это время украдкой поглядывала на висевшее на стене ружьё. Однако столь примитивное оружие не произвело на неё особого впечатления. Старик же снова заметил рану на шее кобылицы и обработал её как мог. Благодарная принцесса продолжала ласково улыбнулась доброму деду. А довольный Самсонов, закончив с перевязкой гостьи, поставил чайник и уселся на лавку, разглаживая морщинистыми руками белоснежную скатерть. После чего старик сварганил простенький обед, и угостил Гармонию овсом, большим караваем хлеба и баранками. Та же, желая повеселить старика, одела одну из них себе на рог, и они дружно рассмеялись.

Наконец, после этого, сытно покушавшей принцессе захотелось спать и она спросила:
; Подскажите, где мне можно будет тут устроиться на ночь?
; Ох, да нет ничего легче. Вот вам кровать, вот печка. Ложитесь, где вам будет удобнее, — сказал дед Егор.

Принцесса встала с пола, и улеглась на довольно узкую для её размеров, но весьма мягкую и удобную тахту возле окна. Там она увидела газету и ловка подхватила её с помощью копытокинеза, опять удивив человека. Ибо рог опять разболелся, а значит применения телекинеза до утра было лучше избегать.

«День солидарности трудящихся» было написано на верху первой страницы, а под ним шло обращение товарища Сталина к советским трудящимся. Внимательно рассмотрев фотографию местного «принца», взгляд солнечной принцессы снова вернулся к передовице. Теперь, она сумела разобрать напечатанную мелким шрифтом дату: «Первое мая 1941-го года».

========== 4. Честное слово ==========

Дольний мир, СССР
Май 1941 года

"Дед Егор, принцесса Гармония, можно?" — входная дверь со скрипом отворилась, и невысокая белобрысая девчушка, с косой до пояса и в цветастом сарафане, втащила в сени здоровенную плетёную корзину.
"Какая крепкая девочка, прямо как земная кобылка", — подумала Селестия о восьмилетней девчушке. После чего пустилась в воспоминания.

Ведь знакомство с Олесей, перерастающее в подобие отношений Селестии с её любимой ученицей, стало одной из двух основных радостей Селестии, за то время что прошло с начала знакомства с лесником Самсоновым. Вторым же радостным событием стало установление добрых отношений с местным Солнцем. Видя, как Селестия помогает леснику и внучке, заботится о зверях и птицах, Солнце начало проникаться доверием к солнечной принцессе. Однако печалило Селестию то, что ни как не удавалось найти дорогу домой. А путешествовать наугад по-столь опасным районам межреальности, без существенного запаса волшебных сил, было бы просто безрассудно".

Однако топот детских ножек вернул Селестию в реальность. И принцесса увидела что корзинка Олеськи была доверху наполнена хорошо сохранившимися с прошлого года яблоками и морковью. А венчал всё это великолепие большой кочан тепличной капусты. Конечно принцесса Селестия предпочла бы тортики, или хотя бы пирожные, но доброй кобылице претило введение небогатого лесника в дополнительные расходы. Впрочем, ей удалось уговорить пчёл поделиться с ней мёдом. Хотя коллективный ум роя и не дотягивал до полноценного разума, но все-же лесные пчёлы согласились отдать часть своих запасов мёда, в обмен на новый улей.
«Хорошо, что живое воплощение доброты научило меня казалось бы такому бесполезному для правительницы целого мира умению, как изготовление новых ульев», — с удовлетворением сказала сама себе большая сладкоежка, договариваясь о вышеупомянутом размене с очередным роем пчёл.
Да и старому леснику теперь нет нужды выкуривать пчёл к огорчению милосердной Небожительницы, которой даже насекомых бывает жалко.
Наконец увидев, как большая заваленная доверху корзина опустилась на пол в прихожей, солнечная кобылица облизнулась, не сводя восторженных глаз с этих великолепных овощей и фруктов. У Селестии даже приятно заурчало в животе от предвкушения. Её рог засветился магией, и она посредством телекинеза быстро помогла внучке гостеприимного хозяина дома, осторожно пролеветировав тяжёлую корзину прямо на стол.

Внучка Егора Палыча, как обычно широко распахнула глаза, восхищённо наблюдая за летящей прямо по воздуху корзиной. Сколько бы она не наблюдала подобное представление, всякий раз это вызывало в её душе чудесное восхищение. Осознание того, что несмотря на все уверения её родителей, волшебство на Земле всё же существует, наполняло детское сердце непередаваемым восторгом. Сколько бы раз девочка не просила принцессу показывать ей всевозможные волшебные фокусы, ей всегда было мало.
 
По контрасту с Селестией новый сельский учитель Олеськи был материалистом до мозга костей. Он постоянно утверждал, что чудес и волшебных созданий в природе не существует, и якобы всё в мире можно объяснить с позиций диалектического материализма и научного атеизма.
Девочка заулыбалась шире, представив себе: "Что бы он сказал сейчас, увидев как лежащая на тахте крылатая единорожка, с помощью магии легко передвигает по воздуху здоровенную корзину, килограмм эдак на семь, не меньше?"
Представив себе, как у её учителя буквально челюсть отвиснет от подобного представления, Олеська не сумела сдержать довольного смеха. После чего подбежала к столу, усевшись на скамью напротив принцессы.

— А где Дедушка? А что вы там теперь пишете? А как читать этот язык? А чего вы хотите на обед: мёд, морковку, капустку или может быть яблочки? — Олеська весело щебетала без умолку, заваливая принцессу горой вопросов обо всём подряд, и при этом не сводя с белоснежной шёрстки кобылицы восхищённого взгляда. Да и погладить, вновь округлившиеся бока принцессы, нежные девичьи ладошки тоже успевали.

— Ну, ты прямо вылитая Пинки, — ласково улыбнулась Селестия, когда девочка наконец выдохлась и принцессе удалось вставить слово.

— Егор Павлович сказал, что отправился в Минск за приправами и прочими нужными в хозяйстве мелочами, обещал вернуться к закату, — добавила принцесса.

Затем Селестия, при помощи магии, отослала лежащую перед ней карту на стол. Олеська снова с искренним восторгом проводила пролетевший мимо неё новый и весьма подробный политический атлас мира, приобретённый дедом в Минске специально для Селестии. Благо, как солнечная принцесса, она носила украшения из солнечного металла. И слегка оплавленный золотой браслет, уцелевший на задней левой ноге принцессы во время провала сквозь межреальность, у старого красноармейца в коммунальном ломбарде приняли без лишних вопросов. Ведь мало ли какие конские украшения мог сберечь ветеран Гражданской войны, воевавший в конной армии самого Будённого?

Атлас весь мелко исписанный какими-то непонятными каракулями, по-прежнему не давал девочке покоя. Но сколько бы любопытная Олеська не всматривалась, понять она так ни чего и не смогла. Однако, как она помнила из рассказов принцессы, этот язык назывался эквестрийским и был родным для их солнечной гостьи.
Сама же Селестия, наконец отложив дела политики и разведки до вечера, расслабленно потёрла уставшие от напряжённой умственной работы виски: пястями передних ног, которые у небесных кобылиц поразительно гибки по сравнению с неразумными кобылами Земли.
— Может, пообедаем? — озорно подмигнула Селестия, поднимаясь с тахты и расправляя свои широкие крылья с белоснежными перьями. Принцесса предстала перед восхищённой девчонкой во всём своём небесном великолепии. Её волшебные грива и хвост снова струились по воздуху, медленно колышась в невидимых волнах эфира, и ярко переливались всеми цветами радуги.
— Ага, я сейчас, — Олеська снова застыла с раскрытым ртом, не в силах оторвать глаз от столь прекрасного зрелища, но потом выудила что-то из школьного ранца.

— Там что-то вкусное? — спросила Селестия, изящно поводя носиком, унюхавшим полузабытый запах сладкой выпечки.

— Тётя Глаша вчерась привезла коробку кремовых пирожных, уверена вам понравится, —ответила довольная девочка, наконец-то, оторвав взгляд от крыльев и гривы принцессы.
Вскоре на столе уже лежала раскрытая коробка, полная немного зачерствевших, но по-прежнему так восхитительно пахнущих сладостей. Обед прошёл по накатанной колее. Олеська постоянно пыталась разговаривать с набитым ртом, расспрашивая принцессу о том, о сём, но Селестия молча пережевывывала свой фруктовый салат, показывая всем своим видом верность старинной поговорки: "Когда я ем, я глух и нем".
Обедая, принцесса ритмично работала челюстями, но мысли её, гуляли гдето далеко отсюда.
Прошёл уже месяц, с тех пор как солнечная принцесса попала в дольний мир. Каждую ночь душа Селестия, выходя из тела летала и подслушивая разговоры, усваивая различные нюансы подковёрных игр местных элит. И за это время, Гармония уже успела более-менее разобраться в кровавом бардаке земной политики.
"Пока, самая горячая точка на востоке Евразии. Но это пока. Ибо, назревающее на западе СССР, не будет идти ни в какое сравнение с вялотекущими боями, что сейчас идут в северном Китае." — отметила принцесса Гармония. - "Хотя там, бравые сыны Микадо уже четвёртый год режут и жгут китайцев, безуспешно пытаясь проломить оборону сил Гоминьдана, поддерживаемых британцами и САСШ. В союзе с Чан Кайши сейчас находятся и поддерживаемые Советским Союзом китайские коммунисты, под предводительством товарища Мао. Однако как только японцев вышибут обратно на острова, коммунисты и Гоминьдан с радостным визгом вцепятся друг другу в глотки.", — в этих своих предположениях Селестия уже практически не сомневалась. И от этого, доброй принцессе становилось лишь ещё больнее.

Единственный вопрос на этом театре военных действий, как она уже понимала Второй Мировой Войны, вызывала странная позиция Клики Гуанси. Её взгляд переместился на отмеченные фиолетовыми флажками южные провинции Китая: "Неизвестно какую позицию они займут в грядущей гражданской войне. Формально выступая единым фронтом с силами Чан Кайши, они сейчас больше думают о том, как бы скорее отжать португальское Макао и Гонконг, оккупированный японцами."

Что-же касалось самих японцев, то в их печальной участи принцесса тоже не сомневалась. Подслушанные ею в кулуарах "Белого дома" и в роскошных апартаментах Манхэттена разговоры, давали ясно понять. "Акулы капитализма отвели детям Фудзи не самую завидную роль: мирового пугала и агнца на заклание в одном лице" — констатировала с грустью Селестия.

Другой горячей точкой на планете сейчас являлась северная Африка. Там танковый корпус Роммеля недавно взломал британскую оборону. И ныне, войска немецких нацистов и итальянских фашистов наступали на крепость Тобрук, в ливийской пустыне. Этот город был последним опорным пунктом англичан на пути к дельте Нила и Суэцкому каналу. А поскольку эти объекты были жизненно важными для Британской короны, значит сыны туманного Альбиона тоже будут драться не на жизнь, а на смерть. Однако самое страшное нависло сейчас именно над той землёй, где Гармония оказалась сейчас. Технически, Селестия могла бы легко улететь отсюда, хотя бы в те же Северо-Американские Соединённые Штаты. Однако, тогда бы ей пришлось бросить на верную гибель тех людей, кто принял её с открытым сердцем. Тех, кто предложил пищу и кров тогда, когда оставшаяся почти без волшебства кобылица так отчаянно нуждалась в помощи. Да ещё и будучи опасно раненной. Нет, так Селестия никогда не поступала. Пока в её сердце пылает огонь любви Творца, она никогда не запятнает себя подлостью и предательством.
"А значит, придётся что-то делать с теми пятью миллионами солдат Третьего Рейха и его сателлитов, что уже скопились на западных границах СССР. И были готовы вот-вот начать безумный натиск на восток, во имя своих бредовых идей расового превосходства и исторического права истинных арийцев властвовать над якобы неполноценными славянами", — этот факт, Селестия так же прекрасно осознала.

От этих мыслей в сознании солнечной принцессы вдруг встала невероятно реалистичная картинка её родного мира, а ещё точнее Эквестрии. Вот только в этом мире её фантазий, отравленные расовой ненавистью единороги занимались массовым истреблением пегасов и лошадок земного типа. Причём какой-то белый единорог, поразительно похожий на принца Блублада, но с меткой в виде чёрной свастики вместо розы ветров на крупе, с пеной у рта призывал к поголовному уничтожению тех, кто не может пользоваться магией напрямую. От подобных ужасных мыслей, и жуткого ведения, Селестию тут же передёрнуло.

"Что же делать?!", — сладкое пирожное во рту вдруг показалось принцессе тошнотворно горьким. К её горлу подступил противный ком, а сердце кобылицы болезненно заныло.

На глазах по-настоящему доброй принцессы выступили слёзы, и ей с огромным трудом удалось взять себя в копыта. Благо помог многолетний политический опыт государственной деятельницы. Немного успокоившись, принцесса продолжила обед. Мысленно отмечая, что присутствие девочки постепенно успокаивает её расшатанные за последний месяц нервы.
Селестии даже подумалось:
"Каково бы мне было, если бы не эта вечная оптимистка и егоза?"
Познакомились же небесная кобылица и земная девочка следующим образом.
В соседней деревне недавно начались летние каникулы. Однако добрая и весёлая девчушка с веснушками на лице, предпочитала общению с одноклассницами прогулки по лесу, а с начала летних каникул практически безвылазно проводила свободное время с дедом, раз за разом слушая его рассказы о том, как он, бравый красноармеец, отважно бил беляков и шляхту во времена гражданской войны. В результате не прошло и пары дней, как восьмилетняя девчонка узнала о новой гостье деда. Которая пришлась ей по-душе буквально с первого взгляда.

После обеда и десерта из пирожных, Селестия снова вернулась на свою тахту, чтобы насладиться неспешным процессом переваривания пищи. Развалившись на своём мягком ложе, она позволила себе несколько минут расслабленной неги, попутно шутливо размышляла над тем, как она вечером использует своё обаяние, чтобы заполучить и порцию пирожных, предназначенных её пожилому гостеприимцу. Однако маленькая Олеся вновь попросилась волшебной кобылице под крыло. Ну в самом деле, где ещё на Земле найдёшь столь же предивное одеяло?!

Селестия расправила крыло, открывая Олеське свой белоснежный бок. После чего девочка улеглась на кровать, плотнее прижимаясь к любимой принцессе, словно к мягкой тёплой игрушке, Хотя по-правде говоря, сама внучка деда Егора казалась игрушечной, по сравнению с могучим созданием волшебного мира. Какое-то время волшебная кобылица и человеческая девочка лежали вместе. Они молчали, прижавшись к друг к дружке, слушая сердцебиение и согревая друг друга теплом своих тел, и делясь светом своих чистых душ.

Однако в мирах дольних нет вечного блаженства. Обняв тонкими ручками шею Селестии, Олеська вдруг уткнулась носом в её мягкую шёрстку, едва слышно пробубнив, дрожащим от волнения голоском:
—Принцесса, а война правда будет?
— О какой войне ты говоришь, милая? — спросила солнечная кобылица с печалью в голосе. — Наш учитель, Михаил Павлович, говорит. Что несмотря на подписанный с Гитлером пакт о ненападении, Германия всё равно нападёт на нас, — теперь, сказав это, у девчушки дрожал не только её голосок, но и всё тельце.
— К сожалению, боюсь пока всё складывается именно так. И поэтому, будет лучше если вы вместе с мамой уедете из Белоруссии, и желательно как можно скорее. — ответила принцесса с ещё большей печалью в голосе, чем раньше.
— А как же папа? Он ведь там, на границе служит. Возле самой Брестской крепости.  Но вы говорили, что вместе с сестрой двигаете Солнце и Луну, как богини из древних легенд. Неужели вы не можете помочь? Остановите войну, спасите папу!
Девочка наконец оторвала голову от груди принцессы, и со слезами на глазах посмотрела в её полные материнской заботы, но такие печальные очи.

От мольбы невинного ребёнка, у доброй принцессы вновь болезненно заныло сердце. День за днём, ночь за ночью, она боялась и одновременно жаждала этого разговора. Задавая сама себе вопрос: «Что это за странная власть, которую эта хрупкая на вид девочка имела над ней?»
Каждый раз, когда она смотрела на неё своими огромными полными любви и надежды глазами, сердце солнечной принцессы буквально замирало от умиления.
«Что же ты творишь со мной, милая малышка?», — размышляла сейчас про себя тысячелетняя правительница целого мира, и просто не могла отвести взгляда от глубины зелёных глаз девочки. Ведь для волшебного создания столь великих дарований, как принцесса Селестия, глаза являются зеркалами души. В буквальном смысле этого слова.

Принцессе, фактически являвшейся без малого царицей, в этот момент остро захотелось отбросить в сторону весь свой многовековой политический опыт и бежать спасать этот мир. Ей хотелось, пусть даже ценой своей почти вечной жизни, защитить полюбившую как родную кобылку, девочку. Укрыть собой от всей той кровавой вакханалии, что учинили на Земле несколько групп фашиствующих подонков, дорвавшихся до власти и вконец развращённых ею.
Однако, каждый раз повелительница волшебного Солнца одёргивала себя, напоминая себе: «Это чужой мир, мир людей, мир идущий своим путём. И мне не спасти всех. Быть может лучше забрать Олесю с близкими в свой горний мир? В дом без страданий и горя?»

Однако эта девочка, словно бы пробивала все ментальные щиты могущественной волшебницы, явно читая тайные мысли и переживания принцессы.
И потому, Олеська будто бы специально теребила кровоточащую рану на сердце Селестии. Всякий раз она заводила разговор о политике, обычно совсем неинтересной для маленьких девочек, и раз за разом умоляла солнечную принцессу вмешаться.

— Я не уверена, что моих сил хватит. На то, чтобы остановить настолько большую войну, которая сейчас полыхает во всём вашем мире. Но я обещаю, что придумаю что-нибудь моя маленькая девочка! — задыхаясь от переполнявших её чувств любви и нежности, вновь накативших неизвестно откуда, Селестия прильнула к лицу девочки и нежно потёрлась носиком об её пылающую щёку. После чего принцесса горнего мира встала с тахты на все четыре ноги, подняла голову, расправила свои ангельские крылья и торжественно произнесла: "Даю честное слово, что буду с тобой и твоими близкими! И сражусь за мир на Земле!"

Горний мир, Понивилль
Третий год от возвращения Луны, третий месяц весны цветень

Хотя месяц цветень по-давней традиции считался на Эквусе ещё весенним месяцем, но с тех пор, как раскаявшиеся и преобразившиеся виндиго стали морозными пони, сеющими бодрящее веселье вместо леденящей ненависти, даже на севере Эквестрии — это месяц фактически уже давно был летним. Что уж тогда про находящийся в средней полосе Понивилль говорить? Там лето стояло уже вовсю!

Однако сегодня, как в самую далёкую старину, над Понивиллем бушевала чудовищная гроза. И сил всей погодного команды, во главе с быстрейшей пегаской Эквестрии, Радугой Деш, не хватало чтобы унять разбушевавшуюся стихию. Ибо — гроза это была, колдовская!

— Всё больше не могу, да и не зачем! Я просветила планету до верхних слоёв магмы. Конечно Солнечная принцесса, при большом желании, выживет и глубже, но даже ей там придётся тяжко. А главное к чему забираться столь глубоко?! — громко произнесла Твайлайт, перекрикивая бушующий вокруг неё ураган, гася тройной ореол магии вокруг рога, и падая без сил на левый бочок прямо в грязь.
— Ниже, ниже, ниже!!! — высокого прыгала вокруг неё Пинки, игнорируя не только липкую грязь, но и казалось саму силу притяжения.
— Прости, но ниже я не смогу, надо звать принцессу Луну, — ответила Твайлайт, отдуваясь.
— Я мигом! — воскликнула Пинки, и казалось, а может быть действительно со сверхзвуковой скоростью, рванула за Спайком.

— Пинки осторожнее! — кричал дракончик, сидя задом наперёд у неё на спинке, и держась за хвост. Но не помогло. Когда Пинки резко затормозила, пропахав копытцами борозду в грязи, дракончик не удержался и полетел с её спины, крутанувшись через голову. Но к счастью, чуточку отдохнувшая Твайлайт резво подхватила своего помощника №1 телекинезом прямо в воздухе, и опять растянулась без сил под проливным дождём.
— Твай, что с тобой? — воскликнул Спайк, привыкший обращаться к своей приёмной маме неформально, особенно в минуты волнения. А сейчас, был самый подходящий для этого момент. Ибо Твайлайт мало того что лежала в грязи, грязная как не всякая знакомая Спайку свинья. Так ещё и явно морщась от боли, единорожка тёрла свой рожок пястью передней правой ножки.
— Всего лишь магическое перенапряжение, само пройдёт после отдыха. Не обо мне думай, записывай... — сказала Твайлайт, досадливо взмахнув хвостиком, с целым комом налипшей на нём грязи.
— Прости Искорка, но я не успел взять перо, — только развел передними лапками дракончик, с зажатыми в них чернильницей и пергаментом.
— Твайлайт, ты что совсем уже того... Ой! — воскликнула, подлетевшая к ним Радуга. Она уже хотела было повертеть копытцем у виска, и возмущённо высказать всё: что она думает по поводу Твайлайт, устроившей такую колдовскую грозу. Однако вместо этого, радужногривая пегаска только громко ойкнула, когда превозмогая боль в роге, лавандовая волшебница вырвала у неё перо прямо из правого крылышка.
— Извини Радуга, но время не ждёт, я потом тебе верну, — сказала Твайлайт шлёпнувшейся рядом с ней в грязь подруге.
А буквально мгновение спустя, единорожка начала громко диктовать Спайку письмо для принцессы Луны, перекрикивая аккомпанементы раскатов грома, кое как оттеснённой пегасами в сторону Вечнодикого леса, грозы.

Письмо гласило, что благодаря Пинки-чувству, Пинки Пай почувствовала примерное направление, в коем находится принцесса Селестия. Однако точных координат установить пока не удалось. Получилось лишь выяснить: что принцесса где-то внизу. В конце письма Твайлайт указала, что извлекла сегодня ценный урок дружбы. Что сначала надо было чуточку подумать и понять, что принцесса Селестия угодила в миры дольние, а вовсе не под землю. И соответственно не нужно было устраивать локальное светопреставление, из-за торопливости подготовки сканирующего планету заклинания.
«...оказывается верна пословица, поспешишь, коней насмешишь», — вывел Спайк в конце письма, и быстро отправил его принцессе Луне посредством своего волшебного пламени.

========== 5. Красный маг ==========

Дольний мир, Польша.
Май 1941 года.


Командующий 52-й эскадрой люфтваффе, Майор Ганс Трюбенбах, с трудом вылез из душной штабной палатки. Неразборчиво бормоча под нос отвратительные ругательства, он подставил лицо прохладному воздуху ночи. В голове нациста всё ещё бродил хмельной туман, но несмотря на все попытки, уснуть ему так и не удалось. "Чёрт бы побрал дешёвое пойло...", - вяло процедил он сквозь зубы, с трудом удерживаясь на нетвёрдых ногах,

Вот уже месяц как истребительная эскадра Ганса базировалась на полевом аэродроме, затерянная среди непролазных чащоб, в тридцати километрах от советской границы. До ближайшего приличного города, с непроизносимым для немца польским названием Бельск-Подляски, было больше восьмидесяти километров, но только там имелись хоть какие-то более-менее цивилизованные развлечения. Здесь же, нацисты «развлекались» с местными жительницами против их воли, а также пили как свиньи.

Встряхнув головой, чтобы разогнать хмель и невесёлые мысли, Ганс медленно побрёл по ночному полю в сторону стоящих длинными рядами истребителей его эскадры. Конечно, война с Советами ещё не началась, но всё равно, все машины были надёжно укрыты маскировочными сетками. Ведь нацисты готовились нарушить пакт о  ненападении с СССР.

Ласково поглаживая свисающие с винтов лохматые сети маскировки, Ганс Трюбенбах медленно шёл по взлётному полю, время от времени поднимая глаза на усыпанное мириадами звёзд летнее ночное небо. До прихода Гитлера к власти он не был злым. Вот и сейчас ему вместо жестоких «игр» с теми, кого Геббельс называл расово неполноценными, захотелось полюбоваться природой. «Как красиво и спокойно вокруг» - мысленно отметил Ганс. Мысль была верной. Ибо где-то в траве, среди обложенных колодками стоек шасси, стрекотали многочисленные сверчки. Ласковый прохладный ветерок шевелил густую белобрысую шевелюру, разгоняя вездесущих комаров. Потрепав мутную от спиртного голову майора, редкие порывы ветра уносились куда-то вдаль, отзываясь оттуда приглушённым шелестом лесных крон, густой стеной окружавших аэродром со всех направлений.

Короткая июньская ночь была буквально пропитана атмосферой мира и спокойствия. И от этого вдруг майору стало горько. Он подумал о том, что скоро идиллии придёт конец, и она будет варварски растоптана кровавой поступью новой войны. Через пару недель, все 120 истребителей его эскадры поднимутся в воздух, и возьмут курс на восток. Им придется сопровождать многочисленные армады бомбардировщиков, что понесут в своих алюминиевых чревах тысячи тонн смертоносного груза, предназначенного мирно спящим городам и сёлам большевистской России. Вот тогда для него начнётся настоящая война, война на уничтожение. С противником, в победе над которым старый лётчик вовсе не был так уверен, как все те крикливые нацистские подпевалы, что засели в многочисленных высоких штабах Люфтваффе. Однако Ганс Трюбенбах был верным солдатом Германии, да и наглая ложь нацистской пропаганды значительно исказила прежде ясное мышление. Хотя Ганс всё-же подозревал, что война на два фронта - это безумие, которое уничтожит Третий Рейх.

Ряды истребителей закончились, и майор оказался, возле чернеющих на фоне неба неказистых силуэтов, пикирующих бомбардировщиков Юнкерс Ю-87 ШТУКА. Несмотря на неказистый внешний вид, особенно в сравнении с его красавцами истребителями, машинки эти были весьма грозным оружием, особенно в глазах тех, кому не повезло увидеть их в деле. И майор Ганс Трюбенбах начал вспоминать:
«Май 1940-го. Его эскадрилья как раз сопровождала очередную волну Хейнкелей, шедших на штурмовку эвакуирующихся из Дюнкерка английских экспедиционных сил. После чего была внезапно атакована большой группой новейший британских истребителей Спитфайр. Тогда, в небе над пылающими развалинами портовых доков завязалась знатная свалка. Где его и сбили. Противная барабанная дробь, густой вихрь из обломков элеронов и плоскостей, бьющихся о кокпит его Мессера-109-го, вынужденный выход из боя, и прыжок с парашютом из разваливающейся на глазах машины».

Гансу тогда крупно повезло. Перелетев линию фронта, он приземлился на буквально вчера занятой немцами территории. Именно там, сидя в наспех вырытом окопе гренадеров моторизованного полка СС «Великая Германия», он и стал свидетелем массированной контратаки английской пехоты, и спешно вызванных на поддержку пикировщиков ШТУКА. Гансу в тот день показалось, что он попал в ад! Сначала, среди стрёкота пулеметных очередей и миномётных разрывов, послышался заглушающий всё вокруг и буквально выматывающий душу гул сирен. А потом Ганс увидел их. Штурмовики заходили на цель. Горбатые, с изогнутыми плоскостями крыльев, машины одна за другой пикировали на позиции англичан. После чего укладывали тяжёлые пятисоткилограммовые авиабомбы точно в британские окопы, блиндажи, и скопления  пехоты. Обезумевшими от страха глазами, опытный пилот наблюдал как огромные столбы разрывов вздымались в небо, расшвыривая во все стороны тонны земли и обгорелые ошмётки человеческих тел. Но даже когда бомбы упали, пилоты штурмовиков не прекратили собирать свою кровавую жатву. Выстроившись над полем боя в нечто на подобие карусели, Юнкерсы продолжали безнаказанно перемалывать вжавшихся в землю людей длинными пулемётными очередями.

От воспоминаний того кошмарного дня майора снова передёрнуло. Он почувствовал, как ледяной озноб пробежал по позвоночнику. Неудивительно, что ещё не закостеневший во зле немец поспешно отвёл взгляд от стоящих рядами смертоносных крылатых машин.

Взгляд Ганса привлекли отчётливо виднеющиеся на фоне ночного леса огоньки, мерцающие на самом краю лётного поля. Там курили солдаты из расчётов двадцатимиллиметровых зенитных пушек, выставленных по периметру аэродрома скорее для порядка, нежели из практической нужды. Солдаты об этом знали, потому и позволяли себе такую роскошь как курить в темноте. Ведь только на передовой, огонёк от сигареты служит отличным ориентиром для вражеского снайпера.

- Курт, ты?! - громко прокричал командир эскадры. Он подошёл к ближайшей группе солдат, топтавшихся возле незаряженной зенитки, и вгляделся в крупную фигуру старого товарища.

- Здравия желаю, господин майор! - отозвался из темноты его приятель, с толстым пивным животом, тройным подбородком, и говоря с ярко выраженным баварским акцентом.

- Не спится? - Ганс разглядел пятна жиры на морде младшего офицера его эскадры.

- Да, дружище, переел реквизированного у поляков сала.

