А помнишь, шурави, Афганистан 4

КОРТОКАЯ ИСТОРИЯ

Как-то сидели в узком кругу с земляками, вспоминали афганские будни.

- А помнишь, Володя, - кто-то обратился к Спешилову, - когда на призывном пункте Сергей Царев тебе всю жизнь перевернул?

- Да, все нормально было… - улыбнувшись, махнул рукой в ответ тот.

- А расскажи.

А история была такой. 19 октября 1985 года Володя Спешилов на призывном пункте Тюменского областного военкомата получил распределение. И куда! В танковые войска ГСВГ (Группу советских войск в Германии). Мечта любого призывника – попасть в Европейскую заграницу. Вот повезло человеку.

Он, прогуливаясь по пункту, встретил одноклассника Сергея Царева из поселка Комсомольского (ныне город Югорск). Разговорились. Сергей получил распределение в Ферганскую десантную учебку, потом – Афганистан. Да вот проблема, выехать на место службы не могут, группа не доукомплектована, не хватает еще одного героя. И Царев предложил своему товарищу им стать. Договорились, что Володя подумает до утра.

Та ночь для Володи была бессонной, а утром разбудил товарища – дал согласие.
А дальше все пошло по накатанной: учебка, марш-броски, изучение приемов рукопашной, прыжки с парашютом… От прыжка, прошедшего 20 ноября, мог и отказаться, как это сделали некоторые из его сослуживцев. Причина тому послужила ситуация, произошедшая на прыжках: у парня из соседнего взвода, не открылся купол. Но тот не растерялся, успел потянуть кольцо запасного парашюта. И трехсот метров необученному десантнику хватило, чтобы приземлиться без травм.

Подумать только, эти действия проходили в течения пятнадцати-двадцати секунд, и не у каждого из наблюдавших за прыжками солдат нервы выдержали. На вопрос командира, готов ли рядовой Спешилов прыгнуть с парашютом, он ответил: «Да!»
На следующем прыжке из Ан-12, шел к выходу из самолета солдат с открытым парашютом: не выдержали нервы… Спешилов, по разрешению командира своего взвода, сменил его и – прыгнул…

А служба в Афганистане у Владимира, была как у всех. Помнит, когда душманы обстреливали их гарнизон из миномета. Просидели в это время в окопах. Взрывы были совсем рядом. И только после того как разведка уточнила местоположение душманов, они получили приказ выдвинуться в горы и уничтожить вражеские огневые точки.

А как они завидовали ребятам, выходившим из афганской провинции Кандагар домой. Два месяца блокпосты десантного полка, в котором служил Володя Спешилов, перекрывали самые опасные места в ущельях гор. Были попытки, но их десантники вовремя погашали.

И как неожиданно приятным для Володи было известие, когда на построении командир полка приказал ему выйти из строя и вручил заслуженную награду – медаль «За отвагу».

- Так что, если бы не Царев, то только завидовал бы вам, - закончил свой рассказ Володя Спешилов.

Поэтому не удивительно, что после армии он стал служить инструктором службы безопасности в газотранспортной компании, и не раз поощрялся руководством компании «Газпром трансгаз Югорск» за хорошую службу.

Несколько дней назад 20 августа 2022 года его не стало. Оторвался тромб...
Царствие ему Небесное.


ВЕРНУЛСЯ ДОМОЙ ЖИВЫМ

Машинист технологических компрессоров Александр Михайлович Жидков – уважаемый человек, 27 лет он работает в газокомпрессорной службе Сосновского ЛПУМГ. Начинал слесарем. Его стремление, выполнить свою работу не только качественно, но и с соблюдением всех требований охраны труда, оставляя после себя чистоту и порядок, руководство всегда ставило в пример другим. Сохранились эти качества и после того, когда его перевели на должность машиниста ТК.

Досконально изучая эксплуатируемое оборудование на компрессорной станции – ГПА-Ц-16, Александр Михайлович разумно подходил к выполнению своих обязанностей, внимательно следя за процессом обслуживания агрегатов, за соблюдением требований безопасности как внутри, так и снаружи цехов. Если что, никогда не стеснялся поднять вопрос о нарушениях и рассмотреть их с привлечением инженеров, начальника цеха – людей, ответственных за это направление работы. А вместе с этим он является одним из активных рационализаторов службы.

