Здравствуй, папа!

Ну, никак не мог он предположить, что когда-нибудь сам окажется в этой пошлой ситуации.  Будто это наказание ему за его насмешки. И вот теперь вся его семейная жизнь под угрозой, а началось всё так неожиданно.

Они с женой вместе уже больше сорока лет, в любви и дружбе. Конечно, он знал, что она ревнива, но особых поводов для ревности никогда не давал.  И всё было хорошо до последнего времени. Уже много лет живя за границей, они нередко вместе смотрели русское телевидение. Там недавно появился новый тренд. Сразу по нескольким центральным каналам на зрителей обрушился целый шквал разборок, связанных с наследством умерших и еще живущих звезд шоу-бизнеса. Отовсюду повыскакивали побочные дочки и сыночки со своими мамашами. Популярным стал сравнительный анализ ДНК. Зрителей подсадили на эту, якобы, интригу. Многочисленные участники околозвездной тусовки зарабатывают немалые деньги, перекрикивая друг друга перед камерой. "Посмотри-ка, - говорила ему жена, -  это же одни и те же люди. Как они успевают бегать с одного канала на другой?" Они  с женой всегда потешались над этими передачами, которые между собой называли в шутку "здравствуй, папа!". Некоторые персонажи подолгу не сходили с экрана, например, известный  певец Серов. Его было даже жалко, к нему, бедному, стояла целая очередь «дочек». К концу разборок он, бедолага, оказался уже в инвалидной коляске.

А тут на днях его жена вдруг посмотрела на мужа как-то по-особенному, пристально, этот взгляд не предвещал ничего хорошего. И при этом молчала. В конце концов он не выдержал и спросил:
        - что случилось?
-да ты сам лучше знаешь...
-что я знаю?
- вот ты все смеешься над  Серовым, а у тебя самого, вероятно,  еще дети есть.
-С какой стати? Что это тебе вдруг в голову взбрело?
-Ничего мне не взбрело. Вчера позвонил мужчина из Москвы, ему лет тридцать, как я поняла. Он сказал, что недавно похоронил мать, она никогда ему не говорила, кто его отец. А его всегда этот вопрос мучил, и он ищет любые зацепки. Разбирая бумаги матери, нашел записочку. Почерк ему не знаком. А там наш старый, еще московский  номер телефона и твое имя.
-Надо же! А как же он нас нашел?
-Говорит, массу времени потратил, пока всю цепочку не размотал, начал с людей,  которые с нами поменялись. В конце концов добрался до нашего сегодняшнего номера.
-Ну, представляешь, какие ему пришлось давать взятки в паспортном столе, а то и в ОВИРе.
-Да разве это важно? Лучше объясни, что все это значит?
-Да откуда я знаю! А он не сказал, как звали его мать?
-Сказал - Марина Вагнер. Тебе это имя знакомо?
-Абсолютно не знакомо... Знаешь, меня это даже заинтриговало, откуда эта самая записка взялась?
-А уж меня-то как заинтриговало!
-Ты что, в самом деле решила, что он может быть моим сыном? Не прикажешь ли анализ ДНК делать? 
-Не знаю, сын или не сын. Но что у тебя был роман с этой самой Мариной, я не сомневаюсь.
-Да перестань, надо же разобраться.
-Ну вот и разбирайся сам.
-А что ты этому парню сказала?
-А что я могла сказать? Предложила позвонить в воскресенье, когда ты будешь дома.
.
После этого жена снова замкнулась, и до воскресенья они не разговаривали.

В воскресенье этот парень, действительно, позвонил. Разговаривал очень вежливо, чувствовалось, что волнуется и хочет вызвать доверие. Сказал, что его зовут Марк, что носит фамилию матери. Рассказывал о семье, подробно говорил о своих поисках. Емуыло даже жалко этого осиротевшего парня, он ведь сам тоже рос без отца. Пришлось сказать, что Марина Вагнер ему абсолютно  не знакома  и что означает ее записочка, непонятно. На всякий случай кандидат в сыновья  оставил номер своего телефона, а он пообещал, что позвонит, если вдруг что-то всплывет в памяти.

Жена продолжала дуться. Он понял, что не сумеет наладить отношений, пока не разберется с этой загадкой. Снова и снова прокручивал в памяти рассказ этого Марка. Было у него смутное ощущение, что какой-то момент он упустил, а зря. Вдруг вспомнил, как тот говорил: знаете, у меня в лице можно заметить кавказские черты, я даже подумал, может, отец  мой какой-нибудь грузин или что-то в этом роде. Стоп! Он вспомнил: у одного из его друзей тоже были подобные черты. В школе у него даже было прозвище «кацо». Да еще имя. Неужели...

