Вот так история

Признаюсь, я очень люблю слушать и безмерно рада, когда мне выпадает такая возможность.
Именно эту возможность и предоставила мне как-то судьба, послав в попутчицы (при дороге, длиною без малого в сутки) весьма достойных лет, умудрённую жизнью, а главное, очень разговорчивую женщину. На мой вопрос: как величать Вас по имени отчеству? - шутя-серьёзно ответила: - Меня все зовут - баба Нюра.

 Чтобы поделиться с вами, дорогие мои читатели, всем от бабы Нюры услышанным, мне нужно будет исписать не один десяток печатных листов.
Один рассказ был, неизменно, занимательнее другого и каждый я слушала, буквально раскрыв рот.
Так вот:
   Доверив мне немало случаев из своей земной жизни, моя замечательная попутчица вдруг перешла на тему... скажем так: - недоступную разуму.
Сегодня я и поведаю вам историю, слушая которую реально ощущала, как на голове у меня шевелятся волосы.

- Ой, да, Роза, дааа!... Как ты понимаешь, глядя на мой солидный возраст, в жизни своей я много чего повидала. И удивить меня, или разыграть чем-либо уже вряд ли кому удастся. Но однажды ночью, довольно много лет назад, со мной случилось такое, чего я и по сей день ни понять, ни объяснить не могу.
От этих её слов сердце моё несколько сжалось в естественном предчувствии услышать нечто невероятное и... без сомнения - страшное.

- Прежде всего, Розочка, послушай предысторию того, что я пережила в ту незабываемую ночь.
  Есть  у меня давняя, верная, очень любимая мною подруга.
Надо сказать, что мы с ней прямая противоположность друг дружке: она - довольно жёсткая натура, непримиримая как в своей правоте, так и не в правоте, не терпящая и не признающая иного мнения, как только своего, и прочее.
Надо честно признать, что и по интеллекту она гораздо выше меня. И, наверное, именно это и давало ей право быть ведущей в наших отношениях.
Я же всю свою жизнь была, и остаюсь, птичкой невысокого полёта с мягким, сговорчивым характером, способная многое оправдать и простить, что и держало на плаву нашу крепкую, многим непонятную, дружбу.

Вот в таком отличном состоянии дружба наша безболезненно переходила из года в год, пока моя задушевная подруга, пользуясь своим надо мной превосходством, не стала переходить все границы. Её бесцеремонное вмешательство в мои личные дела и необъяснимая, откровенная грубость становились просто невыносимыми даже для моего адского терпения. Но, не умея ответить ей тем же, я, бывало, горько плакала наедине с собой и всё отчётливее понимала, что в наших безмятежных отношениях образовалась весьма заметная трещина. Общаться с любимой подругой мне становилось всё труднее и больнее.

  В этом месте своей исповеди, женщина тяжело вздохнула, а во мне, от осознания, что страшная развязка уже совсем близко, встрепенулись и побежали по спине противные мурашки.
 
- И вот однажды, когда муж ушёл на работу в ночную смену, в полном одиночестве, на фоне своих вот таких душевных мук я и отправилась в постель.
  Продолжила баба Нюра свой, до предела заинтриговавший меня, рассказ уже заметно иным, заговорщицким голосом, от чего мурашки по моей спине побежали просто с космической скоростью.

  - Оставаться на ночь одной в квартире было для мня делом обычным (муж частенько работал в ночную) а потому никакого страха по этому поводу я не испытывала.
К тому же: чуть в сторонке от окна нашей спальни стоял ночной фонарь. Свет от него, проникая сквозь задёрнутые на ночь шторы, заполнял комнату неярким, тёплым светом, успокаивая и убеждая, что ничего плохого здесь случиться не может.
  Надо сказать и о том, что спать я могу исключительно на боку, свернувшись калачиком. Заснуть лёжа на спине мне, видимо, не дано от рождения. И пользуюсь я этой своей особенностью только для того, чтобы в приятной тишине ночи о чём-то помечтать, поразмышлять над текущими проблемами... Словом - не спать.
Эту роскошь, ставшую для меня некоего рода ритуалом, я позволяю себе еженощно.

  Вот и в ту, ничего дурного не предвещающую, ночь я не изменила правилу и, лёжа на спине, с неизменно открытыми глазами, с грустью думала о самом, на данный момент, больном - наших надломленных отношениях с подругой.
От горьких тех мыслей невыносимо ныла душа, щипало в носу и, казалось, рвалось на куски сердце.
Вволю пожалев себя в этой неожиданно сложившийся тяжёлой ситуации, я уже готова была повернуться на бок и попытаться, наконец, заснуть, как вдруг чётко увидела перед собой...
  Здесь баба Нюра сделала многозначительную паузу и, подавшись вперёд почти к самому моему уху, едва слышным шёпотом выдала: - Её, мою подругу!!!