О том, что он служил в Афганистане, распространяться не любит. Если приглашают в школу, то рассказывает о сослуживцах, вспоминает их героизм, уходя от конкретики о себе. Встреча с ветераном войны для школьников всегда оставляет много впечатлений, особенно, как говорят педагоги, в воспитательном процессе. Мальчишкам есть на кого равняться, ведь Александр Михайлович был не просто солдатом, а десантником, служившем в подразделении специального назначения (спецназ).

И в разговоре со мною, журналистом, чувствовалось, что ему не хотелось вспоминать о войне. Да служил, как все, выполняя поставленные задачи. В должности рядового водителя в воздушно-десантной бригаде, расположенной в Кандагаре.

В Кандагаре? Я сразу же вспомнил, что и наша десантная дивизия участвовала в этом регионе в нескольких боевых операциях, понеся немалые потери. Услышав об этом, Александр Михайлович в разговоре со мною изменился, пропала сухость. Он тоже не раз был в Кабуле, где располагалась моя дивизия, но не встречались с ним потому, что служили в разные годы. И невольно он стал вспоминать то, о чем временами старался забыть – о потерях во время боевых действий своих товарищей и друзей. 15 человек! Это очень много. Страшно много!

«Водителем я только числился в своем подразделении, - говорит он, - так как в основном мы перемещались личным составом не на автомобилях, а на вертолетах – в срочном порядке. Нас высаживали в районе или близ участка, где «работали» боевики. Задача – уничтожить или взять в плен.

И в Кабуле часто бывал, в штабе армии получал оперативные разведданные по обстановке в нашем регионе и на вертолете доставлял их в свою воинскую часть. Руководство доверяло мне сопровождать такие важные данные, чем и гордился».

Гардезский участок – этот регион в 1987-1988 годы оставался очень неспокойным, как, в принципе, и в предыдущие периоды. И это понятно, рядом

Пакистан, с территории которого в бандформирования Афганистана поступали обученные военные специалисты, оружие, боеприпасы.

В провинции Шагжой, где располагалась десантная бригада Александра, было сформировано несколько крупных бандитских отрядов. Под собой они держали около десятка кишлаков, федеральную дорогу.

«Мы проверяли караваны, проходящие через нашу территорию. Ночные караваны всегда были вооруженными, и каждая стычка была опасной и для нас, и для них. Чаще побеждали мы, но все зависело от численности душманов, их опыта ведения боевых действий, их готовности рассредоточиться и занять круговую оборону, их вооруженности и так далее. Но у нас в конечном исходе все-равно всегда было преимущество: авиация, артиллерия».

Душманы тоже получали оперативную информацию по своим каналам и в итоге уничтожали гражданские самолеты с важными людьми, автобусы с местным населением, ну и, конечно же, нападали на советские автоколонны с различными грузами. Александр со своей группой не раз их сопровождал, попадали под обстрелы, в засады, на заминированные участки дорог. Бои были жесткими…

«Около нашего батальона упал гражданский самолет, сбитый переносной ракетой, - вспоминает Александр Михайлович. – Мы устроили охоту за душманами, действующими в нашем регионе, и через неделю захватили моджахедов со «Стингером». Мы были первыми, захватившими этот зенитно-переносной комплекс. И очень гордились этим».

А вот награда Александра обошла. К сожалению, очень многие солдаты и сержанты вернулись домой только с устными поощрениями от своих командиров. Причин этому много. Одна из них – очень банальная (но была основной): награды выдавались в ограниченном количестве. Тем более, если посчитать, что смертность в этом подразделении была высокой. Награждали в первую очередь погибших.

«Перед моей демобилизацией сложилась на «боевых» неприятная ситуация, - вспоминает Александр Михайлович Жидков. - Два вертолета, летящие впереди нас, попытались остановить машину, чтобы произвести ее осмотр. Она не остановилась, ушла в зеленку. Высадившиеся группы пошли за ней и в зеленке попали в засаду, началась перестрелка: один убит, несколько раненых. Мы подсели к ним. И тут же, когда начали высаживаться, перед нами душман сделал выстрел по нам из гранатомета. И как только он не попал, выстрел (реактивная граната) ушла мимо. Второго раза стрельнуть по нам мы не дали, уничтожили гранатометчика и пулеметный расчет, открывший огонь по нам. Были на волоске от смерти!

Мы ввязались в бой, душманы были хорошо прикрыты, а мы как на ладони. Сообщили их координаты артиллеристам. А так бы целыми не ушли…

«Да я и не обижаюсь, что не наградили медалью, хотя несколько раз командир взвода обещал, - вздохнул Александр Михайлович. - Главное в другом – вернулся домой живым».


