Между строк. Глава 46

Глава 46. Итог

         Каменная дверь отворилась достаточно быстро. Не потребовалось ни специального языка заклинаний, ни иных других отсутствующих у ребят приспособлений. Быстро прошли мимо неё и оказались в длинном и узком тоннеле, заполненном до краёв туманом. Субстанция была на редкость не белой, хотя никто больше ничему здесь не удивлялся. Чёрный оттенок снова погрузил всё во мрак, хотя на горизонте уже вырисовывалась довольно большая светлая точка. Конец тоннеля. Его пресловутый свет. Однако что принесёт он на сей раз? Жизнь после смерти или одну лишь смерть? Каждый умирающий якобы видит его, но не каждый может сказать потом, что он видел.
         Туман постепенно становился всё более жидким, и через него уже проглядывали предметы интерьера. Маленькая квадратная комната. Стол, стул и пара шкафов с телевизором. Вот, собственно, и весь дворец, точнее то, что было на самом деле.
          Эталь шла вслед за блондинкой, а та возглавляла поход. Девушка удивилась про себя одному странному факту, однако не подала другим вида. Белый наряд подруги, всегда такой белый и чистый, как снег, особенно сегодня утром, перед этим жутким походом, слепил им глаза и даже напоминал приведение. Но так было. А что же имеем теперь? С каждым пройденным залом серая едва заметная пыль крапинками оседала на белом кружеве. Серая, затем тёмно-серая, а теперь чёрная. Туман уже почти весь исчез, но это, кажется, лишь из воздуха. Чёрные его лоскуты украсили бахромой тонкие плечи. Даже длинные белые волосы вплели в себя их частицы. Люба стала другой. И это наглядное изменение как-то не внушало хорошего.
          Комната просветлела. Это, действительно, была небольшая коморка. Ничего сверх. Только стены, мебель, четверо незваных путников-персонажей и Он, главный виновник всей книги.
         Моррел сидел к ним спиной, поджав под себя ноги и с дрожью хватая перо. Такое приветствие казалось даже смешным, лицо злодея по-прежнему оставалось в тени, но и это было чуточку страшно. Он сидел, не двигаясь, даже когда друзья сделали несколько шагов, осмотрелись. Натянутые, точно струны, руки, перо, с которого срывались чернила и явно сосредоточенный взгляд, обращённый к листу бумаги, говорили о чём-то, конечно, но было непонятно, о чём.
          О том, что Автор жив, что это Он, а не какой-то его персонаж и тем более не манекен, стало ясно буквально через пару секунд.
- Ты ждал нас. – начала говорить Люба. Её речь была обращена в никуда и скорее лишь отражала мысли, но каждый слушал её, внимая коротким фразам. – Это ты, трус, боишься даже посмотреть мне в глаза. А ведь я таким тебя и представляла!
- Мы уже виделись. – сухо отрезал Моррел. – Тогда и ты, и я, мы были совсем другими.
- Ах да, я забыла! – Люба изобразила наивный смех, а Автор, не оборачиваясь, встал со своего стула. Теперь их разделял всего метр, но каждый ждал, что другой нанесёт первый удар. Перспектива о том, чтобы оттянуть и тем более отменить битву, не шла никому в голову. Все просто ждали. И время также скрутилось клубочком в углу. Зажатый врасплох юный гений быстро пытался понять, что он ещё может сделать. А голова, как специально, пуста! Ни одна идея не посетила его так, как раньше. Он, действительно, мог тогда написать работу на конкурс, севши в автобус – за пару часов до приезда. По выходу в другой город, поэма была написана… Но поэма сейчас не кстати. Да и дар в последнее время не раз уже изменял ему. Он истощился. Моррел даже думал во снах, что ошибся, начал не то, пошёл не по своей дороге, но ввиду эгоизма и жалости к потраченным годам не хотел уступать своё первенство. И хотя Люба пугала его и виделась, как серьёзный противник, она также могла оказаться сегодня просто не в настроении, и тогда повезёт не ей, а Ему. На это Моррел и делал ставку, ради одного этого устраивал все испытания. Ради неё, этой заносчивой и глупой девчонки, наивной мечтательницы, неудачницы, белой бестии, возжелавшей Его уничтожить!
          Мор обернулся. Теперь они стояли друг напротив друга, решительные и бесстрастные. Лица выражали море эмоций, но их было так много, что трудно было понять подробности. Странный серебристый вихрь медленно поднимался вокруг фигуры Пятого Автора, аналогичный появился и возле Любы, только уже золотой. Трое друзей-наблюдателей сбились в кучку. Уилл прошептал, что сейчас не помешало бы спрятаться. Жаль, в комнате почти не было никакой мебели, точно специально, а к столу подобраться нельзя. Единственный вариант – соседняя комната. Новая воронка ужаса или даже маленькая Вселенная. Но выбор не велик, и прятаться необходимо.
