Подвиг по велению сердца

Что такое подвиг? Верно ли утверждение: в жизни всегда есть место подвигу? Выскажу свое мнение.

Подвиг – это действие, совершаемое в трудных, опасных условиях. Это самоотверженный поступок, осуществляемый во имя высших, благородных целей. Эти цели могут касаться как одного человека или группы людей, так и всего народа или даже человечества в целом. Вспомним, например, подвиг Ивана Сусанина.

Подвиг не всегда является ярким и запоминающимся событием. Более того, для окружающих он может считаться обыденным явлением, как, например, действия сапера, спасателя, пожарного в рамках коллектива, в котором эти действия являются частью профессиональных обязанностей. И только взгляд со стороны может оценить истинное величие совершенного действия.

…Из глубины веков до наших дней сохранилась привычка: перед тем, как отправиться на охоту, военный поход или путешествие человек выбирал такое время, когда погода благоприятствовала ему. В этом походе к местам, где установлены досочки памяти нашего сына, все было иначе. Как будто люди попали в эпицентр борьбы небесных сил: светлых сил добра и злых, темных сил, которые старались воспрепятствовать человеку в его намерениях. И погода была одним из проявлений этой борьбы.

Как минимум неделю в горах шли дожди. Реки вспучились, ручьи, которые еще недавно можно было перейти вброд либо по поваленному дереву, превратились в бурные потоки, преодолеть которые даже на лошади было проблемой. В этих условиях Леониду Ильичу и его сыну Айвару предстояло встретиться с препятствиями, о которых они могли только догадываться.

Например, мост через Оныш. Казалось, что тут может быть сложного и опасного?
Путь к местам выпаса животных, в том числе и через этот мост, хожен-перехожен много раз. Вот фото этого моста, сделанное нами во время одного из походов ([3], Рис. 6). О ширине Оныша в обычных условиях можно составить представление из рисунка. Но это в обычных условиях. А вот что предстало перед глазами всадников, когда они подъехали к реке ([3], Pис. 7).

Мост оказался под водой. Через него переливался бурлящий поток, все подъезды к мосту были залиты водой. Для нас, сухопутных «чайников» это стало бы непреодолимым препятствием. Да и им, думаю, непросто было решиться направить лошадей и побудить их пройти по этому подводному мосту: неизвестно, в каком состоянии были подъезды, каково состояние моста, нет ли в нем провалов между бревнами, веток, о которые могли споткнуться лошадки. Провалиться, в конце концов, и сломать себе ноги.

Альтернативой было попытаться найти брод. Этим и занялся Айвар ([3], Рис. 7).

Какой вариант был выбран в конце концов, неизвестно: Ильич скуп на слова. «Удалось переправиться без приключений». Вот и весь сказ. Вообще многолетнее знакомство с жителями гор убедило меня, что их мужество удивительным образом сочетается со скромностью и немногословием. О самых сложных опасностях они говорят так, как будто это обыденное явление. И не только говорят, они просто делают свое дело, словно шагают «вдоль по Питерской». Глядя на Ильича, чувствуешь себя увереннее, хотя ощущение опасности не исчезает.

Поднявшись в гору, миновали урочище Кралу Кара Су и далее, через перевал, в урочище Бахчик. Здесь находится зимняя кошара для овец – приземистое сооружение с плоской крышей в три четверти человеческого роста высотой и заимка для пастухов ([3], Рис. 8). В этом месте, отправляясь в Нижнее ущелье, всадники обычно оставляют коней пастись и дальше идут пешком.

Путь в Нижнее ущелье и в хороший-то летний день непрост и нелегок. Помню, когда мы в первый раз спускались туда вместе с Леонидом Ильичом, он обратил наше внимание на то, что тропа в одном месте круто поворачивает влево, а впереди ветви кустарников образуют заломы поперек движения. Ильич пояснил, что впереди дороги нет. И всё. И только потом, когда мы ходили туда самостоятельно, я увидел, что скрывалось за этими словами: впереди была бездонная пропасть, куда и заглянуть-то было страшно, не только сделать шаг вперед.

