Утренняя песня. Часть седьмая

Где-то всходило солнце, а в странном лесу становилось всё сумрачнее, словно не жаркое лето обнимало землю, а оплакивала свою долю поздняя осень. Деревья опирались на могучие корни и, казалось, что лишь заклятие удерживает их на месте. Лишайники - густыми бровями - нависли над их прижмуренными глазами. Вдоль тропинки росли светящиеся грибы, выбрасывающие в отяжелевший воздух споры. Ярик прижал к голове уши, стараясь не наступать на странные ползучие тени. Ярослав успокаивал коня, но у самого сердце было - если не в пятках, то уж на пути к ним. Сверху посыпался лесной мусор - иголки, попревшая листва, мышиные шкурки, остатки перьев и... рыжие волосы. Ярик шарахнулся в сторону, а когда вернулся на тропу, там стояла старушка - махонькая, кругленькая, словно колобок. Она приветливо улыбнулась Ярославу и поманила его к себе:
- Здравствуй, молодец!
Ярослав спешился и поклонился старости:
- И тебе здоровья, бабушка! Никак заблудилась в потёмках?
- Ух, насмешил! Да я тут живу! Сколько уж годков-то?
Она стала загибать пальцы:
- Думаю, что в листопад будет ровно триста тридцать три года. Да. ты не сумлевайся, я в своём уме. Даже тебе его одолжить могу - на время. Ты же сюда не за болотной водой пришёл и не за настойкой на поганках?
Ярослав покачал головой.
- Вот! - хихикнула бабулька. - Я на десять локтей под землёй вижу, на десять вершков вглубь помыслов людских. И про тебя, милок, всё знаю! Хочешь ты жёнку любимую от власти колдуна злого избавить, да не знаешь как? Силы не ведаешь - ни его, ни своей. Да только зря ты к нему ломишься! Светлояру можно от мук звериных и наособицу избавить. Глянь-ка!
Она повела рукой снизу вверх и Ярослав увидел любимую. Шагнул к ней, а она, словно радуга, растаяла.
- Ох, и торопыга! - старуха скривила рот. - Жёнка твоя нонче лисой бегает, вот лису и будешь ловить. Как догонишь, выдери у неё с кончика хвоста три чёрных волоска. Звериный облик сразу и разрушится! И никогда уже рыжей твоей не придётся по лесам скакать да чужую дурь тешить.
На её руках появилась небольшая лисица. Бабка бросила её оземь, хлопнула в ладоши и крикнула неожиданно густым голосом:
- Ату её, лови!!!!
Рыжая метнулась в кусты, и Ярослав бросился следом за нею. Он забыл о Михаче, о брошенном на тропе Ярике, бежал сломя голову за красным огоньком, мелькающим между могучими стволами. Ржание коня заставило его остановиться, и в то же мгновение лисица исчезла. С растревоженным сердцем Ярослав вернулся на дорожку, но там его встретила пустота. Ни Ярика, ни колдуньи, ни следа, ни звука! Захотелось взвыть да глотку будто камнем завалило. Он опустился на колени и замер.