         Серебряный и золотой вихрь какое-то время напоминал небольшой смерч, после напоминал человека, с проходом ещё некоторого времени он полностью превратился в свет, и в комнатке начало творится невероятное. Вихри дрались друг с другом, едва ли не в рукопашную, рассыпались мириадами огней и святящихся искр. Те отскакивали в сторону и превращались в слова, десятки сказанных названий оборачивались настоящими предметами, и прямо из пустоты в полотке на Любу и Моррела сыпались табуретки, ножи и даже ветки деревьев…
          Это была ожесточенная битва, отнимающая у каждого соперника едва ли все его силы. Безжалостная, потому что направлена в итоге на смерть, и следующая по своим странным правилам. Противостояние шло на словах – и не важно мысленных, сказанных или не расслышанных друзьями из-за внезапно поднявшегося ветра и молний. Они появились прямо здесь, в маленькой комнатке, но бушевали как в самый ненастный день и не хотели ни за что останавливаться. Эталь, Уилл и Севастьян, чудом успевшие стащить ещё по дороге из блокнота Любы один листок, прятались от страшной природы, то и дело обращаясь к «волшебным» методам. Эталь негласно назначила себя главной и также нашла где-то ручку. Её слова слабо воплощались в жизнь, однако они тоже жили. Погода медленно отступала, и другие преграды и неприятные вещи давали им время уйти. Место на листочке заканчивалось. Уилл без конца вырывал лист из рук сестры и говорил, что она пишет неправильно.
         «Как будто ты знаешь так, как знает она…» - ворчливо вздыхала девушка, но обижалась совсем недолго. Внимание их врага также в большей степени было направлено не на них, и поэтому главный удар приходился на их подругу. Там же, в соседней комнате, творилось настоящее волшебство. Слова кружились в воздухе и даже входили в сознание.
         «Я не могу так больше быть! Я не хочу жить. Хочу лишь вернуться и... Но это теперь невозможно! Этот мир всегда порождал новые и новые преграды для смерти, которым, казалось, не было и нет конца! Я всегда оставалась живой. Но я не хочу жить вечно…» - с отчаянием думала Люба, прокручивая в голове чужие мысли. Разумеется, сама она говорила на эту тему, но не так, не такими словами, она бы не стала рыдать, глядя в лицо врага, умоляя о скорейшей погибели. Это Он, снова всё Он! Очнувшись от мысленного оцепенений, Люба снова кинулась в бой, применяя подобную тактику.
         Моррел намеренно не хотел убивать быстро. Он предпочитал мучить, ведь после гораздо проще. «Процесс необратимый, и он запущен. Спасения, возможно, нет! – говорила она. – Тебе не суметь. Признай же своё поражение.» И серебряный вихрь стихал, а после взлетал снова и снова. Не было видно человеческих очертаний, два смерча дрались между собой, как две страшные непобедимые силы.
- Этот Пятый!.. Он хуже, чем все! Самый жуткий, самый безжалостный, самый… У меня мурашки по коже!.. – с замиранием сердца шептала Эталь. И она была, безусловно, права.
         Именно в схватке с Моррелом Люба, наконец, поняла, как сложно заставить кого-то меняться! Как тяжело влиять даже на самые малые изменения. Думалось проще. Понятно теперь, почему не получилась ничего ранее.
- Если так будет и дальше, она не сможет! Мы должны… помочь!..
- Только как?..
- Прямо неубиваемый! – высказался в порыве Уилл.
          Мелкие корявые буквы на самом краю листа были направлены тут же на Моррела, но тому было хоть бы что. Либо и скорее всего брат просто не набрался умений. Не был равен ему. Трудно победить зло, которое почувствовало вкус и власть жизни.
          Сейчас было бы впору вытащить из-за спины какой-то сюрприз, тайное оружие, козырь. Вытащить и воспользоваться, но если бы было чем… Люба, конечно, следила за Автором, у неё были какие-то знания на этот счёт, но с другой стороны, если бы она знала, как победить, она бы уже это сделала. Приготовила какой-нибудь яд и заставила бы Его выпить, или влила Ему прямо в рот. Яда не оказалось, значит, Мор не боялся подобной смерти, как и смерти вообще. Его уверенность в собственной неприкасаемости и эфемерной эгоистичной защите, разумеется, не допускала факт, что бросив подобный вызов, он ставит под опасность в первую очередь себя самого. Надеялся, как слепой, что Люба погибнет первая. Или придёт, но сдастся, признает Его силу, талант и станет такой же, возможно.