- Не знаю как ты, а по-мне с реквизицией явный перебор, достукаемся до массовой партизанщины.

- Давай не будем говорить о политике, а то кое у кого длинные уши, - толстяк не характерно нервно затянулся сигаретой при воспоминании, сколько немцев же убили нацисты, даже за мягкую и конструктивную критику нового порядка.

Несмотря на царившую в вермахте жёсткую до крайней жесткости дисциплину, лётчики истребительных частей позволяли себе некие вольности и панибратство с подчинёнными, полагая себя в войсках белой костью. Лучшие лётчики истребительной авиации Люфтваффе, вопреки нацистской пропаганде, старались сохранить хоть что-то от рыцарских традиций средневековых войн. Хотя так ли уж велика в действительности разница между бомбящими мирные города, и убивающими, пусть даже в поединках с претензий на рыцарственность?

Стоящий спиной к лесу майор уже ждал с сигаретой в зубах, когда вдруг увидел, что его приятель замер с огоньком в руке, удивлённо смотря куда-то ему за спину.

- Что там? - процедил командир и оборачиваясь вслед за взглядом Курта. Сначала он ничего не увидел, но потом, когда его глаза лучше привыкли к непроглядному мраку ночного леса, он с удивлением обнаружил среди деревьев большое белое пятно. Оно медленно двигалось, приближаясь к аэродрому где-то метрах в пятидесяти от их позиции, уверенно перемещалось прямо сквозь густые заросли.

- Это ещё что такое? - неуверенно пробормотал майор, вынимая папиросу изо рта, давясь дымом и пытаясь получше разглядеть странное пятно. Его приятель и остальные солдаты тоже присоединились к этому процессу. Теперь все вместе, они всматривались в ночную мглу леса, наблюдая за медленно приближающемся тускло белеющем объектом.

Прошло совсем немного времени, и наконец, странное нечто вышло из непроглядной стены деревьев. Остановившись на самом краю взлётного поля, оно принялось медленно водить головой из стороны в сторону, разглядывая многочисленные ряды выстроенных самолётов. А в этот момент, все наблюдающие за ним немцы, которых набегало всё больше и больше, буквально раскрыли рты. Они изумлённо уставились на неизвестно откуда взявшуюся посреди леса лошадь, сверхъестественно чистой белоснежной масти. Вот только на хорошо знакомых земных лошадей она походила слабо. Фигура существа казалась необычайно лёгкой, грациозной и женственной, но самым удивительным было другое. В глаза людей сразу бросились её белоснежные, прижатые к бокам крылья, длинный витой рог на голове, и словно бы сотканные из тумана грива и хвост, переливающиеся и медленно плывущие по воздуху в ночной мгле.

Казалось дивное создание хотело с ними поговорить. Может быть, как приличествует сказочным единорогам, пусть и наивно, но искренне попросить перековать мечи на орала или, проще говоря, убедить немцев уйти из вермахта?
Однако один нацист возжелал увидеть дивный рог в качестве настенного украшения, второй нацист счёл хорошим трофеев ангельского вида крылья, а третьему нацисту захотелось срезать с трупа сказочного создания её дивные волосы, были также: четвёртый, пятый...
    И в итоге...
Раздались выстрелы, целые автоматные очереди ушли отнюдь не в молоко. Однако свинцовые пули отскакивали от тела дивного создания, а летевшие прямо в глаза кусочки металла, крылатая единорожка отбила рогом!

Своим предательским нападением нацисты вызвали ярость даже у столь миролюбивого создания, и её рог вдруг зажёгся ярким золотистым свечением. Не стрелявший по зову сердца, майор на мгновение прищурился от непривычно яркого света, но в следующую секунду в его глазах уже плескался неподдельный ужас. Ибо из рога ударил ослепительный луч. Он мигом соединил волшебную кобылицу с ближайшим самолётом, и тут же нестерпимо громкое шипение и скрежет разнеслись по всему аэродрому. Луч вспорол двигатель Мессера 109-го, словно раскалённый нож мягкое масло. Начисто срезав винты, он впился в фюзеляж, через секунду маскировочная сетка вспыхнула, чадя в светлеющих на востоке небесах густым чёрным столбом маслянистого дыма. Стойки шасси подломились, не выдерживая чудовищного жара. Самолёт рухнул на брюхо, задрав в предсмертной агонии неестественно выгнутые плоскости крыльев, разбрасывая во все стороны густые снопы искр и плавящихся элементов обшивки. В следующую секунду сдетонировали баки с керосином, и жар от огня стал настолько мощным что майор почувствовал его даже отсюда. Полными ужаса глазами, Ганс словно в трансе наблюдал как корпус самолёта начал плавиться, стекая на землю ярко жёлтыми, пылающими струями алюминия. Он видел как со скрежетом деформируются листы обшивки, не выдерживая запредельных температур. Своими глазами видел как сама земля под самолётом пылает, словно огромный погребальный костёр!

Голова кобылицы тем временем сместилась чуть в сторону, и новый луч в считанные мгновения превратил следующий самолёт в груду пылающих обломков. Новый оглушительный взрыв сотряс воздух, поднимаясь в небо огромным огненным шаром, что, наконец, вывело майора из оцепенения.

- Тревога, на аэродром напали, оружие к бою!!! - заорал Ганс, что было мочи, а весь хмель из его головы выветрило моментально.
- Чего? — протянул кто-то
- Быстро заряжайте зенитку! Сейчас же, мать вашу! Скорее! Огонь по готовности! - хватая подчинённых за грудки заорал майор, он бешено тряс их и те, наконец, "ожили".

Пока, солдаты лихорадочно носились вокруг орудия, доставая заряженные цинки и крутя колёсики наводки, странная кобылица продолжала целенаправленно сжигать самолёты, расставленные перед ней словно мишени в тире. Над взлётным полем уже пылало пятое по счёту зарево, когда трясущиеся руки солдата вставили в разъём заряженный цинк и Курт, быстро передёрнув затвор, вдавил гашетку.

Автоматическая зенитная пушка оглушительно загрохотала, посылая в сторону замершей на краю поля кобылицы яркие трассеры фугасных и зажигательных снарядов. Расстояние в пять десятков метров было просто смехотворным. С такой дистанции, его Flak 38 могла запросто разворотить лёгкий танк. «Это слишком даже для волшебной плоти. Истинные арийцы, вот настоящий венец творения!» — самодовольно подумал нацист.
Однако вопреки ожиданиям, командир эскадры так и не увидел разлетающихся во все стороны кровавых ошмётков волшебного создания, разорванного на куски попаданиями тяжёлых двадцатимиллиметровых болванок. Не долетая каких-то полметра, снаряды взрывались прямо в воздухе или с противным визгом рикошетировали, уносясь яркими искрами куда-то вверх и в стороны. Изумлённый майор отчётливо видел, как при каждом попадании вокруг удивительной кобылицы ярко вспыхивает и гаснет прозрачная голубоватая сфера. При каждом разрыве она дрожала и покрывалась рябью, словно расходящиеся по воде круги, но держала крепко, ни разу не пропустив внутрь себя ни единого осколка. Но удивляться необычным способностям дивного создания нацистам было некогда. С другой части взлётного поля загрохотали ещё две зенитки. Солдаты их расчётов быстро сориентировались в обстановке и вступили в бой.

Боекомплект автомата Курта иссяк. Пока, его солдаты лихорадочно заменяли магазин, Ганс наблюдал, как сразу два новых потока густых трассеров ударили по противнику. Щит волшебного создания теперь сверкал в ночи не переставая, а сама кобылицы прекратила обстрел самолётов, явно ни выдерживая суммарного веса залпа сразу двух лупящих по ней Flak 38?

Через пару секунд и автомат Курта вновь включился в общую какофонию грохота и разрывов. Окружённая непроницаемой защитной сферой, белоснежная кобылицы теперь стояла широко расставив копыта в стороны и низко опустив голову к самой земле.

Заметив, что во внезапном ночном бою наметилась патовая ситуация, командир со всех ног бросился к стоящим на противоположном краю поля палаткам личного состава эскадры. Он уже различал вдалеке многочисленные мечущиеся фигуры летчиков и технического персонала аэродрома, когда ночная мгла у него за спиной вновь ярко вспыхнула. Где-то сбоку оглушительно грохнуло, и майор потеряв равновесие рухнул в густую траву. Снова быстро вскочив на ноги, он обернулся. Очередной самолёт его эскадры превратился в гигантский шар огня, взметая в небо густые снопы искр и пылающих обломков. А позади него, по удивительной противнице Третьего Рейха теперь била только зенитка Курта. Другие два орудия молчали, то ли уничтоженные, то ли просто перезаряжались. Воспользовавшись ослаблением огня, несущая возмездие свыше снова перешла в атаку.

Грохот выстрелов снова смолк, Курт отпустив гашетку, и яростно передёрнул опустевший затвор. Глаза лейтенанта застилал пот. Вокруг нестерпимо воняло раскалённым металлом и пороховой гарью, а почти всё пространство вокруг зенитки было сплошь засыпано стреляными гильзами.

-  Курт теперь уже откровенно нецензурной бранью, бешено, как Гитлер, подгонял суетящихся вокруг солдат, нервно отсчитывая секунды и не отрывая глаз от крылатой кобылицы, замершей в каких-то полусотне метрах от их орудия. Все последние минуты боя слились для него в один не поддающийся логике бред.

Старый нацист уже открыто богохульствовал, вставляя в раструб новый магазин. Наконец, тот со щелчком встал на место, и Курт лихорадочно передёрнул затвор, досылая в ствол первый снаряд. Он снова взялся за гашетку, но в этот самый момент, рог дивного создания оказался направлен на них.

- Матерь Божья, спаси и сохрани... - только и просипел лейтенант, мгновенно пересохшими губами, и вопреки любой нацистской пропаганде, чем дальше, тем всё наглее и явственнее превозносившей кровавых «богов» языческих времён. Но сейчас Курту было не до того. Ибо он с ужасом осознал, что ему и его ребятам жить осталось считанные мгновения.

Замерший в сотне метров Ганс, смотрел округлившимися от страха глазами на то, как рог во лбу удивительного создания снова засветился. Вот только теперь он был нацелен не на ряды пустых, стоящих посреди поля самолётов, а на зенитный автомат его сослуживца. От осознания что сейчас произойдет, у немолодого майора болезненно сжалось сердце. Однако в следующую секунду, вместо сжигающего всё на своём пути луча, в зенитный расчёт ударил мощнейший воздушный поток. Подняв целую тучу пыли и прошлогодних листьев, он буквально смёл солдат расчёта, опрокинув тяжёлую полутонную зенитку, и расшвыривая людей словно лёгкие кегли.

В сердце майора затеплился смутный огонёк надежды:
«Похоже это существо пришло не за нашими жизнями, но осознаёт ли оно насколько хрупки люди?»

Ганс Трюбенбах, тяжело отдуваясь, уже подбегал к штабной палатке, когда к нему навстречу выскочил перепуганный капитан Шнитке.

- Господин майор, я вызвал помощь. Обещали прислать батальон пехоты из 22-й моторизованной дивизии. Сказали будут через двадцать минут! — быстро залепетал его заместитель, сильно дрожащим от испуга голосом.

- Да через десять от нашей эскадры один пепел останется! - со злостью оборвал своего заместителя майор. После чего приказал выкатывать из капониров и выводить на прямую наводку тяжёлые орудия!

И в этот самый миг, сразу три новых мощных взрыва осветили дальнюю часть аэродрома, от чего оба солдата рефлекторно пригнулись.

В ушах у Курта непрерывно гудело, словно с хорошего перепоя. Встряхнув головой, он кое-как со стоном приподнялся на трясущихся руках, и начал очумело озираться по сторонам. В постепенно светлеющем полумраке, он наконец сумел разглядеть остальных солдат своего расчёта. Те тоже начали постепенно приходить в себя, отчаянно тряся головами и хлопая себя по ушам. Метрах в десяти лежала их Flak 38, опрокинутая вверх колёсами и с вывернутым на бок стволом. Отведя взгляд от разбитого орудия, лейтенант вновь окинул поле боя.


В сотне метров вздымались уже штук тридцать пожарищ, оставшихся на месте новейших истребителей его эскадры. Из других зенитных автоматов теперь стрелял только один. Он продолжал отчаянно поливать огнём медленно смещающееся в его сторону волшебное создание, но по-прежнему не был в состоянии пробить голубоватую сферу щита дивной кобылицы.

Медленно преодолевая густую завесу постоянно рвущихся и рикошетирующих снарядов, кобылица приблизилась ещё метров на десять, а когда автомат снова умолк на перезарядку, нанесла хорошо выверенный удар. Курт увидел как новый воздушный вихрь смёл солдат последнего зенитного расчёта, отшвырнув их метров на двадцать и перевернув их полутонное орудие как игрушку. О судьбе бойцов лейтенанту думать не хотелось. Тем временем удивительное создание, расправившись с последней огневой точкой, вновь принялось сжигать стоящие на поле самолёты.

Курт собрал своих слегка контуженных солдат, и они уже собирались пробираться поближе к штабу, когда их отвлекла новая череда оглушительных разрывов. Вот только на этот раз, то были не детонирующие бензобаки сгорающих самолётов.

"Стреляют наши Flak 41! Наконец-то! Убейте её!" - злорадно закричал один из нацистов, указывая на череду мощных разрывов, окутавших кобылицу густой пеленой огня и свистящих осколков. Курт вместе с солдатами поспешно присели на корточки. Хоть снаряды и рвались в доброй сотне метров, но шальные осколки вполне могли долететь и до них. Крупнокалиберные, выведенные на прямую наводку, 88-ми миллиметровые зенитные орудия сейчас вели ураганный огонь с другого края поля. Трассеры фугасных снарядов с воем проносились над горящими остовами самолётов, ложились в непосредственной близости от небесной кобылицы. Пару раз, Курт даже отметил прямые попадания. Прямо в воздухе вспухали ослепительные вспышки разрывов, а от мощи кинетического удара, кобылицу каждый раз буквально протаскивало копытами по земле. Однако даже этим боеприпасам оказалось не под силу пробить защитную сферу, по-прежнему, окружавшую её непроницаемым барьером. Теперь, стремясь избежать прямых попаданий, крылатая единорожка начала передвигаться зигзагом, стремясь максимально затруднить наводчикам прицеливание. Кобылица постепенно удалялась от залёгших в траве солдат Курта, смещаясь вдоль густой стены леса, и выходя к орудиям на дистанцию эффективного удара. При этом она ни на секунду не прекращала поливать смертоносными лучами длинные ряды беззащитных, крылатых машин истребительной эскадры.

От этого дикого зрелища лейтенанта отвлёк Дитрих. Старый солдат кричал, размахивая руками, и указывая куда-то в сторону лётного поля, заставленного ещё не сожжёнными самолётами. Привстав и вжимая голову в плечи, от грохота очередной серии разрывов, Курт пригляделся.

Там, в густых предрассветных сумерках, к машинам бежала большая группа людей в форме пилотов Люфтваффе. Намерение сорвиголов из числа лётчиков JG-52 не вызывало сомнений. Под перекрёстным огнём они хотели попытаться взлететь и увести отсюда хоть какое-то количество машин. Однако их отчаянная попытка не укрылась от глаз волшебного создания. Кобылица вдруг резко развернулась и её рог снова вспыхнул. Расстояние до безрассудных солдат было довольно большим, но поднятый ею вихрь оказался просто чудовищным. Он был настолько мощным, что даже сбил с траектории очередную волну летящих в неё нарядов. Подхваченные воздушным потоком, те прошли с сильным перелётом и с грохотом разорвались где-то во мраке окружавшей аэродром чащи.

Первые лётчики уже успели залезть на плоскости своих машин, когда воздушный удар обрушился на бегущих к самолётам людей словно молот. Он с лёгкостью отбросил их метров на десять, при этом переворачивая Мессеры 109-е словно лёгкие фанерные планеры. Контуженные и стонущие на земле люди ещё не успели подняться на ноги, а новые слепящие лучи уже пронзили опрокинутые самолёты, превращая их в очередные груды горящих оплавленных обломков.

К стоящему возле штабной палатки Гансу подбежал молодой, чумазый от пороховой копоти, лейтенантик из службы ПВО аэродрома и закричал, забыв от страха о субординации: "Фугасные снаряды к 88-ми миллиметровым орудиям заканчиваются! У нас осталось боеприпасов ещё где-то на две минуты беглого огня".

Старый майор лишь скривился и зло отмахнулся, проревев строжайший приказ не ослаблять интенсивности обстрела. Отослав, обалдевшего от отборной ругани лейтенанта обратно, он снова кинулся к телефону. Яростно брызжа слюной в динамик трубки, он уже в третий раз отправлял запрос в соседнюю бомбардировочную эскадрилью. Однако на все его требования, прислать воздушную поддержку, ему всякий раз отказывали, обещая отправить пикировщики, как только станет достаточно светло. Со злостью отшвырнув трубку, майор снова согнулся над столом, дрожа от переизбытка адреналина и с гримасой бессильной злобы на лице.

"Да что же это творится? Мистика какая-та! — думал нацист с бессильной яростью на Вотана и прочих древнегерманских «богов», что оставили германских солдат без помощи. - Что за непонятное создание сейчас бесчинствует на аэродроме, безнаказанно сжигая самолёты один за другим? Эта странная рогатая лошадь вытворяет что хочет! А мы ей даже хвост подпалить не можем?!"

"Господин майор! Вы должны немедленно увидеть это собственными глазами!" - Ганс не дослушал кричавшего и снова опрометью бросился наружу. Первое, на что обратил внимание майор, было отсутствие звуков канонады.

"Как это понимать? Неужели всё уже расстреляли?", - подумал майор, быстро озираясь по сторонам. Огромное взлётное поле было ярко освещено заревом десятков пожаров. Светлеющее небо застилали густые столбы чёрного дыма и периодические всполохи пулевых трассеров. "Трассеры в небе? какого хрена, зачем эти болваны лупят в воздух?!", - пронеслась в голове, потерявшего дар речи нациста удивлённая мысль, но потом...

А потом подняв голову, Ганс Трюбенбах со свистом выпустил воздух из лёгких, и его руки безвольно обвисли и он со стоном еле выдавил из себя. "Эта дрянь ещё и летает"...

Там в небе, на высоте метров пятидесяти над аэродромом, среди жирных облаков чёрного маслянистого дыма кружила одинокая белоснежная фигура. Хотя теперь, её хвост и грива вроде уже пылали настоящим живым огнём, а не как раньше. Рассекая воздух своими огромными крыльями, она поливала самолёты смертоносными лучами, паря над полем боя, а в след за ней отовсюду уносились в небо частые трассеры пулемётных очередей. Однако огненная кобылица уворачивалось от них, носясь кругами над пылающим морем огня, и даже не атакуя в ответ. Солдаты из расчётов тяжелых зенитных орудий вовсю крутили ручки вертикальной и горизонтальной наводки, стремясь успеть за манёврами крылатой воительницы. Они громко кричали и переругивались друг с другом, но было видно, что они всё равно не успевают.

С минуту майор заворожённо наблюдал, за разыгравшейся над разгромленным аэродромом гонкой. Однако вдруг белоснежная кобылица взмыла ещё выше, буквально зависла в воздухе, и даже из её глаз теперь сыпались настоящие искры. Направленные в небо стволы пулемётов вновь сухо застрекотали, изрыгая в цель новые потоки смертоносного свинца, но было поздно. Рог крылатой единорожки опять засветился, и ужасающей мощи луч ушёл, то ли в сторону оставшихся без трусливой охраны хранилищ топлива и боеприпасов, то ли в сторону находившегося ещё дальше секретного объекта Аннербе?!

Затем крылатая единорожка словно бы испугалась собственной ярости, и вдруг проста исчезла, растворившись в нестерпимо яркой вспышке. На короткий миг всё пространство вокруг осветилось словно днём, потом послышался резкий хлопок, а когда всё закончилось, в задымлённом небе уже не было ни души!

Дольний мир, Белорусская ССР.
Май 1941 года.

— Селестия, да не волнуйся ты так, если даже твой последний удар и поразил чёрных магов Аннербе, то они уже только выглядели людьми, продав свои души дьяволу. Они уже не люди, а бесы во-плоти! — убежденно повторил дед Егор, которому тоже не спалось после отлёта Селестии, и который встретил её за околицей. Встретил рыдающей в три ручья.
— Ты говоришь о том, чего не знаешь. Не всегда душа смертного покидает тело даже после вселения дэва, не все превращаются в зомби, одержимых нечистыми духами, — возражала принцесса Гармония, открывшая старику даже своё истинное имя, в нестерпимом желании выговориться.
— Селестия, ну что ты. Ты же была сама не своя. Эта была та, твоя... как её там? — щёлкнул пальцами старик, после чего, наконец, вспомнил сложное для русского уха имя — Дейбрейкер! Точно! Наверняка она и пальнула слишком мощным для мира смертных магическим лучом, да и волка, уверен, она на рог насадила.
— Мне от того не легче, что это, скорее всего, сделала сознательно подавляемая часть меня самой. Моя сестра, прежде чем стать сосудом для кошмарного дэва, тоже начинала с того, что всё чаще уступала своему тёмному альтер-эго. Она тоже сражалась со смертными колдунами, она... Не хочу об этом говорить! — мотнула головой Селестия и снова заплакала.
— Я старый человек, мужчина, воин, — вдруг воскликнул Самсонов. - меня закалила война. И поэтому, Селестия, поделись силой! Поделись Христа ради, и я сражусь за мир вместо тебя!!! 
Будь в этот момент Селестия в нормальном состоянии, то вряд ли бы воззвала к алому, только восходящему Солнцу, с просьбой даровать столь воинственному человеку волшебную силу. Однако, Селестия воззвала и чудо свершилось!

Внешне дед Егор не сильно изменился, по-прежнему всё тот же старик. Но обвившие его тело крепкие сухожилия, теперь при необходимости позволили бы ему с лёгкостью рвать цепи.
Волшебная сила наполнила деда Егора, и Селестия наконец осознала что натворила в порыве отчаянья: «Передо мной красный маг!»

========== 6. Две Гармонии ==========

Горний мир, Понивилль
Третий год от возвращения Луны, первый месяц лета разноцвет.

В Понивиле всё шло своим чередом, плавно, очень плавно и гармонично. Несмотря на исчезновение принцессы Селестии и отбытие принцессе Луны на её поиск, жители радовались очередному новому дню, тёплой погоде, доброму и ласковому солнышку. Да и как им было не радоваться? Ведь наступила очередная пятиминутка радости!

Радовался и маленький дракончик, впрочем, не радоваться наверное было невозможно для смертного его уровня сил, а вот и виновница всеобщей радости. Как её описать?

Представьте, что у принцессы Твайлайт есть старшая кузина из рода кристальных пони весьма похожая на неё. И что она тоже стала аликорницей. Причём её грива, хвост и шерсть уложены идеально даже по меркам Рарити. Да и раздвоенный на конце рог, выглядит идеальным камертоном. Такое ощущение, что от него расходятся гармонические колебания. Хм, похоже ощущение верное. Так древесная библиотека приняла вид столь гармоничный, что Спайку и при помощи его приёмной мамы Твайлайт вряд ли удалось бы добиться столь идеальной чистоты и красоты за целый день уборки!

Тут и там пони неспешно, но словно бы подчиняясь невидимому дирижеру, прогуливались по широким уютным улочкам, общались, собирались около беседки чтобы послушать спокойную и мелодичную игру Лиры или проводили дегустации диетических конфет от Бон-Бон, в узких кругах широко известную как агент Свити Дропс. В общем, несмотря на черезвычайное положение, всюду царила необычайная гармония и благодать… Всюду, да не везде.

На площади возле дуба городской библиотеки было необычно пусто. Словно ощущая некую неправильность, какую-то дисгармоничность, все разноцветные лошадки старались сейчас обходить это место стороной. Возможно причиной тому служила небольшая компания из пяти подруг. Расположившись на небольшом отдалении, они сейчас наблюдали за деревом-библиотекой, что и снаружи выглядело, конечно, же идеально:

— Что же нам теперь делать? — тихонько пропищала Флаттершай, понурив голову с радостной улыбкой на устах.

— Охх, если она не выйдет оттуда до вечера, я не посмотрю на то, что принцесса Луна назначила её местоблюстительницей престола, вытащу эту кристальную аликорницу за хвост, — протянула радужногривая пегаска, нарочито вальяжно развалившаяся на небольшом припущенном до земли облачке, но и у неё не получалось сдержать радостной улыбки.

— А я тебе с удовольствием в этом помогу подружка, а потом выскажу ей всё! — поддержала её Эпплджек, натянув свою ковбойскую шляпу на мордочку, чтобы ни пони не видел её опять-таки радостной улыбки.

— А может всё-таки не надо? — снова подала тихий голос робкая пегаска. — Я имею ввиду врываться туда. Твайлайт ведь может спокойно и вежливо спросить леди Гармонию самолично. Конечно, её представление о добре отличается от представления принцессы Гармонии, но чувствую сердцем, высокая леди Порядка желает нам добра.

— Ох, милая моя. Высокая леди Порядка Гармония скорее страшно добрая и ужасно хорошая… — печально, вопреки радостной улыбке на устах, подала голос Рэрити, так и не договорив до конца из-за театральной паузы. Она возлежала неподалёку на своей вычурно украшенной софе, которую специально для неё, разом ставшие примерными гражданами братья Флим и Флэм, заранее притащили из бутика Карусель.

— Да, я тебя внимательно слушаю милая Рарити, — с тихой радостью в голосе, но не в глазах, сказала та, чьё имя Значит Трепещущая Робость. Вот и ныне что-то трепетало в её глазах. Быть может тихий ужас перед противоестественной радостью, робкое нежелание разделить искусственное счастье.

— Я хоть и не разбираюсь в магии также как Твайлайт, но кое-что могу, Поверь мне. Я сканирую библиотеку уже третий день подряд, и за всё это время не зафиксировала ни единого всплеска магии сильнее обычного заклинания телекинеза, — произнесла Рарити, похоже на этот раз с искренним стоном.

— Твайлайт, а ты что скажешь? Пятиминутка радости вот-вот закончится и нам придётся отправиться на свои рабочие места, а мне не хочется опять почти весь рабочий день составлять погодные графики. Ведь я и так уже составила их на год вперёд! — нервничающая Радуга с ужасом в глазах, который резко контрастировал с радостной улыбкой на устах, приподняла левое крыло, а под ним в виде свитков пергамента, свёрнутых с противоестественной для озорной пегаски аккуратностью, обнаружились погодные графики действительно наверное на целый год вперёд.

— Извини Рарити, но её уровень владении магией столь высок, что могу с уверенностью говорить лишь о самом факте его существования. Уверена, она работает с материей на субатомном уровне. Я сама поговорю с этой Гармонией, пытающейся заменить нашу Гармонию, — ответила Твайлайт, единственная которая натянуто не улыбалась, не улыбалась вовсе, единственная из пяти, да пяти близких подруг, ведь Пинки убыла с принцессой Луной на поиск Селестии.

— Ну знаешь, в любом случае… — встрепенулась было Рэйнбоу Дэш. Но договорить она не успела, пятиминутка радости истекла.

Волевая Радуга, как могла, замедляла свой полёт на рабочее место к ненавистным бумагам, вспоминая, как несколько дней тому назад, ещё в конце последнего месяца весны:
«По площади перед библиотекой пронеслась большая стремительная тень, все пони разом подняли головы. Над Понивилем заходила на посадку большая, украшенная символами ночи колесница, запряжённая парой рослых жеребцов-фестралов. Прогрохотав колёсами по пыльной мостовой, она остановилась возле дверей дома Твайлайт. Из неё неспешно сошла сама Луна, в то время уже единоличная владычица всея Эквестрии. Однако выглядела правительница весьма жалко. Её хвост и грива хоть и были по-прежнему подобны дымке звёздного неба, но развивались очень низко, практически волочась по земле.

Сама аликорница выглядела не лучше. Осунувшаяся, с мешками под глазами, она зевала чуть ли не каждую минуту. Увидев сидящие неподалёку живые воплощения элементов гармонии, она направилась к ним, едва переставляя копыта от усталости.

Один из ночных гвардейцев нагнал её и с явным выражением сострадания на мордашке, что-то зашептал принцессе на ухо. Но Луна лишь коротко отмахнулась и подошла к компании подруг Твайлайт. Те в ответ вежливо поклонились прежде ночному диарху, а ныне единственной председательнице коронного совета, что правит миром, после чего Флаттершай с обеспокоенным видом робко вышла вперёд и тихо поинтересовалась:

— Принцесса Луна, вы хорошо себя чувствуете? Простите… — она снова низко поклонились: — Если вам нехорошо, я могу принести из дома чудесный отвар на травах из Вечнодикого леса… Их собирают для меня семейство полевых мышек и белочка Сьюзи. Отвар просто творит чудеса и наверняка сможет вернуть вам силы! Простите…

Луна с улыбкой посмотрела на робкую жёлтую пегаску, живое воплощение доброты и сострадания, и с благодарностью чуть склонила голову.