Он тут же позвонил в Москву этому самому Марку. «Вы сможете найти какое-нибудь фото Вашей мамы примерно тридцатилетней давности? Тогда пришлите его по WattsApp  на мой телефон».

Очень скоро телефон пискнул. Он открыл фото. Он узнал ее. Собственно, он уже ожидал ее увидеть.

Ее привел в их дом друг, его тоже звали Марк. Все это было в прошлой, московской жизни, они тогда еще жили в Измайлове.  Как-то раз у них собралась небольшая компания. Марк предупредил, что придет без жены. И неожиданно он появился вместе с этой миловидной брюнеткой лет тридцати  на вид (теперь  он знал, что ее зовут Марина). Почему-то запомнились яркие цветы на груди ее черной блузки. На Марка, который был лет на пятнадцать старше. она глядела влюбленными глазами. А они с женой чувствовали себя неловко, ведь были близко знакомы с женой друга. Вскоре после этого они обменяли свою  квартиру и перебрались из Измайлова в центр. Было все это года за два - три до гибели  Марка — печальная история, автомобильная авария. 

Теперь вся история для него прояснялась. Правда, ничего нельзя утверждать, и ее, и его  уже нет в живых, остались только «косвенные улики», как пишут в детективах. Что мы имеем? Роман был налицо, плюс такое же имя ее сына, в России довольно редкое. Да еще эти кавказские черты... Короче, достаточно для подозрений. Надо бы еще уточнить временные рамки.

Марк сообщил дату своего рождения, он появился на свет вскоре после гибели их друга. Теперь он просто был уверен, что именно тот был его отцом. И записочку эту с телефоном, наверняка, друг написал ей на всякий случай, для связи, ведь мобильников тогда еще не было. Но никогда она ею не воспользовалась. А сына назвала в память об его отце, которого любила.

Своими соображениями он радостно поделился с женой. Она тоже вспомнила эту Марину, но до конца его доводы ее не убедили. «Ну и что, - сказала она, - пусть этот парень, действительно, сын покойного Марка. Но где гарантия, что ты после смерти друга не продолжал знакомство с Мариной и не написал ей эту записочку с телефоном?»

От возмущения он чуть не задохнулся. Да что же это такое! Действительно, уж если женщине пришла в голову какая-то ерунда, невозможно её в чём-то убедить.  Как же ей доказать?  Ведь не писал он этой записки! Почерк автора записки - вот его единственная возможность доказать свою невиновность.

По его просьбе Марк сфотографировал эту записочку на телефон и прислал ему. «Ну, ты же видишь, что это не моя рука», - показал он фото жене. «Да, почерк совсем не похож. Ну, прости меня, я совсем дурой становлюсь от ревности.»  Он облегченно вздохнул, радуясь примирению. «Но мне кажется, - продолжала жена, - мы все должны рассказать его сыну, я теперь даже не сомневаюсь в этом.»
А он считал, что их рассказ будет гораздо убедительнее, если удастся идентифицировать автора записочки. Скорее всего, ее написал сам Марк (отец). Теперь главная задача - где-нибудь отыскать образец его почерка.  Он вспомнил, что у Марка была младшая сестра. Возможно, она до сих пор живет в Москве. У неё, наверняка, найдется что-нибудь, написанное рукой брата.  Работа предстояла немалая, но он уже увлекся. Адресный стол ему не помог. Он шарил по всем социальным сетям и, в конце концов, нашёл эту, казалось, неуловимую, женщину. Оказывается, она жила уже давно не в Москве, а в Бельгии, вышла замуж за бельгийского инженера. Это было даже хорошо, ведь это для него было ближе, чем Москва, часа за три- четыре  можно доехать на машине. Он рассказал ей все, и она разрешила ему приехать, хотя не была уверена, что найдет что-то подходящее.

В Бельгии его опять ждала неудача, ничего не удалось найти. Сестра Марка рассказала:
-Я долго хранила его старые поздравительные открытки, он их мне отправлял из Москвы, когда я училась в Питере. Но в прошлом году мой муж решил навести порядок в доме, он вообще помешан на чистоте. И под новый год он все старье повыбрасывал. Мне очень жаль, что не смогла Вам помочь. Когда-то мне брат дарил книги, на некоторых он что-то написал, но все это осталось там, сюда я книг не привезла».
-Книги, конечно! Вам незачем извиняться, вы мне подсказали прекрасную идею!

