Парк

ПАРК

Как прекрасна природа в Подмосковье во всех ее проявлениях в летнюю пору. В разнообразии запахов, разлитых кругом тебя, полностью отсутствуют навязчивость и бестактность, так свойственные ароматам южных широт. Во всем чувствуется гармония и умиротворенность, цветовая палитра, которая весьма сочна и свежа, вызывает расслабленность и некоторую беззащитность перед лицом подобного совершенства. Душевный «панцирь», этот печальный, но необходимый атрибут современного человека, распадается, лопается, как глубоководная рыба, поднятая на поверхность. Не находя внешнего давления, освобожденная душа предстает перед миром столь же открытой, сколь и незащищенной, поражаясь и с трудом привыкая к этому новому своему состоянию.
 
Не стоит удивляться вдруг нахлынувшим откуда-то слезам, которые бегут обильно, страстно и безотчетно, вынося на свет Божий скопившиеся обиды, горести и страдания, а исход их, радостен и светел, приносит с собой избавление и освобождение израненной душе.
Какое счастье, что есть еще на земле подобные уголки радости и отдохновения, в которые не проникли всеобщее беспокойство и дискомфорт. Я могу с удовольствием сидеть и наблюдать, как ласковое солнце медленно уползает за золотистые верхушки сосен, и наступают мягкие и пушистые сумерки, когда предметы теряют свои четкие очертания, превращаясь в таинственные фигуры, и нет никакого желания выяснять их истинное «лицо».

Предаваясь подобным размышлениям, я обнаружил рядом с собой на скамье девушку. На вид ей было не больше двадцати пяти. Темные волосы обрамляли ее лицо, длинные ресницы прикрывали большие неопределенного цвета глаза. Это было все, что я успел заметить, взглянув на нее, так как природная застенчивость не позволяла мне долго рассматривать незнакомых людей, хотя она сама, должно быть, давно наблюдала за мной. Поняв это, мне стало неприятно, как будто за мной подглядывали, когда я принимал душ, и появилось ощущение стыда за свою несовершенную «фигуру», даже некоторое раздражение и досада на собственную неосмотрительность.
 
- Я проходила мимо и  увидела  плачущего  мужчину,  согласитесь,  это
редкость – к тому же лицо ваше выражало блаженство и полную умиротворенность, а это вдвойне странно.
Голос   ее   был  низок  и  вкрадчив,  но  без  налета  вошедшей  в  моду  у
молодых особ вульгарности, чувствовалась уверенность и даже некоторое покровительство в этой манере говорить. Не зная, что ответить, я замялся и постарался придумать какую-нибудь отговорку, дабы выйти из затруднительного положения. В голове была полная каша и неразбериха, поэтому вместо непринужденной шутки у меня вырвалось что-то про хороший вечер и запах краски от свежепокрашенной скамьи.
   
- Как приятно иногда встретить незнакомого человека, который так
тонко чувствует. Давайте познакомимся, меня зовут Ольга, - продолжала она своим бархатным голосом.
- Игорь. Слово это выползло из меня неохотно, с запинками и
нехарактерным для меня картавым «р», и я сразу как-то устал и сник от досадной необходимости общаться.
- Игорь, я не хотела вам мешать, но мне показалось, что я могла бы
помочь вам, а вы мне. Не знаю как объяснить, но дело в том, что с некоторых пор я утратила способность чувствовать, переживать, меня не тревожат душевные страдания и неудачи близких, не говоря уже о несчастьях каких-то других людей, мой мозг работает как отлаженная машина, и именно это обстоятельство заставляет меня понимать, что я обделена. Врачи говорят, что я могу частично восстановить потерянное мироощущение, если буду близко общаться с эмоциональным человеком, и я верю им, поэтому я была бы очень вам благодарна, если вы поделитесь своими проблемами. Я, думаю, смогу решить многие из них, получив взамен от вас …, я точно не могу сказать что, ну, думаю, вы меня понимаете.

        Лицо ее во время  монолога  было  неподвижно,  двигались  только  губы,
ритм их движения завораживал. Становилось уютно от этой ритмичности, и спокойствие, приобретенное наедине с природой, не проходило, появилось только чувство неизбежности чего-то, и от этого еще большее успокоение. Если все, что она говорит – правда, а не желание завести роман от скуки, то в нынешнем моем состоянии я не мог ей ничем помочь.