— Спасибо милая Флаттершай, мы очень благодарны за твою заботу, — ночная принцесса по-прежнему говорила о себе во множественном числе, хотя и без «Кантерлотского» гласа.

— Как скажите, — тихонько пискнула розовогривая пегасочка и грациозно вспорхнула.

— Вы выглядите хуже, чем стог с прошлогодним сеном, вашество, — высказала общее мнение воплощение элемента честности.

— А то мы не знаем, — ухмыльнулась в ответ Луна и снова протяжно зевнула. Да так, что это сразу захотелось сделать и всем остальным присутствующим здесь пони.

— Чего не знаем, чего, чего?! — встряла с вопросом Пинки, запрыгав вокруг принцессе Луны, как заводная игрушка маленьких грифонят.

— Вы даже не представляете какой вал работы обрушился на нас за эти полтора месяца. Один подъём Солнца чего стоит! Оооххх… Мы чуть не надорвались, пока вытаскивали эту своевольную громадину из-за горизонта в первый раз, — грациозно прикрыв зевок своей эфирной гривой, сказала принцесса Луна.

— А что, разве Солнце большое, я думала оно такое же как и Луна, то есть не вы, а небесная Луна, — зачем-то уточнила Радуга, только сейчас сподобившаяся поклониться принцессе, да и то небрежно.

— Да, на вид они одинакового размера — Луна была слишком уставшей, чтобы обращать внимание на столь фамильярное поведение радужной озорницы. — Но темперамент у них не идёт ни в какое сравнение. Наша милая Луна мягкая, прохладная, и податливая. Она словно роса тёплой летней ночью. К тому же физически она является обычной луной, таких и в дольних мирах полно. А Солнце сестры словно пышущий огнём жеребёнок. И к тому же очень упрямый и капризный. Мы даже не представляем, как Селестия с ней возилась, с этой нейтронной звездой волшебного типа. Мы почти все силы тратим на то, чтобы наша планета не сгорела от слишком горячего желания помочь со стороны её доброй души. Хорошо, что князь Топтыгин Михайло Потапович и принцесса Ми Аморе Каденс взяли на себя рутинное управление нашим миром, при помощи иных участников коронного совета естественно. Однако нам ведь ещё сестру искать надо. Представьте себе, после вчерашнего возвращения Сансет Шиммер с пустыми копытами из того мира, что прозвали гуманоидной Эквестрией. Мы, повелительница Мира Снов так и не смогли заснуть. На Луне мы и то меньше страдали!

— Что?! — опешила Рэрити, округлив удивлённые глаза: — Но ведь заточение на Луне просто ужасно!!!

— Нашей сестре здесь было гораздо хуже. Ведь там мы почти постоянно спали, а наяву дэву не удавалось нас до конца убедить в том, что сестра якобы действительно умерла от горя в разлуке с нами. Ныне же наша сестра действительно пропала и после получения твоего Твайлайт письма. Нам стало ясно, принцессу Гармонию утянули в один из дольних миров! — принцесса Луна по-привычке называла сестру её явным именем, хотя установив полог тишины, могла бы и открыто назвать её Селестией в беседе со столь доверенными пони.

Луна вновь с трудом подавила зевоту. Похоже столь длинная речь далась обессиленной аликорнице с трудом. Лишь после приёма целебного отвара, принесённого живым воплощением доброты ей стало легче и она продолжила:

— По правде сказать, мы прибыли, чтобы взять с собой Пинки с её феноменальным чутьём и самолично отправиться на поиски сестры.

— Гип-гип ура! — выкрикнула радостная Пинки нечто непривычное для понячьего уха. Остальные же подруги переглянулись без особой радости и общий вопрос решилась задать Твайлайт.

— Вы будете только вместе с Пинки или кто-то сможет присоединиться? — осторожно спросила Твайлайт.

— Да, мы возьмём в поход ещё одну участницу, — уже достаточно бодро ответила принцесса Луна.

— Это буду я! — вылетела вперед Радуга.

— Нет я, — выкрикнула Эпплджэк, демонстрируя виртуозное владение лассо.

— Мне доводилось бывать в Валиноре, я знаю, как вести себе в гостях, — томно ответила Рарити, вспоминая эльфийскую утончённость тамошних единорогов.

— Мне страшно, но ради нашей любимой принцессе, извините, что это не вы, я отправляюсь с вами хоть в Бездну, — твёрдо сказала обычно робкая Флаттершай. Твайлайт же ничего не говорила, но так жалобно смотрела в глаза принцессы Луны, что та, чуть не дрогнула.

— Простите девочки, но в пути нам придётся сражаться и не пирогами, как жители Эппллузы до примирения с бизонами, а настоящим оружием. Драться не до синяков, как порой дерёшься ты Радуга, а до перелома конечностей… — сурово обвела взглядом, поникших пони, ночная аликорница. Так и не досказывавшая: … "или даже до смерти".

— Так кто-же третья, кто, кто?! — изнемогала от любопытства Пинки.

— Грифоница Гильдия, известная вам как Гильда, — ответила принцесса Луна.

— Да, она быстрейшая среди полуптиц, но на коротких дистанциях я обхожу даже её благодаря лучшей маневренности, — возмутилась Радуга, уступавшая Гильде в долгих изматывающих полётах на выносливость из-за менее аэродинамической формы тела.

— Радуга, я видела твой кошмар после того, как ты случайно увидела, как Гильда «мышкует». Так, что извини, — вежливо, но твёрдо ответила принцесса Луна.

— Что такое «мышковать»? — спросила Флаттершай, которую в разговорах о младших братьях по-разуму оставляла обычная стеснительность.

— Поверь, тебе лучше этого не знать, — мрачно ответила Радуга, вспомнив, как вроде бы игравшая с мышкой Гильда, убила её одним точным ударом. Тогда Радуга первый и доселе последний раз в жизни подралась не до синяков с потерей от силы пары-тройки пёрышек опушки, а до крови и утраты сразу нескольких маховых перьев. Гордость не позволила Радуге донести о преступлении, но её дружбе с Гильдой настал конец. Даже ныне, годы спустя, они от силы приятельницы. Причём причина не в глубоких царапинах от когтей Гильды и даже ни в маховых перьях, из-за утраты коих Радуге на неделю пришлось без малого стать земной пони, а в убийстве разумного, пусть и ограниченно, создания.

Принцесса Луна тоже оставила знание о преступлении Гильды при себе. Быть может суровые звёзды сказали ей, что Гильдию лучше оставить на свободе ради высшего блага?

На этом беседа закончилась. Ибо прилетела, ранее упомянутая, Гильда, крайне сурово, на взгляд милых пони, выглядевшая в военной амуниции времён Грифонской Империи, точнее в её спешно усовершенствованной вариации. Ибо принцессе Луне хоть и с большим трудом, но всё-же удалось добиться роста военных расходов после нападения оборотней. После же пропажи Селестии, планетарное правительство по распоряжению коронного совета под теперь уже единоличным председательством принцессы Луны, наконец-то, довело военные расходы до одного процента мирового ВВП. Таких военных расходов в мирном мире волшебных лошадок не было уже более тысячи лет!

Перед отправкой через волшебное зеркало, принцесса Луна и огорошила милых пони вестью о том, что отныне во главе волшебного мира и до возвращения сестёр — соправительниц, широко известное в узких кругах, Древо Гармонии!»

Вечером подруги с кривыми улыбками на милых мордашках собрались на званый вечер, что о нём можно сказать? Даже до нельзя скучный и формализованный большой бал, ежегодно проводимый в столице для высших аристократов и прочих знаменитостей, верх искромётной импровизации и безудержного веселья по сравнению с тем, чем высокая леди Порядка заменила вечеринки в стиле Пинки.

— Зато тут только здоровая пища и исключительно полезные напитки, — попыталось утешить подруг живое воплощение доброты.

— Только вот, чем их есть? — сказала растерянная фермерша при взгляде на столовые приборы, где одних лишь ложек оказалась дюжина разновидностей.

— Смотрите, даже ложечка для авокадо есть! — отметила Рарити, оказавшаяся, наконец-то, на идеально организованном званном вечере. Хотя даже на её утончённый вкус, званый вечер оказался слишком уж идеальным. Никаких, абсолютно никаких отклонений, от программы. Даже звёзды на небе перемигиваются в такт, как лампочки! «Неужели — это не иллюзия и даже звёзды подчинились воле Древа Гармонии?!» — с ужасом подумала Рарити.

— Тебе хорошо, у тебя телекинез есть, — сказала земная пони, с тоскою обводя глазами хрустальные фужеры столь тонкой работы, что рядом с ними даже дышать страшно!

— Дорогая, кушай киви, я их очистила специально для тебя, — сказало живое воплощение щедрости.

— Эх, яблочек бы, — сказала пони из простонародья, осторожно зажимая меж передними копытцами что-то для неё непонятое, с помощью чего полагалось есть малознакомые ей тропические фрукты. Однако то ли яблоки были сочтены слишком плебейской пищей, то ли и, скорее всего, вкушение яблок, боюсь столь же формализованное, леди Гармония, столь отличная от принцессе Гармонии с её живым характером, запланировала на иной званый вечер.

— Твайлайт, наконец-то! — Радуга попыталась рефлекторно всплеснуть крыльями, но у неё ничего не вышло. Ибо даже у сильномогучих хранительниц на званом вечере, организованном высокой леди Порядка, получились только гармоничные движения, а взмах крыльями может, о ужас, уронить салфетку!

— Девочки, простите меня! — сказала вся какая-то выцветшая Твайлайт.

— Дорогая, что произошло?! — спросила Рарити, взволнованно.

— Помните, я попросила Древо Гармонии предстать перед пони в облике аликорницы, а не шагающего дерева? Так вот, тогда я использовала единственное плановое изменение плана на этот год по-квоте Эквестрии, — сказала Твайлайт, которой с огромным трудом всё-же удалось свернуть свой хвостик, в непрезентабельно выглядящее колечко.

— Почему же ты тогда не попросишь Каденс? — прямо спросила Эпплджэк.

— Она уже использовала свою возможность на то, чтобы леди Гармония выглядела как аликорница из рода кристальных пони, — расстроенно ответила Твайлайт, которой сейчас очень шло значение её имени Сумеречная Искорка.

— Зекора за старшую среди зебр, а она наверняка ещё гадает, что попросить? Летим к ней! — воскликнула Радуга, но не смогла даже просто уйти дальше порога. Ибо уходить со званых вечеров до их окончания, значит поступать непорядочно, а высокая леди Порядка Гармония любит порядок во всём!

Дольний мир, Белорусская ССР
1 июня 1941 года

«Гармония, можешь открывать глазки!» — сидящая на спине принцессы Олеська убрала ладошки от её очей. После чего Селестия увидела перед собой невысокий, густо поросший травкой берег. Внизу, в метре от её копыт, тихо плескалась кристально чистая вода лесного озерца. Дождавшись, когда девочка слезет с её спины, скатившись по расправленному крылу, словно по трапу, солнечная кобылица неспешно переступила к самому краю. Затем опустила голову вниз, разглядывая песчаное дно и мелких, плавающих там рыбёшек.

— Не волнуйся, здесь достаточно глубоко, чтобы нырять. Это только кажется, что мелко, — засмеялась Олеська, быстро стаскивая с себя сарафан и босоножки.
Оставшись в одной белой ночнушке, она с радостным криком бросилась в воду прямо с крутого обрыва.

— Ох, ну как так можно? — проворчал годами старый лесник, с показным облегчением укладывая корзину с припасами на берегу, а перемётные сумки принцесса сняла сама посредством телекинеза.

Едва дождавшись, когда старик освободит её от приготовленной к пикнику поклажи, Селестия весело смеясь, словно малолетняя кобылка, сиганула вслед за внучкой Егора Палыча. Широко расправив крылья и поджав ноги под себя, она с разбегу бултыхнулась в воду рядом с Олеськой, подняв вокруг себя волны и густой ливень брызг.

— Здоровское место и дно отличное, чистый песок. Я тут постоянно с подружками купаюсь. Но ты не волнуйся, они сейчас в пионерском лагере, — весело протараторила Олеська и подплыв к принцессе, нежно обняла её за шею, ласково перебирая колышущиеся на волнах пряди волшебной гривы. «Так запросто перебирает эфирные пряди волос, а у Олеси явно есть задатки девочки-волшебницы», — мысленно отметила Селестия.

— Просто замечательное место, — Селестия одарила девочку тёплой улыбкой и вновь нежно потёрлась о её влажную щеку и волосы. — Благодаря тебе я словно опять вернулась в далёкое детство.

Пока старый лесник раскладывал на берегу плед и расставлял на нём нехитрые деревенские угощения, его внучка с принцессой радостно резвились и плавали в тёплой, кристально чистой воде.

— А это, что такое? — сказала Олеська и принялась перебирать пальцами слипшиеся от воды перья на крыльях Селестии. При этом она удивлённо уставилась на подгорелые и/или закопчённые перья, которые попадались там-сям.

— Ах, это? — Принцесса замялась на секунду, не зная, что ответить с ходу

— Ты их в костёр совала? — девочка вытаращила на стоящую по грудь в воде пони удивленный взгляд.

— Можно и так сказать… — медленно протянула явно смущённая кобылица и чуть отвернула голову.

Принцессе вспомнился её первый боевой вылет с Самсоновым Егором Павловичем, милостью земного Солнца с подачи самой Селестии, ставшего красным магом. Как быстро выяснила волшебница с тысячелетним опытом, красному магу от Солнца, которое физически является огромным сфероидом раскалённой плазмы, ожидаемо достались силы достаточные, чтобы стать могучим магом молнии и огня. Да и физически человек стал крепок, как могучий жеребец вроде Большого Маки. Однако управление шаровыми молниями оказалось слишком сложным для человека, который раньше знал о магии лишь из сказок. Зато элементарные файрболы, огненные шары по-русски, Самсонов с помощью опытнейшей учительницы научился создавать за неделю, ещё неделя ушла на овладение умением придавать им гигантский размер, а оставшиеся две недели красный маг учился искусству управления файрболами. Тут очень пригодилась, дарованная Солнцем красному магу практически полная неуязвимость к огню и, как подозревала принцесса, к молниями тоже. Хорошее же место для тренировки, солнечной принцессе, подсказали летучие мыши, искусству общения с коими её обучила принцесса ночи. Вполне предсказуемо им стала огромная пещера, скрывающаяся в недрах Восточно-Европейской платформы.

Так, что днями Селестия тренировала красного мага, а по-ночам летала на бескровные диверсии. Благо опытный красноармеец быстро смекнул, что для миролюбивой кобылицы, лучше всего, подойдёт выведение из строя вражеских коммуникаций, речных мостов и железных дорог в первую очередь, а также превращение вражеского топлива и смазочных масел в нечто убийственное для военной техники Третьего Рейха.

Трижды Селестия находила чёрных магов Аннербе, души коих уже отправились в ад, а тела стали прибежищами бесов. Причём хоть сколько-нибудь значительное сопротивление смогла оказать лишь сразу чёртова дюжина бесов в человеческих телах, но ненавидящие Владыку Света всё-же умерли от духовного жара верной кобылицы Его.

Так было до сегодняшней ночи, когда красный маг без тени сомнения чередой сравнительно низкотемпературных, но гигантских, файрболов красного цвета превратил место дислокации 3-я танковой дивизии СС «Мёртвая голова» в выжженное пепелище. Превратил вместе с нацистами к ужасу Селестии, которой было жаль даже худших представителей рода человеческого. Принцесса Гармония на минуту даже пожалела, что доставила красного мага на поле боя. Так от сладковатого запаха горелого мяса принцессу чуть не вывернуло на изнанку. Однако воспоминания о чудовищных зверствах эсэсовцев, помогли ей отбросить ложную жалость, как когда-то при устранении фюрера Кристальной Империи, безумно жестокого короля Сомбры, и принять активное участие в тушении разгорающегося пожара. Ибо Самсонов, пока, умел только зажигать, а не гасить. Там не выспавшаяся Селестия и подпалила перышки. Ибо была вынуждена спать урывками на рассвете и на закате.

Обойдя задумчивую принцессу, Олеська увидела проступившую в её глазах грусть. После чего рефлекторно дотронулась до висящего на своей груди камешка. Это была отшлифованная магией капля жёлтого янтаря, покрытые древнеэквестрийскими письменами микронного размера. Такие замысловатые кулоны Селестия неделю назад раздала всем в Олескиной семье. Вручив амулеты Егору Палычу и Олеське, она протянула ещё два кулона, предназначенные её маме и папе.

Принцесса тогда попросила без промедления повесить их на шеи родителей, объяснив, что благодаря им она всегда сможет почувствовать их и найти. С мамой проблем не возникло. Жившая неподалёку, мама Олеси стала носить волшебный камушек сразу, по-просьбе милой дочурки, подкреплённой толикой магии очарования, предусмотрительно использованной опытнейшей волшебницей из горнего мира при создании амулетов. А вот служившему на границе отцу, пришлось посылать амулет по почте, как срочную посылку вместе с банкой мёда для маскировки.

  «Как он там? Получил ли посылку?», — Олеське вдруг стало как-то не по себе. Ведь сама жизнь её папы стала зависеть от этой простенькой, на первый взгляд, вещицы.

Увидев встревоженный взгляд девочки, принцесса испытала прилив материнских чувств и принялась успокаивать Олесю, более того, с большой искренностью произнесла: «Обещаю, чтобы не случилось, я сумею защитить и тебя и твоих близких».

— Деда, а ты чего там сидишь? Иди к нам, вода просто чудо! — Она радостно подпрыгивала и махала руками, но развалившийся на траве старик лишь прищурился в ответ и отмахнулся.

Заметив его протесты, Олеська вдруг с коварной улыбкой припала к ушку принцессы и что-то быстро ей прошептала.

— Ох! Ну не знаю милая, это как-то… — выслушивая план Олеськи, Селестия кивала головой, с трудом сдерживая смех. Потом, подняв голову, она уставилась на разомлевшего на солнышке старика, и её рог окрасила магическая аура.

— Эй! Ваше высочество! Принцесса, мы так не дого… — Тело старого лесника вдруг окуталось волшебным золотым сиянием, и он взлетел со своего места прямо в воздух.

Договорить Егор Палыч не успел. Пролетев над берегом метра два, он неожиданно плюхнулся в воду, прямо возле заливающейся смехом внучки. Отчаянно отплёвываясь, он быстро встал на ноги и…

— Дедушка, а почему у тебя такая красная кожа? — спросила Олесенька.

— Загорел, чтобы дольше играть с тобой на Солнышке, милая внученька, — ответил красный маг.

— Дедушка, а почему у тебя такие могучие жгуты сухожилий? — спросила Олесенька.

— Натренировался, чтобы стать выносливым и подольше играть с тобой, милая внученька, — ответил красный маг.

— Дедушка, а почему у тебя… — не успела спросить Олесенька, про ранее невиданную родинку посреди его груди в районе духовного сердца, родинку в виде звёздочки красной. Ибо поймал её красный маг, подбросил и снова поймал. Так и забыла Олесенька про красную родинку на груди любимого дедушки.

Минут пять Егор Палыч, Олеська и их волшебная гостья из другого мира, весело дурачились и плескались, забыв почти обо всём на свете. Почти, да не совсем, так улучив удачный момент, дёрнул Селестию за эфирный хвост красный маг. Ибо провести кого-то опытного вряд ли получится в отличие от наивной девчушки, могущей по-наивности разболтать, что не следует знать посторонним. Так, что осталось небесной кобылице только виновато прижать ушки к макушке.

Старик же ещё поиграл с внучкой и Жучкой, а потом сделал вид, что не выдержал интенсивных водных атак и обняв плавающую вокруг него дворняжку, принялся неспешно отступать к берегу.

— Деда, ты и так уже весь мокрый, так давай ещё поплаваем, вместе!!! — Олеська не оставляла попыток завлечь деда в их водные игры, но тот уже нашёл удобный песчаный скат и уверенно взбирался на берег, держа лающую псину под мышкой.

— Ну хватит, накупаетесь ещё. День только начался. Проголодались небось уже, а пироги-то ждут не дождутся. Я пошёл их подогреть, — сказал красный маг и лёгким усилием воли стал незаметно подсушивать, промокшую, одежду на ходу.

Волшебная кобылица с девочкой так спешили в дом к пирогам и Егору Павловичу, что не заметили как небольшой бугорок на противоположном берегу лесного озерца чуть зашевелился. Густо засыпанный прошлогодней листвой, еле заметный среди подступающих к самой воде зарослей, холмик чуть просел, когда из-под него осторожно выполз некто, по виду форменный леший. С ног до головы укутанный в мешковатый комбинезон, с нашитыми сверху пятнистыми лохмотьями маскировки, он был практически не различим на фоне лесного пейзажа.

Незнакомец подал короткий знак залегшему справа от него напарнику, вооружённому снайперский винтовкой Мосина. После чего начал совершать поочерёдные, плавные движения, постепенно отползая назад и таща за собой обмотанную пучками травы тубу полевого бинокля. Постепенно преодолев последние метров десять, странный незнакомец спустился в густо заросший кустарником распадок, где его ждали ещё четверо молодых парней с автоматами, и одетых в такие же маскировочные костюмы «кикимора».

Дольний мир, Белорусская ССР
15 Июня 1941 года

Самсонов Андрей Егорович, капитан отдельного артполка тяжёлых гаубичных орудий 58-й стрелковой дивизии, медленно расхаживал по плацу, строго наблюдая за тренировками вверенного ему подразделения.

Пока, одни его бойцы наматывали кросс вокруг поля, другие, в одних белых майках и исподнем, делали гимнастику и крутили сальто на турникетах. Немного в стороне, у расставленных в ряд 152-миллиметровых орудий, новички из недавнего пополнения изучали все премудрости быстрого заряжания и корректировки огня. Однако несмотря на все попытки Андрея, добиться от своих солдат хоть какого-го подобия боеспособности. Всё, что он мог реально сделать за столь краткий срок, так только дать хоть какие-то теоретические знания и немного подтянуть физическую форму бойцов.

Со снарядами в дивизии по-прежнему был полный швах. На только, что присоединённых по договору с Германией территориях, вовсю шло строительство новой полосы укреплений. В результате грузы для тяжёлых арт. полков были свалены на немногих больших складах, а их интенданты крайне не охотно выделяли немногочисленных автотранспорт под боеприпасы для практических стрельб.

От невесёлых дум молодого капитана отвлёк стремительно подбежавший красноармеец из комендантской роты. Молодой лопоухий парень в мешковатой гимнастёрке встал по стойке смирно и зычным голосом отрапортовал:

— Товарищ капитан, вас в штаб дивизии, срочно!

— Хорошо, иду, — Андрей поправил фуражку и поспешил вслед за вестовым, к ожидающей их машине командира полка.

Заехав в армейский городок, машина затормозила возле неприметного двухэтажного здания штаба дивизии. Андрей, коротко отдав честь стоящим на карауле солдатам, сразу прошёл в кабинет комдива Кривошеина, своего непосредственного начальника.

— Здравия желаю товарищ полковник, вызывали?

— Вызывал, вызывал Андрей. Садись, — высокий и широкоплечий мужчина лет сорока, с алыми командирскими ромбами на воротнике, обернулся к капитану и указал на стул.

Когда Андрей присел, хозяин кабинета достал из сейфа давно початую бутылку коньяка, а из шкафа пару рюмок. Однако Андрей Егорович и раньше выпивал лишь по-праздникам и на памятные даты, а после получения таинственного кумушка от дочки, алкоголь у него и вовсе начал вызывать отвращение. Так, что Андрей вежливо отказался и попросил перейти сразу к тому, ради чего его вызвали.

Благо комдив, не стал настаивать. Ибо и сам не был пьяницей. Ведь прозорливый Вождь советского народа понимал, что пьяницы на столь ответственных постах хуже врагов. Комдив подошёл к шкафу и достал оттуда какую-то папку:

— Ну, пляши Андрей. На тебя бумага из Москвы пришла. Из ведомства самого товарища Ворошилова, — он с улыбкой положил папку перед удивлённым капитаном, доставая какой-то исписанный бланк.

— Какая ещё бумага? — Андрей взял бумагу, но полковник опередил его, поспешив лично донести хорошую весть.

— Тебя только что назначили новым командующим 227-й Орловской стрелковой дивизией. Так что сдавай дела Никите и сегодня же поездом в Москву. Там тебя уже ждут не дождутся, — разъяснил командир.

— Почему меня? Я ведь простой капитан, даже без нового звания! — удивился Андрей.

— По правде, я тоже удивлён не меньше тебя, Андрюша, — ответил Кривошеин, разведя рукам и предложив чайку. Чай оказался хорош, чувствовалось, что комдив любит чаёвничать. Да и тульские пряники великолепно утолили голод, заодно усладив вкус чаёвничающих.

Несколько часов спустя, совершенно трезвый Андрей стоял с папиросой на крыльце штаба и вертел её в руках. Ибо последнее время, сам не зная почему, стал курить всё меньше, всё меньше. Настроение Андрея было на подъёме и капитан вовсю наслаждался вечерней прохладой, после одуряющей июньской жары. Вполглаза наблюдая за солдатами, совершавшими развод первого ночного караула, Андрей достал из-за воротника свой талисман. Капитан потёр висящий на груди кругляк янтаря, который его дочурка прислала несколько дней тому назад посылкой, среди других вещей. В письме Олеська очень просила папу носить его как оберег и никогда не снимать. Андрей не стал отказывать в просьбе единственной любимой дочерки и повесил камушек на серебряную цепочку рядом с серебряным же крестиком.

«Хм, а может этот камень и вправду волшебный?» — Андрей тепло улыбнулся, любуясь искусно изготовленной вещицей — «Надо же, 34 года и уже комдив. Кто бы мог подумать? Карьера так и идёт в гору!»

С этими мыслями он выбросил так и не выкуренную сигарету в урну. После чего спокойно, твёрдым шагом, направился в офицерское общежите. Надо было собирать чемоданы, поезд на Москву отходил ровно через три часа.
    Комментарий к 6. Две Гармонии
    Извиняюсь, похоже что-то напутал со временем автоматической публикации и шестая часть фанфика "Принцесса Гармонии против зла" опубликовалась досрочно. Постараюсь седьмую часть дописать поскорее, чтобы опубликовалась 6 января по графику.

========== 7. Наниматель ==========

Гуманоидная Эквестрия
2013 год от первого пришествия Спасителя, начало лета

Три человеческие женщины, нет, скорое три гуманоидки, сидели за столиком в столовой Средней школы Кантерлота. Это были аликорница принцесса Луна, пони Пинки Пай, и грифоница Гильда. И все трое, расцветкой волос и тела, а также размером глаз, весьма сильно отличались от привычных женщин Земли. Впрочем, вовсе ни их мало привычный облик, заставлял сейчас спутниц торопиться с поглощением пищи. Ведь волшебное зеркало, переместившее их с родного Эквуса в этот странный мир, снабдило их даже безупречным владением местным языком, а также почти столь же безупречным навыком прямохождения. Двойники, вот была настоящая причина! Встречаться с ними было ни как нельзя.

— Принцесса Луна, почему вы не заставили их поспать подольше, ну почему-же?! — обратилась с вопросом Пинки

— Нам и так стыдно за то, что пришлось искусственно продлить сон невиновных в наших злоключениях и духовно так похожих на нас созданий, — ответила вышеупомянутая Луна, рефлекторно попробовав прижать ушки от смущения. Но с почти человеческими пропорциям, за исключением сиреневого цвета, этого у неё явно не получилось.

— Пинки, я иду на встречу с Мерлином, двойником этого кумира Твайлайт... а вы... В общем Гильда, присмотри за ней, — сказала Луна, быстро, насколько это возможно в рамках приличия, доев салат из морской капусты и кукумарии.

— Кстати Гильда, подкинь деньжат, я хочу взять ещё леденцов! — тут-же звонко воскликнула Пинки, закончившая хрустеть, да именно хрустеть, леденцами и получила желаемое в разумных приделах. Почему же капитал разделили между двоими из трёх участниц? Ну...? Для тех кто хорошо знает Пинки, ответ был очевиден!

— Пинки, пошли, — наконец дёрнула ту за рукав Гильда, жалея что у неё сейчас нет хвоста, за который непослушную лошадку можно надёжно ухватить.

— А куда мы пойдём, может в парк развлечений? Согласна, пошли скорей! — спросила и сама же ответила Пинки, теперь уже и сама таща Гильду за рукав.

— Мы пойдём туда, куда вряд ли пойдёт твой двойник. Поэтому, предлагаю оружейную палату, — возразила Гильда, встав как вкопанная, вопреки всем усилиям Пинки утащить её в парк развлечений.
После недолгих возмущённых криков с одной стороны, и спокойной аргументации с другой, высокие переговаривающиеся стороны наконец сошлись на зоопарке.

Тем временем. На почти человеческом лице старого мага, в отличие от физиономии престарелого единорога Старсвирла, борода смотрелась вполне уместно. Но в остальном же…

— Луна, обнимашки, обнимашки, — Мерлин попытался было облапать принцессу, но вместо этого его лоб вдруг встретился с дверью. «Хорошо, что рога нет, а то ведь так и сломать можно», — холодно подумала ночная принцесса, вовремя убравшаяся с пути хохмача — бородача.

