Под холодную водку и горячую руку

      «Чтобы дойти до ручки и потерять не только человеческий облик, но и массу хороших вещей, достаточно хорошенько опьянеть. А вот чтобы отойти от ручки и найти потерянное, надо не только протрезветь, но и приложить массу усилий…»

      … - Да я вашу «Молодежку» отымею в «Коммерсанте» по полной программе, – напористо утверждал Андрей, редактор одной из региональных газет, наступая на менеджера столичной гостиницы ломоподобного Романа.
      - …У вас не отель, а говно, – продолжал он. – Телефон оплачен на десять раз, а не работает. В ресторане кормят помоями. Лифт того и гляди упадет в дыру долбаной шахты. Вы только деньги хапать умеете. Нет, отымею я вас.
      Андрей повторил красноречивый нецензурный жест, ударив несколько раз ладонью по отверстию, образованному пальцами другой руки. Хлопки эхом побежали по коридору. Он агрессивно взглянул на побледневшего, но не сломленного менеджера. Рядом с Романом стояла перепуганная дежурная по этажу и с надеждой глядела на своего начальника.
      - А по какому праву вы меня оскорбляете? – попытался спасти честь мундира менеджер.
      - Да по тому, на хрен, праву, что твой отель – говно, – четко, с расстановкой слов произнес Андрей. – И если ты мне через пять минут не включишь телефон в номере, то я всю твою контору перетрясу. Ты прочитаешь о себе и о своем паршивом отеле в «Коммерсанте». Начальство тебя загнет после этого. 
      - Да ты что себе позволяешь? Ты думаешь, что у нас журналистов нет? – с нервной дрожью в голосе заговорил Роман и, выгнув грудь, как петух, подошел почти впритирку к Андрею.
      - Ты можешь купить себе кого хочешь, – продолжил ломать чиновника Андрей. – Ты знаешь, кто я? Я бывший офицер ФСБ. Ты знаешь, кто такой Сосковец? Так вот я его друг. Я в «Коммерсанте» восемь лет работаю и знакомых в правительстве у меня достаточно. Ты завтра будешь мои газеты в метро продавать.
      - Ты меня не пугай. Мы на тебя управу найдем, – сказал раскрасневшийся Роман и устремился к дверям лифта на двадцать первом этаже.
      Андрей поглядел ему вслед, зашел в номер и громко захлопнул дверь. Взгляд его упал на телефон. Он поднял трубку - раздались все те же короткие гудки. 
      «Надо же так бездарно пропить бронзовую бабу», – подумал он и начал вспоминать вчерашний вечер…
      Награждение за победу во всероссийском конкурсе прошло удачно. На сцене концертного зала один из столпов российской журналистики вручил ему диплом и бронзовую статуэтку весом около четырех килограммов, сверкнула вспышка фотоаппарата, и он, радостный, устремился к микрофону.
      - Я только неделю назад узнал, что наша газета участвовала в конкурсе, – высказал Андрей наболевшее. – Это мой заместитель постарался, а сам уехал на стажировку в Штаты. Спасибо судьям. Тут ничего не куплено.
      Подавляющая часть публики, состоявшая из журналистов, приглашенных на освещение мероприятия, скрытно зевнула в ожидании фуршета.
      Говорили судьи, говорили победители, звучал туш.
      - И раздались нежные и теплые аплодисменты, – в который раз после награждения подзадоривали зал ведущие вечера. Звучали хлопки, похожие на серенаду последнего осеннего дождя.
      И так около сорока раз. Оживила зал финальная фраза.
      - А теперь попрошу всех пройти в зимний сад. Там приготовлены столы.
      Андрей знал, что в такой ситуации промедление смерти подобно. Он быстро уложил призы в пакет и устремился вослед за пишущей братией, которая порой и ходит на подобные мероприятия специально, чтобы пожрать. Первым он не был.
      В зимнем саду стоял гул, как если засунуть голову внутрь пчелиного улья. Звякала посуда. Пишущая интеллигенция быстро растаскивала содержимое блюд по отдельным тарелочкам. Несколько огромных столов были сплошь закрыты спинами.
