Кыжа четвёртая часть

    Интродукцию и рондо-каприччиозо Сен-Санса Кыжа узнал бы в любом исполнении, но это было невероятно, невероятно – ЭТО исполняли птицы. Пусть с разрывом ритма и потерей целых кусков мелодии. Но это был Камиль Сен-Санс.   Условный сигнал от Маруси? Её дом не настолько далеко, чтобы не слышался проигрыватель. Если она его не включила,  значит, она где-то далеко. А пока птицы скопировали… Беда! Да и как найти место, если первая волна птиц уже прослушала всю музыку и улетела. Оставалась надежда на то, что мелодия эта не короткая. Счёт пошёл на секунды. Кыжа бежал, слушая уменьшающееся копирование интродукции, бежал так, что никто бы не смог рассмотреть его в этих деревьях и кустах.  Бежал, оставляя чёткий след и цепляясь шерстью за то, от чего не успевал увернуться. Оставалось не больше полукилометра, и музыка прекратилась. Но было понятно, что звук шёл со стороны отвалов старой шахты.

- Не будет Маруся по пустякам такое в лес запускать, да ещё и с птицами. 

Приближаясь к затопленной шахте, вновь услышал музыку, уже финальные аккорды оркестра и виртуозное исполнение скрипки.

- Наверняка Ойстраха нашла, как я просил. Но что случилось?
    
   И сразу в драку, на бегу, хватая камень с земли… Тот, кто душил Марусю, получил от несущейся массы непонятного зверя оглушающий удар. И шансов на то, чтобы очнуться в ближайшие минуты, у него уже не было. Пронёсшись через людей, развернулся в круге, чтобы не останавливаться и направился на другого мужика. Несколько секунд они его не могли видеть из-за кустов. А Кыжа в просветы между листьями и ветками уже выбрал жертву. Осталось двоих уложить на этом скрытом кустами и горками пятачке у воды. Они ошалело смотрели, на то, как  Маруся и её лиходей упали на землю…

- Обансон!? Это что было??? Это ОНА его???
- Нет, это кабан пробежал, кажись. Вон в ту сторону ломанулся, быстрый сука! Только я  кабана на двух ногах не  ви-и-и…
 
  Не договорил, упал, так же получив удар от пробегающего  Кыжи, а третий, отпрянув от лохматого чудовища, всё же успел в него выстрелить, но от страха  и неожиданности не смог прицелиться, промахнулся, и, поскользнувшись, свалился  в холодную ключевую воду, которая никогда не прогревалась выше пяти градусов.  Отчаянно цепляясь за каменный скользкий край озерца, пытался выкарабкаться, потеряв пистолет в воде, и истошно  орал, чтобы его вытащили оттуда.
  Маруся очнулась сама. Не успели бандюганы её придушить. Сонные артерии пережали, вот она и отключилась раньше времени.

-  Дышать можешь? Повернись, я боль сниму. Дай разглажу и растяну синяки, а не то неделю болеть будет. Быстро поводил он над Марусей своими огромными ладонями  до прекращения боли и исчезновения синяков на шее.
- Ну, всё, всё. Не болит. И не хриплю. Помоги тут порядок навести.
 
  Тех, кто остался на поляне, связали.  Третий уже начал терять сознание от холода, и тут Кыжа наклонился над водой и за куртку, как мешок, выдернул бедолагу из ледяной воды.
Сопротивляться он не мог от переохлаждения, и тоже был связан.  Маруся в это время обыскивала авто. Золотой лом, и деньги для его оплаты нашла в багажнике в своём же рюкзачке.

- Давай этих упырей закапывать. Да мозги им чистить.
- Давай!

 Поблизости была найдена расщелина между скалами засыпанная грунтом. В ней Кыжа своими сильными лапами раскопал яму и стащил  в неё бандюков. А закопал так, что по грудь  они были в земле, но оставались в ней связанными по рукам и ногам.

- Помогай камлать, Маруся. Если вдвоём, то эффект будет сильнее. Тогда они не то, что имён своих не вспомнят, а год ещё, как младенцы будут под себя ходить.
 
  На первый взгляд ничего особенного  у шахты не произошло, ну поплясали да покамлали  Маруся с Кыжей. Что-то бубнили, впадали в транс.  У нас на Урале так каждый шаман может. Вот только концовочка у этих танцев была необычная. Провели три заклятия. А по окончании каждого из них подходили к закопанным и возлагали руки им на головы. После возложения каждый из них содрогался и извивался всем тем, что осталось над землёй. И терял сознание. После этого всех троих Кыжа выдернул, как морковки, развязал и сложил рядом с машиной. 

