Куб

… В бездонной вышине черного неба ничего не было.Взгляд ни за что не цеплялся, ничего не трогал, кроме точек-звезд, и отливающей блеском непроницаемой глубины ночи.

Однако и опустить взгляд тоже не удавалось: что-то невидимое приковало к себе внимание, поглотившее темноту и поглощенное ей.

Это что-то стремительно двигалось, приближаясь, по-прежнему находясь за границей видимости, но не за границей ощущений своего присутствия.

Скорее сознание, чем взор, фиксировало что-то, что должно было вскоре стать видимым.

Взгляд не блуждал, в поисках этого неизвестного, а пристально всматривался в одну точку темного фона, которая ничем иным от окружающих не отличалась, даже при самом взыскательном разглядывании, но настойчиво удерживала на себе внимание.

Темный предмет вынырнул из-за границы невидимого неожиданно, оказавшись кубом, действительно вращавшимся и увеличивающимся в размерах по мере своего приближения. Он вращался гранями вперед, и именно рассеянный блеск звезд, скользящий по граням, струился, скатываясь, с черной полированной поверхности, выдавая место нахождения, форму и скорость движения предмета.

Взгляд держался за неведомый куб с нарастающим неизведанным чувством то ли удивления, то ли испуга, куб приветствовал наблюдателя ответными бликами, позволяя видеть себя, предлагая участвовать в дальнейших событиях.

Незнакомый нарастающий неслышимый ухом, звук, сопровождающий куб; смутное ощущение приближения неизвестного, осведомленного о наблюдателе своего прибытия; остановившиеся мысли, прикованные к насыщенной, непонятной, но ощущаемой, гармонии темной материи, покоряющей растворяющимся в пространстве и сознании, скользящим сквозь время и расстояние, блеском.
…
Картинка расширяется.

Океан.

Ночное звездное небо, заглянувшее в миллион крошечных, разбежавшихся по воде, светящихся капелек звездного света, вперемежку с темной массой воды.

 Черные отвесные скалы, острые, отточенные, безропотно принимающие, и бурю, и непогоду, и штиль, словно выросшие из глубины океана, затерянные где-то, среди его необъятных просторов, отливают похожим полированным блеском темной глубины ночи. Обступили, упрятав в свои каменистые объятия бухту - уютную, тихую, выглядывающую в океан из настороженного ореола неприступных безжалостных скал.

Куб, закончив очередной поворот, касается воды, неуловимо преобразовываясь в момент соприкосновения, в лодку. Такую же однородно черную, насыщенную тем же ощущением неизвестной гармонии. Лодка стремительно вырастает в размерах до нормального, привычного вида лодки, которые часто можно видеть в прудах или парках, особенно в летний период.

Превращение куба заканчивается, и уже четко можно разглядеть в лодке одного человека. Силуэт также невозмутимо и непроглядно темен, как и породивший его предмет. Чернота завораживает своей безупречностью, приковывает взгляд, примешивая неизбежность в цепенеющее сознание. Черный костюм скорее напоминает вторую кожу, так плотно и безукоризненно он выглядит на фигуре.

Взмах весел, другой…

Человек оборачивается на смотрящего, точно, глаза в глаза, - черные, как безлунная ночь, - живой блеск разума.

Посреди океана; бухта какого-то неизвестного скалистого, потерявшегося островка; неизвестная лодка; неизвестно откуда появившийся человек, и только взгляд уже не кажется неизвестным.

Черный угольный взгляд, и дорога по темной бездонной глади.

Бескрайний простор воды, огромный мир людей, тысячи пар глаз. А взгляды наблюдающего прибытие и прибывшего, словно одни на крохотной планетке – Земле, – не разминулись. Начало пути…. На несколько взмахов меньше до неминуемой встречи прибывшего с наблюдателем….

Человек отворачивается, продолжая спокойный и уверенный ритм гребков, как и любой гребущий на лодке, спиной вперед, посреди расплесканных бликов темных вод океана.

…И резкое пробуждение так и не рассеивает оцепеневшее понимание от прикосновения к чему-то неизведанному, будто предначертанному, предназначенному, предопределенному.

И в расширившихся зрачках, словно маяком-сигналом прибывшему, где-то, глубоко, в тишине, вспыхнув от блика-взгляда звездного странника, маленьким неизведанным уголком вселенной, поселяется ночь.

И, даже не вслушиваясь в ощущения, можно услышать тихое, но четкое звучание-тиканье: «…Отсчёт пошел…»

 
Октябрь, 2005 г., Матросова Елена (Velen)