— Мерлин, давай серьёзнее, у нас мало времени, — поторопила Луна порою чрезмерно весёлого словно Пинки волшебника. И это несмотря на преклонный возраст.

— Старик Марфей, вот кто вам нужен — вдруг отозвался Мерлин и замолк.

— Мы знаем. Но он же глубокий старик! и мы же просили быть серьёзнее! — воскликнула принцесса, топнув ногой и сломав правый каблук. «Ступни, насколько же они уступают копытам», — подумала разумная кобылица в почти человеческом облике, отламывая и второй каблук для равновесия.

— Вижу проблема с обувкой помешала вам догадаться, хотя вы были близки. Ибо Марфей не просто стар, вы с сестрою по-сравнению с ним маленькие кобылки. Ему давно пора отправиться в Последний Полёт! — теперь уже вполне серьёзно, и заметно волнуясь, пояснил сильнейший маг этого мира.

— Так значит, ты просишь меня навести порядок в вашем мире снов? — сообразила принцесса, наконец-то отвлёкшаяся от сбивающих с толку сожалений о пропаже сестры.

— Не просто прошу, я вместе с вами отправлюсь искать солнечную принцессу. Наши Луна и Селестия входят в силу. Скоро Луна сможет заменить Марфея в мире снов, если вы очистите его от самой опасной нежити. А Селестия уже стала сильнейшей волшебницей нашего мира, и может занять моё место за круглым столом в любой момент. Уверен, текущий момент не хуже прочих, — ответил Мерлин.

— Король Артур в курсе? — спросила ночная принцесса Эквестрии и всего Эквуса, всё ещё колеблясь.

Вместо ответа, Мерлин показал свой волшебный посох, что прежде хранился в арсенале Камелота в качестве одного из величайших и опаснейших сокровищ мира сего. Именно скрытый город Камелот, а не школа Кантерлот, как думала Сансет по девичьей наивности, является настоящим двойником Кантерлота — столицы Эквестрии и всего Эквуса в мире ярко раскрашенных гуманоидов.

— Ладно, повоюю с вашей нежитью... Я согласна, — наконец произнесла принцесса Луна, и в знак твёрдости согласия, даже высказалась о себе от первого лица.

Дольний мир, Польша.
16 июня 1941 года.

Ганс поудобнее перехватил ремень винтовки и достал из кармана небольшой фонарик. Он подсветил им наручные часы и снова смачно выругался. После чего чуток успокоившись, подумал: «уже 10 минут третьего, где носит этого барана лейтенанта?!»

Развод караула должен был закончиться в два ночи, но ни офицер, ни парни из следующей роты так и не появлялись. Ганс снова окинул далёкие огни складов, и поправив съехавшую на лицо каску, вновь медленно поплёлся по набившему оскомину маршруту, тянущемуся вдоль длинного ряда колючей проволоки.

«Когда уже сменят?» — вновь пробурчал белобрысый парень себе под нос, на ходу пиная прошлогоднюю листву под ногами. Он окинул постепенно светлеющий на востоке полумрак и увидел вдалеке силуэты ещё нескольких часовых. Они тоже периодически светили фонариками, выдавая себя.
«Может, как и я проверяют часы и возмущаются?», — ухмыльнулся про себя 18-летний рядовой Ганс Вольф, и продолжил свой путь, охраняя периметр бензохранилища. Чьи запасы топлива были предназначены для 5-й танковой дивизии СС «Викинг», как впрочем и другим воякам Третьего Рейха, любившим покататься и пострелять на этих вечно воняющих мазутом консервных банках. Однако парню было на это глубоко плевать. К речам Гитлера и Риббентропа он относился весьма безразлично, а к идеям национал-социализма равнодушия было ещё больше. Ведь по крестьянски сметливый парень понимал, что война на два фронта это полное безумие!

Прямо сейчас, все мысли Ганса были только об этом тупом лейтенанте: «Может, он там с другими офицерами в карты заигрался, и уже не смотрит на часы? Вот болван! Или того хуже, глушит местное пойло? Хотя нет, это маловероятно. Оберст Дитрих сейчас на складах, и вряд ли парни решатся выпивать при нём. Да и атмосфера в войсках не та, все на нервах».
Во всех гарнизонах Третьего Рейха и его сателлитов, расположенных в оккупированной Польше, сейчас царил страх перед неуловимыми польскими партизанами. Хотя версия насчёт партизан была сесьма сомнительной. И скорее походила на пропагандистской манёвр машины Третьего Рейха, а в вермахте, с подачи солдат из числа румынских фашистов, была популярнее следующая версия: «Мол ожившие упыри из легенд, что летают по воздуху, и каждую ночь нападают на различные подразделения, убивая людей сотнями и пожирая пленных живьём, вместе с формой и снаряжением. А во главе у них, стоит сам граф Дракула, в своём чёрном плаще с кровавым подбоем, предпочитающий кровь истинных арийцев из эсэсовских подразделений, и оставляющий за собой только пепел!»

Впрочем, были и другие версии. Так старый сержант Густофф, опытный солдат, служивший ещё Кайзеру, рассказывал, что это и не люди вовсе, а белые волки-призраки. Прислужники самой госпожи Ченстохова, покровительницы польского воинства. Мол разозлилась Богоматерь на еретиков лютеран, из земель германских, и наслала на всё войско смерть, чуму, и огонь с небес.

Новички слушали разглагольствования старого Густоффа раскрыв рты, хотя многим верилось с трудом. Некоторые же опытные солдаты вермахта наоборот клялись, что от знакомых слышали, что им де друзья из офицеров рассказывали: «Лошадь это всё делает. Белая вся из себя, с рогом на голове, и по небу летает аки ангел небесный!»

Парень продолжил свой монотонный путь, ругая про себя тормознутого лейтенанта, как вдруг по его ушам ударили сухие щелчки частых выстрелов. Торопливо стянув с плеча карабин, Ганс стремительно присел на одно колено и навёл оружие на тёмную чащу, за плотным забором колючей проволоки. Однако с ужасом быстро осознал, что стрельба разразилась у него за спиной, прямо на топливном складе!

«Матерь Божья! Неужели те самые диверсанты-упыри?!», — судорожно пронеслось в душе парня, мгновенно забывшего о языческих богах древних германцев, навязываемых нацистской пропагандой, когда припекло по-настоящему. Облизав мгновенно пересохшие губы, Ганс со всех ног помчался к огням складских строений. Он пробежал по полю метров сто и услышал уже непрекращающуюся какофонию ружейной пальбы, в частности длинные сухие стрекотания МР-40. «Ох, и нешуточная драка там идёт!», — запаниковал он. Гансу раньше никогда не приходилось участвовать в настоящем бою, и сейчас он с трудом переставлял отяжелевшие от ужаса ноги, но всё-же продолжал бежать вперёд, боясь наказания за дезертирство.

До приземистой кирпичной будки КПП оставалось метров десять, когда Ганс неожиданно, с разбегу налетел на какую-то невидимую преграду. С глухим стоном солдат вермахта осел в траву, хватаясь за разбитое лицо. Из нещадно саднящего носа на подбородок побежали горячие струи, перед глазами поплыли светящиеся мухи, а в голове загудело словно с лютого деревенского самогона. Вытирая рукавом залитую кровью физиономию, испуганный новобранец наконец более-менее пришёл в себя, и начал озираться - пытаясь понять. На, что же он только налетел?

Недалеко, справа и слева, тоже слышались частые стоны и ругань. Похоже другие солдаты из караула Ганса тоже, как и он, налетели на невидимую стену, и попадали на землю. За исключением замыкающих, которые заметили неладное и успели затормозить. Сейчас они стояли в нерешительности возле своих менее везучих товарищей, и со страхом проверяли на прочность преградивший им дорогу невидимый барьер!

Ганс решил последовать их примеру и стараясь не обращать внимания на ураганную пальбу и крики на складе, осторожно поднёс руку к чуть щекотавшей ладонь преграде. Прозрачная стена слегка загудела от прикосновения, а края пальцев парня окрасились мягким голубоватым сиянием. На которые Ганс уставился с улыбкой идиота. Впрочем, большинство бойцов по-соседству вело себя ещё глупее. Кто-то тыкал в загадочный барьер пальцем, кто-то в страхе безуспешно молился арийским богам, кто-то бешено, как фюрер, орал на невидимую преграду. Однако вскоре от этих дурацких занятий солдат вермахта отвлекло новое, поистине сюрреалистическое и немного комичное зрелище.

Ганс, вконец обалдев, уставился на поднимающихся в воздух тут и там солдат. Вылетая прямо из окон и распахнутых дверных проёмов, они зависали над крышами ангаров и служебными строениями, смешно барахтаясь в окутавшем их с ног до головы золотистом сиянии. Парень узнал своего старого сержанта. Густофф яростно вопил что-то крайне неприличное, продолжая отчаянно палить из своего пистолета-пулемёта во все стороны, и расчёркивая следами трассеров светлеющее на востоке небо. С минуту, возомнившие себя полубогами нацисты барахтались в воздухе, а потом словно получив незримого пинка под зад, с криками полетели во все стороны сразу. С ходу перемахнув незримую стену, люди попадали в траву, приземляясь словно мешки с картошкой и глухо матерясь от боли.

Ганс хотел было свалить, пока, не поздно, но вдруг замер, как вкопанный. Он увидел её!

Вдоль окружившего склады незримого барьера, на высоте сотни метров, кружила величественная кобылица с шёрсткой что белее снега. Её призрачные грива и хвост мерцали в ночи, как подступающая заря, и развиваясь за своей хозяйкой подобно сотканному из тумана полотну. Ганс даже открыл рот от восхищения, залюбовавшись столь чудесным созданием, но потом для нацистов начался ад на Земле!

Ибо из рога крылатой кобылицы ударил ослепительно яркий луч, подобный свету ангельскому, погибельному для нежити. И в следующее мгновение подземные бензохранилища взорвались, словно при начале извержения чудовищного вулкана. Вокруг стало светло как днём, и рухнувший на задницу Ганс, с ужасом уставился на летящую к нему стену огня, которая плавила даже металл.Через секунду пылающий шквал ударился о невидимый барьер, всего в метре от обезумевшего от страха парня, но стена устояла. Огненные вихри, как пламенные духи бились о магическую преграду, стремясь добраться до людей и испепелить их, но не находя выхода, отдавали свою энергию верхним слоям бушующего пламени.

Зажатый со всех сторон невидимым цилиндром энергии, рукотворный огненный смерч с бешенным рёвом устремился ввысь, взметнувшись на сотни метров. Обезумевшие от ужаса люди всё ещё не верили в то что спаслись, и были так поражены этим зрелищем, что даже не обратили внимания на исчезновение агрессора. Хотя одна вроде бы человеческая жизнь всё-же оборвалась, но была ли ещё в теле основателя «Аннербе», чёрного архимага Германа Вирта человеческая душа или она ещё раньше попала в ад?

Принцесса Селестия довольно улыбнулась, на лету придаваясь размышлениям: «Наконец-то, удалось провернуть столь сложную боевую операцию. И если  не совсем бескровно, то уж точно без смертельных потерь среди людей и зверушек с птичками. Да и ещё одного из прихвостней Монарха Тьмы на этот раз уничтожила, причём крайне опасного для людей. Слава Владыке Света, что удалось убедить красного мага дождаться, когда он покинет приделы эсэсовской базы. Для деда Егора такой соперник ещё слишком силён! Теперь осталось только забрать красного мага. Как он там без меня?!»

5-я танковая дивизия СС «Викинг» была уникальна. Ведь в ней помимо немцев воевали и иностранные добровольцы из, как это называлось на нацистском жаргоне, «расово приемлемых народов». И вот таких, проклятых предателей собственных народов, красный маг уничтожил с особым удовольствием.
«Не один ни ушёл живым этой ночью, всех отправил в ад!» — удовлетворённо отметил Егор Палыч, с трудом держась за грудь одной рукой, хватаясь за спину другой. Ибо хотя магический щит Селестии выдержал даже двойное попадание из танковых орудий четвёртых панцеров, но всё-же прогнулся. Да и полёт, с ударом о ближайшее дерево, вызванный непогашенной до конца инерцией, не прибавил старику здоровья.
«Спаси Бог, Солнце светлое, благодарю за выносливость, как у коня богатырского», — обратился дед Егор почти нараспев к встающему светилу, и вновь осмотрел устроенное им побоище.
— Ох... А вот и солнечная кобылица летит, спешит, торопится помочь. 
— Совсем ты себе не бережёшь, Егор, — со вздохом сказала Селестия, приземлившись рядом со стариком, и быстро исцелив прикосновением рога, окутанного целительной аурой, сломанные рёбра и ушибленный позвоночник.

— Зато от эсэсовцев и костей не осталось, — удовлетворенно отметил красный маг, глядя на выжженное файрболами и шаровыми молниями остатки расположения 5-й танковой дивизии СС.

— Мог бы не напоминать, я и так чувствую вину за их смерть, — сказала, виновато прижав ушки к макушке, Селестия.

— Не вини себя. Если по ошибке и погибли невиновные, в чём я сильно сомневаюсь, то вся вина на мне, готов держать ответ хоть на Страшной Суде, — спокойно, без рисовки, сказал Егор Самсонов, успокаивающее почесав Селестию за ушами.

— Это была последняя дивизия СС вблизи границы. Так что теперь давай отдохнём. Я так устала от крови и насилия! — взмолилась солнечная принцесса, даже не обращая внимания на то, что человек пытается утешить её, как неразумную лошадь.

— Хорошо, мне тоже надо отдохнуть. Спасибо тебе и Солнышку, физически я здоровее, чем в молодости. Однако психологическая усталость накапливается и у меня, — согласился дед Егор. Хотя он согласился на отдых, пожалуй, всё-же в большей мере ради своей спутницы, чем ради самого себя. Ибо уж больно понравилось смелому человеку геройствовать!

— Только сапоги сними, — сказала чистоплотная принцесса, которой и так приходилось переступать через чувство собственного достоинства, катая на своей спине человека.

— Ах, я старый дурак! Опять чуть в грязной обуви на тебя не полез!!! — излишне бурно прореагировал человек, сбрасывая таким образом нервное напряжение. Ведь всё-же даже закалённому боями красноармейцу тяжело ночь за ночью убивать людей тысячами. Пусть даже это и нацистские выродки. Однако нехитрый психологический приём помог, и дед Егор споро убрал сапоги в котомку. Да и гимнастёрку, как следует, отряхнул.

— Да, вознаградит тебя Владыка Света! — сказала добрая принцесса, хотя для её чувствительного носа всё равно почти ничего не изменилось. Однако была дорога сама попытка ответить добром на добро, и вот земной человек, верхом на небесной кобылице, уже отправился домой. На землю русскую, в родную Белоруссию.

Дольний мир, Белорусская ССР
17 июня 1941 года.

Николай Светлов переехал в деревню Пруды пять лет назад, призванный по разнарядке на должность местного сельского участкового. По паспорту ему было всего 20 лет отроду, но он уже заслужил среди односельчан и городского начальства репутацию опытного и неподкупного милиционера. Много раз старые друзья по академии звали его перебраться на более престижную должность в Минское УГРО, но Николай отшучивался: «У меня здесь тишь да благодать, а у вас в большом городе, сплошь урки и спекулянты. Лучше вы к нам.» В общем односельчане в Коле души не чаяли и когда он с грохотом проносился по деревенской улице, с уважением крестили его вслед, приговаривая «Едет Коля-Николай, везёт бандитам нагоняй!»

Вот и сегодняшним, жарким июньским днём, участковый внимательно следил за дорогой, крепко держась за руль своего служебного мотоцикла «Урал». Сильная машина с сухим треском катила по ухабам широкого просёлочного тракта, поднимая за собой тучи пыли на потрескавшейся от жары земле.
«Такое впечатление, что Солнце кто-то раскочегарил и я…», — с ухмылкой отметил Светлов. Однако ухмылку с лица Николая стёр приступ удушающего кашля. Причём харкал вроде бы молодой парень словно тяжело больной старик. И харкал кровью!

Быстро обтерев измазанную в крови ладонь о голенище сапог, Николай с тревогой посмотрел на лежащий в мотоциклетной люльке холщовый мешок. Убедившись что драгоценный груз не пострадал, он на всякий случай ещё сбросил скорость. После чего свернул с просёлочной дороги на широкую лесную просеку.

Проехав по ухабистой тропе в глубь леса ещё километра два, Николай остановился и осторожно достал из люльки свой мешок с чем-то весьма ценным.

Оставив мотоцикл и повесив мешок на спину, Николай медленно углубился в лесную чащу. С трудом продираясь сквозь цепкие кусты и заросли папоротника, обходя завалы глухого валежника и глубокие овраги, уставший лейтенант спустя час выбрался на глухую лесную полянку.

Крохотное идеально круглое пространство, свободное от деревьев и даже кустарников, было плотно окружено со всех сторон стволами вековых сосен и огромными замшелыми камнями менгирами, вкопанными глубоко в землю тысячи лет назад. Птицы в этом месте не пели. Да что там птицы? Тут не было слышно даже вездесущих насекомых!

Полянка казалась совершенно мёртвой проплешиной. Шрамом, среди окружавших её красок лесной растительности. Помимо нескольких пожухлых пучков травы и серого мха, здесь ничего не росло.

Кроме того, даже в немилосердный июньский зной здесь необычайно холодно. Может потому, что само это таинственное место было не от мира сего?

Осторожно, очень осторожно, положив мешок у подножия самого крупного из камней, Николай поёжился от пробиравшего до костей холода. Быстро собрав хворост, он запалил в самом центре прогалины небольшой костерок. Потом цокнув языком от досады, парень достал нож и осторожно надрезал себе внутреннюю сторону ладони, уже и так изуродованную множеством подобных шрамов. Медленно сжимая и разжимая пальцы пораненной руки, Николай обошёл периметр аномальной зоны, что-то тихо бормоча себе под нос. Морщась от боли, он выдавил по нескольку капель крови на каждый из окружавших полянку древних мегалитов. Закончив кровавый ритуал, Николай быстро перемотал израненную руку чистой тряпицей и уселся на плоский валун у костерка. Снова зайдясь в тяжёлом кашле, он обтёр кровоточащие губы ладонью и закрыл глаза. Парень, с каким-то очень не молодыми глазами, сконцентрировался и принялся что-то бормотать, при этом медленно-медленно раскачиваясь из стороны в сторону, словно в колдовском трансе. Непонятное камлание продолжалось до тех пор, пока окружающие капище сосны не начало заволакивать каким-то иномировым туманом. Стелясь у самой земли, серые клочья начали постепенно затекать в огороженное менгирами пространство. И вот, наконец всё кроме костерка потонуло в непроглядном призрачном мареве. Да, Светлов явно был колдуном! Почувствовав на лице прикосновение ледяной влаги, Николай прекратил свой непонятный для на посвящённых ритуал, и вскоре до его ушей донеслись чуть слышные шаги.

Неужто агент человеконенавистнического «Аннербе» вызвал адскую тварь на просторы Советского Союза?

Нет.

Перед Николаем предстала босая длинноволосая женщина, в простеньком платье. Заметно худая, но с приятными чертами лица, черноволосая незнакомка улыбнулась и начала меняться.

Может быть теперь, иномировое чудовище явит свой без сомнения ужасный облик?

Опять же нет.

Человеческие уши женщины словно бы перетекли на макушку, став как у зверя. Цвет волос сменился на нечеловеческий. Из-под разукрасившегося невиданными на Земле драгоценными камнями и явно волшебными кристаллами платья вылез хвост, а за спиной распахнулись крылья. Чудовище? Нет!

Ибо милые ушки, как у волшебной лошадки, синего цвета хвостик и крылья подошли бы скорее сказочной феи. Да ещё зелёная звезда во лбу украсила её лоб, придав сходство со сказочным персонажем. Как там у Пушкина?

«Днем свет божий затмевает,
Ночью землю освещает,
Месяц под косой блестит,
 А во лбу звезда горит».

На голове же у экзотической красавицы оказалась небольшая чёрная корона. Впрочем, не пугающая, а скорее придающая толику величественности. Ибо была хороша заметна на фоне синих волос, которые словно быть чуть-чуть колыхались под невидимым ветром.

— Здравствуй мой сладкий командир, что-то ты зачастил. Или просто соскучился по старой боевой подруге? — женщина улыбнулась, и приблизившись, нежно поцеловала командира алыми устами в его обветренные губы, в то время как её хвостик шаловливо обвился вокруг левого бедра Светлова.
- Мир твоему дому Кризалис. Пусть твой рой здравствует в мире, — ответил Николай, ни как не отвечая на любовную игру.

— Опять работа? Учти, у меня сейчас полно заказов, от клиентов просто отбоя нет! — раздосадованно воскликнула королева оборотней, чьи изумрудные глаза сверкнули призрачным огнём, из-за стойкости человека к её обольщению.

— Ну... Может всё же найдёшь время для старого друга и однополчанина? — и с этими словами Светлов подошёл к рюкзаку и извлёк оттуда большой трёхлитровый баллон, доверху наполненный густокрасной, почти чёрной, жидкостью.

Кризалис аж задрожала, словно упырица, не в силах отвести глаз от такого сокровища.

- Моя кровь, как всегда перенасыщенная манной. Почти три литра и… — Николай не успел договорить, а банка уже окуталась призрачным ореолом зеленоватого цвета и вылетела из его рук, зависнув возле его гостьи.

— Моё сокровище! — воскликнула та, чьи глаза тут-же вновь полыхали зелёным огнём.

— Да, на любом торжище в нижних мирах, тебе за неё отсыпят целое состояние, — сказал Николай и тут же снова скрючился пополам, болезненно закашлявшись.

— Может и продам, а может... такая вкуснятина и самой на чёрный день способна пригодиться. Хе-хе! — королева со смехом и облизнулась, а затем весьма осторожно, как любимого питомца, опустила банку на мох подле себя и снова уселась на камень напротив Николая.

— Рад за тебя, — сказал Николай, но как-то безрадостно.

— Что, не оправдала твоих надежд принцесса Селестия? — сочувственно протянула Кризалис, которой вдруг стало очень жаль своего особенного друга.

— Эх, мелко плавает, — только отмахнулся с виду молодой парень.

— Ты это о чём? — спросила Кризалис, поводя крыльями, дабы развеять застоявшийся воздух, которым почему-то дышалось с трудом.

— Ломает технику, жжёт склады, в общем партизанствует словно кобылка малолетняя, — недобро ухмыльнулся Светлов, и с тяжёлым вздохом достал пачку «Беломора» и сжал курево в зубах.

- Убери, не люблю, — строго бросила женщина, и Николай нехотя спрятал папиросы обратно в карман.

Выглядящий молодым человеком, а так-же выглядящая почти человеческой женщиной королева оборотней, сидели в молчании ещё минут пять, глядя на глухо потрескивающий костерок между ними. Однако Кризалис наконец оторвала глаза от язычков пламени, и вперившись взглядом в Николая попросила:
— Может всё-таки объяснишь давней подруге, зачем Селестия тебе здесь понадобилась? Ты даже не представляешь, какой у ангелочков переполох поднялся!

— Ты думаешь, я на старости лет снова решил переметнуться к Бездне? — удивлённо изогнул брови Николай.

- Нет! Никогда! Только не ты... — сначала вскричала Кризалис, а потом перешла на чуть слышный шёпот. - и... благодарю, что вытащил меня тогда...

— Рад был помочь… — отозвался человек без явного желания продолжать эту тему, но она и так поняла.

Кризалис снова подняла изумруды глаз на Николая:

— Но всё же, зачем тебе Селестия?

В ответ Николай достал из рюкзака какой-то измятый журнал, и молча кинул его королеве. Та поймала его над костром в магическое поле, подтянула к себе, и начала изучать так, словно бы там было написано на родном для неё языке.

— Статьи по физике, астрономии, биологии. Большая работа какого-то итальянца Энрико Ферми. Что-то о замедлении нейтронов, делении ядра урана и теории цепной реакции. Причём здесь Селестия? — наконец была вынуждена признать своё непонимание многоопытная королева.

— Это не теория, к сожалению. — проговорил Николай, периодически тяжко вздыхая. - Я видел миры после массового применения оружия подобного принципа действия. Бесплодные пустоши и смерть, висящая прямо в воздухе. Нигде от неё не скрыться, словно там прошла армия Бездны. И вот теперь, люди моего мира тоже дошли до уровня, когда способны создать нечто подобное, 

Затем Светлов, закашлялся, перевёл дух и продолжил:
— Я боюсь, Кризи. Боюсь за будущее Терры. Люди слишком рано открыли эти знания, тли может быть им «помогли»? В любом случае, я уже ничего не могу с этим поделать. Их наука и машинерия далеко обогнали уровень их нравственного развития. Я боюсь... Действительно боюсь, что алчность сильных мира сего однажды превратит Землю в ад!
 Николай снова закашлялся, тяжело вздохнул и всё-же довёл свою мысль до конца.

— Конечно, не сейчас. Может лет через сто, может через двести. Но когда истощатся последние природные ресурсы, человечество уничтожит себя в этой последней войне. Я не хочу такого Кризи. Я люблю родной мир. Именно здесь я узнал что такое доброта, прощение, любовь! Сотни людских жизней я бродил между ними, оберегал потомков тех, кто когда-то вырвал мою душу из-под власти бесовской. Подарил мне спасение и надежду, но теперь моё время подходит к концу. Я развоплощаюсь, и мне горько от мысли, что все мои старания могут пойти прахом. Я понимаю что ты мне скажешь. «Мол Земля лишь один из множества листиков на Мировом Древе, не бери в голову…» Но пойми, я так не могу! Мне не всё равно! Я должен найти нового Хранителя Земли вместо себя.

Кризалис долго молчала, понурив голову и перебирая босыми ступнями золу в потухающем костре. Наконец, она медленно подняла взгляд на парня с глазами древнего старца и сказала: «Может найдёшь способ остаться?»

И в этот самый момент, к душе того кто звался Николаем Светловым, воззвал из Бездны сам Монарх Тьмы: «Гермес Трисмегист, склонились передо мной, признай в сердце своём мою верховную власть и станешь императором Терры! Станешь Бессмертным Императором Человечества!!!»

========== 8. В Москве и далече ==========

Дольний мир, столица Советского Союза
18 июня 1941 года, утро

Несмотря на сгустившиеся сумерки, в распахнутые настежь окна по-прежнему затекали всё новые порции раскалённого воздуха. Июнь этого года выдался на всей европейской части России аномально жарким, и столица северной сверхдержавы буквально изнывала от африканского зноя. Хорошо хоть воздух был достаточно сухим, иначе жара, в сочетании с высокой влажностью, окончательно доконали бы здоровье уже не молодого хозяина кабинета. А прохлаждаться сейчас на больничной койке было никак нельзя.

«Эх, хотя бы немного сквознячка, а то как будто снова в родном Гори очутился», — чуть слышно, едва удерживаясь от стона, сказал уже немолодой мужчина, одетый несмотря на зной в свой неизменный серый френч и мягкие кожаные сапоги выделанные лучшими мастерами Абхазии.

Тут его отвлёк стук в дверь, а через секунду в проёме возникла лысая голова Поскрёбышева.

— Товарищ Сталин, к вам товарищ Берия, — коротко отрапортовал он.

— Хорошо. Пусть войдёт, — проговорил Иосиф Виссарионович и снова устало потёр виски. Восьмичасовой рабочий день, вкупе с хотя бы одним выходным в неделю, казались ему сейчас настоящей мечтой, мечтой такой далёкой, такой несбыточной.

Спокойным уверенным шагом, в кабинет вошёл невысокий лысоватый мужчина с блестящими на носу стёклышками пенсне, и коротким кивком поприветствовал стоящих возле стола людей в военной форме. Новый начальник генерального штаба Георгий Константинович Жуков, его заместитель Борис Шапошников, а также нарком авиации Яков Алкснис и глава военной разведки Панфилов, коротко ответили на приветствие, казалось всесильного наркома НКВД, и вновь подняли ожидающие взгляды на Сталина. А Берия тем временем тихонько умостился на удобном, стоящем возле дверей кресле. Увидев жест вождя: «Не сейчас Лаврентий, позже», он принялся ждать своей очереди. При этом пальцы Берии принялись отбивать едва заметную чечётку на большой кожаной папке, которую нарком госбезопасности прижимал к груди словно любимую девушку.
Все присутствующие в кабинете поняли: «верный охотничий пёс притащил хозяину очередную порцию чего-то вкусненького».

Прекрасно поняв нетерпеливый жест своего протеже, Сталин ухмыльнулся в усы, сверкнув хитрым прищуром тигриных глаз: «А всё-таки правильно, что я его из Грузии сюда перетащил. Умный, аккуратный в оценках и по собачьи преданный. Таких бы матёрых товарищей, да побольше!»

Наконец Иосиф Виссарионович повернулся к присутствующим генералам.

— Продолжайте товарищ Алкснис, — подал короткий знак Сталин, указав мундштуком трубки на главного авиатора страны.

