Детство моего дневника. Глава 6
Когда я вспоминаю нашу дружбу с Лерой, каждый раз меня одолевает вопрос, почему же мы всё-таки не смогли сохранить её до конца школы. Когда-то в дневниках я писала, что мы с Лерой были слишком похожи, и поэтому меня раздражало в ней то, что не нравилось в себе. Сейчас я думаю, что дело не в этом. Леру воспитывала «жёсткая мама», а отец, кажется, только баловал. Ясно, кто был главой семьи.
Строгое воспитание не сломало девочку, и она сама стала сильным человеком с твёрдым характером. Несколько более требовательная, чем это необходимо, она как будто душила меня. Я не могла ничего противопоставить её феноменальной решительности, а любая аргументация разрушалась при встрече с её доводами. Конечно, я старалась быть хорошей и правильной, потому что так меня воспитали, но иногда Лера, разумеется, из лучших побуждений, говорила в лицо какую-то неприятную правду. Чаще, правда, не мне, а Насте, ещё одной нашей подруге и участнице игр.
И, несмотря на всё это, почти пять лет дружбы с Лерой осталось у меня в памяти как прекрасное время создания сказки о доме в лесу. Пожалуй, такого наполненного деталями и событиями мира я больше ни с кем не создавала. У нас было дерево, которое мы называли домом. Однажды, забравшись на ветку выше обычных, Лера упала на землю и повредила шею, так что потом несколько дней ходила с шейным корсетом.
А вообще ничего плохого обычно не происходило. У каждой из нас была своя ветка-кровать, был камин, куда мы ссыпали сухие ветки и ещё множество всяких импровизированных изобретений. Следующее дерево мы называли «йарас», то есть «сарай» наоборот. Я впервые написала это слово и подумала, что всегда представляла его с буквой «я» в начале, «ярас». Это было не такое удобное для лазания дерево, но и там можно было найти укромные уголки. Остальные деревья принадлежали хозяину леса и другим его жителям. А мы периодически отправлялись с кем-то сражаться и от чего-то защищать своё дерево. На наше счастье, это «что-то» всегда было воображаемым.
Именно здесь, во время одной из прогулок, я сказала Лере, что веду дневник. Тогда я ещё смутно представляла, как и зачем делать записи, поэтому перестала это делать, когда закончилась тетрадка. А записи я почти сразу все уничтожила. Думаю, ничего ценного там не было, но сейчас я бы даже, пожалуй, перечитала эти первые детские попытки удержать мгновение на бумаге. Те две или три недели примечательны тем, что я пережила первую в своей жизни операцию.
Конечно, «операция» сказано довольно громко, ведь речь шла только о том, чтобы подрезать уздечку – так называется небольшая перегородка под верхней губой над дёснами. Зачем это потребовалось моему ортодонту, я до сих пор не понимаю, потому что исправление прикуса с помощью трейнера к совершенству не привело, а вскоре мне вообще сделали жуткого вида пластину, которая приносила определённого рода мучения. Но врач всегда прав, и тогда нам ничего не оставалось, как согласиться на операцию. Совсем недавно я узнала, что уздечку обычно подрезают тем, у кого есть какие-то проблемы с речью, но ничего такого у меня не было, за это я точно могу ручаться.
Меня привели в уже знакомый кабинет хирурга-стоматолога, усадили на кушетку и ввели обезболивающий укол. Когда я перестала чувствовать верхнюю губу, на лицо положили белую ткань с прямоугольным отверстием, которого точно пришлось на рот и нос: больше я ничего не видела, но слышала, как пугающе щёлкали ножницы. А потом всё закончилось. Мы пошли с мамой в кино на фильм «Океаны», а потом ели мороженое.
Своей подчёркнутой вежливостью Лера, похоже, раздражала мою бабушку, и та не раз говорила с насмешкой о Лериных телефонных звонках, но именно она была тем человеком, к которому я могла в любой момент беспрепятственно пойти в гости, а это дорогого стоило. Обычно у неё дома мы продолжали уличную игру, только координаты несколько смещались. Однажды она достала самую настоящую палатку и поставила в центре комнаты, чтобы у нас был домик. Ещё было несколько раз, когда Лера отгораживали одеялами пространство у окна, и получалась маленькая комнатка.
А между тем заканчивался четвёртый класс, и нам предстояло перейти в среднюю школу. Само помещение было уже давно знакомо, потому что сюда мы ходили на уроки рисования и дополнительные занятия по ИЗО. Но вместе с тем жизнь должна была как-то существенно измениться, так нам, по крайней мере, обещали.
Лера оставалась для меня самой близкой подругой, не раз она меня защищала, а однажды даже перед лицом учителя. Повод был пустяковый, но учительницу сильно задело, что какая-то маленькая школьница смогла ей ответить, да ещё и на равных.
Именно Лере я обязана тем, что однажды в моей жизни появились ролики, без которых она не мыслила нашего существования в этом мире. Это она учила меня кататься, а потом была практически единственной компанией в этом занятии.
Но, увлёкшись рассказами о Лере, я пропустила кое-какие важные моменты, требующие особого рассказа и пояснения.
http://www.proza.ru/2019/02/03/1086
Свидетельство о публикации №219020101913