Награжден медалью За отвагу

Есть люди, готовые к любому испытанию, даже если им это может стоить жизни. Главное, чтобы была мотивация. К таким можно отнести и Сергея Скаковского, электромонтера службы энерговодоснабжения Казымского ЛПУМГ.

Когда после призыва на службу в армию Сергей был направлен в учебный полк для освоения профессии артиллериста-разведчика, он с большим интересом принялся за изучение военных наук. Давались ли они все легко, сказать затрудняется, скорее всего - да, так как понимал, насколько они важны. Те же топогиодезия, звукометрия... Через пять месяцев сдал теоретические экзамены на «отлично», а на практике их закрепил не в Прикарпатском округе, куда ему предлагали члены военной комиссии, а в Афганистане. Написал рапорт и настоял на своем: решил идти на войну.

«Что говорить, шальная молодость, - вздыхает Сергей. – С нашего города погибло много ребят там, «за речкой», вот и хотелось испытать себя. Добился, чтобы рапорт мне подписали».

В начале мая 1987 года Скаковский попал на распределительный пункт в афганском городе Кундуз. Его направили в Пули-Хумри, в 395 горно-стрелковый полк, расположившийся в долине Келагай. Оттуда - на заставу (блокпост), расположившуюся невдалеке от кишлака Рабатак. Участок, находившийся под ответственностью его личного состава, был достаточно сложный: скалы, много ущелий, каньонов, холмов с лесными покрытиями, дороги разной сложности и важности – от федеральной на Кабул, в Советский Союз, до горных троп - к перевалам, уделенным кишлакам.

В его подчинении как командира отделения разведки находились пять человек. Иногда нес обязанности заместителя командира заставы, на вооружении которой стояли три самоходные артиллерийские установки САУ «Гвоздики» (Ду122 мм, с дальностью выстрела 15 км).

- При проходе важных колонн мы должны были просмотреть весь участок дороги, находившейся в зоне нашей ответственности, - рассказывает Сергей. – Визуально – то, что мы могли просмотреть через приборы. Территория небольшая, поэтому приходилось скрытно выходить на участки, где возникало подозрение, что может расположиться засада душманов. Если кого-то обнаруживали, по рации передавали на заставу координаты, которая открывала по этой территории беспокоящий огонь. И если эта артподготовка ничего не давала, бандиты оставались, то артиллерия более плотно обрабатывала эту территорию.

Один раз моя группа попали в достаточно неприятную ситуацию, в которой могли погибнуть от своих. Моя тройка, я и два солдата, вечером вышли на каньон и вели разведку его территории. Обнаружили группу душманов, занявших засаду. Передали данные на заставу, и после беглого огня, бандиты ушли.

Мы остались до утра, так как движение колонны должно было начаться на рассвете. Нам необходимо было удостовериться, что противник сюда больше не придет.

Замаскировались, вели наблюдение за местностью через ночные приборы автоматов. И тут в самое неподходящее время слышим русскую речь, буквально в 10 метрах от нас прошла группа людей. Как позже оказалась – это полковая разведка 395 полка. Они остановились недалеко от нас, и нам ничего не оставалось, как затаиться. Просидели всю ночь, как мыши под веником. Это и понятно. Если бы разведчики обнаружили, что рядом с ними кто-то находится, то сразу же открыли бы по нам огонь. Как на войне: сначала стреляют, а потом выясняют.

И столько впечатлений осталось после той ночи. Нам ничего не оставалось, как полностью приглушить рацию и молчать. Даже очень тихий шепот тех ребят слышали. Легкая паника была, нам по рации передают информацию, мы ее слышим и молчим. С рассветом они ушли, так и не заметив нас. А мы, проверив, не вернулись ли душманы, когда колонна пошла по дороге, вернулись на заставу.

Сколько таких выходов у Сергея было, точно не помнит, сначала считал, а потом из-за их частоты не стал этим заниматься.

Перед самым дембелем продолжал ходить в разведку. Хотя некоторые из «старых» бойцов уже отказывались от этого, и их можно было понять: полтора года ходили по лезвию бритвы, а за последние службы, мало ли что может произойти. Даже не хочется этого обсуждать…

…В одном их предпоследних выходов его группу засекли душманы и открыли по ней плотный огонь. Сергею пришлось со своей группой отступать. И моджахеды продолжали преследовать их по пятам. Занимали оборону, давали отпор, и снова уходили.