Слова эти прозвучали настолько жутко и пугающе, что волосы на моей голове пришли в движение по направлению - в верх, а сердце провалилось в пятки.
- О, ужас! - не удержала я эмоции.
- Да, Розочка, да! А ты можешь себе представить какой ужас испытала в тот момент я?
Её столь неожиданное появление перед самым моим носом, в закрытой на ключ квартире, лишило меня не только дара речи, но и способности двигаться.
Любимая моя подруга, неведомо откуда и каким образом здесь появившаяся, смотрела прямо мне в глаза с лёгкой, ничего плохого не предвещающей улыбкой.
Склонившись надо мной чуть ли ни к самому лицу, вдруг обхватила руками моё горло и стала неторопливо, с нарастающей силой, сжимать его холодными пальцами.
- О, ужас! - вновь воскликнула я с, просто идиотским в данной ситуации, вопросом: - Да, как же она попала среди ночи в Вашу спальню?
- Хороший вопрос, Роза. Но слушай дальше.

Вот так, не меняя выражения лица, глядя мне прямо в глаза, она спокойно продолжала просто убивать меня, всё сильнее и сильнее сжимая пальцы на моём горле. Я стала чувствовать, что реально задыхаюсь, но, как в страшном гипнозе, не могла оказать этому хоть самое малое сопротивление.
- Ой, мамочка родная! Ужаааас!
- И ещё какой ужас, Розочка. Но... когда я уже совершенно ясно почувствовала и поняла, что подруга не шутит, что ещё чуть-чуть и я задохнусь окончательно, собрав все оставшиеся во мне слабенькие силы, смогла прохрипеть:
- Что ты делаешь, Ниночка? Ты же меня задушишь!

  От этих, с такой мольбой и отчаянием произнесённых мною слов, подруга едва заметно вздрогнула, её пальцы на моём горле разомкнулись, а лёгкая улыбка в глазах сменилась на снисходительную, пронзившую меня насквозь, усмешку: мол, ладно... живи пока, -  и... с этим исчезла. Пропала с глаз моих так же загадочно, как и появилась, оставив после себя очень ощутимую боль на горле и полное смятение в голове.
- Ух, слава Богу! - с облегчением выдохнула я, позволив, наконец, своему, втиснутому в кресло маршрутки, телу расслабиться.-
Ну и история! Простите меня, баба Нюра, но рассказанное Вами очень похоже на страшную сказку со счастливым концом.
- Да! Мне тоже очень хочется верить, что это так. Но...

  Едва отдышавшись и немного придя в себя от пережитого кошмара, я задалась поиском ответа на твой вопрос, Роза: каким чудом она здесь оказалась и что это было, вообще?
- Ой, баб Нюра, простите меня ещё раз, но я всё же склонна думать, что всё это Вам просто приснилось.
- Приснилось, говоришь. Но, как? Я же до самого её в спальне появления ни на секунду не смыкала глаз. Как мне могло что-то присниться, когда я - не спа-ла?!
- Но, может, Вы и не заметили того, как немного вздремнули, а? - упиралась я, не в состоянии поверить, что всё рассказанное ею могло реально иметь место.
- Да, нет же, Роза! Нет! Не до сна мне было в ту ночь, вообще. И видела я её в полном сознании, вот так чётко, как и тебя сейчас. И душила она меня - по настоящему. Понимаешь?! - горячась, стояла на своём баба Нюра.
- Ой, я не знаю, право, что Вам на это сказать? Уж очень невероятная история. Просто мистика какая-то.
- Вот, Роза!  Просто мистика какая-то!
 
   Однако, ничего не сказав о пережитом мужу, я с тихим ужасом ждала ночи следующей. Мысль о том, что подруга придёт опять и доведёт своё чёрное дело до конца, весь день связывала меня по рукам и ногам, наполняя душу ледяным холодом.
- И что?! Приходила? - поспешила задать я вопрос, готовая услышать не менее страшное продолжение сей невероятной истории.
- К счастью - нет! Больше она не приходила.
- А, как потом ваша дружба? - вновь не удержалась я от любопытства, - как складывались ваши отношения с подругой после той ночи?
Ответ бабы Нюры прозвучал звонким колокольчиком, вопросом на вопрос:
- А вот угадай с трёх раз, к кому я сейчас еду?!
- Ой, баб Нюра, неужели к ней?!
- К ней родименькой! К ней! - и, опередив мой следующий вопрос, спешно продолжила: - Ты не поверишь, Роза, но сразу же после той ночи, мою подругу будто подменили. Куда делись её спесивость и верховодство мною. В её отношении ко мне появилась такая необъятная нежность и теплота, о которой до селе я и помыслить не смела. Дружба наша от того стала во сто крат крепче. Таковой и остаётся по сей день. Только вот...
Пришло время и жизнь развела нас по разным странам. Но разлучить нас духовно - ей неподвластно.
И я очень счастлива, что у меня есть моя замечательная подруга!

- Невероятно! - только и смогла вымолвить я.
- Да, Розочка, да! Невероятно, но факт. И именно этот факт лишний раз убеждает меня, что в ту жуткую ночь подруга ко мне приходила. Ре-аль-но! Но, вот как? Как???!!!

Р.S. Наша маршрутка, между тем, остановилась в конечной точке моего следования. Искренне, от всего сердца пожелав дружбе, этих двух потрясающих подруг, долгие лета, я распрощалась со своей удивительной попутчицей.
Счастливая, взволнованная радостью от скорой встречи с любимой подругой, баба Нюра поехала дальше.
Я смотрела вслед уходящему "бусику" и мысленно, уверенно констатировала: - И всё-таки Вам всё это привиделось, милая баба Нюра, ибо быть такого в реальной жизни не может. Не мо - жет!
Или всё-же?... Ах, как знать, как знать?!