Тот вытянулся в струнку и продолжил доклад:
— Как я и говорил, на конец прошлого дня переброска в тыл всех эскадрилий укомплектованных новейшими истребителями завершена в полном объёме. Все авиачасти рассредоточены на аэродромах в районах Курска, Воронежа, Орла и Ростова-на-Дону. Принимаются все меры предосторожности, караулы увеличены по штату военного времени, и усиленны дополнительными батареями ПВО. Также, по периметру установлены засады из батарей 45- и 57-миллиметровых противотанковых орудий. Авиадивизии, которые остались в западных военных округах, продолжают рассредоточение по замаскированным полевым аэродромам и работы выполнены уже на 70 процентов. Сейчас мы ведём ударные темпы строительства именно по этому направлению. Плюс, уже создана сеть ложных аэродромов с фанерными муляжами-приманками. Если неизвестное существо решит предпринять против нас действия аналогичные тем, что сейчас творит за нашими западными границами, то мы будем готовы встретить его во всеоружии. На этот случай, дежурные эскадрильи штурмовиков находятся в круглосуточной боевой готовности.

— А что если наши «Друзья» решатся воспользоваться тем фактом, что мы отвели от границы все наши лучшие авиадивизии? — задал живейший вопрос Сталин и тут же продолжил: — Ведь согласно последнему донесению от товарища «Карзая», немцы всё-же утвердили план наступления на 22 июня. А значит, до возможной войны осталось лишь несколько дней?

— Товарищ Сталин, позвольте? — подал голос глава армейской разведки.

Хозяин очень не любил когда его прерывают. Под взглядами генералов Иосиф Виссарионович принялся нарочито медленно вытряхивать пепел из трубки. После чего он достал из пачки пару папирос «Герцеговина Флор», разорвал их пальцами и принялся повторно набивать трубку.

Раскурив, вождь выпустил ароматное сизое облако дыма, и наконец дал знак продолжать:

— Вы хотите что-то добавить, товарищ Панфилов?

— Так точно товарищ Сталин, — начальник армейской разведки выложил на покрытый зелёным сукном стол новую стопку документов из своей папки.

— Согласно, пусть ещё и не до конца подтверждённым выкладкам моих аналитиков, на сегодняшний день Германия при всём желании не сможет начать эффективные военные действия против Красной Армии. Несмотря на известные сложности, возникшие у нас в западных военных округах: в основном со снабжением и логистикой, даже при нынешнем соотношении сил нападение станет для вермахта полной катастрофой.

Генерал перевёл дух и продолжил.

— Эта кобыла... Она им там изрядно крови попортила. Она, и кто-то ещё. Нападения до недавнего времени продолжались каждую ночь без перерывов. Да и нынешний перерыв по расчётам аналитиков кратковременный, загадочный некто явно кровожаднее, чем наверняка травоядное существо. В последних донесениях пришла информация о новом мощном взрыве и пожаре на крупном бензохранилище в районе Премышля, а главное, полном уничтожении 5-й танковой дивизии СС «Викинг» — это последняя дивизия СС, что была близ наших границ. Моё ведомство по своим каналам уточняет детали и причинённый ущерб, но в любом случае, в штабах Люфтваффе и вермахта царит состояние близкое к панике. Фюрер рвёт и мечет, ведь ещё и «Аннербе» понесло чудовищные потери. Так по данным агента "Юстеса", ранее упомянутыми загадочными существами, буквально на днях устранён основатель «Аннербе» Герман Вирт. Хотя я сомневаясь в верности этого доклада. Последнее время товарищ Штирлиц пишет о чудесах и магии так, как будто бы они действительно существуют!

- Впрочем, я отвлёкся, извиняюсь. На днях Гитлер уже отстранил от должности начальника Люфтваффе Германа Геринга, а сегодня мы получили неподтверждённые данные что своего поста лишился и его бывший любимчик — фельдмаршал Кейтель. Гитлер продолжает окружать себя такими шарлатанами и проходимцами, по сравнению с коими разумными выглядят даже оккультисты «Аненербе». 

При этих словах Панфилов увидел, как на лице Жукова появилась довольная ухмылка, после чего глава военной разведки продолжил.

— Понять бешенство Гитлера не мудрено. За последние две с половиной недели потери немцев только в авиации составили не меньше полутора тысяч самолётов. И всё это по большей части новейшие истребители Мессершмитт BF-109 различных модификаций. Так, что если они там все разом сойдут с ума, и всё же решатся напасть, то их Хейнкели и Юнкерсы станут без истребительного прикрытия лёгкой добычей для наших летунов. Конечно поначалу нашим тихоходным И-16 и «Чайкам» будет трудно угнаться за тяжёлыми бомбовозами, особенно на больших высотах, но перебросить и развернуть наши новейшие истребительные авиадивизии из центральной России будет делом пары дней, и тогда Люфтваффе конец. Без надёжного прикрытия мы их бомберы в фарш порубим, и немцы должны понимать это не хуже нас.

Панфилов взял со стола новый листок и продолжил:

— Плюс, по последним данным у Люфтваффе сейчас огромные проблемы с керосином. Удар по Варшавскому железнодорожному узлу в ночь на 10 июня оказался просто шоком для немцев. Точных данных у нас нет, но приблизительно за одну ночь было уничтожено свыше 70000 тонн военных грузов, причём в основном горючего. Пожары бушевали 3 дня, и это просто чудо, что среди солдат охраны, работников ЖД и окрестных жителей нет ни одного пострадавшего. За исключением, опять же, эсэсовцев и оккультистов «Аннербе». Но эти потери для вермахта не особенно критичны. Гораздо больнее по немцам ударило разрушение почти всех крупных мостов через Вислу. Восстановление их займёт не меньше полугода, и это при авральных темпах работ. Кобылица там порезвилась от души. За две последующие ночи даже опоры снесла под ноль, этим своим лучевым оружием. Эх... нам бы такие лучемётные рога, то есть орудия, заполучить!

В общем, там сейчас такое творится, что фрицам легче в другом месте новые мосты строить, чем разгребать груды арматуры и сплавленного бетона. А ведь к ним ещё и новые ветки железных дорог вести придётся. По отчётам моих офицеров-аналитиков, логистика немцев на востоке Польши и в Пруссии практически полностью парализована. В случае начала большой войны сейчас, дивизии вермахта останутся без горючего и боеприпасов уже через две недели интенсивных боёв.

— Вот как? — Сталин несколько раз ухмыльнулся в усы во время монолога Панфилова, особенно его позабавила фраза насчёт лучемётных рогов. — Получается, отсрочка у нас теперь есть как минимум до 42-го года?

— Так точно. Со всей ответственностью считаю, что Гитлер не решится начинать большую войну против нас раньше весны следующего года, а скорее до лета. Да и то, только в том случае, если наши временные попутчики вдруг свернут свою игру, — бодро ответил разведчик.

Панфилов снова вытянулся в струнку под хитрым прищуром Вождя советского народа и закончил доклад.

— Им сейчас приходится, как и нам, спешно рассредотачивать оставшиеся эскадрильи, танковые группы, склады с горючим и боеприпасами. О сборе крупных сил для наступления не может быть и речи. Для этой явно инопланетной кобылицы, каждое крупное немецкое соединение что красная тряпка для быка. Да и её таинственный боевой товарищ, которого товарищ "Юстас" обозначил под псевдонимом "Красный маг", тем более вряд ли успокоится на достигнутом. Кроме того, вот ещё кое-что специально для товарища Берии. По линии товарища Рихарда Зорге.

И начальник разведки протянул Сталину небольшой бланк с сообщением.

Приняв его, вождь только снова ухмыльнулся в усы.
— Вас послушать, так этой рогатой кобылице, вкупе с красным магом, в пору Сталинскую премию вручать, а потом ещё по-государственной дачи в Подмосковье?

Не в состоянии понять, шутит сейчас вождь или говорит вполне серьёзно, остальные генералы предпочли отделаться гробовым молчанием. И только тихонько сидящий в уголке Берия позволил себе ухмыльнуться краешком губ, улыбаясь каким-то своим мыслям и чиркая что-то у себя в блокноте.

Сталин быстро пробежал глазами доклад Зорге, а потом передал его наркому внутренних дел.

А там, говорилось кое-что весьма интересное для посвящённых.
Японские жрецы солнечной богини Аматэрасу углядели знамения на Солнце и дружно бросились уговаривать императора Японии, удержаться от нападения на СССР. Причём суеверный император судя по всему, уже начал поддаваться неистовому напору фанатичных жрецов. Однако особенно заинтересовала Вождя следующая фраза: «к нам снизошла принцесса Солнца, и её избранник красный маг!»

В чём же причина такого интереса к мистике со стороны вроде бы убеждённого материалиста? Всё просто. Буквально за час до нынешней встречи, на приём к Берии прорвался православный патриарх Сергий с пророчеством. Хотя он и не был фанатиком, а вполне разумным человеком, однако, в пророчестве оптинских старцев, пусть и иными словами говорилось о том же. Только вместо светлой магии была благодать, а вместо красного мага чудотворец, но что ещё важнее, красный чудотворец — это наш, русский, православный, человек!

— Ладно, продолжайте свой доклад об инопланетной кобылице и красном маге, — кивнул Сталин Панфилову, который подумал уже было, что доклад закончен:

— В связи с этим, я полностью поддерживаю мнение товарищей Жукова и Шапошникова: о необходимости немедленного объявления частичной мобилизации. В первую очередь в западных военных округах. Учитывая ту феноменальную боевую эффективность, что продемонстрировали инопланетная кобылица с красным магом, я считаю что сейчас именно они являются основной угрозой для нас. А что до деморализованных частей вермахта, то они практически полностью утратили боеспособность из-за паралича снабжения. А вот эти существа, могут в любой момент ударить по нам, решив что с немцами покончено. И мы должны быть готовы к этому!

— А вам не кажется что Гитлеру может прийти в голову такая же мысль, и он использует появление на мировой арене нового загадочного игрока, как повод замириться с Англией и САСШ? — продолжил разговор Сталин, но как-то походя, словно бы взрослый играющий с детьми, без особого энтузиазма.

— Маловероятно, товарищ Сталин, — невозмутимым тоном парировал начальник армейской разведки, и тут же поспешил разъяснить причины своего прилюдного противоречия Вождю.

— Недавние налёты Люфтваффе на Лондон оказались особенно разрушительными, с огромным количеством жертв. Если Черчилль сейчас решится на сепаратные переговоры с нацистами, его в парламенте на куски порвут. На посту премьера ему тогда точно не удержаться, не поможет ни король, ни его большой заокеанский друг. Да ещё наш тамошний резидент шлёт странные вести об активизации британских мистиков. Так Толкин и Льюис ждут явления наместника легендарного короля Артура, настаивая на борьбе с нацизмом и фашизмом до победного конца, а к их мнению прислушиваются многие аристократы старой закалки в палате лордов.

— Допустим, — согласился вождь. — Значит вы всё же считаете, что мира в ближайшее время между западными державами не будет?

— Так точно, товарищ Сталин! — уверенно подтвердил начальник военный разведки, заметивший неожиданно появившееся доверие Вождя к мистическим и чудесным новостям.

— Это хорошо. Объединение всех империалистических стран против нашей молодой советской республики, есть наивысшая угроза в свете недавних событий. А как известно, ничто так не объединяет вчерашних врагов, как новая неизвестная сила, — заявил Сталин, хмуря брови в ответ на просьбу Жукова объявить мобилизацию на случай инопланетной агрессии, теперь уже против СССР.

Когда взбешённый Жуков последним вылетел из кабинета, с силой хлопнув дверью на прощание, Берия поднялся из кресла и подошёл к верховному волхву, который уже установил с ним телепатический контакт.

— Лаврэнтий, сем порадуешь? — сразу перешёл к делу Иосиф Виссарионович, не считая нужным скрывать акцент в мысленной речи.

Нарком НКВД сначала поделился вестями от патриарха Сергия и своими размышлениями после детального изучения информации от разведчика Зорге, а затем добавил:

— Операция «Гости» развивается по плану. Мы готовы к началу основной фазы. «Парламентёр» скоро будет в Москве. Люди товарища Цаавы негласно сопровождают его.

— Очень хорошо, надеюсь он не подведёт… — ответил явный и тайный правитель СССР в одном лице.

Иосиф Виссарионович какое-то время расхаживал по кабинету, после чего трубка под его взглядом набилась табаком сама собой. «Наместник короля Артура, наверняка Мерлин, кто же уговорил его покинуть тёплое местечко за круглым столом?» — размышлял Сталин, со странной смесью надежды и тревоги. С одной стороны равных Мерлину магов в Британии и близко нет, а значит под его руководством Великобритания будет воевать со странами Оси до конца. Но с другой стороны, не факт, что даже загадочный красный маг равен ему по силам. А по-настоящему сильные русские волхвы полегли в братоубийственной войне. «Эххх... Два грузина во главе северного круга волхвов, что ещё недавно назывался русским... как же это печально», — с грустью подумал верховный волхв, который и сам мало что мог помимо телепатии и телекинеза.
— Лаврэнтий, а кого ты решил назначить основным посредником с нашей стороны? — спросил Сталин, гоня прочь мысли об ошибочности ставки на технологический прогресс вместо пути духовного развития.

— Старший майор государственной безопасности, Судоплатов Павел Анатольевич, — коротко отрапортовал Берия, и достал из папки листок с личным делом одного из своих самых доверенных заместителей.

Сталин взял документ, на этот раз руками, и наморщив брови, принялся за чтение. Наконец, он оторвал глаза от текста и поинтересовался: Судоплатов... Судоплатов... слушай Лаврэнтий, а это случаем не тот самый диверсант, который взорвал сверх охраняемый туннель в Испании, и тем самым на целый месяц отсрочил наступление франкистов на Мадрид? — Сталин вспомнил этого потенциального мага, со способностью выходить сухим практически из любой передряги.

— Он самый Коба, мужик с головой, и язык за зубами держать умеет. Не подведёт. Будь у меня свободное время потренировать, так стал бы одним из круга, — с досадой отметил Берия.

Ведь с одной стороны пополнение ой как нужно, а с другой, подготовку учеников на поток просто так не поставишь. Вон в Британии попробовали, так плохо подготовленные ученики устроили меж собой магические схватки, да ещё и учителей втянули в свои разборки. Чудом тайная междоусобица магов не переросла в гражданскую войну. Впрочем, и этого хватило, чтобы британский план по-колонизации советских земель сорвался.

— Но он же боевик, в не дипломат, — Сталин всё ещё сомневался в выборе своего старого товарища по партии.

— Я считаю что сейчас самым важным является секретность и время. Если другие разведки узнают, что мы затеяли, против нас весь мир может объединиться. Так что привлечение дополнительных лиц для операции я считаю неоправданным риском. А Павел Анатольевич хоть и боевик, но не лишён харизмы и обаяния, да и ещё его врождённая способность к магии. К тому же, именно его люди из ОСНАЗа НКВД сейчас ведут наблюдение за «объектом».

Хозяин кабинета какое-то время обдумывал точку зрения Берии, разглядывая новую порцию чёрно-белых фотографий. На них была изображена та самая белоснежная лошадь, с крыльями и рогом, да ещё и с маленькой девочкой, что восседала на её спине. «Действительно инопланетянка? или всё-же с иного, горнего, плана бытия?» — размышлял Вождь, причём вопреки доводам рассудка, ко второму варианту ответа явно склонялась его душа.

— Ладно, под твою ответственность Лаврэнтий. Но помни, дело нешуточное. На кону вся страна, а возможно, и человечество. Нэ подведи, — вынес решение Сталин, глянув на Берию сурово.

На лице матёрого волчары не дрогнул ни один мускул.

— Я ручаюсь за Судоплатова, Коба. Мужик кремень, не подведёт.

— Хорошо, как мы раньше говаривали, дай то Бог!

Горний мир, столица Кристальной Империи
Третий год от возвращения Луны, первый месяц лета разноцвет, 18 число, без одной минуты полдень

Принцесса любви Каденс, внимательно изучала план своей жизни, расписанной на три года вперёд. Может быть самая легкомысленная из крылатых единорожек Эквуса взяла пример с высокоорганизованной свояченицы Твайлайт?

Однако даже Твайлайт не расписывала свою жизнь на столько подробно. Вот и сама Каденс не расписала. Так кто же расписал?

— Глубоко уважаемая, высокая леди Порядка, я вам очень благодарна за то, что вы запланировала на следующий год для меня ночь зачатия, причём с моим горячо любимым мужем, а не с канцлером Нейсеем, как сперва намеревались… — не успела закончить принцесса любви.

— Не только запланировала, но и провела предварительную работу по подготовке ваших тел и душ, внимательно изучи пункты №: 333, 378 и 469, — при этом леди Гармония столь холодно произнесла эти слова, что Каденс не произвольно поёжилась.
«Хорошо хоть ежиться без команды душевных сил хватает», — отметила про себя кроткая принцесса, пытающаяся углядеть побольше плюсов в существовании под властью понифицированного Древа Гармонии.

— Повторяю, я вам очень благодарна, ибо моих сил и способностей не хватит на зачатие от моего любимого единорога здорового ребёнка, тем более маленькой аликорницы. Однако план по полной кристаллизации всех пони в мире. Может это уже чересчур смело? — вновь попробовала робко возразить Каденс.

— Более, чем странное возражение для принцессы кристальных пони, но не волнуйся, напоминаю на завтра ровно в 9:59 уже запланирован процесс оптимизации ваших мыслительных способностей. Тогда, мы, в частности, сможет общаться телепатически, что придёт к экономии времени общения на 87,678543932% при передачи того же объёма информации. Кстати, благодаря сверхплановому выполнению плана кристальными пони у меня ещё останется время на тестовую кристаллизацию единорожек из первой партии подопытных. А тебе, я и так уступила при подборе партнёра для зачатия, — ещё холоднее ответила аликорница, выглядевшая сейчас куда более кристальной и холодной, чем самая кристальная из кристальных пони.

Каденс снова непроизвольно вздрогнула. Она очень боялась, что отцом её дочери всё-же станет, так напоминающий леди Гармонию своей холодной сухостью, канцлер Нейсей. Однако попросила проявить снисхождение к подопытном, рискуя собой.

— Исключительно из уважения к вашей почтенной матери, я готова внести небольшие коррективы, говори скорей! — ответила высокая леди Порядка, при телесной понификации всё-же чуть-чуть уподобившаяся добрым пони и духовно.

— Хочу, чтобы пони вновь стали искреннее радоваться, и всей душой полюбили друг друга, — обрадованная неожиданной уступкой, быстро сказала Каденс.

— В целом старый план Дискорда «Единорожки, сладкие рожки» абсурден, как и прочие планы этого несносного хаосита, но всё-же мой давний оппонент высказал тогда парочку потенциально полезных мыслей. После рациональной доработки естественно. Кстати, можешь звать меня принцессой Гармонии. Итак план «Новый Порядок», часть «Единорожки, леденцовые рожки»… — сказала высокая леди Порядка, а Каденс, навострив ушки и пугаясь некоторых подробностей даже наименее пугающей части плана леди Гармонии, про себя взмолилась Владыке Света: «Помоги принцессе Луне поскорее вернуть настоящую принцессу Гармонии!»

Межреальность
Безвременье

Тропы межреальности и пучины безвременья, сколько понаписано о чудовищах обитающих здесь, сколько сказано о пучинах и зыбунах безвременья. Однако после присоединения Мерлина, маленький отряд стал слишком могуч даже для самых опасных и при этом наиболее глупых чудовищ. Избегать же вышеупомянутых пучин с зыбунами помогали огромный опыт путешествий старого мага, вкупе с феноменальным чутьём Пинки. Хотя всё-же встречи с не слишком опасными, но зато весьма странными существами, Пинки специально искала.

— Ну, зачем же было проходить мимо домика живого воплощения желе? — задала риторический вопрос чистоплотная принцесса, продолжая счищать с себя остатки выше означенной субстанции.

— Она добрая, забавная и любит обнимашки также сильно, как я! — со смехом отозвалась розовая лошадка, с коей казалось бы слазила её розовая шерсть. Но не стоило пугаться. Ибо на самом деле, это сочился казалось живой сироп, оставшийся от обнимашек не в меру дружелюбного воплощения сладкой концепции.

— Мы это тоже заметили, трижды очищая нашу шерсть! — пробурчала Луна, распахнув крылья от возмущения, которыми тоже пришлось пройти магическую чистку.

— Хочешь попробовать? — сказала Пинки, но принцесса Луна, лишь фыркнула в ответ на кажущееся ей столь неприличным предложение. Хотя по-детски наивная Пинки не имела ввиду ничего такого, а вот старый маг, похохатывая, облизал сладкие ушки розовой лошадки, ехидно кося при этом левым глазом на Луну.

— Хватит заниматься подобным … да ещё при нас! — возмутилась целомудренная принцесса, и лёгким взмахом рога очистила Пинки от сладкого сиропа: от кончика носика по кончик хвостика, и к немалому огорчению до странности весёлой лошадки. Да и Мерлина заодно почистила, ведь он сейчас как раз восседал верхом на Пинки.

Тут стоит отметить, что сославшись на старческую немощь, могучий маг хотел устроиться на спине у четвероногой принцессы. Однако принцесса Луна на него так холодно посмотрела, что у Мерлина даже сам собой активировался обогревающий амулет. Гильда же, согласилась вести на себе только видящий камень старого мага, на который почему-то не действовало снижающее вес заклинание. Зато добродушная Пинки с радостью согласилась помочь старику. Впрочем, для привыкшей работать на каменной ферме крепкой лошадки, его вес даже без заклинания снижающего вес, оказался весьма не великим. Отблагодарил же Мерлин Пинки, к её радости: шутками, прибаутками и сладостями.

— Гильда, палантир! — повелительно произнёс Мерлин, умеющий быстро переходить от образа хохмача — бородача к образу великого мага и обратно. И какой образ из них основной? Оставалось загадкой и для мудрой принцессы.

— Есть сэр! — тут же отозвалась Гильда. Хотя, конечно, сэр — это далеко не самый высокий из титулов Мерлина, зато самый короткий. Кстати, грифоница оставалась единственной, кто ещё следуя субординации, не перешёл в разговорах внутри маленькой компании на "Ты", не считая Пинки разумеется. Ибо к весёлой лошадке на "Ты" обращаются даже маленькие кобылки, и она разумеется не обижается.

— Ну, что там? — по-прошествии получаса поинтересовалась принцесса Луна у Мерлина.

— Толкин и Льюис подготовили почву для моего появления в Британии. И как я и предполагал, равных мне по силе и тем более опыту магов на британских островах не появилось, - самодовольно заявил Мерлин.

— Ты уверен, что наша сестра там? — сразу спросила принцесса Луна о наболевшем.

— Там? Вряд ли. А вот в том мире, очень может быть — возразил Мерлин, возвращая палантир Гильде.

— Можешь сказать точнее? — с прежним упорством спросила ночная повелительница Эквестрии.

— Мы не случайно идём по-тропам межреальности, а ни через волшебные зеркала и иные прямые пути. Так мы входим в новый мир в гармонии с магией мира, входим в силах тяжких. Попадёшь на Терру, так наверняка сестру через Мир Снов и найдёшь. Если она, конечно, на этой Земле, — терпеливо разъяснил старый маг.

— Сестра могла экранироваться так, что и мы не вдруг то пробьёмся без поддержки родного светила. Коли, конечно, раскидывать поисковую сеть на весь мир, — пробормотала в ответ принцесса Луна, из-за волнения даже невольно коснувшись Мерлина крылом, в поиске хоть какого-то утешения и сочувствия.

— Селестия почти наверняка на западе крупнейшего из тамошних материков. Как говорят на Терре: в Европе, — ответил Мерлин, успокаивающе погладив нежные пёрышки. Кстати, опытный маг уже навесил на спутниц защиту от злоупотребления магией истинных имён. А принцессу Луну, и вовсе научил защищаться самостоятельно от противников уровня Кризалис.

— А Британия? — спросила Луна, вопреки обыкновению не отстраняясь от ласкового прикосновения.

— Тоже там! — ответил Мерлин, бросив ещё один утешающий взгляд.

— Тогда нам туда! — вроде бы подвела итог дискуссии Пинки, но тревога принцессы Луны за родной мир помешала аликорнице с ней согласиться. Слишком уж упорядоченными стали тонкие вибрации родного мира, которые принцесса Луна ощущала через связь с одноимённым светилом родного мира. Словно там теперь в основном живут не весёлые пони, а живые кристаллы с их холодными умами!

— Мерлин, дотянешь с нашей помощью портал до родного мира? — вдруг попросила принцесса.

— Дотяну. Но либо для себя, либо для тебя. Либо для них двоих, — быстро прикинул опытный маг.

— Гильда, Пинки, чувствую Древо Гармонии слишком перегнуло с упорядочиванием нашего мира, возвращайтесь немедленно! — за строгим тоном приказа, принцесса Луна явно скрывала недовольство собой. Ведь в такой ситуации, разумно было вернуться той, что хотя бы сравнима по суммарной мощи с высокой леди Порядка. Однако беспокойство за сестру грызло изнутри принцессу Луну, мешая мыслить здраво.

— Палантир отдашь в моём мире тамошним Селестии и Луне, в качестве знака от меня. Может они с вами ненадолго отправятся, или как-то иначе помогут, — бросил Мерлин на прощание Гильде, которая тут-же ухватила растерянную Пинки клювом за хвост, и быстро влетела в портал.

Дольний мир, столица Советского Союза
18 июня 1941 года, день

Резкий паровозный свисток разбудил Андрея, который по старой армейской привычке резво соскочил с кровати и принялся одеваться. Застегнув китель гимнастёрки, капитан поправил висящую на поясе портупею и достал с верхней полки свой немногочисленный скарб. Повесив узелок на спину и взяв в каждую руку по увесистому чемодану, Андрей в компании других пассажиров начал медленно продвигаться к выходу из вагона. Тем временем поезд выпустил густое облако пара, уже подходя к перрону Белорусского вокзала.

В Москве было жарко как в Африке и капитан поспешно надел фуражку, намереваясь вместе с остальными поскорее миновать залитый солнцем перрон, и скрыться в прохладном помещении вокзала. Двигаясь вместе с остальными, он поначалу не обратил никакого внимания на большой, блестящий хромированными деталями чёрный автомобиль, возле которого прямо на солнцепёке стояли четверо рослых парней в форме и в васильковых фуражках сотрудников НКВД. Андрей двинулся прочь от состава, но когда поравнялся с легковушкой, один из чекистов явно узнав его, направился наперерез.

— Товарищ Самсонов Андрей Егорович? — поинтересовался у него рослый детина.

— Да, — с неохотой подтвердил, вышеуказанный, товарищ.

— Старший лейтенант гос. безопасности, Воронов. Пройдёмте со мной, —  «пригласил» мужчину за собой сотрудник НКВД.

Встревоженный не на шутку, Андрей тоже отдал честь, после чего в сопровождении сотрудника подошёл к его ожидающим коллегам.

Остальные работники НКВД смерили капитана меланхоличными взглядами опытных волкодавов, а лейтенант Воронов указал на раскрытую одним из его напарников дверцу автомобиля.

— Садитесь Андрей Егорович, нам нужно, чтобы вы ненадолго проехали с нами, — сказал лейтенант Воронов. И хотя сказано это было нейтрально-вежливым тоном, Андрея прошиб пот.

«Что происходит, зачем я им?! Я же простой капитан, а во время большой чистки среди комсостава так и вообще был сопливым летёхой. Что от меня нужно сотрудникам гос. Безопасности?!» — несмотря на жару, у капитана всё похолодело внутри.

— Я арестован? — сухо выдавил Андрей, стараясь не подавать виду, что всерьёз напуган.

— Ни в коем случае, — поспешил успокоить его лейтенант в васильковой фуражке.

— Просто с вами хотят поговорить. — добавил его коллега.

— Вещи и табельное оружие можете оставить при себе. После разговора мы сами поможем вам довести пожитки до общежития, — более-менее успокоил армейского капитана Воронов.

Не сказать, что Андрея это совсем успокоило. Однако то, что у него не пытаются отобрать револьвер, вселяло хоть какую-то надежду. Он передал чемоданы и узел не названому сотруднику НКВД, а тот сноровисто сложил их в объёмный багажник машины. Андрей же в сопровождении лейтенанта Воронова уселся на заднее сидение. После чего автомобиль взревел мотором и помчался по опустевшим от жары улицам Москвы в сторону центра.

— А как же остальные? — сам не зная зачем, поинтересовался капитан, проводив взглядом двоих сотрудников НКВД, оставшихся на перроне.

— Не волнуйтесь за них, они вернутся на другой машине, — ответил Воронов раздражённо, и надвинул козырёк форменной фуражки на глаза.

Больше вопросов Андрей не задавал, и всю дорогу провёл уставившись в окно и гадая: «на кой-хрен я, вообще, понадобился органам?!»

Перед огромным серым зданием Лубянки они остановились уже минут через 10-15. Лейтенант без лишних разговоров провёл Андрея в просторный холл, где им тут же выдали бумагу с допуском.

— Вот держите. Здесь указаны этаж и номер кабинета. Всегда показывайте этот пропуск всем охранникам на этажах. Удачного дня, — лейтенант коротко отдал честь и развернувшись, направился к выходу.