После взрыва, раздавшегося сзади Сергея, оказался тяжело ранен его подчиненный - Роман Алборов. Он потерял часть правой ноги, вторая тоже была сильно повреждена. Сергей оказал ему первую помощь, остановил кровь, сделал обезболивающие уколы. В этот момент и второй солдат получил ранение в плечо, но передвигаться самостоятельно мог. Исходя из этого, сержант Скаковский потащил тяжелораненого бойца на своих плечах. Переданная им по рации информация на заставу о преследовании их группы душманами, спасла их. Застава открыла заградительный огонь, и бандиты отступили.

Через несколько километров к ним подошла боевая техника, их погрузили, раненых доставили до госпиталя. Жизнь Роману Алборову врачи спасли. Потом на гражданке Сергей встречался с ним.

За этот поступок сержант Скаковский был награжден медалью «За отвагу».


Профессии бывают разными

Так получилось, что Геннадий Дашко призвался на службу в армию с двумя профессиями. Первую он получил в автодорожном техникуме по эксплуатации и ремонту двигателей внутреннего сгорания, а вторую, спортивную – стрелок, имея первый разряд по стрельбе из мелкокалиберной винтовки ТОЗ-8. Занимал первые и призовые места в областных и краевых соревнованиях. И не думал даже, что это увлечение может сыграть какую-то роль в его службе.

В 1985 году после учебки, получив профессию военного водителя, Дашко был направлен на дальнейшую службу в дорожно-комендантскую бригаду, штаб которой располагался в кишлаке Хинжан Афганской демократической республики.

- Наша бригада отвечала за охрану дороги от Термеза, располагавшегося на границе Советского Союза с Афганистаном, до его столицы – Кабула, - вспоминает Геннадий. – Сначала работал водителем-стрелком отряда пропаганды и агитации. Водил УАЗ «Скорой помощи», потом стал механиком-водителем бронированной разведывательно-дозорной машины (БРДМ). Посещали блокпосты нашей бригады, расположенные на дороге, кишлаки, оказывая помощь местному населению. Не раз попадали в душманские засады.

Через полгода после одной из таких схваток на Геннадия обратил внимание командир одного из подразделений. Каждый выстрел Дашко был точным. В перестрелке с противником он не торопился выпалить магазин, а предварительно, выискивая цель, определял расстояние до нее, с какой точки ее можно поразить, и справлялся с этой задачей. И второе – работал скрытно, не давая возможности душманам увидеть его.

Это и сыграло свою роль в его дальнейшей службе. Геннадий был переведен в снайперский взвод. Сначала был вторым стрелком, познавая новую тактику ведения боя, потом – первым (самостоятельным). Приходилось работать в разных регионах, в горной местности Панджшера, Пули-Хумри, в степных районах Чарикара, Дехсабза. Доставляли его в соседний квадрат на вертолете или на автомобиле, оттуда скрытно самостоятельно перемещался на нужную точку, выполнял задание и возвращался назад, к месту, где его поджидала группа разведки.

Всякое бывало, на карте не указано, как пройти какое-то ущелье, где находится противник, а только предположительно – вчерашние огневые точки, засады. Но все могло измениться в любую минуту, противник опытный. Так что здесь Геннадию больше приходилось ориентироваться на свою смекалку, на чутье. А глаз снайпера знает, что нужно увидеть, что может ему подсказать о засаде, о присутствии человека. И профессионалы допускали ошибки, оставляя свои метки, а может и наоборот, чтобы ввести врага в заблуждение. Вот и попробуй, разберись.

И Геннадию чаще везло, первым распознавал эти незаметные подсказки и выходил победителем, уничтожая указанную цель. Но не всегда.

На одном из таких выходов получил осколочное ранение в спину. После обстрела, душманы, ища его, прошли мимо, и у «шурави» появилась возможность ночью выбраться к своим. После лечения в Пули-Хумрийском госпитале, вернулся в свой взвод и продолжил работу.

27 ноября 1987 года самолет, в котором он летел, пересек афгано-советскую границу. Он вернулся домой живым с «Афганским орденом» третьей степени и медалью «За боевые заслуги». Но несмотря на то, что война осталась далеко позади, в мирную жизнь входил с опаской, по привычке смотря под ноги, ища «лепестки» (мини-мины), «натяжки», по сторонам – укрытия, огневые точки. Со временем привык. Работал водителем большегрузного автомобиля «Совтрансавто».

В 1996 году на Север, в Югру, где продолжает трудиться водителем.