- Ай, и хорошо! Раньше утра не проснутся, а и очнутся другими людьми. Чистыми, как младенцы. Даже завидую их обновлению. Кто только им подгузники таким большим менять будет? Ну, прощевайте, ребятки. Учитесь жить с нуля.  Уходим, Маруся?
- Да. Далеко же от дома то. Раньше полуночи не дойду, потеряют меня мои, волноваться будут. Бандюки телефон мой разбили.
- Ты как с ними связалась? Брусочки продать хотела? Сколько раз говорил тебе, что гиблый он этот металл. Это просто чудо, как повезло, что я успел до тебя…
-  Я не брусками продавала, ломом. Предупреди моих, что припозднюсь, пожалуйста.
- И не подумаю. Я тебя сейчас тут одну не оставлю. А мужу полезно поволноваться за жену, ценить больше будет. Скоро пойдём, так точно к полуночи  будем. Я тебя по старой просеке выведу.  А то напрямки бурелома много.   Крюк сделаем, хоть позже, но с комфортом. Только придётся через ложок пройти, а если его опять призраки окружат, то может кого и покажу тебе. Или хватит с тебя на сегодня лихих духов?
 Марусю начал  бить озноб.  Сперва она села на траву, потом легла на неё лицом вниз и заплакала.

- Поплачь, поплачь, полегчает. А я помолюсь перед  дорожкой.

   И Кыжа стал читать свои любимые псалмы. Любимые, потому, как выучил он их. Странная у Кыж память. Могут помнить и знать тысячи вещей и событий, законами квантовой физики пользуются, как школьник смартфоном. А вот как что книжное в голову вбить, так с трудом входит. По полгода один стих могут учить. Да так и не выучат. Но уж если выучили, то будут  его как мантры повторять при первом же удобном случае. Этот любил ещё мелодию разную к ним подставлять и менять её в зависимости от настроения.
Молитва обоих успокоила. И по пути к дому Маруся рассказала, как в лапы к бандюкам  угодила.
   
   Иван  с  Марусей-маленькой уехали в областной центр с раннего утра.  План мероприятий был ну о-о-очень большой - встреча с родителями по поводу  её именин, аквапарки, зоопарки, луна-парки, цирки. В общем, куда смогут попасть. А Марусе-большой предстояло в отцовской кузне за это время расковать и разрубить на куски  колчаковские слитки, что принёс Кыжа. Ковать и рубить приходилось так, чтобы  и кусочки были не большие, и чтобы от клейм царских следа не осталось. Потом ехать в ближайший город к знакомому ювелиру, получить от него деньги и преспокойно жить дальше, спонсируя научные разработки мужа, оформляя документы на земли проживания Кыжи, обучая вместе с ним Марусю-маленькую лесным премудростям.
   
   Но гладко было на бумаге, да забыли про овраги. Государственный надзорный, налоговый и криминальный гнёт так прессовал  невезучего еврея ювелира, что нужной суммы для выкупа левого золота у него не было. Вот он и переадресовал свою старинную знакомую к тем, кто чёрный нал имел всегда и во все времена. Но вот только эти ребятки,  прознав от того же ювелира, что за Марусей-большой не стоит ни чей общак, и ни какая влиятельная родня, решили и денег не дать, и золото забрать. А Ювелир? Что ювелир? Жить захочет - молчать будет…

…   - Тут всё равно на десять километров вокруг нет никого. Пусть послушает. А покурить, или выпить перед смертью не хочешь, а, тётка?
- Не курю…  Так что, включите?
- Ладно, будет тебе Сен-Санс. И вам полезно послушать, а то заколебала уже ваша блатота шансоновская. Последнее желание закон. Вот рассказала бы где рыжьё берёшь, отпустили бы тебя…   
   Порывшись в смартфоне  смотрящий отыскал в онлайне нужную музыку и через блютус вывел на автомобильный плеер.

- Не хило звучит.  Но, мне больше Ванесса Мей нравится.