…Прошло четверть века с тех пор, как Леонид Ильич проложил для нас путь, который мы назвали, по аналогии с «Тропой Хо Ши Мина», «Тропой Асканакова», а затем, после того как Ильич расчистил её от валежника, переименовали в «Проспект Леонида Ильича». И вот сейчас они вместе с младшим сыном повторяют путь к досочке Виталика в Нижнем ущелье.

Первое, с чем столкнулись наши герои (впрочем, вполне ожидаемое): «Проспект Леонида Ильича» за четверть века превратился в густой лес с подлеском, а затесы на деревьях напрочь заплыли корой. Приходилось идти по памяти, сверяя рельеф местности с теми воспоминаниями, которые сохранились в голове.

Чтобы ещё более осложнить путь смельчакам, дерзнувшим бросить вызов родовым обычаям, высшие силы, внимательно следившие за ними, опустили на горы туман. Вспомним: впереди на пути у них была бездонная пропасть. Как они справились со всеми этими трудностями, можно только догадываться. Но они вышли. Вот картина, которая предстала перед ними, когда они вышли из леса ([3], Рис. 9).

Дальше все было, «как обычно»: путь по «Звездному бульвару» – склону, заросшему кустарником, прямые и потому очень скользкие ветви которого, стелющиеся по склону, усеяны сотнями шипов, будто звездочками; ухватишься за них, поскользнувшись, и «звездочки» вопьются в твои ладони, обеспечив тебя работой на несколько дней по выкусыванию шипов; спуск вниз по живой осыпи, когда под ногами у тебя, скользя, вылетают камни и устремляются на тех, кто спустился ранее… Выход к реке. Тропинка, вьющаяся между скалой и нагромождением острых камней, ждущих тебя внизу. И, наконец, первая цель похода – «Отель Куриная ножка», последняя стоянка туристов-водников в районе Нижнего ущелья ([3], Рис. 10).

Ну, а там… Думаю, об остальном лучше слов скажут фотографии ([3], Рис. 11..Рис. 14).

Вот и всё. Завтра утром – к другой досочке, в устье реки Оныш.

Путь наверх Ильич не комментировал. Как и спуск в устье Оныша. Думаю, после блуждания в тумане по горному лесу на краю пропасти, когда от зарубок на деревьях остались одни воспоминания, обратный путь показался ему обыденным, не достойным рассказа: ну, поднялись, нашли и взнуздали лошадей; ну спустились вниз, к месту впадения Оныша в Башкаус – о чем тут говорить? И на самом деле: главные испытания были впереди.

Пришли к месту стоянки туристов в устье Оныша. Возложили цветочки к досочке Виталика. Поклонились ему. Рассказали, как живут родители, кем стала его дочка Анютка. Вот кадры этой встречи ([3], рис. 15-18). Наутро собрались домой.

До урочища Кралу Кара Су добрались без приключений, но далее начались неприятности. Выяснилось: мост через Оныш больше не существует – смыт половодьем, нужно искать другой. Но и другой также оказался разрушенным. И только третий позволил переправиться на другой берег. Однако, объезд настолько удлинил путь домой, что возвращаться назад по другому берегу реки, чтобы продолжить движение по привычной дороге от Оныша в Паспарту не имело смысла, и всадники поехали в объезд горы Чейнелю. Это довольно высокая гора, высотой более 2500 м. Предстоял путь через перевал.

Ситуация с каждым часом становилась сложнее. Во-первых, путь нужно было преодолеть за один световой день, а дело клонилось к вечеру. Во-вторых, всю вторую половину дня, не переставая, лил дождь. Впрочем, местным жителям к дождю не привыкать, однако дождь не доставлял особого удовольствия путникам и лошадям. К тому же дождь усиливался, а по мере подъема к перевалу и вовсе перешел в снег. Вот так усталые лошади, усталые путники пробивались через непогоду к дому.