Как же он мог забыть! Он вспомнил, что Марк в молодости писал стихи. И когда-то он напечатал несколько своих стихотворений на машинке и подарил их другу с дарственной надписью, как на книжке. И этот «самиздат» до сих пор хранится у него дома.

Возвратившись домой, он разыскал эти пожелтевшие от времени листочки. Надпись, сделанную шариковой ручкой, стал сличать с фотографией записочки. На записке было не так уж много букв, только его имя и фамилия, но и этого оказалось достаточно.  Он быстро убедился, что записку написал именно Марк. Там была буква «д» с необычным крючком сверху, а еще характерная манера написания буквы «р». Кроме того, совпадали некоторые цифры из номера телефона и из даты при дарственной надписи. Они тоже были написаны одинаково.
Так что сомнений у него больше не было.

Теперь осталось только еще одно дело — рассказать все  сыну. Он позвонил в Москву. « У меня для Вас, Марк, две новости, хорошая и плохая: хорошая — это то, что я понял, кто был Вашим отцом; а если я прав, то плохая новость — Вашего отца нет в живых, он погиб еще до Вашего рождения. Я Вам все подробно расскажу. Но, давайте начнем чат в электронной почте или в Скайпе, чтобы не тратить  деньги на международные звонки.»

И он все написал. О том, что у него был друг еще со школьных лет, которого звали Марк Золотарев, что у того был роман с Мариной, что на записке он узнал почерк Марка. Написал и про что-то кавказское в чертах лица. Скоро получил ответ:

-Спасибо Вам большое. Я понимаю, Вам пришлось много времени потратить, чтобы все  это выяснить. Теперь мне ясно, откуда взялось мое имя, оно мне с детства не нравилось, какое-то оно не русское.

-Конечно, не русское, Марк. Имя это знаменитое, латинского происхождения, в древнем Риме его носили императоры, например Марк Аврелий. И сенатор Брут, один из убийц Цезаря, тоже был Марк. И  Марк — евангелист всем известен. Был еще Марко Поло — знаменитый путешественник из Италии. Ну, а ближе к нашему времени Марк Твен (псевдоним), Марк Шагал, Марк Бернес и наш современник Марк Цукерберг. Так что тезки у Вас весьма известные.
А русских имен сейчас вообще не так много. Даже Иван, Павел, Георгий, Александр, Григорий, Данила, Гаврила — они все не русского происхождения. Остались Владимиры (от Ленина до Путина) и всевозможные Славики.

-Да, интересно... А я еще одну вещь хотел у Вас спросить, по поводу черт лица. Что, у отца кто-то в роду, действительно, был с Кавказа? По материнской линии у меня все русские, правда, с примесью обрусевших немцев, которые еще лет триста назад в Россию попали, отсюда и фамилия Вагнер.

-Ну, не знаю ничего про кавказский след, но зато я хорошо знал родителей Марка. И папа, и мама его — оба были евреи.

После этого в чате возникла долгая пауза. Ответ пришел только на следующий день к вечеру.

- Я хорошенько  обдумал все, что Вы мне сообщили, и считаю, что Ваши догадки по поводу моего отца совершенно не убедительны. Я терпеть не могу евреев и всегда был рад, что не имею ничего общего с ними. Моя мама, пока была жива, спорила со мной по этому поводу, но я своей точки зрения на этих людей не изменил. А теперь мне вдруг предлагается на основании Ваших бездоказательных измышлений считать своим отцом какого-то незнакомого, давно умершего человека и признать, что я сам наполовину еврей! Ну уж нет, я тридцать лет жил, не зная, кто мой отец, проживу так и дальше. Я жалею, что обратился к Вам, и прошу забыть меня и мой номер телефона.

Он долго читал эти строчки, ощущение было, будто в чем-то выпачкался. А потом подошел к компу и набрал текст.

-Прежде чем забыть Вас, Марк, скажу, что в глубине души Вы прекрасно знаете, кто был Вашим отцом и никогда этого забыть не сможете. Но не переживайте так, ведь Вы еврей только для Ваших друзей-антисемитов, а по еврейским законам Вы русский, так как родила Вас русская мама. Без уважения,  - и подписался. 

Он вспомнил, что в середине 19-го века одним из наиболее оголтелых антисемитов Европы был гениальный композитор Рихард Вагнер. «Может, эти российские Вагнеры приходятся тому родственниками, - думал он. -  И неужели существует ген юдофобии?» И крутилась в голове старая шутка И. Ильфа:

                Марк Аврелий — не еврей ли?