Маруся-большая  в сравнении с этими бугаями была не так уж и велика. Всем троим её рост и до плеча не доходил.  Связанная скотчем по рукам и ногам стояла, навалившись спиной на внедорожник, и, как только зазвучала музыка, закрыла глаза, подняв голову вверх, что-то промычала несколько раз, как будь-то подпевая. Птицы тут же стали копировать музыку и целыми кусками передавать мелодии обмениваться между собой, определяя границы своего обитания.

- Блин, реально не хилый музон, я ещё раз включу…
- Серж кончай уже, надоело. Давай по тихому её, и в воду. А я камешек приготовлю… Обансон?! Это что было??? Это ОНА его???...
- Нет, это кабан пробежал…

   Маруся шла впереди. Кыжа за ней.

- Ты почему сразу не просчитала, что да как будет? 
- Не всегда всё выходит  по плану. Я же к своему хорошему знакомому ехала. Просчитывать начала, только когда они меня схватили и в машину бросили. Я же смотрела в него, Абрам ничего не знал, и даже не догадывался, что может случиться. Они и его провели, как сопляка. Впредь буду умнее.   

   Кыжа Марусю проводил до самого дома. Тьма на улице стояла отменная. Чтобы в свете уличных фонарей их не увидели, Кыжа взмахивал рукой в воздухе, как плёткой, в направлении светильников, и они гасли один за другим.

- А обратно кто их включать будет.
- Если у тебя получится, то ты и включишь – улыбнулся Кыжа.

Получив от Маруси бутылку с крещенской водой, отправился восвояси, и фонари обратно включил, так же махнув в их сторону.
 
  Иван с Марусей маленькой из города не вернулись. Остались там ночевать. Позвонив один раз и, услышав, что абонент Маруся-большая недоступен, за всеми праздничными хлопотами, забыли перезвонить, и безмятежно отдыхали. 
   Кыжа, вернувшись к своему жилищу, обходил его кругом, окропляя святой водой, и души погибших солдат и офицеров времени гражданской войны отходили всё дальше и дальше от его пещеры.
   Бандюки мирно спали около джипа. Их найдут только завтра утром. Найдёт их дворник школьный. Он на этот карьер за водой ездит для покойников. Замечено было, что если водой из этого озерца покойника обмыть, то он в доме может больше трёх дней пролежать без запаха. Марусина прабабка  так всех селян научила.  Её и саму так же этой водой обмывали после смерти. Особенно летом выручала водица. Ледники не у всех были, вот эта мёртвая вода покойников и спасала. Жаль воскресить не могла. Но до погребения они от этой воды лежали, как живые. Никто в те времена мертвецов не возил в морг для установления причины смерти, как сейчас.  Священника известят, родню созовут,  а после отпевания  в храме  на погост.  Так ту воду и прозвали мёртвой. Наши староверы тоже своих стариков покойников  в город не возят и просят Никодимыча за мёртвой  водой съездить. А у него для этого и бочка специальная на тележке, и мотоблок к этой тележке прилажен.      
  Найдёт он их беспомощными и беспамятными. И ещё долго будут изучать этот странный случай в районной больнице. Всех троих поместят в одну палату. Терапевты, наркологи, психиатры будут разводить руками,  не находя возможности вернуть их к нормальному состоянию, не обнаружив никаких патологий и органических поражений тканей ни тела, ни мозга. Даже из ФСБ специалиста вызывали, но и он не смог ничего внятного сказать. И только до санитарки больницы бабы Любы, что вынянчила не одного внука и правнука дойдёт, что с ними приключилось. Всем же было любопытно про такой случай, вот и она, приглядывая за ними во время уборки, и за тем, как родные их обихаживают. Выдала и с удивлением и с твёрдой уверенностью.
- Младенцы, истинно младенцы. Так я вам скажу - это не болезнь…  Поправятся. Лет через семь читать научатся, а ходить уже и через годик с небольшим.
  А как узнал народ, что нашли их на заброшенной шахте, как будто искупавшимися в  озере с мёртвой водой, так и поползли разные небылицы. Доползли эти слухи и до Екатеринбурга и его самых умных учёных. Приезжали, образцы воды брали. Сошлись на том, что вода непростая, но не настолько непростая, чтобы трёх мужиков в младенцев-инвалидов превратить. Да местные сельчане это и без них знали давным-давно. 
В общем,  пошумели-пошумели,  и затихли. А у Абрама дела сразу в гору пошли. Поборы то теперь только государственным надо стало отдавать. Да в местном ОВД количество возбуждения уголовных дел резко сократилось.