- Ольга, я вам очень благодарен за доверие, которое вы мне оказали, но
сегодня я не смогу дать вам и грамма своих эмоций, - говоря это, я отлично понимал, какую несу чушь, но инстинкт самосохранения подсказывал мне, что спорить с ней нельзя, да и просто опасно – мало ли в каком заведении лечат эту красотку.
Не успел я договорить, как  очутился  в  объятиях  Ольги,  ее  губы  были
везде, она обволакивала меня паутиной прикосновений и благоухания, ее волосы гладили мое лицо и шею, и вся она старалась прижаться ко мне как можно сильней. Через десять секунд она сидела также неподвижно, как и раньше.

- Вы обманываете меня,  за  эти  секунды  я  получила  больше,  чем  на
театральном представлении от сотен людей или в цирке, где человек наиболее раскован.

Я перепробовала уже все массовые мероприятия, начиная от свадеб и кончая извлечением заживо сгоревших людей из изуродованного вагона. Шквал человеческих эмоций не попадает в меня, слишком широк диапазон. Сливаясь и перемешиваясь, эмоции образуют «гвалт», извлечь из которого что-то конкретное почти невозможно. Это очень похоже на радиостанцию, которая не может принять сигнал из-за помех и только сигналы отдельного передатчика при определенной настойке доходят по назначению. Вы именно тот «передатчик», я это поняла, проходя мимо вас, а теперь окончательно убедилась в своей правоте. Я прекрасно понимаю, что рассказ звучит странно, но это правда. Вы умный человек, и я думаю, Игорь, вы сможете понять это, в общем-то, не сложные рассуждения. Рядом с вами я начинаю оживать, я начинаю чувствовать.
 
Сказать, что я был оглушен и напуган, это ничего не сказать, потому что в этот момент животный страх поразил все мое существо, и самым большим желанием было как можно скорее убежать от сумасшедшей, но я сидел, широко раскрыв глаза, и молчал, не в силах шевельнуться или говорить.

- Хорошо, я понимаю, что вы взволнованы и должны обдумать мое
предложение. Давайте встретимся через неделю на этом самом месте, здесь тихо и удобно. Если захотите встретиться раньше – вот мой телефон. И она извлеченным непонятно откуда фломастером записала номер телефона на тыльной стороне моей руки. Фломастер был светло-голубого цвета и очень напоминал татуировку, цифры она расположила полукругом, что усиливало сходство.
 
Ольга поднялась и, тихонько напевая, удалилась. Посидев еще минут пять, я поднялся и направился к выходу из парка. Солнце ужу зашла, конечно же не зашла, а зашло. Дорожка проходила между плотными стенами кустарника, где-то ближе к выходу зажгли фонари, от этого сумерки только сгустились. Ощущение ее близкого присутствия не проходило, я был уверен, что она наблюдает за мной. Мне ужасно хотелось оглянуться, но было просто элементарно  страшно увидеть прямо за собой ее неживое лицо и эти непонятного цвета глаза. Все тело покрылось огромными мурашками, волосы противно шевелились, последние несколько метров до выхода я почти бежал, и в порыве налетевшего ветерка мне показалось: «Не торопись, дружок, за чем?».

          Желая как можно скорее покинуть окрестности парка, я взял такси и, только подъезжая к Москве, немного успокоился. Ничего себе отдохнул, расслабился. Следуя ее бредовым рассказам, она сейчас теряет прорву моих эмоций и первое, что я должен сделать, так это позвонить…, но не ей, а в психиатричку.
Шофер был здоровый парень, непрерывно болтавший о дороговизне бензина и сволочах в правительстве. Это был собеседник из тех, кто не требует какой-либо ответной реакции, говорящий для собственного развлечения. Я был ему благодарен за это, он как будто понимал, что Игорь Сергеевич смертельно устал и хочет помолчать. Но я не просто молчал, я был занят делом, то есть до боли в руке стирал телефонный номер, что, по-моему, и удалось.
 
            К своему удивлению, зайдя в ванную комнату вымыть руки, я обнаружил, что цифры не стерлись, а только поблекли, и теперь имели полное сходство с татуировкой и, что самое ужасное, я с первого взгляда их запомнил. Это было не трудно, так как номер состоял из цифр 964-03-21, то есть год, месяц и день моего рождения. Не знаю почему, но данное совпадение рассмешило меня до слез. Когда успокоился, я набрал номер телефона Ольги с желанием сейчас же выяснить что к чему – более дурацкой задачи я поставить не мог – слава Богу, телефон не отвечал, и я, удовлетворенный «великой» победой над своими страхами, поел и лег спать.
Первое, о чем я подумал, когда проснулся, была она. Ольга мне снилась, и снилась, надо сказать, в весьма пикантных ситуациях. При свете дня я был крайне удивлен своей не наблюдательностью, как я мог не обратить внимания на стройную фигуру, чистоту кожи, приятность ее духов и прекрасное лицо. Я вел себя как полный идиот. Я укорял себя вслух и готовил омлет из трех яиц, когда зазвонил телефон. Сняв трубку, я услышал бархатный голос, который сразу узнал.
 