           Не все надежды сбываются, и некоторые как специально. Люба была жива. Вихрь золотых слов рассыпался, он просто стал ей уже не нужен. Она стояла напротив него, бледная и разозлённая до предела, платье сильно испачкалось и покрылось тёмными пятнышками, но даже это придало ей ещё большей притягательной и жуткой таинственности. Одного вида на Любу хватало, чтобы решить, на какой стороне будут симпатии. Глаза казались хрустальными, безжалостный взгляд сверлил противника, точно лазер. Она не могла изменить принципам, и «Тот, кого было нельзя простить» уже виделся ей давно мёртвым, причём самым жестоким кровавым образом. Хотя можно опустить последнее слово.
          Люба вскинула руки, и тут же оказалась за спиной у злодея. В мгновение ока огляделась вокруг и осознала главное преимущество, что кроме Моррела на свете есть много хороших! И целая череда авторов назвала свои имена. «Китти, Уилл… и, в конце концов, я. Нас знают меньше, потому что на слуху только то, кто шокирует. Но мы есть. Мы не хуже. И в этом есть наша сила!» Она обрушилась на него, как волна, обхватив голыми руками за шею. Ручка-перо упало, тело Моррела покачнулось. Его подняли в воздух, причем без Его желания, железная хватка на шее становилась сильней и сильней. Воздуха Ему не хватало. В горле уже ощущалась боль. С негодованием Автор смотрел на свою победительницу, и жизнь медленно перетекала в её ладони. Его сила отныне принадлежит ей. Его мысли станут теперь её мыслями.
          Белая впала в транс, она по-прежнему висела в воздухе и продолжала душить недвижимое тело. Блокнот выпал из небольшого кармана, а стихии, царившие за соседней дверью, застыли, лишившись своего покровителя…
          И Люба убила того, чью смерть предвкушала много последних месяцев. И даже не поняла, как это всё получилось. Так быстро. Особо не прилагая усилий, убийство далось ей легко, точно что-то, заключенное в ней, а не она сама, помогло в решающей ситуации. Тот, кто не дышал книгами так, как дышала она, и так как был должен, задохнулся в море зла и жестокости. Способ бескровной расправы пришёл к девушке подсознательно и был для неё самым лучшим.

         …Несколько последних минут Эталь держала в руках блокнот, точнее последний обрывок бумаги, наблюдала за схваткой и царапала несколько новых слов кончиком упавшей ручки злодея. Эталь была испугана, но понимала: необходимо. Люба сейчас не в себе, и лучше её будет не трогать. Моррел встретит своего врага и поэтому распрощается с жизнью.
         Однако Любовь увлеклась – её жажда справедливости просто дошла апогея: мало того, что они сошлись в рукопашном, если можно так назвать их словесный бой; Люба забыла про них, брошенных своих друзей, и точно не видела, что пространство вокруг очень быстро преображается! Стены начинают рушиться, пол уходит из пол ног и становится кучкой грязи и камня. Моррел, скорее всего был ещё жив, но жизнь его подходила к финальной точке. Последние удары холодного сердца говорили лишь только об этом, однако никто из четвёрки не констатировал его кончину, как врач. Какое-то время Мор просто был без сознания, однако его силы так резко стали кончаться и медленно сходить на нет, что мысли про обморок или кому отошли на второй план. И свершилось самое главное. Смерть стала долгожданной и радостной. И её было не избежать.
          Рука быстро бегала по строчкам, и Эталь, превозмогая всю свою неопытность, старалась изо всех сил. Она писала, чтобы всё поскорее закончилось. Чтобы дом снова стал прежним, разбушевавшаяся природа стихла, и в сердце Любы снова появилось спокойствие. Скорее бы сгинул он, этот Автор, если так сильно Он влиял на её подругу! Блондинка стала иной, и это Его вина. Благодаря этому Эталь ненавидела Моррела едва ли не так же, как Люба! В тоже время убивать человека во второй раз представлялось ей глупым занятием. Её и без того шокировал поступок подруги, и она вмиг вскипела от подобного несвойственного той поведения.