Работа есть работа

Когда хочется вспомнить какое-то событие, участником которого ты был, в памяти начинают возникать обрывки картинок из периода, лица. Все это нужно, как говорится, собрать и разложить поочередно, чтобы воспроизвести в своей памяти интересующий тебя сюжет. На это, конечно же нужно время. Но если у человека его не хватает, то любые твои уговоры сделать это, бессильны. Именно такая ситуация сложилась и в данный момент, когда прошу Виталия Александровича Пивоварова рассказать о своей службе в Афганистане.

Да понимаю, что он главный инженер Управления по эксплуатации зданий и сооружений, перед которым лежит очень много производственных задач, документов, которые нужно своевременно прочитать, проанализировать, внести изменения или согласовать. А я вечно появляюсь перед ним не вовремя.

В 1988 году он учился на втором курсе Харьковского авиационного института по специализации авиационное двигателестроение. Но горбачевский призыв в армию, не дал ему, как и некоторым его однокурсникам, продолжить учебу: призвали Виталия в пограничные войска. Освоил военную профессию артиллериста-минометчика и был направлен на службу в погранотряд, расположенный в Афганистане.

Когда их военная колонна пересекала Иш-Кашимский мост через реку Пяндж, он не помнит страха. Нет, он не отрицает, что без него не обошлось, но в тот момент его внимание больше подавлял вопрос о том, что их ждет впереди. Полоса дороги, упирающаяся в горный хребет, уходила в его глубь. На обочинах лежали сгоревшие остатки автомобилей, раскуроченной взрывами военной техники. Руки сжимали автомат, слух стремился подавить звук моторов, шум колес и лязганье гусениц, чтобы услышать первым звуки стрельбы, которые могли раздаться в любую секунду. А глаза осматривали все, что их окружает: кустарники, деревья, каменные глыбы на обочине дорог, горы.

Позже, когда за плечами Виталия останутся месяцы службы в Афганистане, эти чувства обеспокоенности не улягутся, останутся такими же, как в первый раз.

Война есть война, нервы у человека оголены. И подумать о том, что следующая боевая операция может быть не такой страшной как прошедшие у них под Файзабадом или под Мазари-Шарифом, глупо. Душманские отряды работали оперативно. Для их выживания нужны были не только боеприпасы, но и одежда, пропитание. А последнее могли им предоставить только афганские кишлаки и города, которые из-за этого жестко грабили.

Мота-маневренная группа, в которой служил Пивоваров, кроме запланированных выездов на блокпосты, стоявшие вдоль дороги, пересекающей Коздекский мост, часто поднималась по тревоге. Причина была одна: нападение душманских отрядов на воинские части и кишлаки.

- Некоторые участки дороги, съезды с них, были заминированными, обстреливались, - вспоминает Виталий. - Мы находились в зоне деятельности бандформирований Ахмада шаха Масуда. Он был опытным стратегом и очень хитрым. Обладал мощными силами подвижных отрядов из хорошо вооруженных наемников. Не раз наша застава вступала с ними в схватку. Были разные ситуации.

Виталий Александрович отвернулся, смотрит в окно. Но скорее всего не видит его, а ту картину, что вспомнилось в эту минуту: какой-то бой, как он со своими товарищами разворачивают миномет, выполняя команды командира по его наведению.

Но это всего лишь то, что может представить моя фантазия. Понимаю, что их ГАЗ-66, это всего лишь бортовая машина, не прикрытая броней. И любая пуля,

осколок спокойно прошьет доски кузова, одежду, врезаясь и кроша человеческое тело.

Часы «Луч», в качестве награды за его храбрость, как и благодарственные письма родителям, это все, что мог тогда сделать их командир. Пограничников не «баловали» наградами, как другие рода войск.

«Да и не в этом дело, - наверное, думает про себя Виталий Пивоваров, - а главное в том, что я остался жив».

7 февраля 1989 года их застава была выведена из Афганистана вместе с другими войсками, но далеко от границы не ушла. Несколько раз его погранотряд пересекал реку Пяндж, участвуя в сопровождении гуманитарных грузов, для освобождения людей из района боевых действий.

Виталий Александрович крепко пожал мне руку, помотав головой:

- Нет, не хочу вспоминать ту войну. Были у нас и потери, все было. Извините, у меня и без того много дел, от которых отвлекаться никак нельзя. Работа есть работа.