— Да, кстати, я посторожу ваши вещи! — крикнул он напоследок.

«Хороший знак…» — отметил про себя Андрей. Раз его не стали даже сопровождать до места разговора, значит он не враг в глазах своих же. Первый часовой, скользнув глазами по предъявленной бумажке, пропустил капитана дальше, указав дорогу. Он даже не обратил внимания на револьвер, что стало ещё одним добрым знаком для Андрея.

Нужный кабинет капитан нашёл сразу. Предъявив пропуск дежурному, Андрей спросил, когда его смогут принять. Но вместо ответа сотрудник НКВД раскрыл перед ним дверь, сказав, что начальник скоро будет, и капитан может подождать его внутри, в специальной комнате для посетителей.

Стараясь сохранять самообладание, Андрей вошёл и уселся на стул, хотя его буквально подмывало спросить дежурного, зачем его сюда привезли. Хотя с другой стороны, сержанту-то откуда знать?

Андрей прождал в кабинете с полчаса, может чуть меньше, когда дверь наконец, открылась, и в комнату вошёл широкоплечий крепко сложенный мужчина лет сорока, в форме и с шпалами старшего майора НКВД в петлицах. Незнакомец держал под мышкой огромного плюшевого медведя, перевязанного широкой красной ленточкой, а в другой руке сжимал коробку шоколадных конфет.

— Здравствуйте Андрей Егорович, — он улыбнулся, сверкнув стальным блеском серых глаз.

— Здравствуйте, как вас зовут? — рефлекторно поинтересовался Андрей.

— Позвольте представиться. Старший майор государственной безопасности, Судоплатов Павел Анатольевич, — с усмешкой отозвался тот.

«Настоящий волчара», — решил для себя Андрей, быстро вставая, чтобы отдать честь старшему по званию. Ведь старший майор гос. безопасности равнялся армейскому генерал-полковнику.

— А я тут подарки для вашей милой доченьки принёс. Её кажется Олеся зовут? — он подошёл к столу и положил медведя и конфеты прямо перед изумлённым капитаном.

— Извините, что вы сказали?! — переспросил капитан, не веря своим ушам.

— Как говорится, с наилучшими пожеланиями от всех московских школьников, а также, лично от товарища Сталина, — словно не заметив вопроса, закончил Судоплатов.

Андрей не мог подобрать слов от удивления, и только протянул вялое «спасибо». Уж чего-чего, а такого начала от сотрудника Лубянки он никак не ожидал. Если майор хотел сбить его с толку, то ему это явно удалось.

А хозяин кабинета тем временем уселся на своё место, и с выражением искренней заботы поинтересовался:

— Андрей Егорович, вы завтракали? Я сейчас вызову дежурного, и нам сюда чего-нибудь принесут.

Не дожидаясь ответа растерянного капитана, он поднял трубку и поинтересовался насчёт чая и бутербродов.

— А пока нам несут завтрак, давайте обсудим с вами кое-что. Вы не против, уважаемый Андрей Егорович? — задал риторический вопрос Судоплатов.

— Я весь во внимании, — коротко выдавил сбитый с толку капитан.

— Вот и славно. Скажите, вы ведь служите на границе? Недалеко от Брестской крепости, верно? — спросил Павел Анатольевич таким тоном, что Андрею осталось только ответить: — Так точно!

— Хорошо. А вам случаем не доводилось что-нибудь слышать о том, что сейчас происходит у немцев, к западу от Буга? — на этот раз уже более-менее заинтересованно спросил Судоплатов.

— Ну кое-что слышал… в общих чертах. Вроде в последние недели у них там какие-то неприятности начались. У нас в дивизии мужики между делом болтали, что вроде какие-то польские партизаны на том берегу озорничают. Мол, диверсии проводят, на патрули нападают, технику по ночам жгут, — мямлил Андрей, пока, вовсе не замолк.

— Вы продолжайте, не стесняйтесь, — подбодрил его Судоплатов.

— А при чём тут я? Я не разведчик, а простой артиллерист, — осмелился возразить капитан.

Судоплатов встал из-за стола и начал медленно прохаживаться перед Андреем.

— Вы правы, вы здесь не причём. Но тут… Скажем так… Неким образом замешаны ваши дочь и отец. И в связи с этим, нам может потребоваться ваша и их помощь, — неожиданно произнёс Судоплатов, вроде сбивчиво, но так, что Андрей надолго запомнил каждое слово.

— Что…?! —  капитан не поверил своим ушам, привстав со стула. — Моя дочь!.. Вы о чём? Она ведь… Ей же всего восемь!

— Успокойтесь, успокойтесь. Прошу вас, Андрей Егорович, — поспешил охладить его майор.

— Да, как тут успокоиться? — воскликнул Андрей.
Страх коего за дочь был куда выше чем за самого себя.

— Уверяю, вашей дочери ни чего не угрожает. Она в полной безопасности, как и все остальные члены вашей семьи. Скорее даже наоборот, все они заслуживают наивысшей похвалы, и этот медведь, между прочим личный подарок товарища Сталина вашей дочке, лучшее тому доказательство. — Судоплатов ласково потрепал плюшевую зверюгу за ухо, после чего открыл сейф и достал оттуда какую-то папку.

— Ничего не понимаю… Причём здесь моя Олеся?.. — начал было ошарашенный Андрей, но тут открылась дверь и знакомый сержант внёс поднос с парой стаканов чая и тарелку бутербродов с колбасой. Поставив скромное угощение на столе рядом с плюшевым медведем, он также безмолвно вышел.

— Угощайтесь Андрей Егорович, — улыбнулся Судоплатов,

— Хорошо, — оторопело пробормотал Андрей, чуть не сжевав вместе с бутербродом собственный палец.

— А я пока вам весёлые картинки покажу, — ухмыльнулся Судоплатов, заканчивая подготовку к показу.

Через полчаса, капитан сидел перед Судоплатовым словно мешком ударенный. Он до сих пор не мог до конца поверить в то, что ему только что рассказал старший майор гос. безопасности.

«Какие нафиг инопланетяне? Какая ещё волшебная лошадь с крыльями, живущая в сторожке моего престарелого отца?! Да и отец почему так помолодел?!!!»

Андрею отчаянно хотелось списать всё это на какую-то идиотскую шутку. Но он прекрасно понимал: у хмурых чекистов полно дел поважнее, чем вызывать в Москву неизвестного капитана из глубинки, и так глупо его разыгрывать. Да и фотографии, что лежали перед ним на столе, говорили сами за себя. Судя по ним, его отец на самом деле приютил у себя в лесу какую-то могущественную инопланетную кобылицу, а его дочка даже успела с ней подружиться!!!

И вот эта самая лошадь, со слов Судоплатова, в компании ещё кого-то человекоподобного, под кодовым именем «Красный Маг», уже больше двух недель окаянствует в немецких тылах, сея страх, разор и смятение.

— Чем я могу помочь? — наконец тихо выдавил из себя Андрей, подняв взгляд на усевшегося на край стола майора. И сейчас Самсонов-младший вопреки доводам рассудка нутром чуял, что хорошо знает этого «таинственного» Красного Мага.

— Видите ли уважаемый Андрей Егорович, — Судоплатов навис над самим Андреем,

«Я тут даже слишком много вижу» — мысленно сказал Андрей, при взгляде на грудь отца: «Уверен, этой родинки не было раньше! Сказать или промолчать?!»

— Ваша дочь, судя по всему, имеет немалое влияние на эту… как бы её назвать? — майор задумался

— Как хотите, — машинально ответил на риторический вопрос Андрей, занятый мыслями об отце.

— Назовём её инопланетной кобылицей. Так вот, нам бы тоже очень хотелось попробовать подружиться с ней, или по крайней мере попытаться выяснить её планы относительно Советского Союза, — ответил Судоплатов, молча фиксируя для себя интерес Андрея к фоту отца.

— Мы просим вас поговорить с вашей дочкой Олесей по этому поводу, а если получится и с самой гостьей. Попробуйте прозондировать почву для переговоров и попытайтесь убедить кобылицу в наших самых наилучших намерениях, как со стороны партии, так и со стороны всего советского народа. Передайте ей наше пожелание прочного мира и готовность ко всестороннему общению и сотрудничеству с представителями её расы.

Андрей на минуту задумался и снова поднял встревоженный взгляд на Судоплатова, но тот прекрасно понял опасения капитана и поспешил успокоить его.

— Не волнуйтесь уважаемый Андрей Егорович. От имени правительства я готов предоставить вам письменные гарантии полной неприкосновенности, как для вас, так и для всей вашей семьи, — в независимости от результата проведённых переговоров. Также по итогам вам будет присвоено звание майора. Приказ уже подписан лично Ворошиловым.

Андрея эти слова явно успокоили, и он быстро встав по стойке смирно, приложил руку к козырьку фуражки.

— Служу партии и трудовому народу! — гаркнул будущий майор

— Вот и отлично, — явно довольный Судоплатов направился к двери.

— Я с вами, — спросил Андрей, в то время как его мысли продолжали вертеться вокруг отца, который выглядел, на явно свежем фото, здоровее чем в молодости!

— Вылетаем в Минск немедленно, самолёт уже подготовлен и ждёт, бросил Павел Анатольевич на ходу

— А…? — протянул было Андрей: — Я только приехал и все мои вещи…

— Не волнуйтесь, я сейчас же распоряжусь, чтобы их доставили в вашу комнату в общежитии. А теперь идёмте, времени мало. И да кстати, не забудьте медведя для вашей дочки, — с улыбкой напомнил Судоплатов.

Всё ещё не до конца веря в реальность всего происходящего, Андрей в сопровождении Судоплатова шагал по гулким коридорам Лубянки, с конфетами в одной руке и с большим плюшевым медведем под мышкой. Они направляясь к ожидающему их автомобилю, который должен был доставить посланников доброй воли на аэродром.

Однако, там их уже ждали агенты «Аннербе». Цел и невредим остался один Андрей. Судоплатова здорово потрепало, а остальные советские бойцы геройски пали в борьбе…

Дольний мир, столица Советского Союза
18 июня 1941 года, вечер

Дожевав конфету, которую он зачем-то прихватил из изрешечённой пулями коробки, Андрей бросил удивлённый взгляд на целёхонький подарок Сталина, которого эксперты НКВД из уважения к Вождю, не забрали на экспертизу, в отличие от коробки конфет. «Может плюшевый медведь тоже заговоренный?!» — верно догадался сын красного мага. После чего вскочил на ноги, не в силах больше лежать на койке в ожидании неизвестно чего.

«Вот вам и диалектический материализм, и научный атеизм! Вот вам и нет чудес!» — красноармеец метался по больничной палате Лубянки, возможно в самом секретном крыле из всех, вспоминая подробности боя, где, словно бы заколдованных немецких оккультистов пули еле брали. Но его-то самого пули не брали совсем!

«Да и не только пули... не взяли меня и этот странный чёрный огонь, и тёмные молнии…», — Андрей сбился с мысли, пытаясь придумать название тому, чему не должно быть названия в языках человеческих.
Что же спасло Андрея от того, чему не должно быть названия? Может быть волшебный амулет Олеськи? Либо православный крест?!

========== 9. Перед выбором ==========

Терра, Третий Рейх, земля Анхальт
19 июля 1941 года, ночь

Зигфрид Нибелунг, тёмный рыцарь чёрного ордена СС, спешил на гору Броккен. Только что, дежурная ведьма ордена, фрау Меркель, отдала душу арийским «богам» — как думалось Зигфриду. Он же оказался ближайшим из избранных, почувствовавшим её смерть. И всю дорогу до вершины, он размышлял:
«Почему же так быстро и вдруг, умерла эта ещё крепкая старуха?»

Сама же Гора Броккен, точнее огромное чудовище из Бездны, что появилось на земле Анхальт, будущей Германии, вскоре после вознесения Спасителя, содрогалась в ужасе впервые после героической смерти за други своя святого богатыря Ильи Муромца.

— Солнце, Солнце взошло на востоке в районе полуночи! — тут-же кричал Зигфрид, добравшись до вершины, и мгновенно забывший о всех арийских «богах» вместе взятых, при виде, как ему казалось, настоящей богини. Впрочем, в своей ранее невиданной на Земле форме, небесная кобылица действительно куда больше напоминала настоящую богиню. Гораздо больше чем склочные обитатели Олимпа и задиристые жители Асгарда.

Прекрасное тело Селестии стало телом из солнечной плазмы, а грива и хвост пылали, как солнечная корона. Воздух горел на пути Селестии, а молекулы распадались на атомы!

Впрочем, такой образ Селестии был привычен том, кто знал её несколько лучше, чем образ кроткой и нежной принцессы пони. Ведь, чтобы носить на своей спине архангелов в победоносные битвы с архидемонами, сидящими на хтонических чудовищах, надо обладать хотя бы сопоставимую с архангелами силою. Быть сильнее хтонических чудовищ!

Гора Броккен вновь содрогнулась при приближении Селестии, и уродливые разломы побежали по осквернённой земле. К неописуемому ужасу Зигфрида, который наконец-то, осознал, что за «богам» он поклонялся, принося кровавые жертвы!

И темный рыцарь бежал, забыв себя от страха. Хотя в этом, в отличие от многого другого, его вряд ли можно было винить. Мерзкое чудовище в своей боевой форме обернулось горой гангренозной плоти, покрытой многочисленными опухолями и фурункулами, сочащимися кровавым гноем и какой-то белёсой жидкостью. Голодные глаза беспорядочно усеивали всю его чудовищную плоть, а мерзопакостного вида щупальца маслянисто поблёскивали в ночи, воняя так, что Селестии в том кошмарном бою пришлось отключить собственное обоняние.

Неудивительно, что Селестии для победы пришлось воспользоваться коронарным огнём и мегазаклинанием из серии высший магии, спровоцировав локальное землетрясение по всей южной Германии. Но в результате, гора чудовищной плоти провалилась в океан подземной магмы. Ведь аликорны Эквуса объединяют в себе способности всех трёх основных рас пони. Так что солнечная принцесса была весьма могущественна и в магии земли, иначе ещё называемой магией недр. Хотя даже в разгар битвы с громадным чудовищем, Селестия тратила почти все силы на то, чтобы окрестные селения отделались трещинами в стенах и покосившимися крышами, вместо тотального разрушения. В результате чего, солнечной принцессе тоже досталось порядочно. К концу боя Селестия стонала об боли в раскалённом роге, а её голова ныла так, словно бы её протыкали острые спицы.

— Эх бедняжка, не горюй. Взойдёт Солнышко, поправишься — с этими полными сочувствия словами, красный маг погладил Селестию по магически очищенной шёрстке на спине, при этом тяжело вздохнув, от вида огрызка хвоста и поредевшей гривы, что больше не развивались на эфирном ветру.

— Егор, я не Рарити, чтобы так горевать из-за внешности. Меня волнует твоя жесткость в сражениях. Ведь из-за меня ты стал могучим боевым магом, особенно по меркам смертных. И мне кажется, духовно ты не готов к этому! - Селестия переживала из-за того, что красный маг во время её сражения с чудовищем, не найдя поблизости подходящего для уничтожения чисто военного объекта, уничтожил военный завод «Круппа» в Магдебурге. Из-за чего слишком жалостливая кобылица сильно огорчилась. Хотя и понимала, что работающие на военных заводах Третьего Рейха и сами были косвенно убийцами. Раз создают орудия для войны. Однако…

— Ах ты солнцекрупая моя, — неуклюжей шуткой попытался, успокоить Селестию, красный маг. — не убивайся ты так из-за этого завода.

— Но ведь там наверное было полно сторожей из числа людей? Да и сторожевых собак жалко, — взволнованно произнесла принцесса аликорн.

— Когда началось землетрясение, все собаки оборвались цепи, а люди, наплевав на обязанности сторожей, разбежались кто куда. Остался разве, что, вконец, ополоумевший эсэсовец из числа тёмных рыцарей. Тот напротив, примчался с таким видом, как будто бы увидел Армагеддон!

Пытаясь успокоить Селестию Егор Палыч так увлёкся, чуть едва было не похлопал кобылицу машинально где-то в районе метки таланта. К счастью вид стилизованного солнышка вовремя напомнил ему, что перед ним не лошадь, а разумное создание.

— И всё-же, может ты тоже ограничишься, как и я? Только бескровным разрушением военной инфраструктуры? — по-прежнему не сдавалась Селестия, в то же время исцеляя небольшой синяк и пару царапин на теле красного мага, на этот раз серьёзно не пострадавшего.

— Чем позже будет разгромлен Третий Рейх, тем дальше не прекратятся война в Северной Африке и воздушная битва за Британию, — ответил опытный красноармеец. Хотя Селестия прекрасно поняла: старика больше волновала временно отодвинутая, но ещё сохраняющаяся угроза для Советского Союза.

— Да, ты прав… К тому же, всё ещё работают эти жуткие лагеря смерти, — принцесса солнца, наконец, сдалась, подставляя спину снявшему по-отработанному сценарию сапоги и отряхнувшему гимнастёрку человеку.

— Вот и хорошо, вот и умница, — лихо запрыгнувший на спину принцессы, Егор Палыч по-старой кавалерийской привычке ласково потрепал Селестию по-загривку.
Однако она не обратила внимания на эту фамильярность. Ибо весь обратный путь небесная кобылица мучительно размышляла:
«Как остановить Вторую Мировую Войну максимально бескровно?!»

Терра, Белорусская ССР
19 июня 1941 года, утро

После страшного и изматывающего боя с порождением бездны, солнечная принцесса заснула только под утро. И потому неудивительно, что после завтрака Селестии хотелось продолжить отдых. Подремать, а ещё лучше крепко заснуть, как новорожденной не знающей забот кобылке.

Однако.

— Ну же, Тия! — неугомонная Олеська упёрлась кобылице в круп плечом, и кряхтя от натуги пыталась вытолкнуть глубоко задумавшуюся принцессу на улицу.

— Прости, я замечталась, — отозвалась Селестия, вырванная из грёз о мирной Терре. — и спать хочу…

— Ну, что ты как маленькая, ты же обещала! Я даже дедушку уговорила поиграть, неужели ты не пойдёшь с нами? — тут же вновь начала канючить девочка.

— Но там же так жарко…! — притворно запричитала солнечная кобылица, постепенно переступая копытами по полу и делая вид, что у восьмилетней девочки получается сдвинуть её с места.
— А ты намагичь что-нибудь! — Олеська с удвоенной силой толкала Селестию к двери.

— Но я так устала, — на этот раз лишь наполовину шутя, вновь запричитала Селестия.

Ибо для восстановления её близкого к совершенству тела хватило и пары часов сна. Однако, ещё не прошла психологическая усталость, вполне естественная нахлынувшая после сражения с чудовищной нежитью, поглотившей так много душ глупых ведьм и колдунов, соблазнённых посулами якобы халявной силы. Селестия освободила их, склонила к раскаянию кого смогла, но всё-же далеко не всех. «Почему же столь многие низринулись во Тьму погибельную? Ведь так прекрасен Свет, где ждёт спасение!» — по-прежнему размышляла про себя небесная посланница.

— Ну же, пошли! Ты солнечная принцесса или попа ленивая?! — завизжала Олеська, как будто-была маленькой чушкой, а не девочкой.

В ответ на такое заявление, принцесса сначала надула губки от возмущения, а в следующую секунду весело фыркнула. Ибо никто из её подданных в Эквестрии не называл её ленивой попой уже тысячу лет, если не больше. А от постоянного преклонения, временами переходящего в поклонение, даже её душа иногда уставала.

В результате, с трудом сдерживая смех, Селестия позволила Олеське вытолкнуть себя на лужайку перед сторожкой.

Принцесса сощурилась от ярких солнечных лучей и ощутила солнечный жар аномальной силы. «Эх, как же низок КПД использования щедро даруемой Солнцем силы красным магом. Да и я трачу солнечные дары не слишком рационально, как бы нас так враги не вычислили», — озабоченно подумала солнечная принцесса. Ведь район аномального жара простёрся от Москвы до самой Варшавы, Ленинграда и Киева. А значит, враги уже знают где она с красным магом обретаются, и наверняка уже активно ищут их здесь.

— Подожди-ка. Сейчас я что-нибудь придумаю, — не желая ещё больше сужать район поиска, используя какое-нибудь специфическое заклинание из арсенала аликорнов, Селестия расправила свои ангелоподобные крылья и взмыла в прозрачную голубую лазурь. После чего быстро полетела куда-то на север, оставив недоумевающую девочку и разомлевшего на солнышке старика, дожидаться её возвращения. Но уже через полчаса принцесса вернулась обратно, толкая перед собой тёмную тучку. Подвесив её над окружающем избушку лесом, Селестия заякорила её простеньким пегасьим наговором и торжественно спустилась к изумлённой девочке.

— Здоровааа… — только и раскрыла рот от изумления Олеська.

— Полезный навык, — отметил в свою очередь дед Егор, так оценивающе глядя на Селестию, словно бы уже нашёл способ приспособить её в народном хозяйстве СССР.

— Так ты ещё и погодой управлять умеешь? — задала риторический вопрос девочка, восторженно глядя на небесное создание

— Конечно милая, крылья-то мне не просто так даны, — тут-же приосанилась Селестия, довольная достигнутым эффектом.

— Да, такие крылья в хозяйстве точно пригодятся, — важно подтвердил Егор Павлович, представляя себе целый табун небесных кобылиц, гонящих перед собой тучи для полива колхозных полей.

— Теперь здесь не так жарко, а значит… Тебе водить первой, иго-го! — в шутку воскликнула Селестия, а в следующую секунду принцесса неожиданно отпрыгнула от девочки, хлопнув крыльями. После чего перед лицом Олеськи тут же материализовалась, плывущая по воздуху плотная повязка.
— Ну ладно, — притворно нахмурилась Олеська, с коварной улыбкой натягивая повязку на глаза.

— Я тоже в игре! — весело подтвердил дед Егор, который после преображения в мага, словно бы сбросил с себя несколько десятилетий, в том числе и психологически.

— Я тебя поймаю!!! — завизжала Олеська, которой интереснее было игралось с явно волшебной кобылицей, чем с вроде бы таким обычным дедом.

Девочка в два прыжка оказалась на том месте, где секунду назад стояла Селестия, но той уже и след простыл.
— Чур не летать! — прокричала Олеська.
— Конечно, милая моя… — тут-же отозвалась Селестия, и девчонка мгновенно крутанулась на месте, размахивая руками с широко растопыренными пальцами.
Минут пять Олеська бегала кругами по лужайке, отчаянно пытаясь поймать принцессу или дедушку, а те весело смеялись и постоянно привлекали её внимание хлопками ладоней или крыльев, но при этом неизменно ускользали в самый последний момент. Вскоре к их забавам присоединилась и лающая без передыху дворняжка, отчего положение Олеськи тут же многократно ухудшилось.

— Ну же Жученька, тише! Я и так ничего не вижу, а тут ещё и ты тявкаешь постоянно! — причитала девочка, не оставляя попыток поймать хоть кого-то.

Ещё какое-то время Олеська крутилась, пытаясь расслышать хлопки, и вскоре неожиданно для самой себя, буквально носом впечаталась в мягкое крыло принцессы и радостно обхватила руками её тёплый бок.

— Я выиграла, выиграла! Теперь твоя очередь водить! — радостно залепетала девочка, но Селестия так и не шелохнулась. — Гармония, в чём дело?.. — Удивлённая отсутствием ответа, Олеська стянула с глаз повязку. После чего она увидела что принцесса замерла, напряжённо уставившись куда-то в сторону широкой просеки.

— Егор, возьми Олеську и немедленно иди с ней в дом… Сейчас же, — приказала Селестия так, что у обычно строптивого красного мага не возникло и тени желания спросить.

К тому же, как и Селестия, Егор Павлович боялся за девочку куда больше, чем за самого себя. Когда дверь сторожки закрылась, Селестия окружила избу непроницаемым волшебным барьером и недоуменно поводя рогом туда-сюда, принялась озираться.

Так толком и не отдохнувшая, принцесса попыталась понять: кто с кем сейчас сражается в лесу?
В то время как её жизнь повисла на волоске!
***
Соколов Андрей, капитан спецгруппы ОСНАЗа НКВД, раньше считал себя человеком храбрым. После боёв с японцами на Халхин-Голе и нескольких диверсионных операций в рядах испанских интернационалистов, ему казалось, что он стал истинно бесстрашным. Однако, никогда в жизни ему ещё не было так страшно, как сейчас.
А началось все две недели назад, когда его спецгруппе приказали вести скрытое наблюдение за вроде бы ничем не примечательной сторожкой, затерянной среди глухих чащоб к западу от Минска. Это место выглядило ни чем не примечательно, обычный медвежий угол… Если бы не одно но… Представлявшее из себя одну странную внеземную гостью, что обосновалась здесь как у себя дома. С ней давно бы вступили в контакт, если бы это непонятное создание не вело себя так странно, и настолько вызывающе. Хотя она периодически скрывала себя невидимостью, работающей по непонятным для убеждённого материалиста принципам. Однако путём нехитрого сопоставления, советским аналитикам быстро удалось выяснить, что именно эта инопланетная кобылица и повадилась совершать налёты на расположения частей Вермахта у западных границ СССР. Проявляя поистине сверхъестественные способности и боевую эффективность, эта крылатая гостья буквально доводила фрицев до белого каления, а её таинственный приспешник — гуманоид, дотла сжигал одну дивизию СС за другой.
После подобных историй, Андрея охватывало не шуточное беспокойство о судьбах России. Страх, что Советский Союз станет следующим. В отряде у Андрея настроения были не лучше. Бойцы группы, все как один проверенные и закалённые в боях ветераны, с каждым днём нервничали всё сильнее. Среди обеих подчинённых капитану групп постепенно развивалась форменная паранойя. Парням всё чаще мерещились какие-то странные галлюцинации и шпионы, что в свою очередь следят за ними и готовы ударить в спину в любой момент. Дошло до того, что штатный снайпер группы Ханбула Быргыев, потомственный шаман из племени сибирских оленеводов, заговорил пулю для устранения вышеупомянутой кобылице, достав к тому же непонятно где старое, но ещё вполне боеспособное ружьё, с помощью коего слона можно было бы завалить. Речь шла о двуствольным бескурковым ружьем калибра.500. Фирмы «Голланд и Голланд» с эжекторами. У этого ружья длина ствола была аж 24 дюйма (61 см), а вес 10 фунтов 5 унций (4,68 кг).

Однако после камлания, с наспех сооружённым из подручных материалов бубном, поведения шамана резко изменилось и он начал буквально обожествлять инопланетную гостью. Даже порывался ей съедобные дары оставлять. В итоге, капитан еле сумел его удержать. И вот теперь, даже будучи формальным атеистом и членом партии, Андрей буквально возблагодарил небеса и всех святых угодников разом: за то, что оставил стрелка Быргыева. Ибо из своего ружьища, той самой заговоренной пулей, он смог ценою жизни завалить лидера нападавших. Странного вида старика в немецком камуфляже, которого обычные пули не брали от слова совсем! И который в свою очередь буквально выкашивал бойцов ОСНАЗа своими чёрными молниями с обеих рук!

Сам же капитан, чуть ли не в последний момент смог снять вражеского снайпера, который целился в инопланетную кобылицу из ружья на вид ещё более странного чем было у шамана. Но уже спустя несколько быстрых ударов сердца, разнервничавшегося как никогда в жизни капитана, весь лес в одно мгновение наводнили какие-то странные создания, внушающие буквально животный ужас своим чуждым, неестественным видом, чуть не вызвавшие у капитана сердечный приступ.

Крупные, размером с небольшую монгольскую лошадку, чёрные насекомоподобные существа действительно напоминали чем-то отвратительную пародию на пони. Стрекоча своими прозрачными крыльями, они тут и там мелькали между замшелыми стволами вековых сосен, периодически жутко шипели, или высовывали из кустов головы, и лупали во все стороны своими огромными как у пчёл глазами фасетками. И что самое странное, оставшиеся нападающие без каких-либо внешних признаков атаки падали после этих взглядов, как подкошенные. Двойки укрытых маскировочными костюмами «кикимора» бойцов лежали среди папоротников в густом подлеске и боялись лишний раз пошевелиться. В то время как эти странные жукопони, теперь принялись споро заворачивать поверженных напавших на спецгруппу ОСНАЗа НКВД противников в какие-то слизистые сети, пугавшие одним своим видом даже закалённых бойцов.

Сам лейтенант даже дышал теперь через раз, а по его лбу ручьями катились крупные градины пота. О том что-бы вступить в бой или как-то иначе демаскировать группу, не могло быть и речи. Хотя капитану очень хотелось пленить для допроса хотя бы одного из нападавших. Да и ружьё вражеского снайпера, казалось поглощавшее сам свет, ему тоже очень хотелось забрать как трофей.