           И внезапно всё везде стихло… Природа вняла мольбам. Магия слова рассеялась. И бумага разлетелась из рук, вырванная порывами ветра. Не осталось больше дома-дворца с комнатами, не было и огромных деревьев рядом, лишь обычная пустошь, а рядом стоят дома. Её трое друзей и труп бездыханного юноши. И слова, ей вспомнились фразы блондинки, что когда сам начинаешь писать хорошее, когда окончательно понимаешь, что изменился и впускаешь в себя новое «я», ведь не книга, а именно человек, автор, способен изменить мир; лишь тогда что-то в тебе меняется, и лишь так можно всё побороть.
- Неужели всё…
         Этого было нельзя предсказать. Кто угодно, но только не Эталь, качество, а не количество, как говорила Любовь, а получается, и количество важное.
- Я не верю! – Уилл кинулся навстречу блондинки, та холодно встретила его своим взглядом. – Всё это…
- Да…
- Я знал, что ты это сделаешь, - коротко произнёс брат, а сестра снова в ужасе покосилась на Любу. Кажется, он перепутал, кого стоит благодарить.
- Позволь спросить. Ты же говорила: бессмысленно… В противном случае его следовало убить раньше, и тогда бы всё обошлось?..
- Мы сделали много и до этого. Но, кажется, теперь всё закончилось.
- Мне правда не верится…
- Как и мне.
- Может появится ещё кто-нибудь?
         Люба покачала головой и едва заметно заулыбалась.
- Нет, нет, просто безумно долго авторы портили жизнь… Но их эпоха закончилась. Пора начинать новое время!
- И писать новые книги, - вставил Уилл.
- Да, безусловно, ты прав! Уже завтра вступит в свои права новая эпоха, и она будет лучшей, чем наша.
- Ты убила его.
- И, бесспорно, горжусь тем, что сделала! Эталь, ты не можешь представить, сколько раз я видела это во снах!..
- Но и я… я не…
- Думала, я не способна? Нет, на это способны мы все. Каждый убивает то, что считает ненужным для своей жизни.
- Он заслужил этого, - встал на поддержку рыжий, - если честно, я тоже хотел бы...
- Поздно!
         Шокированный до сих пор Севастьян молча оглядывался и качал головой.
- Нам пора! – позвала его Эталь. – Мне, правда, совсем не верится!..
         Четвёрка обменялась взглядами, взялась за руки и с одной слабой белесой вспышкой вернулась обратно в свой дом. Моррел и остатки его жилища постепенно начинал разбрасывать ветер.
- Ты оставила его там… - снова начала розовая. Люба покосилась на неё исподлобья.
- Хватит говорить о нём. С ним уже кончено. Ты точно… жалеешь?
- Я говорю, что ты сделала большую оплошность.
- Убила ненавистного врага? – с гордостью и насмешкой прошептала та. – Нет, я теперь рада. Моя жизнь, оказывается, имела смысл, точнее его достигла. Я сделала всё, что хотела!
- Я о том… и об этом. Ты оставила его…
- Всего лишь оставила тело! Я не намерена тащить сюда Мора и вешать на стену под рамочку!
- Да я не об этом, послушай…
          Убедить Любу в этот день было до боли сложно. Она вернулась назад иной, и зло затемнило ей разум. Девушка не хотела ни с чем соглашаться, без конца твердила, что «убила его», что «она смогла», «она сделала», «всё получилось легко», и «теперь можно идти на покой.» О том, что Моррел или точней его труп лежал посреди людной улицы и давно уже закоченел, этого Люба не слушала.
- Но ведь не ради него! Ради тебя! Ты хочешь разбираться с полицией?
- Надо избавиться от тела. – тонко намекнул Севастьян. – Вот и всё, что хочет от тебя Эт.
         Обезумевшая блондинка дрожала от радости и волнения.
- Будет тебе про него думать! Но… так и быть. – она сорвала перо, чиркнула пару раз по листу, и Моррел унёсся далеко-далеко в иной и придуманный мир. А память о нём исчезла, и не было её больше здесь. Чернота и жестокость чудовищных книг навеки отошли к предкам.
           Наконец, ночь укрыла всех тишиной. И больше ничего не случилось. Никто не нашёл злодея, никто не увидел его в темноте, так как не проходил в этом месте, у фанатов, бесспорно, скоро появится, новый любимый гений, так что всё обошлось. Дело просто в том, что убийство произошло, по случайности, вечером, в самом его конце. Такая небольшая поддержка Вселенной помогла избежать разбирательства.
         Холодная и молчаливая, точно бездна, звёздная ночь плакала упавшими звёздами. Возможно, она сожалела о смерти, не приемля её вообще, а возможно, так лишь казалось. Природа редко плачет по таким, как мы, люди и, наверное, не без причины… Солнце, которое увидит убитый дом, через пару часов сгладит это воспоминание и скоро обернёт блестящей пылью.