Ильич не рассказывает о том, как они шли по горной тропе под дождем и снегом, сколько времени заняла дорога. Об этом можно только догадываться, соразмеряя пройденный путь с привычным маршрутом от моста через Оныш до Паспарты. Думаю, вернулись домой они уже глубокой ночью.

Как же они ориентировались в таких условиях? Ну, во-первых, думаю, за свою жизнь они хотя бы раз уже ходили этим маршрутом, и это помогло им выбрать правильную дорогу. Хотя, конечно же, сбиться с пути было проще простого: ведь это пастушеская тропа, по ней местные жители гонят скот на пастбище, и, думаю, со всех окрестных селений на эту дорогу ведет своя тропа. Какая из них приведет домой? Во-вторых, они шли не сами по себе, а верхом на верных спутниках жителя гор, лошадях. Ведь не зря же говорят в народе: инстинкт пьяного и лошадь всегда до дома доведет. Наверное, лошадки помогли им и в этом походе.

По-видимому, у лошади хорошо развито ночное зрение. Помню, во время наших скитаний мой племянник Андрей, желая помочь членам своей команды, изнемогавшим на склоне без глотка воды, и желая доставить им воду из нашего лагеря, прошел мимо седловины между горами, которая вела в него. Стоянка располагалась в горном лесу в лощине, зажатой между двумя горными грядами. Заблудившись, он отмахал немалый путь по совершенно незнакомой ему местности, пока не набрел на пастуха, пасшего отару овец и коз. Пастух накормил «блудного сына», затем сел на лошадь, а Андрею дал лошадку без седла и предложил вдвоем отправиться на поиски лагеря.

Весь этот день и до самой ночи я изображал из себя муэдзина, созывающего правоверных на молитву. Только вместо минарета была вершина той самой горушки, которую «не заметил» Андрюха-горюха, а полумесяц – ориентир правоверных– заменял мне костерчик, который я разложил, используя подручный материал в виде кустарника-стланика полярной березы, растущего поблизости. Кстати, Андрей сказал, что мой голос он слышал километра за четыре, а вкупе с костром он помог им сориентироваться.

Можете представить, что я чувствовал в эти часы, как был вне себя от радости, когда в круге света на меня глянул лошадиный глаз, и голос Андрея произнес: «Дядя Женя, это я, Андрей!» А далее лошадки преспокойно протопали путь от вершины горушки через нагромождение крупных камней к седловине и от нее влево - вниз по лощине, свернули на тропу, ведущую к лагерю, и доставили путников в лагерь. Самое потрясающее впечатление, однако, я получил, когда понял, что этот же путь мне предстоит проделать самому, используя свои, человеческие, органы чувств. Сидеть на вершине горы и ждать, когда мои ребята придут ко мне, было просто очень холодно и неуютно: «дрова» заканчивались, и собирать их в кромешной тьме было проблемно. И тут вдруг выяснилось, что в условиях, когда только от тебя зависит, дойдешь ли целым и невредимым или нет, у тебя просыпаются какие-то звериные инстинкты, и ты нутром чувствуешь, куда тебе ступить и идти. Я ощущал камни осыпи и знал, куда нужно поставить ногу! А, может, дух гор помогал? В совершенной темноте прошел большую часть пути, и только при повороте на тропку, ведущую через рощицу в лагерь, меня встретили мои ребята.

Возвращаясь к нашим героям, могу предположить, что во время этого перехода всадник и лошадь являли собой единый организм, и чувства, и мысли друг друга каким-то неведомым образом становились общим достоянием. Именно это единство и позволило им дойти до дома.

Ну, а как же дух гор, какова его роль в этих перипетиях? Помните, в своих очерках я несколько раз поднимал тему о взаимоотношениях между местными жителями и духом гор? Пора поставить точку в этом вопросе.

Я спросил Леонида Ильича, не считает ли он, что ко всем тем неприятностям, какие встретились им во время этого похода, «приложил руку» дух гор? Леонид Ильич ответил утвердительно.

