Тургеневские юноши

"Тургеневские юноши": на стыке патографии и литературы

Типический образ «тургеневской девушки» стал непреходящим достоянием русской и мировой классической литературы. Однако от внимания литературоведов ускользнул не менее типичный образ «тургеневского юноши», характерный для ряда прозаических произведений Ивана Сергеевича, традиционно относящихся к малой форме (рассказ «Отчаянный», повести «Бретер» и «Дневник лишнего человека»).

Тип «тургеневского юноши» не следует трактовать формалистически, в буквальном соответствии с юношеским возрастом. Герой «Бретера», немолодой Авдей Иванович Лучков, грозный дуэлист, в часы свиданий и откровений с женщинами делался до крайности «неловким и пошлым, а потом, с досады, грубым до плоскости, до оскорбления» [1].  «Лишний человек» Чулкатурин, тридцатилетний чахоточный чиновник, был безнадежно влюблен в дочь крупного уездного помещика. Неумелые ухаживания в итоге обернулись для героя психологическим кризисом и болезнью. Главное действующее лицо рассказа «Отчаянный» Миша Полтев искренне полагал, что сойтись с женщиной решительно значит нанести ей обиду. Всех этих персонажей объединяет мальчишеская робость в отношении женщин, столь неестественная для их возраста.

Образу «тургеневской девушки» было посвящено достаточно исследовательских и критических работ прошлого. Актуальный на сегодня вопрос - в какой мере современной женщине удалось сохранить идеальные черты «тургеневской барышни». Уже современник Тургенева поэт А.И. Майков был убежден, что таких женщин не видывала природа [2]. Рассматривая образ «тургеневского юноши» на материале патографии и криминальной хроники, приходится с горечью констатировать, что это действительно неестественный, патологически нежизнеспособный тип.

Печально известный 21-летний «сталкер» Рикардо Лопес, одержимый личностью известной исландской певицы, отмечал в своем дневнике: «Я не могу заниматься сексом с Бьорк, потому что я люблю её» [3] (ср. с убеждением тургеневского Полтева  «с женщиной знаться значит непременно женщину обидеть») [4]. 

В одиозном «соликамском стрелке» Александре Геращенко поразительным образом проскальзывают характерные, типические черты бретера Лучкова.  Геращенко почему-то искренне полагал, что не умеет нравиться женщинам - в отличие от непривлекательного, плоского Лучкова, «не знавшего по-французски», Александр был подтянут и не дурен собой, знал два иностранных языка.  Столь явно неадекватная самооценка была, очевидно, вызвана отчужденным темпераментом («холодной кровью» как у пресловутого Миши Полтева). Одну из своих жертв Юлию Тюхтину, Геращенко заочно обвинил в измене и насмешке, хотя никаких фактических оснований для этого не было - убийца попросту выдумал себе романтические чувства в отношении Тюхтиной [5] (ср. заключительное объяснение Лучкова и Марьи Сергеевны в повести Тургенева «Бретер»: «... вам угодно было смеяться надо мной... » [6]).



1. Бретер / И.С. Тургенев. Полное собр. соч. в 30 тт. 4. - C. 43 // https://rvb.ru/turgenev/01text/vol_04/01text/0151.htm


2. Черты тургеневских героинь в облике современной девушки //

3. Лопес, Рикардо (сталкер) // https://ru.wikipedia.org/wiki/

4. Отчаянный / И.С. Тургенев. Полное собр. соч. в 30 тт. Т. 10. - C. 37 // https://rvb.ru/turgenev/01text/vol_10/01stories/0212.htm

5. Александр Викторович Геращенко / А.И. Ракитин, 2009© // Авторский сайт Алексея Ракитина «Загадочные преступления прошлого» http://murders.ru/gnida_735.html
6. Бретер / И.С. Тургенев. Полное собр. соч. в 30 тт. 4. - C. 66.