- Здравствуйте, Игорь, это беспокоит Оля. Прошу прощения за ранний звонок, но, по-моему, вы хотели говорить со мной.
Я уже открыл рот, чтобы спросить, откуда у нее мой телефон, но
вспомнил об определителях номера и осекся. Сия догадка была тут же подтверждена с извинениями за то, что не смогла позвонить вчера, так как поздно пришла.
- Да, хотел с вами говорить, но, думаю, личная встреча будет полезней,
- ответил я довольно игриво, и мы без лишних проволочек договорились встретиться на «Пушкинской». Эти записи были последние в моем дневнике, который я с трудом нашел дома в чемодане на антресоли.
 
        Таким было начало наших ежедневных  встреч.  Я  перестал  ездить  в
парк, а Ольга превратилась в моего личного «исповедника», от которого, как и положено, у меня не было секретов. Жизнь моя изменилась, Ольга своим трезвым умом всегда находила выход из затруднительных положений и буквально спасала от нервных стрессов. Я стал гораздо спокойнее и уравновешенней, дела шли на лад, исчезла эта моя чрезмерная щепетильность, а ее холодность и безразличие ко всему постепенно улетучивались. Мы никогда не вспоминали обстоятельства нашего знакомства, а когда об этом спрашивали друзья, я отвечал, что случайно набрал ее телефонный номер.
 
Ссорились мы редко, временами Ольгу раздражали мои твердолобость и излишняя самоуверенность, которая у меня стала второй натурой, а так была полная идиллия.

Но однажды, это было в субботу, она радостно сообщила мне, что у нас будет ребенок. Это было совершенно некстати, я только что разобрался с долгами и начал собирать деньги на покупку квартиры, то есть, по моим подсчетам, такое мероприятие надо было перенести года на два, тем более возраст ее позволял, а здоровье не вызывало опасений. Все эти резоны я и привел в пользу аборта. Реакция последовала самая необычная – Ольга начала кричать, что любит меня, и что невозможно убивать плод любви, и нести прочую чушь про наши отношения. Слезы лились ручьем. Я был озадачен, так как видел это впервые и тут, чтобы как-то ее успокоить я пошутил насчет ее рассказа о травме головы и полном отсутствии эмоций.
 
- Я   пошутила,   ты   мне   очень   понравился,  я  влюбилась  с  первого
взгляда, я просто хотела как-то заинтересовать тебя, я все придумала!
От ее криков мне заложило уши и стало обидно, что так меня провели.
Дальше произошло что-то невероятное: она вышла на балкон и встала на
стул. Лицо ее было безобразно от размазанной косметики, волосы растрепаны, губы неприятно дрожали. Потом она начала кричать, что любит меня и, если я не поверю, бросится с балкона. Я попытался подойти к ней, она протянула ко мне руки и оступилась.
 
Остальное вы знаете, товарищ следователь, я вызвал скорую помощь, спустился вниз и укрыл останки одеялом, которое захватил с собой, дабы не скапливались зеваки. Вот и все.

- Это все эмоции, гражданин Кузьмин. Факты – вещь упрямая.
Дневник – это хорошо, но на шее пострадавшей обнаружены ссадины. Вы располагаете какими-либо доказательствами правдивости вашего рассказа?
Кузьмин помолчал и вытянул вперед правую руку, на которой полукругом располагались бледно-голубые цифры.
- Хотите что-нибудь добавить?
- Наверное, я зря перестал ходить в парк. Кузьмина увели.

        Позже   я   узнал,   что   Игоря  Сергеевича  оправдали,  так  как  нашлись медицинские документы о том, что Ольга действительно имела тяжелую мозговую травму и была признана невменяемой задолго до их встречи.
   
Но как выразился мой приятель – следователь, на пользу Кузьмину это не пошло, через месяц его обнаружили замерзшим на скамейке в парке.

Был дивный, морозный вечер, полная луна бросала на искрящийся снег как будто вырезанные из картона тени старых деревьев, стояло полное безветрие, только потрескивание замерзших веток и монотонный вой собак из близлежащего санатория нарушали покой этого чудесного места. Молодой человек, одетый почему-то в легкое пальто и с широкополой шляпой на голове, внимательно и умиротворенно вглядывался в ночное небо, казалось, он затаил дыхание, дабы не спугнуть очарование хрупкого и прекрасного мира.