Мне представляется (возможно, как христианин, я выскажу здесь крамолу), ответ на этот вопрос упирается в борьбу высших духовных сил: сил добра и справедливости и противоборствующих им сил. На стороне первых стоит Всевышний, на противоположной одной из действующих сил выступил дух гор. Вдумчивый читатель тотчас же задаст вопрос: как может христианин верить в какой-то дух? Ведь это проявление язычества!

Позвольте, но ведь в Библии, священной книге христиан, говорится о том, что некогда «Земля же была безвинна и пуста, и Дух Божий носился над водою». В молитвах упоминаем Дух Святой. Да и падшие ангелы – тоже духи! А духи наших предков, наших родных и друзей? Почему же не предположить, что существует, наряду со всеми, и дух гор?

Так что же: дух гор – абсолютное зло, пособник сатаны? Или нечто другое?

Вспомним, как относятся алтайцы к духу гор. Они его очень уважают и в знак этого уважения повязывают на священное дерево ленточки и лоскутки, угощают его. Они просят дух о благоприятной охоте, о помощи в заготовке сена для животных. Для них дух гор это некий верховный правитель, местный духовный князь, уделы которого простираются там, где есть горы. Он не заменяет собой власть Господа, но является как бы помощником Бога, его правой рукой, который следит, чтобы во всем был порядок и справедливость. Это он следит за исполнением родовых обычаев и законов. И в случае их нарушения показывает, что это не есть хорошо. Если человек упорствует, наказания (или испытания) усиливаются. Но если все же человеку удается, проявив мужество и настойчивость в достижении своих целей, их преодолеть, дух гор сменяет гнев на милость и дает возможность человеку завершить начатое.

А как он встретил нас, «чайников», когда мы, забыв о необходимости ублажить и поклониться ему, попросить, наконец, о милости, вторглись в его владения и начали хозяйничать там? Вволю попугал нас, насладился видом нашей беспомощности и, потешившись, сменил гнев на милость и через 20 минут показал нам голубое небо. А на следующий день, когда мы поднялись наверх и посмотрели на вертикальный склон, по которому ещё недавно неслись бурные потоки грязи, смешанной с камнями, увидели на нем лик духа гор, с усмешкой смотрящего на нас. «Ну, как, вы и теперь считаете, что духа гор не существует? Может, повторить ещё раз? Или достаточно для начала?».

Очень ценным является мнение о духе гор, высказанное одним из лучших, на мой взгляд, представителей коренных народов, живущих в горах Алтая, с которыми нам довелось встретиться, Леонида Ильича Асканакова. По образному выражению Леонида Ильича, обращаясь к духу гор (духу Алтая), жители горной страны «восхваляют, "поднимают", благословляют».

Угощают дух гор «только молоком и национальными продуктами: толкан (ячмень), калаш (хлеб), быштак, сарjу (масло топленое) и т.д.  И вешают в знак уважения белые ленточки (jалама, кыйра) на священное дерево. Что касается угощения духа спиртным, которое мы иногда наблюдали, Л.И.Асканаков считает это недопустимым. «Это как будто просишь опьянеть Алтай, что-то плохое просишь». И ещё: если ты не веришь в дух гор, лучше вообще не делать ему подношений: «Дух Алтая это все видит, слышит»…

Вообще говоря, опять же, по словам Л.И.Асканакова, «у алтайцев все живое, вся природа: небо, солнце, луна, звезды, ветер, снег, дождь... Везде свои духи -
 хозяева: у гор, долин, рек, даже у каждого очага (дома). И они не хорошие и не злые. Как говорится, "родителей не выбирают"» ...

Ну, что же, теперь вы знаете отношение жителей горного Алтая к духам. А ведь и у нас, несмотря на гораздо более давнюю историю православия на Руси, сохранились в сознании и барабашки, и домовые, и мы дружно стучим по деревяшкам, чтобы злые духи не навредили нам, и сплевываем через левое плечо... Духи живучи! И суеверия тоже.


На этом позвольте закончить свое повествование. Прав я или нет, судить вам, дорогие мои читатели.