Однако, как думалось капитану, в таком случае шансы на выживание стали бы совсем мизерными. Поскольку вокруг шныряли буквально сотни этих жутких созданий. И самое ужасное было то, что они свободно перелетали с места на место, а их пасти, судя по огромным изогнутым клыкам, могли легко разорвать на куски матёрого зверя. Андрей уже несколько раз с замиранием сердца слышал над головой стрекот их крыльев и только лохматые костюмы бойцов, плотно обшитые кусками светомаскировки и пучками травы, ещё не позволили странным захватчикам обнаружить кого-то из их группы. Чего было ждать от этих ситуативных союзников Андрей не представлял, но ему точно не хотелось выяснять это на своей собственной шкуре. Потусторонний ужас, что они вызывали своим видом, пробирал до костей, и отзывался противной слабостью в животе. Не зная ни одной молитвы, уже бывший теперь атеист, мог лишь одно, а именно лежать без движения вжавшись лицом в землю, и безмолвно повторять одно и тоже: «Боже спаси и сохрани! Боже спаси и сохрани!!!»

Неизвестно сколько времени прошло, прежде чем капитан наконец решил пошевелиться. По крайней мере стрекота странных существ больше не было слышно. Теперь до ушей капитана доносился только лёгкий шелест листьев и несмолкаемое чириканье певчих птиц. Движимый каким-то странным чувством, капитан подполз к тому месту, где лежал убитый им вражеский снайпер и на подходе нашёл нечто крайне странное. А именно, словно бы дырку в пространстве в форме пули! Неожиданно кто-то осторожно толкнул Андрея в бок, у коего почему-то снова заныло сердце при одном только взгляде на «пулю». Повернув голову, капитан увидел полуприкрытое капюшоном маскировки лицо своего второго снайпера.

— Тащ капитан, с вами говорит сотрудник «конторы» Петров. Вот документы, а вот специальный контейнер для особых находок, — после чего, сотрудник быстро и уверенно положил «пространственную дырку» в контейнер, не обращая внимания на медленно истлевающие в его руках стальные на вид инструменты, которые он после небрежно откинутые в сторонку. Лишь тогда, Петров позволил своим рукам задрожать, а с губ сорваться стону страшной боли. После чего, не прощаясь, и даже не вытерев холодный пот со лба, он удалился. От всего этого сюрреалистического бреда, свидетелем которому он только что стал, какой-то мистический страх буквально сковал капитана ОСНАЗа. Скакавшие как непослушные мальчишки, мысли в конце-концов сосредоточились на том, что они возможно стали свидетелями высадки первой волны полномасштабного инопланетного вторжения. От чего кишки в животе у Андрея противно заворачиваться в узел. С огромным трудом ему удалось успокоиться достаточно, чтобы короткими и осторожными перебежками, низко пригибаясь, и то и дело укрываясь за стволами деревьев, пробраться к расположенному неподалёку овражку, где находился их расчёт мобильной радиостанции. Уже оттуда направив «Молнию» в Москву на самый верх.

Тем временем, Селестия наконец поняла кто с кем сражался, а с ужасом обнаружила, что из-за отвычки от смертельно опасных для неё битв, совсем забыла прикрыть себя чем-то большим, чем банальный «щит», годившийся в качестве прикрытия лишь от заурядных пуль. После этого Селестия прикрылась уже поосновательнее, и неспешным шагом направилась к замершей в сотне метров от неё старой и не слишком желанной знакомой.
На краю поляны возле сторожки деда Егора, стояла королева Кризалис собственной персоной!

Когда до повелительницы чейнджлингов оставалось метров десять, густые заросли справа и слева от принцессы зашевелились, и из лесного сумрака выступил крупный оборотень, тёмный жеребец, лишь немногим ниже своей королевы. В свою очередь, солнечная принцесса остановилась, не желая начинать драку раньше времени. Похоже Кризалис заявилась сюда со всем своим роем.

— Приветствую вас, уважаемая принцесса, — чёрная кобылица низко поклонилась, при этом не сводя с богини глумливой ухмылки.

— Приветствую вас, уважаемая принцесса, — столь же низко, но без ухмылки, поклонился и ставший слева от неё особенно крупный чейнджлинг.

— Мои дети ни в коем случае не угрожают вам, о могущественнейшая из кобылиц небесного табуна. Они просто защищают свою мать, — уже тоже без ухмылки продолжила Кризалис и шепнула ставшему слева от неё так, чтобы Селестия услышала, не унижаясь до подслушивания: «Молодец Фаринкс, проследи, чтобы ружьё и пленников принесли поскорее».

Сохраняя каменное выражение на физиономии, но с интересов шевельнув правым ухом, Селестия чуть заметным кивком головы ответила на приветствие королевы оборотней, и чем-то помимо роста сильно напоминающего дырчатую кобылицу Фаринкса.

«Может тоже дырками?» — предположила одним потоком сознания и тут же отвергла целым консилиумом иных потоков Селестия.

Тем временем вышеупомянутый жеребец ускакал выполнять приказ своей королевы и не только.

— Не надо так сердиться, Ваше Высочество, — Кризалис подошла поближе, но увидев зажёгшийся рог принцессы, предпочла остановиться на безопасном для бегства расстоянии. Сейчас она не была перекачена сильнейшей любовью капитана Шайнинга Армора. А сильнейшая среди светлых кобылиц больше не находилась под действием зелья, что Кризи так удачно подсыпала ей в еду, пока находилась под личиной повелительницы кристальных пони.

— Я прошу прощения, если мои чейнджлинги случайно поранили кого-то из ваших подданных. Ваше Высочество, я не желала зла ни вам, ни кому-бы то ни было из ваших маленьких пони, — со зубовным скрежетом гордая королева склонила свою голову.

— Если ради этого ты пришла вместе со всем своим войском к порогу моего жилища, то твои извинения приняты, — Селестия сохраняла невозмутимость, при этом пытаясь понять, чего эта интриганка добивается, и заодно сканируя окрестности поисковым заклинанием.

Тем временем Фаринкс кричал на подчинённых: «Идиоты, раз есть ружьё, то должна быть и хотя бы одна пуля, что я теперь матери доложу?!»

— Говори быстро зачем пришла и уходи! — воскликнула Селестия, желая вызвать Кризалис на откровенность.

— Ничего особенного, Ваше Высочество, — Кризалис снова расплылась в хищной улыбке, сверкнув острыми клыками.

«Бездна, как же больно пользоваться заклинанием, предназначенным для полноценного аликорна», — со слезами на глазах мысленно отметил младший сын Кризалис.
Но всё-же, он смог сорвать полог невидимости, предназначенный для сокрытия от рождённых под звёздами нездешними.

— Я всего-лишь пришла передать вам привет и предложение встретиться от моего… старого друга, взявшего на себя смелость пригласить вас к себе в гости. В этот весьма любопытный мир, — быстро закончила Кризалис, явно занервничавшая под Взглядом Селестии.

— Ну хоть что-то, — с облегчением выдохнул Фаринкс, который теперь смог разглядеть непростую упаковку для двух совсем уж непростых пуль, а затем поспешно отвёл взгляд от оставшейся. Ибо его душу пронзила мучительная боль при одном взгляде на неё.

— Мы хотим предложить вам помощь, и возможно, союз, — тем временем протараторила Кризалис.

— Думаешь я такая дура, что пойду с тобой куда-то? — сердито спросила Селестия. Которую сейчас мучила другая мысль: что она забыла что-то важное. С той самой стороны, куда запропастился Фаринкс, и где Селестия вдруг ощутила смертельную угрозу.

— Ох! Неужели могущественная солнечная богиня так испугалась моего сыночка? — передразнила её Кризалис. Хотя с трудом удерживалась от желания броситься на помощь Фаринксу, тоже ощутив страх за своего младшенького.

— Больно… больно… больно, — на третий раз всё-же смог закрыть своим телекинетическим полем упаковку с чудовищной пулей Фаринкс. Лишь после этого он позволил себе вцепиться в собственный хвост, чтобы не закричать от боли.

— Но вы не волнуйтесь, Ваше Высочество. Мой друг готов сам прийти к вам сюда и предложить свою помощь, — несла какую-то чушь Кризалис вот-вот готовая сорваться с места в галоп на помощь страдающему сыну, но тут ощущение близости запредельно жуткого зла разом прошло, как будто-бы крышка захлопнулась.

— О какой помощи ты говоришь? — Селестия нахмурилась было, но потом с облегчением сложила, непроизвольно расправленные крылья, почувствовав то-же, что и Кризалис. Хотя все-же в меньшей мере в силу куда большего могущества. Да и не было там её сына. Хотя добродушная кобылица, вспомнив рассказ сестры, узнала в Фаринксе того, кто в поединке один на один смог выиграть для своей королевы достаточно времени у самого Вана Шедоу, быстрейшего среди ночных пегасов Эквестрии, сильнейшего из лунных жеребцов на всём Эквусе, последние пару лет тренированного той, которую почитал как богиню ночи. Вспомнила и заволновалась о нём так, как будто бы он был одним из её маленьким пони.

— Я «это» сам понесу, офицер неси ружья, солдаты на вас пленники, — смог быстро придти в себя Фаринкс благодаря поддержки матери и отдав приказы уже телекинетическим путём через коллективный разум роя.

— У меня всё под контролем, — протянула Селестия одним потоком сознания, в то время как иные анализировали неожиданно возникшую, а потом столь же неожиданно пропавшую угрозу.

— Да неужели! — Кризалис топнула правой передней ногой и снова для вида злорадно ухмыльнулась. В душе же радуюсь за младшего сына, который вырос таким смелым и решительным.

— Ты называешь свою мелкую возню в солдатики «всё под контролем»? Да у тебя здесь люди убивают друг друга каждый день! Ты думаешь, что остановила войну? Почему же тогда продолжают падать бомбы?! — королева решительно шагнула вперёд. Ибо в это время как раз подошли Фаринкс с офицером, опередившие солдат и сложили трофеи к её ногам

— Ого! — чуть не воскликнула «иго-го» Селестия при взгляде на ружьё, изготовленное нацистами из металлизированной в хаосе тьмы и орихалка, осквернённого кровью не рождённых детей, с молчаливого согласия Кризалис, тут же уничтожив мерзость.

— Селестия тебе нужны союзники. И мой друг готов почти на всё, чтобы помочь тебе установить мир! Дай ему шанс и он искупит свою вину перед тобой, а, пока, вот дар от меня!!! — проявила редкую щедрость Кризалис и отдала Селестии главный трофей.

Селестия размышляла какое-то время, не один и ни два мыслительных потока текли против доверия Кризалис. Однако с другой стороны: «Я застряла здесь надолго и возможно это мой единственный шанс, как на спасение Олеськи с её семьёй, так и на возвращение в Эквестрию, а ещё этот проклятый дар, который так не хочется принимать, но оставлять в чужих копытах ещё страшнее», — последнее и стало решающем аргументов вкупе с тем, что Селестия смогла даже сквозь защитную упаковку почувствовать не полноту комплекта из двух «пуль».

С помощью Кризалис легче будет найти ужасное нечто, грозящее смертью даже Селестии, пережившей Войну времён падения техномагической сверхцивилизации межмирового масштаба «Серебряный Шар», породившей аж пять высоких лордов хаоса из числа злейших, включая живое воплощение Раздора более известное как дракониус Дискорд.

«Как он там, принесло ли многовековое наблюдение за жизнью добрых пони свой добрый плод?» — с тревогой подумала Селестия.

«И в конце концов… Кризалис хоть и напала на прекрасный Кантерлот, но действовала предельно мягко, не причинив серьёзных травм никому из моих маленьких пони». — продолжила размышлять Селестия.

Принцесса поглядела в изумрудные глаза королевы, незаметно наложила на себя заклятие «истинного зрения» и не увидела в Кризалис семени настоящего зла. Несмотря на многочисленные пороки, в основном сексуального характера, конечно, бывшая Королева Похоти не была убийцей.

«Так может хотя бы выслушать этого таинственного друга королевы, так грубо затащившего меня на Землю?» — подумала Селестия.

Потом рог чудесной кобылицы засветился отблесками нетварного света и отчасти выжег злую тьму из человеческих душ, хоть и ценой их страшной боли, разделённой с ними милосердной Селестией, заодно прервав иллюзию существования тех из числа пленных эсэсовцев и боевиков «Аннербе», что слишком далеко зашли в тёмном служении и уже лишь внешне были людьми, став сосудами для тёмных сущностей.

«Свет, он такой яркий!» — воскликнула Кризалис, разрываемая между желаниями бежать и впитать благодать. Благодать одновременно выжигающую зло из её души и исцеляющую душевные раны!

Межреальность — Терра, Англия, Стоунхендж
Безвременье — 19 июня 1941 года, вечер

— Луна пусть, как принцессы Эквестрии вы равны, но твоя сестра вращает Солнце вокруг Эквуса, а ты лишь спутник в честь коего была названа. Так сможешь ли ты ей помочь в беде, которая даже для неё беда? — поинтересовался Мерлин угрюмо, очищая себя от крови и кишок многометрового червя хаоса, который атаковал на тропе межреальности в окрестностях Терры.

— Прости Мерлин, что не помогли в сражении, но нам хотелось собственными глазами увидеть, насколько ты хорош как боевой маг. К тому же в крайнем случае мы бы успели подстраховать, так как червь силён, но не поворотлив. С сестрой же мы равны не только по-власти, но и по-силе, ведь Солнце нашего мира — нейтронная звезда волшебного типа со сверхлёгкими нейтронами, масса коего сравнима с массой нашей Луны. Ну, а насчёт того, кто в честь кого назван, не всё-так однозначно, — с улыбкой закончила принцесса, сохранившая свои шёрстку с волосами незапятнанными.

— Ясно, — кратко ответил обычно любопытный маг, всё ещё хмурясь.

— Мерлин, что тебя гнетёт? Говори скорее! — сказала принцесса Луна в шутку сделав вид, что вот-вот боднёт рогом угрюмого мага.

— Хорошо скажу, но сразу предупреждаю, то о чём попрошу, не шутка. Мои земные ученики, Толкин и Льюис, совершили ошибку из-за чрезмерного энтузиазма. В Стоунхендже нас ждёт большинство сильнейших магов Англии и многие могущественнейшие волшебники из иных частей Британской Империи, — слово жуя лимон, кисло проговорил чаще весёлый Мерлин.

— Понимаем, ты с нашей помощью хочешь сразу произвести такое впечатление, чтобы никто не осмелился тебе перечить впоследствии, так неужто мы оставим без помощи?! — сказала принцесса Луна, ободряющее хлопнула магом крылом по спине.

— Понимаешь Луна, по-хорошему, я бы должен предстать перед всеми верхом на тебе… — не успел Мерлин договорить, как кончик рога принцессы оказался у его горла

— Мерлин очень надеюсь, что это лишь глупая шутка. Возьми свои слова обратно! — потребовала принцесса. В то время как кончик её рога с лёгкостью преодолел защиту, о которую перед этим обломал полуметровые зубы червь хаоса.

— Я понимаю, что это слишком, заранее извиняюсь. Однако ради спасения сестры… — теперь уже осторожно подбирая слова, произнёс Мерлин. В то время, как по его горлу, стекала тонкая струйка крови.

— Ах, какое унижение, но ради сестры… Я согласна! — в виде исключения высказалась от первого лица принцесса Луна, отступив на шаг и придирчиво глядя на Мерлина, который тут же подверг себя троекратной магической чистке и ещё сменил одежду с обувью на новую. Причём садясь на Луну, так и не коснулся сапогами из драконьей кожи её боков.

Кавалер ордена Мерлина первой степени, готовился лично увидеть самого Мерлина. «Место на первом плане придётся всё-же уступить, но управлять можно и из тени. Пусть Мерлин намного опытнее, но вряд ли намного сильнее, а я в отличие от него в родном мире на родной земле», — размышлял доселе сильнейший маг британских островов в то время, как на обновлённый Стоунхендж маги помладше и послабее наводили последний лоск. Справа от него поигрывал непростой даже на вид пирамидкой мутноватый тип, глава великой ложи Англии; слева срочно транспортировавшийся с Кипра лидер Золотого Рассвета, лёгкими прикосновениями магии разглаживал свой шикарный плащ; чуть позади мальтийский рыцарь не из последних, поправлял волшебный меч в вычурных ножнах; вот уже застыли на одном колене, скромно ожидающие позади, личные ученики прибывающего архимагистра.

Появилась Луна над горизонтом, появился и Мерлин в облике седовласого и длиннобородого мага человеческого вида верхом на крылатой единорожке с шёрсткой тёмно-синего цвета. «Ну, что за показуха в его-то годы», — с неудовольствием глядя на эфирные гриву и хвост волшебной кобылицы, на которой Мерлин сидел без седла, отметил лидер встречающих, но что это?!

— Толкин смотри! Вижу Льюис!!! — с радостным изумлением вскричали ученики Мерлина, а Луна, повинуясь движению рога кобылицы с лунной меткой на боку, ещё раз сдвинулась на волос на небосклоне Терры, а затем ещё…

«Коли таков скакун, то таков же седок?!!!» — с благоговейным ужасом подумал, прежде считавший себя великим, маг. В то же время, инстинктивно сгибаясь в поясном поклоне и лишь огромным усилием воли преодолевая желание упасть на колени, вслед за своими, прежде преисполненными гордыни, спутниками.

Мерлину же было немного стыдно, но не за унижение гордецов, которые это заслужили своим спесивым поведением. Ему было стыдно, что не в бою, когда без этого не обойтись, а в дипломатической игре выставил принцессу Луну подневольным животным. «Пожалуй, достаточно было бы явиться, положив руку ей на холку», — с раскаянием подумал Мерлин, отправляя соответствующее телепатическое послание Луне, теперь уж с гиперзвуковой скоростью мчащейся навстречу сестре.

========== 10. Судьбоносный выбор ==========

Терра, Советский Союз, Белоруссия
19 июня 1941 года, вечер

Допрос пленных нацистов, и обсуждение итогов допроса с Кризалис и её младшим сыном Фаринксом, завершился лишь к вечеру. По итогам, Селестия взяла с Кризалис слово что с пленниками будут обращаться в соответствии с нормами Женевской конвенции. Хотя солнечная принцесса сомневалась, что та сдержит его в полной мере, но хоть до полумертвого состояния пленных точно не выжмет. Зато, Селестии удалось добиться от Кризалис раскрытия секрета магии истинного имени и теперь честной принцессе небыло нужды называться Гармонией.
«Хотя пусть Принцесса Гармонии будет среди моих титульных имён. В память о сих днях», — с улыбкой подумала Селестия.

Надёжно спрятав обойму с проклятой «пулей», в наспех сотворённом подпространственном кармане, Селестия с королевой чейнджлингов рысцой направилась к месту переговоров. Неприметная тропинка под их копытами постоянно петляла, пытаясь затеряться среди высоченных столетних сосен и широких разлапистых елей. Несмотря на летнюю жару, лесная тень дарили приятную прохладу. Лёгкий ветерок обдувал белоснежную шёрстку принцессы, и если бы не вспыхнувшая вдруг тревога за Эквус, эту прогулку вполне можно было бы назвать приятной. Хотя чего там может быть плохого? Под управлением её строгой, но милосердной, младшей сестры

Внезапно старшая соправительница Эквестрии отвлеклась от своих мыслей, осторожно переступив через белку, выскочившую на тропу прямо им под копыта. Удивившись, Селестии и Кризалис остановились, с интересом разглядывая зверька с пушистым рыжим хвостом, который похоже совершенно не обращал на их внимания. Но вдруг, держа в зубах шишку, нахальная белка прыгнула прямо Селестии на спину и усевшись между сложенных крыльев принцессы, с деловитым видом принялась потрошить добычу своими мощными передними резцами. Так она и ехала какое-то время, верхом на хихикающей от постоянной щекотки принцессе, пока та осторожно не сняла пушистую озорницу телекинезом, посадив на ближайшую ветку. Однако, спустя минутку белка быстро прыгая по веткам догнала кобылиц, и в знак признательности за интересную поездку подарила Селестии ещё один лесной орешек из своих богатств.

— Ты прям сама кротость и мать всего живого, — с ехидством в голосе прокомментировала Кризалис, глядя как Селестия благодарит белку за это весьма сомнительное с точки зрения гордой королевы лакомство.

— И что с того? Я люблю всех. Всех у кого есть душа, а внутри пылает огонь Владыки Света. И эта белка ничем не хуже нас с тобой. Она просто меньше, — спокойно и убеждённо ответила Селестия.

— Ну да, конечно… — только пробормотала в ответ себе под нос интриганка, но новых колкостей в свой адрес Селестия не услышала.

Обе правительницы продолжили идти молча, но вскоре, Кризалис снова нарушила молчание:
— Кстати Селестия, ты вообще собираешься вступать в переговоры с правителями мира сего? После тех погромов, что ты здесь учинила, многие из них наверняка будут готовы тебе копыта лизать.

— Фррр… — Представив подобную картину, Селестия только недовольно отвернула голову и в отвращении высунула язык.

Продолжая неспешно идти рядом с дырчатой острячкой, солнечная кобылица некоторое время молчала, обдумывая свою, как ей казалось, излишнюю паранойю и жестокость по отношению к Кризалис. Да, она конечно та ещё заноза в крупе и за словом в карман не лезет. Но… Но при всех её недостатках, божественное чутьё принцессы упрямо твердило ей: что сейчас этой интриганке можно верить. Селестия не была уверена до конца, но несмотря на все попытки ментального зондирования, ей так и не удалось разглядеть в душе королевы роя семени настоящего зла.

Так что Селестия решила продолжить прерванный разговор:
— …Знаешь Кризи, по правде, я не знаю что мне делать с местными… правителями… Но всё-же я склоняюсь к мысли, что им нужно дать шанс договориться полюбовно… Особенно в свете того, что теперь я возможно смогу найти дорогу домой, а значит и заручиться дополнительной поддержкой, — Селестия произнесла эти слова несколько сбивчиво, словно её потоки мышления переплелись, как у какой-нибудь леди хаоса.

— Вот как, — королева не подала вида, что удивлена такой нерешительностью принцессы.

— Да… По крайней мере, раз мой дом уже обнаружили, то я попробую вступить в контакт с представителями местных властей. Но мне трудно представить, что они легко согласятся с моими доводами. Наоборот, мои предложения наверняка их возмутят и вызовут негодование. Но всё-же, я попытаюсь обсудить с ними важнейшие для меня вопросы относительно Земли, — Наконец, уже увереннее продолжила старшая из диархов Эквестрии.

— Это какие-же? — навострила ушки повелительница роя.

— После пункта о тотальном запрете на смертную казнь, а также запрета на пытки в любых формах, я намеревалась потребовать от них предоставления гражданства для всех крупных млекопитающих и птиц на Земле. Как у нас, на Эквусе. Но увы, пока я не нашла никого хотя бы ограниченно разумного, вроде наших кроликов и филинов. Так что, мне пришлось отказаться от этой идеи, — расстроенно прижала ушки добрая кобылица.

— Хоть на это ума хватило! — фыркая от с трудом сдерживаемого смеха, с ехидством прокомментировала Кризалис.

— Да. Но в замен, Я для начала я попрошу, чтобы за убийство и употребление в пищу мяса высших млекопитающих на Терре наказывали, как у нас за «мышкование». В общем, я намерена со временем сделать всё здесь так-же, как у нас на Эквусе, с поправкой на местную специфику разумеется, — ушки Селестии вновь стали торчком, и она улыбнулась, в предвкушении светлого будущего в мире называемом в просторечии Земля, а среди волшебников Терра.

Но через некоторое время Селестия вновь посмотрела на собеседницу, и с полными надежды глазами добавила:
— Кризи, надеюсь ты понимаешь, что гармония не может зиждется на крови. Так не бывает.

Кризалис в ответ только присвистнула, представив какие рожи будут у местных диктаторов и президентов, когда они услышит о таких требованиях Селестии.

«Хотя… — королева оборотней вдруг задумалась. — Зная план Николая, а также характер и повадки младшей сестры Селестии — Луны… Хм, кто знает?»

Королева оборотней собиралась уже было ответить на подобную идею солнечной принцессы очередной остротой или колкостью, но тут принцесса Селестия воскликнула:
— Смотри, Луна сдвинулась!

И действительно. Повернув голову, Кризалис со смесью страха и восхищения увидела, как Луна на земном небосклоне мгновенно сдвинулась на волосок. Потом ещё раз. А затем ещё на волос. И опять-таки мгновенно и всё это без каких-либо негативных эффектов вроде гравитационных колебаний!

— Твоего рога дело?! — резко разворачиваясь, спросила Кризалис. Однако Селестии к тому времени и след простыл. Хорошо хоть Фаринкс успел заметить, что крылатая единорожка сначала галопом понеслась, а потом полетела всё быстрее-быстрее куда-то на запад.

Терра, Англия, Стоунхендж
19 июня 1941 года, вечер

Мерлин не был бы великим магом, если бы не сумел воспользоваться столь впечатляющей импровизацией принцессы Луны. Однако вместо пафосных речей, столь любимых малость тщеславным магом, Мерлину пришлось ограничиться буквально парой предложений. Ибо забывшая о мысленной речи принцесса Луна столь недвусмысленно развела крылья, что Мерлин быстро протараторил, с нехарактерной для старцев ловкостью спрыгивая со спины прекрасной кобылицы:
— Застоялась? Лети!

— Ого! — закричал один из земных учеников Мерлина, глядя на полёт дивной принцессы Луны на фоне каменных глыб Стоунхенджа.

— Как же она прекрасна! Решено! Будут писать во «Властелине колец» не об эльфах с хоббитами, а о пегасах с единорогами, — с большим воодушевлением ответил ему второй ученик Мерлина, Джон Рональд Руэл Толкин.

— А я изначально решил сделать их персонажами «Хроник Нарнии», но теперь они станут главными героями! — в тон другу воскликну Клайв Степлз Льюис, глядя с восхищение на ночную радугу, порождённую уже сверхзвуковым полётом принцессы Луны, почувствовавшей сбросившую маскировочное экранирование Селестию.

Авалон, Гуманоидная Эквестрия, скрытый город Камелот
 2013 год от первого пришествия Спасителя, поздний вечер 19 июня

— Артур, ты такой классный! — Пинки заключила короля в объятия, после его согласия отправиться вместе с местной Селестией на помощь добрым пони, даже радоваться вынужденных по-расписанию под властью понифицированного Древа Гармонии.

— Не Артур, а Его Величество Артур Пендрагон, и на вы естественно, — поправила Гильда, сохранившая взор суровой орлицы даже в гуманоидном облике

— Дарую сей девицы, то есть девственной кобылице, право обращаться ко мне на ты и по имени, — отмахнулся Артур, которого волновал не этикет, а кое-что другое, точнее кое-кто другой.

— Артур, но почему я должен остаться исполняющим твои обязанности? Я рыцарь, а не толсто… толстокрупый герцог Шнобель! — от возмущения Ланселот чуть не растерял остатки своей обычной вежливости.

— Пойми Ланс, моим замом может быть либо кто-то достаточно авторитетный, либо кто-то совсем нейтральный! — начиная терять терпения, ответил легендарный король лучшему из рыцарей Круглого стола.

— Давайте я останусь! — тут же выкрикнула Пинки.

— Нет!!! — в один голос закричали все, собравшиеся за Круглым столом.

Эквус, столица Эквестрии
Третий год от возвращения Луны, первый месяц лета разноцвет, 19 число, без одной минуты полночь

«Ну, почему же я такой трус, предатель, жеребец кобыловидный…», — клял себя последними словами принц Блублад, вспоминая как леди Рарити, ухаживания коей он столь издевательски отверг на балу на виду у без малого всей знати Эквестрии, вызвалось добровольцем на конверсию по плану Гармонии «Единорожки, леденцовые рожки». Однако было уже поздно, в спальне его ждала первая брачная ночь, причём сразу с двумя жёнами. Речь о самой толстой единорожке Эквестрии и всего Эквуса, гордящейся своей толщиной, по имени Нелли, и пегаске Маффинс, вылеченной понифицированным Древом Гармонии от косоглазия и, наконец-то, смогшей нормально читать. Однако всё ещё летавшей криво, из-за привычки летать с косоглазием.

Тут стоит отметить, что вовсе не безнравственность или желание помучить вредного принца двигали заместительницей Луны и Селестии. Высокая леди Порядка Гармония выше этого, причина предельно прагматичная. В своё время Селестия с Луной избавили пони от многожёнства вызванного тем, что среди цветастых лошадок жеребцов было в несколько раз меньше, чем кобыл. Однако численного выравнивания полов допускать не стали, хотя разрешёнными для пони на Эквусе стали исключительно моногамные браки, дабы таким образом спасти планету от перенаселения.

Таким образом, лишь на две трети лучших кобыл хватало мужей, что вело к улучшению породы, а дабы оставшиеся ни страдали от неудовлетворённого желания, добрая как сама любовь принцесса Каденс применила с помощью старших принцесс планетарное заклинание «Соулмейт». В результате которого желание зачать детей вспыхивало лишь между теми пони, которые были связаны нитью судьбы и видели искры любви в глазах своей второй половины.

Древо Гармонии же, желающее не только приумножать ВВП каждые четыре года, но и удвоить численность населения, уже преступило к глобальному выравниванию климата и даже запланировало создание летающего материка Гондвана, а как же чувства?
Прежде неудачливые кобылы были рады тому, что их мужем стал принц, пусть даже один на двоих. Поэтому принцесса любви смогла преобразовать их радость во влюбленность, а вот на принца Блюблада её уже не хватило. Ведь по воле высокой леди Порядка образовалось много таких любовных треугольников, хотя в основном всё-же более счастливых. Так как у большинства жеребцов горнего мира в отличие от земных мужчин любви хватит и на двоих, а местные кобылы не ревнивы. Ибо женская ревность — это слишком большая роскошь для вида, где женщин было изначально в разы больше, чем мужчин.