Мастер своего дела

Сергей Бажутин переехал с родителями в п. Комсомольский (ныне г. Югорск) в 1976 году. На глазах девятилетнего мальчишки этот деревянный поселок, состоящий в основном из общежитий и вагон-городков начал только застраиваться железобетонными домами. Мальчишка, как и многие из его сверстников, с большим интересом наблюдали за работой строителей. И поэтому не удивительным было для его родителей, что после восьмого класса Сергей решил учиться на сварщика в Советском профтехучилище. И этой профессии он в своей жизни ни разу не изменил, если не считать два года службы в армии.

- В 1986 году меня призвали в погранвойска, на Дальний Восток, - вспоминает Сергей Николаевич Бажутин. - В учебном подразделении я получил профессию вожатого собаки, и продолжил службу в мотоманевренной группе на 11 заставе в Посьетском погранотряде. Через несколько месяцев в дальневосточной мотоманевренной группе из нашего отряда, находившейся в Афганистане, пограничники готовились к демобилизации, и нас направили на смену им.

1 июня 1987 года Бажутин со своей группой был переправлен через реку Пянж на афганскую территорию, на точку Тути.

Только у старшего вожатого теперь уже не следовой, а минно-розыскной собаки была задача вести работу на горных дорогах и тропах Афганистана. Кроме поиска взрывных устройств, они останавливали и досматривали караваны.

- Служба была как служба, - говорит Сергей Николаевич. – На дорогах и тропах иногда устанавливались душманами мины. К счастью, собаки не подводили, мы их извлекали или уничтожали и люди не гибли. Мы понимали, что вокруг живет мирное население, поэтому старались поддерживать с ними хорошие отношения, даже с враждебными к нам кишлаками. Бывали и обстрелы заставы, и мы занимали круговую оборону и давали отпор.

За проявленную смелость Сергей не раз был отмечен командиром и награжден медалью «За боевые заслуги».

После демобилизации Сергей Бажутин долгое время работал сварщиком в СМУ-2 треста «Югорскремстройгаз». Принимал участие в строительстве кирпичного завода, спорткомплекса «Юбилейный», телецентра, и многих других объектов города, а также в капремонте компрессорных цехов Комсомольского ЛПУМГ на КС-11 и КС-20. Освоив сварку трубопроводов с большим диаметром в 2010 году он перевелся в Югорское УАВР.

Пройдя школу становления в сварочно-монтажной бригаде Анатолия Дмитришина, Сергей стал работать по 6 разряду. Сейчас эту бригаду возглавляет монтажник Олег Бабичев.

О Сергее, как о специалисте, так и человеке хорошо отзываются мастер Амур Сиражетдинов, ведущий инженер Александр Сорокин. А бригадир Олег Бабичев называет его золотым человеком и мастером сварочного дела самой высокой пробы.

- Наша бригада – это прекрасные и позитивные люди - Олег Бабичев, Рамис Мусаллимов, Владислав Снитко, Андрей Корнейчук, Руслан Филиппов, которые очень любят свою работу, - говорит Сергей Бажутин. – И мы ценим ее, стараемся держать рамку бригады на высоком уровне


Главная награда: вернулся домой живым

Кочелягин Андрей Александрович, начальник отдела по первичному воинскому учету администрации города Югорска. Член правления Ханты-Мансийского регионального отделения общероссийской общественной организации Российского Союза ветеранов Афганистана и Ханты-Мансийского окружного отделения организации «Боевое братство». С 1985 по 1987 годы служил в Афганистане.

С обязанностью войскового разведчика – выполнить задачу и остаться живым, Андрей Кочелягин справлялся. Правда, не всегда на «отлично». Не раз его секло осколками от взрывов снарядов, был контужен. Но, после этого всегда возвращался в строй, продолжая участвовать в боевых действиях, в добывании разведданных о расположении душманских отрядов, в захвате «языка»…

До призыва в армию он всегда был заметным: высокий, стройный, с широкой улыбкой и добрым взглядом. А еще и физически здоровым: будучи студентом Тюменского профтехучилища, выполнив спортивные нормативы, стал кандидатом в мастера спорта по биатлону, перворазрядником - по лыжным гонкам, зимнему многоборью, второразрядником - по летнему многоборью, по легкой атлетике и волейболу. Это (физическое состояние) и приметили «покупатели» призывников Ферганской учебки воздушно-десантных войск, и направили его в разведроту, где он после подготовки на отлично сдал экзамены по воинским специальностям и физической подготовке, и 18 октября 1985 года попал в Афганистан в разведроту 317 полка 103 воздушно-десантной дивизии.

