Мартышка

Посвящается Е.В.З.

1.
  Сто лет назад случилось кое-что. Поэт один, немолодой и умный, под вечер с дачи на дорогу вышел. Там дрессировщика он встретил с обезьянкой. Поэт невольно улыбнулся, и бродяга спросил воды. Но," воду чуть пригубив - не холодна ли - блюдце на скамейку поставил он, и тотчас обезьяна, макая пальцы в воду, ухватила двумя руками блюдце. Она пила, на четвереньках стоя, локтями опираясь на скамью". "Всю воду выпив, обезьяна блюдце долой смахнула со скамьи, привстала - и чёрную мозолистую руку по-братски протянула человеку..." "Он руки жал красавицам, поэтам, вождям народа - ни одна рука его руки так благодарно не коснулась!" "И  серб ушёл, постукивая в бубен. Присев ему на левое плечо, покачивалась мерно обезьяна, как на слоне индийский магараджа". "В тот день была объявлена война..."
    Всё это я по памяти писала, потом цитаты начала вставлять.  Другую я историю пишу - про наши дни, тревожные не мене. Игрушка - не живое существо, и не поэт - печальный первоклашка.  Быть может, вырастет и Ходасевича прочтёт он, пока ж пусть одолеет  он букварь. Итак, начнём...
2.
   Родители Васи Захарова развелись и Вася достался папе. Отец Василия, которому было ровно тридцать, работал на авиазаводе. Бабушка Васи, сорокадевятилетняя русская красавица, трудилась в школе учителем начальных классов. А Вася всё не мог уразуметь, почему в школе бабушку следует называть на "Вы"  и Валентиной Ильиничной,  а бабушка качала головой и шёпотом говорила что-то про второй год.
       Подруга  Валентины  Ильиничны, логопед Нина Егоровна, жила одна. Почему-то она с детства увлекалась обезьянами. Не исключено, что, надумай кто подарить ей живую обезьянку, увлечение быстро сошло бы на нет, но пока ей дарили только игрушечных.
      Одну из плюшевых мартышек Нина Егоровна принесла на занятие в качестве персонажа. Обезьяна объявила, что хочет позвать гостей, и осведомилась, с чем можно сделать бутерброды. После бурного обсуждения дети разошлись, и только Вася подошёл к учительскому столу, пожал игрушке лапу и сказал:
   - Пока, мартышка.
   - До свидания, Вася, - откликнулась  Нина Егоровна и почему-то отвернулась. Полгода назад она похоронила мать  и теперь вполне могла растрогаться на пустом месте.
     На другой день Нина Егоровна позвала Васю ставить звуки.
     - А где мартышка? - поинтересовался ученик.
     - В моём кабинете, в шкафу, - ответила Нина Егоровна. - Не бойся, ей не скучно. Там ещё кукла сидит.
    - А можно передать мартышке привет? - спросил Вася.
   - Конечно, можно, - вздохнула логопед.
   На перемене Нина Егоровна подошла к Валентине Ильиничне.
   - Твоего внука так зацепила моя обезьянка... Подарить?
- Дари, коли не жалко, - пожала пышными плечами Валентина Ильинична. 
Вася посадил мартышку в портфель и понёс домой.