Терра, Белорусская ССР
полночь в ночь с 19 на 20 июня 1941 года

Теперь, когда его время подошло к концу, Гермес Трисмегист не считал нужным следить за своим здоровьем, и курил как паровоз, опустошая по пять-шесть пачек махры или «Беломора» в день. Хотя даже великий маг, архимагистр, от таких доз никотина заходился бы в кровавом кашле!

Вновь дымя папиросой, званый некоторое время Николаем Светловым, мысленно обратился к печальным событиям прошлого. Дабы там найти ответ на соблазнительное предложение Монарха Тьмы, сулящее ему бессмертие и власть над миром.

Доживая последние дни, в череде своей почти бесконечно долгой жизни на Земле, Николай всё чаще и чаще возвращался в своих воспоминаниях в далёкие времена своего кошмарного прошлого. Прошлого Земли, которое во многом именно по его вине стало поистине ужасным для тех, кто тогда жил на Терре. И от этого древнему существу, ныне жившему в обличии двадцатилетнего парня, каждый раз становилось нестерпимо больно. Уставившись взглядом в пляшущие язычки жаркого пламени, архимагистр снова затянулся папиросой, вспоминая кровавые события, что грохотали здесь десять тысячелетий назад.

Тогда, во времена великого похода армий Бездны, злобный архимагистр во главе небольшого корпуса тварей иномирья и прочего кошмарного сброда с нижних планов Бытия, отделился от основного потока орды и ударил по находившемуся в стороне миру. В стратегическом плане, это была ничего из себя не представлявшая планета, носившая простое и незамысловатое название — Земля, она же Терра.

Выполняя приказ своих кошмарных хозяев, великий маг, некогда человек, а ныне сломленный и покорный раб и генерал армии демонов, покорно исполнял чужую волю, собирая энергию боли и страданий, в кровавой изуверской войне, начатой им против всех населявших Землю людских племён. Тем самым он, как и желали того князья тьмы, подпитывал и укреплял их казалось всесокрушающий кулак, неукротимым тараном шедший через тысячи миров на штурм самих Небес!

От тех кошмарных воспоминаний, у человека несмотря на всю его колдовскую мощь снова предательски задрожали руки, а в груди всё нестерпимо заныло и сжалось в болезненный ком.

С горечью великий маг подумал, что даже сейчас, спустя десять тысяч лет, воспоминания о той ужасной войне остались в памяти многих народов Земли. Увековеченные в текстах легенд и преданий.

Одна из них гласила о чёрном боге Сете и его кошмарном воинстве, вышедшем из пустыни. И о том, как он убил прекрасного и вечно юного бога любви и плодородия — Озириса. Но в конце-концов, как и должно быть. Зло было побеждено и нашло свою бесславную гибель.

Древний архимагистр не знал точно всех подробностей того великого сражения, что разразилось на пороге святых миров и своей чудовищной мощью сотрясло сами основы мироздания. Но вскоре после этой битвы, на головы его прислужников сошли целые рати ангелов на небесных конях, лучась горним светом!

В том бою, у его уродливых, зеленокожих, и свинорылых порождений бездны не было не единого шанса. Многотысячный корпус нечисти и нежити был перемолот в прах и испепелён святым огнём в считанные минуты. А сам он, истратив все свои силы и запасы энергии в защитных амулетах, трусливо бежал с поля боя, спасая свою жалкую никчёмную жизнь и порабощенную демонами душу.

Назвавшийся спустя тысячелетия Николаем, помнил как брёл по раскалённой каменистой пустоши, под палящим солнцем, обессиленный и изнывающий от жажды. А потом, на самом краю спасительного сказочного оазиса, среди густых зарослей финиковых пальм и сверкающих озёр его настигли семеро стражей!

Великий маг до сих пор не знал кем они были, и как звучали их имена на языках человеческих, но он помнил ослепительно яркий радужный свет, ударивший в него с наверший их посохов. Их энергия в один миг пробил остатки его щитов, повергнув бывшего человека, а тогда жалкого раба Бездны наземь.

А когда былой генерал армии демонов пришёл в себя, то обнаружил, что стоит на вершине какой-то скалы. За его спиной простиралась бесконечная травяная степь, поросшая редкими деревцами, а внизу, среди острых как зубья скал плескались морские волны. Он помнил, что именно в тот момент впервые ощутил нестерпимую боль за каждую отнятую им лично или по его приказу жизнь. Его душа горела от воспоминаний о том, что он делал. Даже осознание, что им дёргали словно марионеткой, не приносило ему существенного облегчения. Захлёбываясь слезами, бывший генерал демонической армии ощущал, как его разум охватывала новая всепоглощающая нужда. Желание сделать хоть что-нибудь доброе. Хоть как-то искупить вину… и эта тяга жгла его непрестанно. Муки совести были нестерпимы. Такой же выход удалось ему найти?

Медленно брёл будущий Николай вдоль берега, опустив голову, поникший и усталый, а все его прошлые жертвы словно бы гнались за ним по пятам, кричала в голове и взывая к его совести. Совершённое им жгло его разум, но даже через эту пелену кошмара, впервые за бесконечную череду лет жизни сломленного раба, он вновь начал чувствовать все те эмоции, которые он считал уже давно умершими. Светлые чувства, которым казалось не осталось места в исковерканной демонами душе великого мага. Любовь, доброта, и сострадание вновь наполняли его душу!

Бредя много дней вдоль берега, и питаясь лишь корешками и плодами диких яблонь, просветлённый и раскаявшийся архимагистр наконец добрался до не разрушенных людских поселений, и в этот момент твёрдо решил, что не отправится в небесный мир. Решил, что останется здесь на Земле и будет бродить по миру, помогая всем и каждому, кто нуждается в помощи. Он будет защищать слабых, лечить больных, исцелять калек и возвращать зрение слепцам. Он сделает всё это, не прося ничего взамен, растворяясь в ночи, безвестный и безымянный, и так до конца своих дней на Земле — Терре.

Исцелённый, он попытается стать достойным дара элементов гармонии, и их хранителей, что вырвали его душу из лап демонов Бездны. Быть может, если он отдастся этому пути всем сердцем, то сможет искупить хоть половину былых грехов. С тех пор он тысячи лет бродил по миру, помогал всем кому мог и вошёл в память людей под новым именем: Гермес Трисмегист!

И вот теперь, спустя неисчислимые века и незатухающую боль воспоминаний, Гермес Трисмегист ощутил что день его освобождения наступил, и он отверг предложение Монарха Тьмы. Отверг власть над человечеством! Отверг бессмертие!!!

Не проронив больше ни слова, Гермес Трисмегист обнял Кризалис, под сердцем коей начали биться сердца их детей, и неспешно двинулся в своё последнее путешествие. Вскоре он растворился в непроглядной стене окружавшего их леса и лишь ветви кустов тихо зашуршали в тишине наступившей ночи.

Какое-то время почти ничего не происходило, лишь подошедший Фаринкс, нежно как Торакс, обнял крыльями маму, что готовилась даровать ему со старшим братом сразу пару сестричек. Вдруг, за тёмной стеной деревьев поднялся несмолкаемый птичий гомон. Встревоженные стаи пернатых поднялись в воздух, а потом из ночного леса вырвался яркий белый луч, пронзив небеса и озарив всю округу!

К чему же привёл выбор Гермеса Трисмегиста жителей союзных миров?!

========== 11. Эпилог ==========

Четвёртый год от возвращения Луны, первый день месяца сенокос
Эквус, столица Кристальной провинции

Маленькие девочки весело скачут на солнечной лужайке. Съедают волшебные цветы. Поют весёлую песенку: много, много, много рожек, мы табун единорожек!

Каденс открыла и глаза увидела, как маленькие девочки весело прыгают на солнечной лужайке. Собирают прекрасные цветы. Поют весёлую песенку: Как лететь с земли до звёзд, как поймать лису за хвост, как из камня сделать пар…

— Какой странный сон! — сказал девичий голосок под правым крылом принцессы любви, когда Каденс закончила пересказ.

— Зачем скакать, если можно прыгать? — спросил кто-то маленький под левым крылом розовой аликорницы.

— Разве можно есть цветы? — удивлённо спросила Миряна, вылезая из-под правого крыла доброй принцессы

— Разве от этого не заболит животик?! — воскликнула Анка, откидывая в сторону левое крыло принцессы Ми.

Разве можно…? Разве не заболит…?! — заголосили наперебой две совсем маленькие близняшки Роза и Лилия. Впрочем, Каденс казалось, что их гораздо больше. Ведь она уже с самого утра нянчится с озорными девчушками и не всегда ей удаётся уследить за быстроногими девочками.

Ладно оборванные лепестки с розового куста. Добродушная садовница лишь рогом покачала, но ничего в осуждение ни смышлёных по-малолетству девчушек не сказала.

Однако перед Радугой принцессе пришлось извиняться. Ведь заснувшая на ветви раскидистого дерева пегаска, так соблазнительно для проказливой Анки свесила свой разноцветный хвост, что та ни удержалась и вырвала прядь волос!

Впрочем, не скажешь, чтобы земные девочки были плохими. Так Анка извинились перед Радугой и даже захотела вернуть ей прядь волос, но та лишь крылом махнула и сказала: Таких крутых хвостов на Земле нет, оставь на память обо мне!

Миряна сама сходила за водой ключевой и одноразовыми стаканчиками, а близняшки собрали розовые лепестки и протянули Каденс со словами: добрая лошадка ты наверное кушать хочешь, на возьми!

Каденс улыбнулась, её рожок засверкал весёлыми огнями и розовые лепестки превратились в розовое варенье, упавшее в вовремя телепортированную с кухни миску. Потом принц Шайнинг Армор принёс кристальных ягод, что по вкусу были как сосательные конфеты с жидкой начинкой. Затем прилетела Флаттершай с облаком из сладкой ваты и всегда разным на вкус какао от Дискорда. На десерт же Радуга принесла радужного льда, нового продукта Фабрики Радуги.

Так и пообедали, а затем Каденс повела девочек чистить зубки после столь сладкого обеда. Благо, немало прожившая на Земле, Селестия уже в избытке создала зубных щёток для детей, спасённых из нацистских концлагерей.

Затем принцесса Луна сообщила радостную весть о том, что спасла живой маму близняшек, немецкую коммунистку, чуть не отправленную нацистами на убой вместе с евреями и цыганами. Добрая принцесса любви, с согласия благородного мужа, без лишних раздумий предоставила ей политическое убежище до полного очищения Германии от коричневой чумы.

Славянских сироток Миряну с Анкой принцесса Луна рекомендовала отправить в советский детдом, и впервые услышала НЕТ от кроткой племянницы!

Однако последнее слово осталось за Селестией, которая согласилась с сестрой. Каденс же что-то задумала…

Третий год от возвращения Луны, начало месяца сенокос
Эквус, остров Тюлений

 — Сестра, как мы рады, что земное Солнце откликнулось на твой призыв и описало своим ходом ;;! — воскликнула Луна, всплеснув крыльями от избытка восторга. Ночная Принцесса убрала последние следы чудовищной битвы между Древом Гармонии и Дискордом, случившимся во время отсутствия сестры.

Хотя рога единорогов, подвергнутых конверсии в кристальных пони, даже после возвращения в прежний облик всё-же остались сладкими как леденцы. Коли лизнуть их во время использования заклинания, как установила Пинки на примере Твалайт и её брата, чьи рожки оказались со вкусом сумеречной черники и сияющего пломбира соответственно. Так, что розовую лошадку озорная принцесса Луна наградила лунными леденцами с пудрой из звёздного света за вклад в развитие биомагии.

 Главное же, королю Артуру удалось уговорить концептуальные воплощения покинуть Эквус перед их решающим сражением. Так, что обошлось без жертв. Напротив, небеса Эквуса «украсила» Белая дыра, откуда как по-расписанию теперь извергаются кристальные ягоды и сахарная вата, с всегда разным на вкус какао в абсолютно идентичных банках.

Благо принцессе любви удалось совершить почти невозможное, соединив сердца высокого лорда Хаоса и высокой леди Порядка нитью судьбы. В результате могущественные сущности перестали быть одинокими, полюбив друг друга и став добрее. Жених в порыве любви создал на острове Тюлений огромные склады, а подобревшая невеста во искупления своих грехов во время краткого правления Эквусом, взяла на себя обязательство переправлять туда аж тысячу лет продукцию Белой дыры для миров, где страдают от голода.

Хотя принцесса Луна сказала: Лучше дать яблоню, чем яблоки. Однако Селестия, желающая помочь всем и сразу, в качестве временной мере выступила за поставку гуманитарной помощи от Древа Гармонии и Дискорда, страдающим от голода. Так, что Луна осталась в меньшинстве.

В результате проблема голода на Земле будет решена сразу после достройки большого портала меж Эквусом и Террой, как ещё называют ту Землю, куда весною попала Селестия.

— Тамошнее Солнце слишком большое, чтобы вертеться вокруг Терры. Зато оно щедро поделилось со мной силой для безопасного вращения планеты по необычным осям ради мира на Земле, — машинально пустилась в подробное разъяснение Селестия.

— Сестра, мы знаем, что тамошнее Солнце просто огромно по сравнению с твоим любимым Солнышком! — со смехом отозвалась принцесса Луна, озорно хлопнув кончиком крыла старшую сестру по солнечной метке на боку.

— Главное, что слово капитуляция на японском языке увидели все народы Восточного Полушария Земли. Императору Японии, возводящему свой род к солнечной богини Аматэрасу, осталось только склониться перед волей Небес! — радостно ответила солнечная принцесса.

— А вот этому, мы… я действительно очень рада!!! — вскричала Луна, подпрыгнув с места даже выше, чем обычно прыгает от радостных вестей Пинки.

— Хотя гашение гравитационных эффектов мне с непривычки к земному светилу далось с трудом. До сих пор рог побаливает, — устало добавила несколько мгновений спустя та, что сотворила чудо. Луна в ответ по-родственному нежно прикоснулась своими рогом к рогу сестры и боль тут же прошла.

Помолчав ещё немного, принцесса Луна спросила:
— Значит осталась только фашистская Италия?

— И когда Он снял третью печать, я слышал третье животное, говорящее: иди и смотри. Я взглянул, и вот, конь вороной, и на нем всадник, имеющий меру в руке своей. И слышал я голос посреди четырех животных, говорящий: хиникс пшеницы за динарий, и три хиникса ячменя за динарий; елея же и вина не повреждай, — процитировала старшая сестра и добавила: — Так сказано в Священной Книге трети человечества в целом и почти всех итальянцев в частности. Принцесса Луна понятливо склонила рог.

Спустя несколько часов на Ватиканском холме в сгущающихся сумерках явился конь вороной и явил знамения великие, что окончательно сломили волю к сопротивлению фашистского диктатора Муссолини, и так уже надломленную капитуляцией Японии и переменами в Германии, где по-воле Селестии и Луны, при помощи красного мага и великого Мерлина могущественнейшие оборотни во главе с Кризалис подменили собой главарей Третьего Рейха. Причём как выяснилось, лишь малая часть нацистских главарей к тому времени сохраняла человеческие души. Души же остальных оккультистов неблагодарные демоны, занявшие их тела, ещё прежде отправили в ад. Ныне же сами подлые демоны совместными усилиями человеческих магов и волшебных кобылиц отправлены гореть в Озеро Огненное на веки веков!

Пока принцесса Луна летала на Землю, принцесса Селестия занялась инспекцией достраиваемого на острове Тюлений большого портала.

 — Ах, ты моё милое Мерцание Заката, ты превзошла сама себя, — обратилась принцесса Селестия с улыбкой к Сансет Шиммер, назвав солнечную единорожку по значению её имени.

 — Рада, что вы рады! — тут-же отозвалась огнегривая волшебница, прижавшись к тёплому боку специальной наклонившейся к ней учительницы.
***
 — Сестрица, твои иллюзии на яву были красочны как в изумительном сне. Дракон вовсе был, как настоящий! — радостно воскликнула принцесса Селестия, вернувшейся с Земли сестре, за которой наблюдала посредством волшебного зеркала.

— Почему как? Дракон был настоящий, — с такой царственной невозмутимостью отозвалась принцесса Луна, что солнечной аликорнице осталось только крыльями развести.

Напоследок Луна передала Селестии от Сталина вторую и последнюю из смертельных для солнечной принцессы «пуль» из проклятой крови Монарха Тьмы, чтобы семь хранительниц элементов гармонии навеки развеяли их.

9 июля 1941 года.
Терра, Москва, Кремль

 — «И увидел я отверстое небо, и вот конь белый, и сидящий на нем называется Верный и Истинный, Который праведно судит и воинствует», — процитировал вождь советского народа и бывший православный семинарист «Апокалипсис святого апостола Иоанна Богослова».

— Иосиф Виссарионович, к чему это вы? — позволил себе удивлённо приподнять брови народный комиссар внутренних дел СССР

 — Слушай дальше, дорогой товарищ: «И воинства небесные следовали за Ним на конях белых, облеченные в виссон белый и чистый», — снова по-памяти процитировал «Апокалипсис» Иосиф Виссарионович.

— Так вот значит какого рода, называемая сбрендившими янки богинею кобыла! — обрадовался Лаврентий Павлович, которого всё-же впечатлило массовое исцеление Луной и Селестией американцев, пострадавших в ходе ликвидации Кризалис и Мерлином компонентов для создания ядерного оружия в США.

— Товарищ Берия, а так ли уж велика разница между языческими богами и ангельскими конями? — телепатически задал уточняющий вопрос товарищ Сталин. Он же глава Северного круга волхвов, куда буквально на днях с большими почестями был принят красный маг.

 — Ладно бы ангелы, но их кони, — пренебрежительно махнул рукой Берия, уже думая: «как бы самому взнуздать эту кобылу»?

 — Мы не знаем, что за конь на котором восседает Верный и Истинный. Может жеребец, а может быть и кобылица, известная нам белая кобылица, — внешне спокойно ответил товарищ Сталин, но что-то всё-же было в его глазах, от чего товарищ Берия занервничал ещё сильнее.

  — Всё-же вероятнее, что она носит на себе ангела, пусть и не простого, архангела, к примеру. Ведь по мнению патриарха Сергия вожаком небесного табуна является конь по имени Белый — решился поспорить давний товарищ Сталина.

  — По словам того же Сергия, Селестия могущественнейшая кобылица в том табуне, — припечатал вождь советского народа.

— Ну, всё-же не самая могущественная, а значит Белый конь и является основным скакуном Того, кого Селестия на встрече с патриархом договорилась именовать Солнцем Правды во время совместных выступлений перед верующими, встревоженных явлением чудесных кобылиц, — минуту поколебавшись, всё-же осмелился возразить Сталину второй волхв Северного круга, заодно первым проинформировав Вождя об успешном завершении первой встречи Селестии с новым патриархом Московским и всея Руси.

— Дорогой товарищ, думал ты умнее. Сам подумай, кто отец и мать третьей принцессы Эквуса? — уже с заметным раздражением задал наводящий вопрос Сталин.

— Признаю, был не прав. Так, что делать будем? — решил перевести разговор в деловое русло опытнейший комиссар.

— Как государственные деятели прекращать гонения на Церковь под каким-нибудь благовидными предлогами, а лично я возвращаюсь к вере предков. Да и тебе советую. Ведь даже с эликсирами молодости рано или поздно придётся ответ держать перед Тем, Кто восседает на вожаке небесного табуна, — неожиданно даже для Берии, закончил беседу товарищ Сталин.

11 июля 1941 года
Терра, РСФСР, Ялта

Селестия торжествовала, разумность дельфинов рода афалины удалось доказать! Хотя Сталин и Мерлин возможно уступили ей в этом, ради уступок с её стороны по-более важным для них вопросам?

Так на западной оконечности Евразии под протекторат Эквестрии попали следующие бывшие страны оси и фашистские сателлиты: Финляндия, Германия за исключением отошедшей СССР Пруссии, Австрия и Италия за исключением отошедшей Британии Сардинии. Таким образом, СССР получил гегемонию в Восточной Европе, а Британия — в Западной Европе. Владения же Эквестрии стали своеобразным буфером между сферами влияния земных сверхдержав в Европе, удерживая их от скатывания к Холодной Войне.

— Кризалис, ты точно уверена, что хочешь со своим роем обосноваться в бывших владениях Италии в Чёрной Африке вместо Германии? — решила уточнить Селестия, удивлённая кажущимся бескорыстием королевы оборотней.

— Для негритянской расы характерна эмоциональность, а у немцев характер нордический! — несколько утрируя, но в целом верно охарактеризовала тех и других Кризалис.

— Хорошо, тогда основной поток гуманитарной помощи из Эквестрии пойдёт через твои копыта. Ведь в Африке так много голодающих… — тут-же согласилась добросердечная принцесса.

— Тайм аут! — неожиданно прервал Селестию великий маг Мерлин, обратившись телепатически, и в подтвержденные весомости своей просьбы засветив навершие посоха.

— Хотя Британия владычица морей, над коей никогда не заходит Солнце, и в ней тоже есть некоторый дефицит продовольствия. Особенно на землях пострадавших от фашистской агрессии. — Сурово глядя из-под густых бровей, заявил архимагистр.

— Надеюсь, вы без труда закроете дефицит за счёт избытка урожая в Канаде и Австралии, который будет получен благодаря благоприятному режиму свечения Солнца. С Солнышком я уже договорилась! — неуверенно начала, но под конец радостно закончила солнечная кобылица.

— Миссис Селестия, будь речь только о людях и конях, хотя превращение последних из продукта питания в неприкосновенных животных, дорого обойдётся британскому бюджету, я бы с вами согласился. Но как быть с коровами?! — чопорно начал, а затем сердито закончил Мерлин.

— А что с ними не так, ведь коровы, как и кони, травоядные? — недоуменно захлопала длинными ресницами Селестия.

— Ловите! — воскликнул коварный Мерлин, театрально взмахнув посохом к неудовольствию Сталина, которому претила вполне возможно нарочитая чудаковатость старого мага, и перед собравшимися развернулась красочная иллюзия.

Быки с коровами скитаются по улицам и полям, очевидно, голодая, поскольку возвращаются, атакуя урожаи пшеницы и вообще все, что находят. Некий безымянный лидер фермеров обвиняет Селестию в том, что «корова ест их пшеницу и другой урожай». Ведь у бедных фермеров нет денег, чтобы кормить старых коров, уже не дающих молоко, и заботиться о них, поэтому остается их только отпускать. При виде же того, как животные вынуждены голодать и умирать в муках, на глазах доброй кобылицы появились слёзы!

Конечно, Селестия проверила иллюзию на правдоподобность. Потом ещё раз. А потом, уже не доверяя себе, попросила и Кризалис проверить. Однако даже вместе волшебные кобылицы нашли лишь некоторое сгущение красок, но в целом ужасное будущее оказалось весьма вероятным. Слишком вероятным, чтобы Селестия рискнула положиться на авось по примеру своих русских друзей.

— Товарищ Сталин, а что будет с советскими коровами в СССР, если запретить их забой? — с надеждой обратилась Селестия к Вождю советского народа.

— Товарищ Селестия, Советский Союз лесная страна, в наших лесах ещё много хищников, коровы не будут долго мучиться, — «успокоил» Селестию прозорливый товарищ Сталин.

В результате дальнейший ход Ялтинской конференции шёл для Селестии, как в тумане. Континент за континентом, одну часть света за другой, делили Сталин с Мерлином. Лишь иногда бросая Кризалис куски вроде маловажных для сверхдержав, бедных ресурсами земель простодушных дикарей, готовых почитать добрую, по сравнению с кровожадными демонами, королеву оборотней, как богиню. Но королева не была в обиде. Эти земли способны щедро обеспечить алчущих любовной энергетики оборотней своей любовью, в обмен на элементарную, по меркам горних миров, заботу.

Лишь к моменту раздела Азии Селестия смогла оклематься. Добрую принцессу ужаснуло, какой суровой чистке и жестокой люстрации Сталин с Мерлином желали подвернуть азиатскую страну Оси. Так, что Советский Союз вернул южный Сахалин и Курильские острова. Британия получила тихоокеанские владения Японии. Сама же Япония отошла под протекторат Эквестрии.

Последним камнем преткновения стал Китай, слишком большой, чтобы отойти кому-то одному без нарушения геополитического равновесия. А с другой стороны, слишком однородный, что бы резать границами по-живому. Ялтинская конференция грозила закончиться ужасным провалом, как вдруг появился Дискорд и воскликнул: Раз вы не можете навести в Китае порядок, я наведу хаос!

Четвёртый год от возвращения Луны, конец месяца сенокос — 22 июля 1941
Эквус, столица Кристальной провинции — Терра

Миллионы разноцветных лошадок, чьи тела словно бы состояли из живых полупрозрачных кристаллов, стекались к столице Кристальной Империи чтобы отдать свою любовь.
Может быть древний тиран Сомбра, что значит Тень, восстал из мёртвых, чтобы отнять их любовь, и лошадки стремились вновь дать ему отпор?
Нет.

      Может королева оборотней вновь превратилась в подобие принцессы любви и обманывает наивных пони?
Нет.

      Это сама принцесса любви воззвала к любящим её. И кристальные пони ответили на её зов. В порыве жертвенной любви все вместе и каждая в отдельности отдавая Каденс свою любовь. Вот грива и хвост младшей принцессы стали эфирными, как у старших принцесс.
Может быть Каденс задумала отомстить Кризалис за лишение свободы и похищение любви мужа?
Нет.

      Силы Каденс всё росла и без единого взмаха крыла, розовая аликорница поднялась в воздух. По мере того, как поданные на глазах серели и падали в обморок, силы Каденс начали питать муж и золовка. Свет их любви наполнил глаза Каденс, что могла бы сейчас потягаться на равных с принцессой Луной. Может быть Каденс решила стать из третьей второй принцессой Эквуса?
Нет!

      В результате, когда Шайниг и Твайлайт рухнули без сил, Каденс наконец рискнула задействовать Кристальное Сердце, седьмой и сильнейший их элементов гармонии, элемент любви. Причём задействовать сразу на запредельно высоком уровне отдачи. И вот, Свет океана любви окутал Каденс и теперь её мощь сравнилось с мощью самой Селестии!
Неужели Каденс решила предать собственную мать?!

      Пора, гряду скоро! — молвила Каденс гласом, который разорвал бы в клочья нежить уровня «Лысой Горы», что на днях уничтожила Селестия под Киевом. Уничтожила то самое чудовище, что разожгло братоубийственную гражданскую войну в 17-м году, а в 41-м вместе с чудовищем, замаскированным под гору Броккен, вело советский и немецкий народы к войне с многомиллионными жертвами. Однако глас Каденс был направлен на другое. Он разорвал своей мощью пространство и время. Разверзлась межреальность и могущественное создание оказалось там, где и солнечная принцесса, не ждущая нападения. Принцесса любви сошла на Землю, после чего Каденс активировала всю запасённую мощь и концентрированная любовь поразила Селестию!!!

      Однако где последний вздох Селестии или мстительный смех той, кого архидемоны в страхе кличут Дейбрейкер?!

      Селестия радостно улыбнулась и присоединила свою любовь к любви горячо любимой дочери! Свет горней любви окутал Землю, все люди хотя бы с каплей любви в сердце исцелились разом, даже убитые фашистами и нацистами в ходе Второй Мировой Войны воскресли по воле любимых Владыкой Света, воскресли по воле Солнца Правды!!!

========== Приложение, подробнее о персонажах ==========

Канонические персонажи МЛП: Принцесса Селестия (она же принцесса Гармония, солнечная принцесса, солнечная кобылица), Принцесса Луна (она же ночная принцесса, воплощение ночи, лунная кобылица), Принцесса Ми Аморе Каденза (Ми, принцесса любви), Принц Шайнинг Армор (Шайни, супруг принцессы любви), Королева Кризалис (Кризи, королева оборотней), Твайлайт Спаркл (Сумеречная Искорка, Искра), Гильда (грифоница Гильдия), Пинки Пай (Пинкамина Диана Пай).

Исторические личности: Иосиф Сталин (Иосиф Виссарионович Джугашвили, Вождь советского народа), Лаврентий Берия (Берия, Лаврентий Павлович) и Павел Судоплатов (Судоплатов, Павел Анатольевич).

Мифологические герои: Гермес Трисмегист (Николай Светлов) и Мерлин (старый маг, хохмач - бородач).

Оригинальные персонажи, люди из русской семьи Самсоновых: Самсонов Егор Палыч или Павлович, дед Егор, красный маг; внучка деда Егора, Олеся (Олесенька), потенциальная девочка - волшебница; сын красного мага, Самсонов Андрей Егорович, сам потенциальный маг.

Примечания:
Соблазняя людей, оборотни принимают человекоподобный облик.
Все вышеупомянутые в данном приложении персонажи совершеннолетние, за исключением Олеси.