В первой Пагманской операции произошла кратковременная стычка группы, в которой он был, с душманами. Рядовой Кочелягин, в довесок несший на себе ротный пулемет, мгновенно сориентировался и заняв оборону, открыл по врагу огонь… Испытание прошел, получив от старослужащих уважение.

На Кунарской операции их разведроте не везло. Всегда попадали в сложные ситуации, но и выходили из них победителями. Правда, «платили» за это разную цену, в том числе и смертью. Но совершая при этом подвиги, уничтожая много душман.

Вот и в этот раз на Кунаре, сошлись с душманами на расстояние броска гранаты. «Они, скорее всего, были обкуренными, - вспоминает Андрей Кочелягин, - вели огонь по нам стоя и очень плотно. Но нам удалось с южной стороны прорвать оборону, и с тылу напасть на душманский отряд, который не давал возможности разведроте дивизии выйти из-под их огня. Обошлось без раненых и убитых».

За эти действия стрелок Андрей Кочелягин получил повышение по службе, назначен в должности старшего разведчика, а позже и в звании - ефрейтор.

На следующей Панджшерской операции их группа попала под шквальный огонь противника из крупнокалиберного пулемета.

«Расчет душманского ДШК находился выше нас на 200-300 метров, - рассказывает Кочелягин. - Навели на них вертолеты, но их засада оказалась стационарной, и при подлете вертушек, они сразу же закатывали свой пулемет в пещеру, и уничтожить их расчет не удавалось. Командир приказывает мне и гранатометчику уничтожить этот расчет. Ситуация сложная. Мы попрощались друг с другом и выползли из укрытия на простреливаемую зону. Другого выхода не было. По нам открыли огонь, и мы начали быстро передвигаться с места на место, чтобы не дать возможности душманам вести по нам прицельный огонь. В один из

таких перерывов, когда душманы перезаряжали пулемет, Володе удалось выстрелить из гранатомета, и точно попасть в цель».

На мой вопрос о наградах, Андрей улыбнулся, сказав: «Мы же разведчики. Для кого-то такие действия – это героизм, а для нас это работа. Так считал наш командир».

А героических поступков у Андрея было много. Он со своей группой брал в плен снайперов, а если не удавалось, уничтожал, как и засады душман. Даже после контузии продолжал выполнять поставленную задачу. Не раз его било осколками и в грудь, и в спину, но спасал или бронежилет, или надетый «лифчик» с автоматными магазинами, или рюкзак десантника.

Андрея четыре раза представляли к награде – к медали «За отвагу». Но, по неизвестным причинам, где-то вверху видно тоже считали, что разведчики не герои. Уже будучи дома его нашла медаль «За боевые заслуги», вместо ордена «Красной звезды», к которому был представлен в предпоследней операции. Хотя главной наградой, считает он, была та, что вернулся домой живым. Хотя могло этого и не быть…

…Последняя операция была в Джелалабаде в апреле 1987 года, за полмесяца до демобилизации. Он вернулся в роту после контузии и принял участие в ней. Ехал со своей разведгруппой на БМП, сидел на месте старшего стрелка.

«Оператор был расположен выше, моя голова находилась на уровне его ног, - вспоминает Андрей. - Когда колонна остановилась, я пересел на БТР, шедший впереди. Когда колонна снова двинулись, та БМП, в которой я был до этого, через 200 метров подрывается. Оператору Андрею Зубову от взрыва – ногу оторвало. А у Горшкова, который сел на мое место, тяжелая контузия. Он на голову был ниже меня, повезло парню. А если бы я остался там, то, сами понимаете…»

Вернулся в мае 1987 года.

В этом же году в п. Комсомольском был образовано клуб воинов-интернационалистов, и Андрей был избран заместителем председателя. А после того, как Иван Цуприков проходил очередной курс лечения, был ранен в Афганистане, он возглавил его.

Сегодня в Югорске проживает 81 ветеран локальной афганской войны. Андрей так и остается председателем клуба, решает множество организационных вопросов, не только на уровне города, но и в Ханты-Мансийском автономном округе – Югре. Пишет стихи для песен об Афганистане, о службе в армии, о любви, и сам исполняет их.


Ошибка сапера стоит жизни

Сергей Николаевич Ефимчук, военный. Правда, сегодня с гражданским уклоном, пожарник в поселке Приозерный. Но и в этом деле требуется смелость, храбрость, как и саперу, в должности которого он долгие годы прослужил в Советской армии.

