Когда я замолчу

Штормило и правда сильно, стихия бушевала так, что под конец оной ощутила себя окончательно вымотанной, очнулась только тогда, когда пришла уже знакомая и невероятно безжалостная боль, если конечно от боли можно ожидать этой самой жалости, и от неожиданности сначала замерла, и только потом, поняв, что пришла именно такая боль, невралгия лицевого нерва, зарыдала, зарыдала в голос от несправедливости ко мне всех тех, кто допустил со мною эту болевую фантасмагорию, куда они там все смотрят, если здесь я так страдаю, света белого не вижу, вою как старый волк, оставленный стаей...Но неправда, представители моей личной стаи стали подтягиваться потихонечку и поодиночке, то один ребенок заглянет, то другой, тихо так прижмутся ко мне, пошепчут что-то над головой и снова исчезают...Начинаю быстренько соображать, как бы мне так смоделировать свое поведение, чтобы боль не спровоцировать, чтобы переждать немного и добраться до первой помощи, и накачав себя бесчисленным количеством антибиотиков и седативных, на другой день ходила оглушенной как после взрыва снаряда, что упал где-то рядом, и весь тот день я представляла себя только большим безобразным сосудом, до краев наполненным водой или печалью, готовым перелиться в любую минуту, но поскольку врач предполагался только на день следующий, страх боли во мне будто поселился. И несмотря на то, что потрясений мне предложили в тот день множество, я день тот пережила, и дождалась наконец вожделенной первой помощи. Мне ее оказали, помогли, и я даже ощутила себя почти счастливой, поскольку знакомая боль ушла куда-то вглубь, и от нее осталось только внутреннее дрожание глаза, да редкие уколы затихающей лавы. И снова я осознала, что чтобы не происходило в жизни, всё - к лучшему, и даже та самая боль пришла как нельзя кстати, и вот почему... Я всегда понимала, что у своего старшего ребенка нахожусь в каком-то диссонансе и дисгармонии, как апологет дикости и мракобесия, и мое последнее увлечение вроде бы всячески подтверждало прочувствованное, но тут с радостью услышала, как моя дочь сказала своей младшей сестре, мол пусть мама поет, чем еще раз пережить те события, свидетелем которых им довелось быть накануне...Пусть поет! И правда поняв, что боль оставила меня, я взяла в руки гитару, и не услышала привычно закрываемую дверь. Я  обо всем забыла, и только в беспечности  перебирала струны гитары, а потом неожиданно для себя услышала вот такое признание...Да, я иногда сочувствую своим близким, как смешно бы не звучало подобное, потому что меня всегда много, даже для самой себя, и всё время от меня нещадно шумно, а вот теперь еще и гитара подключилась...Моя маленькая как-то взяла и записала видео с моими музыкальными занятиями, я увидела себя со стороны и...на неделю всё забросила, даже старалась не смотреть на гитару, таким неловким и некрасивым мне всё показалось, и даже струны не перебираю, а будто терзаю их, дергаю механически, да еще всё время смотрю в ноты, вместо того, чтобы их выучить, да-да выучить ноты хотя бы одной песни, но я никак не могу себя заставить до конца доиграть хотя бы одну мелодию, мне становится скучно, и я уже вглядываюсь в ноты другие. И еще я периодически признаюсь гитаре в любви, выражаю ей как почти предмету одушевленному свое почтение и всяческое уважение, она не оценивает, не судит меня,  она лишь покорно следует за голосом, не солирует, не заглушает, она меня слушает и слышит...И от этого я становлюсь почти удовлетворенной, почти счастливой, "почти", а - это уже потому что я понимаю, что гитаре нужно тоже давать слово, впереди должна идти она, но я не могу так, потому что мне нужна компаньонка, наперсница...И гитара терпит, как терпят все те, кто вынужден со мной общаться, вот и старший мой ребенок кажется, осознал и принял меня такой, какая я есть - громкой...Мне нужно много, всего и сразу, а иначе, меня накрывает скука и близкие мои начинают волноваться: что-то случилось, этой неуемной особе нехорошо, она замолчала...И правда, когда же я замолчу, видимо я буду всегда громкой пока живу, но надеюсь, что момента тишины в себе я не замечу, как говорится, "если смерти, то мгновенной, если раны - небольшой...".