3.
    Васиного отца звали Леонид. Несмотря на рабочую профессию и немалую физическую силу, внешне он походил на подростка  - невысокий, узкоплечий, худой и в придачу с веснушками. Иногда он и вёл себя как подросток - мог уйти к дружкам и отключить телефон.
      В то утро Леониду было не до веселья. Он отпросился рвать зуб мудрости, который сидел глубоко в десне, врастая при этом в щёку. Страшновато было думать о тех временах, когда подобные зубы удаляли наживую, без обезболивания.
     Но и тут операция заняла не меньше часа. Леониду наложили восемь швов, дали список лекарств, бюллетень на пять дней и отправили домой.
     Если на свежем воздухе Леонид чувствовал себя ещё сносно, то, придя домой, в полублагоустроенную  квартиру, он без сил повалился на диван. Кетонал не действовал, боль не проходила, а что хуже всего - кровотечение не прекращалось.  Леонид взял трёхлитровую банку и начал сплёвывать кровь туда.  Постепенно банка наполнялась, а за окном темнело.
      Валентина Ильинична сварила сыну куриный бульон. Леонид без всякого аппетита сделал несколько  глотков через коктейльную трубочку и снова начал сплёвывать в банку кровь. Левая  щека раздулась так, как будто во рту было средних размеров яблоко.
     Ни бабушка, ни внук не подозревали, как близко ходит беда. Валентина Ильинична сделала Васе драники с резаной капустой, затем  они вдвоём занялись математикой и прописью. Леониду очень хотелось стонать, но он только ругался шёпотом, и никого это не пугало.  Кое-как управившись с заданием, Вася лёг спать, прижимая к себе мартышку. Бабушка открыла лэп-топ и начала  печатать какие-то не то планы, не то уроки на завтра.
4.
    Вася проснулся ночью. Сон ему приснился тревожный. Как будто у мартышки заболели зубы и она решила окунуться в озеро, чтобы хоть чем-то утишить боль. Вася знал, что люди в таких случаях иногда мочат в прохладной воде носовой платок и прикладывают к щеке. Но что это?!.. Из озера медленно поднималась отвратительная серо-зелёная голова, похожая на динозавра или на... как его... крокодила!..
   Вася открыл глаза.
   Бабушка Валя спала. На столе в стеклянной банке темнела чёрная в свете луны жидкость, от которой тревожно пахло железом. Вино, что ли, подумал Вася. Но разве вино бывает в банках? А если сок, то почему не угостили меня?
     И вдруг отец, покачиваясь, как зомби, поднялся с дивана. Наверное, всё-таки, в банке было вино, решил Вася. Ишь ты, полбанки выдул, пока бабушка спит...
     А вот курить бабушка разрешала исключительно в форточку.  Отец достал сигарету, сделал шаг к окну и медленно, словно укладываясь спать, опустился на ковровое покрытие. Особого грохота не было - видно, отец машинально уцепился за столешницу, а там и выпустил её.
     Секунду Вася колебался, стоит ли будить бабушку. Она так сладко спит... А вдруг отец просто пьян?
     И тут Леонид застонал.
     Вася решительно встал с кровати, подошёл и потряс бабушку за плечо. Валентина Ильинична, прихватив на груди ночнушку, села в постели. Встала. Включила свет.
  Без раздумий подняла Леонида с пола, усадила на стул. Голова мужчины-подростка качалась, как у китайского болванчика, которого Вася однажды видел в гостях.  Ненужная сигарета валялась на полу, а из левого угла рта стекала довольно широкая струйка крови.
     Валентина Ильинична метнулась  к шкафу, сняла с плечиков своё лучшее синее платье, натянула через голову. Наспех заплела медовую, тронутую сединой косу. Почему-то не обернула  вокруг головы, не заколола шпильками. Подошла и обратилась к Васе, как ко взрослому.
   - Я вызываю такси. Мы с папой едем в платную круглосуточную стоматологию. Ты остаёшься один. У тебя обезьянка, с ней не будет страшно.
   - Бабушка, такси же дорого стоит! - возразил внук. - Может, скорую вызовем?
   - Не спорь, а! - поморщилась Валентина Ильинична. - Скорая долго едет. Ложись обратно, я сама разберусь.
    Краем глаза Вася видел, как бабушка натягивает на сидящего отца сапоги, пихает безвольные руки в рукава пальто, заматывает шарф, пристраивает на голову шапку, надевает на себя короткую,  с пояском, синтетическую шубейку, набрасывает платок... затем решительно подхватывает Леонида под мышки и едва ли не волоком тащит к дверям.
   Щёлкает замок...  Вася обнимает мартышку и засыпает  беспокойным сном.
5.
   Вася не помнил, долго ли он прокемарил. Проснулся он от бабушкиного голоса:
  - Вовремя успели! Хоть  кровоостанавливающее вкололи. Будешь теперь каждый день на уколы на такси ездить! Что тебе врачи сказали? Ещё бы полчаса - и всё!..
    Что - всё, Вася не понял. Он бережно обвил руками  мартышку, перевернулся на другой бок  и погрузился в дремоту.
    А Валентина Ильинична перестилала  диван, вполголоса инструктируя:
    - Ложись и спи! Лекарства на столе. Я рано уйду. У меня уроки. И никакого курева!..
   Леонид, не возражая, разделся, лёг на чистую простыню. Валентина Ильинична, как маленького, прикрыла его одеялом. Затем взяла со стола банку с кровью, накинула пальто,  платок, вышла в сени, открыла входную дверь и выплеснула кровь под порог. Вряд ли кто утром увидит брызги, подумала Валентина Ильинична. Вон как метёт!...