      Андрей протиснулся между двумя вкушающими. Оба недовольно на него посмотрели, но ничего не сказали. Закуски уже редко темнели на блюдах. Бутылки стояли по большей части початые.
      Сосед слева в пулеметном ритме стопками вливал в себя водку. Рулетики и колбаски влетали в него так же быстро. Когда блюдо пустело, он коршуном пролетал по зимнему саду и возвращался с добычей. А там опять в пулеметном ритме. Словно все это было последний раз в его жизни. Собственно, так поступали многие. Андрей тоже включился…
      Под финиш застольного мероприятия остались только награжденные, и, как бывает в подобных случаях, выпитого спиртного им показалось мало. Шумная веселая компания вышла из отеля, поймала такси и понеслась в неизвестность по темным улицам Москвы. Последним их пристанищем стал ресторан «Петров-Водкин», где подавали водку на квасе и еще черт знает на чем, а вот закуски почти не было. Последнее, что помнил Андрей: кто-то его вывел из ресторана и поставил на тротуар лицом по направлению к метро…
      Очнулся Андрей утром у себя в гостиничном номере. Вокруг кровати валялись его вещи: дубленка, брюки, рубашка… Пакета с бронзовой статуэткой не было. Хмель пропал. Он перерыл все вещи, но безрезультатно.
      «Как же я появлюсь на работе? – подумал он. – Ребята не поймут и не простят. Надо искать».
      Андрей набрал номер телефона администратора гостиницы, где жили его знакомые по «Петрову-Водкину».
      - Алло. С вами говорит офицер ФСБ, лейтенант Петров, – Андрей никогда не был офицером ФСБ, но привык так добывать нужную ему информацию, запугивая клиента на том конце провода. – Дайте мне номер телефона Сидоровой. Она живет в вашей гостинице.       
      Он получил желаемое, и только собрался позвонить этой самой Сидоровой, как из телефонной трубки раздались короткие гудки. Сколько он ни стучал по клавишам отказавшего аппарата, положение не изменилось. А далее началась адская беготня по кругу: к дежурной по этажу, потом - с двадцать первого на первый этаж, к оператору связи, и, наконец, к себе в номер, где до отключения аппарата успевал сделать один телефонный звонок, и круг замыкался у дежурной по этажу... Средь этих мучений он узнал, что никто из его коллег статуэтку не брал, а в ресторане ее тоже нет. В какой-то момент дверь в его номер приоткрылась и сразу захлопнулась.
      - Кто там, кто там, кто там? – громко, скороговоркой выкрикнул Андрей, огорченный потерей и замученный своенравным телефоном. Он пошел к двери.
      - Не беспокойтесь, – раздался голос дежурной по этажу. – Это менеджер отеля.
      - Вот ты-то мне и нужен! – громко провозгласил Андрей, открывая дверь своего номера.
      А далее произошло то, что вы уже знаете. В итоге аппарат заработал. Андрей набрал номер телефона своего друга, жившего в другом городе.
      - Слышь, Серега, представляешь, вчера после награждения поехали в ресторан, и потерял я эту статуэтку. Видимо, в такси оставил. Я там всегда зонтики и сумки забывал. А тут выпили еще.
      - Ну ты даешь. Пропил бабу, – посочувствовал Серега. – Позвони в оргкомитет, может, тебе еще одну статуэтку сделают.
      - Спасибо за предложение, дружище, – выпалил Андрей и положил трубку.
      Он связался с организаторами конкурса и покаялся перед ними, как перед священнослужителями. Ему согласились помочь. Он с легким сердцем собрал вещи и выехал в свой родной город. Персонал гостиницы широко отметил его отъезд. Все поздравляли друг друга с избавлением и еще долго рассказывали другим постояльцам о беспокойном жильце, который пугал их известной газетой и вроде бы даже самим президентом. Как бы наперед предупреждая, мол, им ничего не страшно.

Фотография сделана мною в Москве в 2002 году на фуршете, состоявшемся после награждения лауреатов конкурса АРС-пресс, а рассказ написан по реальному случаю, на мой взгляд, точно наглядно отражающему истинную природу журналистов.