Вдоль КСП

Лёшка говорил замполиту, здесь на солончаке не может родится ничего и не знаю чего здесь посадил Перепелица и Иван Бровкин, они тут были вообще. За это его замполит нарёк плохо политически подкованным человеком и ещё за то, что он не в какую не хотел вступать в ряды кандидатов коммунистической партии Советского Союза. Да и вообще он был не в ладах с этим замполитом, потому, что всегда делал колкие замечания, которые не нравились ему и он, уставившись так в точку переваривал, что ему сказали и в чём подвох. Прошло уже почти полгода службы на заставе и во всё как то втягивался потихоньку. Дедов по тихому стали увольнять, Лёшка ещё не понимал почему они стригутся на лысо, сто дней до приказа, о ещё много надо будет узнать. Один попросил у Лёшки часы слава позолоченные на дембель, он не жалея отдал, счастливцы, а тут ещё год пахать. В субботу и воскресение были как будто праздничные дни, мы мылись в бане и нам выдавали чистые кальсоны и рубаху, пекли белый хлеб. Алексей был седьмым человеком на заставе после командира, зам-боя, замполита, старшины и командира связи, и системы. Так, что зарплата у него была не три, а тринадцать восемьдесят рублей. Алтай тоже уволился, так, что на смену ему пришёл Галиницкий, теперь весь призов был наш на питомнике. Зам-бою было всё равно чем занимается застава, лишь бы было оружие чисто и на стрельбы он ездил, но замполит как будто шило у него сидит, всегда находил работу, то физ-час, то конспектирование земли. Серёга начальник конюшни нашего призыва, перепаял что-то в барабане переключения телевизора и он начал показывать Китай. Там китаянки прыгали, крутясь вокруг себя и били по мячу через сетку, попадая в корзину которая стояла по середине площадки. Да много чего, как китаец стрелял с лошади на полном ходу, да у нас выстрели и лошадь не догонишь. Но замполит и здесь под суетился, приказал убрать это с телевизора, на, что Лёшка ответил, мы должны знать о противнике всё. Сам он любил кататься на лошади с женой и они очень красиво смотрелись, она же тоже, наверное, была башкиркой и родилась в седле. Был у них сын ещё маленький и за ним присматривала жена зам-боя, у которого не было детей. Говорили, что сам зам-бой подрался с каким то дедом из-за жены когда приехал. Но Лёшка чего сам не видел, в то не верил, мало ли, что на говорят, вон в отряде говорили вообще, что муж был на дежурстве и зашёл домой, а жена там с собакой развлекается. Так он их обоих пристрелил, но дело как то замяли и его уволили. Грузин какой-то сорвался с балкона, когда муж с женой застал и с тех пор их не стали брать на службу. Но всё это вилами на воде писано, не видал, а в сказки верить аппетиту не пристало. Сутки на границе начинались после развода, в двадцать часов развёлся, всё начался день не как у людей, на четыре часа раньше. Под Новый год похолодало, стал дуть противный, холодный ветер, перекати поле прилипало к системе и пограничники перекидывали эту сухую траву через систему. Выдали конечно зимнюю одежду и появились валенки, бушлаты и шубы. В принципе Лёшку уже никак наказать было нельзя, если только капитан пьяный отправлял его в отряд, за то, что шли вместе на границе. А главное без автомата нельзя одному идти по тылу и почему-то не в Бахты в комендатуру к коменданту, а сразу в отряд, ну там девяносто километров всего ерунда. Но его всегда возвращали назад, дежурный звонил замполиту и тот догонял его, после Лёшка уже не стал далеко уходить, а просто ждал замполита. Но нашли и против него наказание, вам приказываю выступить, ну и так далее вид наряда конный дозор, я не умею на лошади ездить, а в армии нету слова не умею, научим, это как с детства с лодки кинут и плыви, хочешь жить. После отбоя Лёшка долго не мог заснуть, он вспомнил как Серёга его хотел научить ездить. Он повесил на вышку автомат и усевшись на лошадь, ударил её стременами по бокам, как в кино и она понесла. Узда вылетела у него из рук и перелетела через голову лошади, он вцепился в гриву от чего лошадь понесла ещё быстрее. Хорошо Серёга обогнал и схватил за узду, как бы отрезая путь от Китая. Просто государственная линия границы она не обозначена как КСП, ещё на правом фланге есть какой-то колючий забор, а на левом не знаешь по чему ориентироваться. Ну Алексей пожав плечами сказал, поехали ка из Китая домой потихоньку, а то не дай бог китайцы про чуют. И мы тихо добрались до вышки, никому ничего не рассказав, а то уши на заставе тоже есть, а особисты пронюхают беда. В этих помыслах Алексей и заснул, а утром уже и подкинули, всё так же как обычно, но только вот дозор другой. Получили приказ, Лёшка хотел опять возмутится, но замполит с нескрываемой улыбкой прошипел, вам приказываю товарищ сержант выступить. Выходя с заставы Лёшка выругался, тамбовский волк тебе товарищ лейтенант. Потихоньку выехали с заставы, но шагом далеко не уедешь, перешли на рысь, Лёшка сидел как на отбойном молотке, глаза прыгали, внутри все внутренности скакали. Задница не попадала в унисон с седлом, про КСП тут совсем молчу, какие там следы когда всё скачет. Но так мы оказались на стыке ребята ржали над Алёшей, но как встряска, назад поскачем галопом, легче будет. Лёшка перекрестился, это ещё, что за галоп, мне и рыси хватило по шею. и тут как они понеслись и моя лошадка за ними, дух захватывало как пролетели десять километров.