Когда Сергей был курсантом Тюменского высшего военно-инженерного командного училища, не раз встречался с его выпускниками-офицерами, приезжавшими в свою альма-матер. С однокурсниками они окружали их, прося рассказать об армейской жизни, и с открытыми ртами слушали. Особенно тех, кто служил в Афганистане. Страшными были рассказы, но никто из его товарищей после этого не написал рапорта командованию училища, чтобы перевели его с инженерно-саперного факультета на другой.

В сентябре 1984 года, командир саперного взвода в Забайкальский военном округе лейтенант Сергей Ефимчук был командирован в Туркестанский военный округ в Афганистан в Кундузскую мотострелковую дивизию. А через несколько месяцев, он заменил убитого командира взвода инженерно-саперной роты в Ташкургане.

Свою первую боевую операцию Сергей вспоминает с трудом. Колонна мотострелкового полка двигалась в пяти километрах от них - отряда обеспечения движения. Перед входом в ущелье под их тралом произошел разрыв мины. Саперы спешились, вооружившись щупами и миноискателями, начали обследовать этот участок. Разведчики, сопровождающие их, поднявшись в гору, заняли оборону.

«Ноль-один, ноль-один, на связи «крот». Я остановился, у меня есть работа», - по рации передал лейтенант Ефимчук командиру колонны.

«Тогда мы вскрыли около десятка мин, - говорит Сергей Николаевич. – С помощью «кошки» (веревки), сдергивая их с места, проверяли, установлены ли они на неизвлекаемость, а потом, вывинчивая из них взрыватели, забирали обезвреженные мины с собою, и двигались дальше».

На втором заминированном участке душманы открыли по саперам огонь.

«Пришлось задержаться, – вспоминает Сергей. - Мы открыли ответный огонь. Разведчики, отвлекая душманов от нас, вступили с ними в бой, а мы взялись за разминирование.

Другого выхода у нас не было, так как сзади стояла войсковая колонна, по которой душманы из своих засад могли открыть огонь. Командир части нас торопил, но мы не могли и определиться за какое время с этой работой справимся. Причины разные: не знали сколько установлено мин, где и каких. Особенно опасными были радиоуправляемые. Когда к ним приближаешься, и начинаешь готовиться к их уничтожению, противник ее подрывает, гибнут люди. А если к ней подсоединены и другие мины…».

«С помощью Мухтара (поисковой собаки) мы разминировали сотни мин, - вспоминает Сергей Ефимчук. – В одной из войсковых операций, когда обследовали дорогу, она села на обочине, показывая, что нашла взрывное устройство. Два сапера подошли к ней и произошел взрыв. Все погибли, двое солдат было тяжело ранено. Им оказали первую помощь, остановили кровь, параллельно с этим, продолжая разминирование…».

Опасная работа у сапера, еще и потому, что он идет всегда первым, под прицелом врага.

«Когда мы с колонной мотострелкового полка шли на Файзабад, наш отряд обеспечения передвижения попал под сильный обстрел, - рассказывает Сергей Николаевич. – Загорелась подбитая из гранатомета БМП разведчиков. Они

заняли оборону, а мы взялись за разминирование. Работали по-пластунски. Несколько саперов были ранены, их оттащили в безопасное место и оказали медицинскую помощь, продолжая работать. В общем обезвредив, извлекли около 60 противотанковых итальянских мин весом по 2.5 кг и по 6.1 кг тротила».

На Панджшерской операции взвод Сергея Ефимчука, получивший задачу охранять резервный боекомплект полка, попал в окружение. Оно сжималось.

«Мы заняли круговую оборону, отстреливались до последнего, - вспоминает Сергей Николаевич Ефимчук, - выдвинувшийся к нам на помощь батальон был задержан противником. Тогда командир части дал приказ уничтожить все боеприпасы. Мы обложили их шашками, подсоединили к шнуру. И когда душманы пошли в атаку, подожгли его и еле успели уйти. Взрыв был неимоверный, боеприпасы им не достались, душманы понесли большие потери, а мои хлопцы все остались живыми».

«Мы понимали, что любая наша ошибка могла стоить не только нашей жизни, но и многих других, идущих за нами, так как душманы использовали разные взрывные установки – неизвлекаемые, с различными замедлителями, радиоуправляемые, и с другими секретами. Поэтому, все зависело от нашего профессионализма и, конечно же храбрости».

Два раза лейтенанта Ефимчука представляли к званию Героя Советского Союза. Но, в конечном итоге он был награжден двумя орденами Красной звезды и орденом Красного знамени Афганистана. Не обошлось без ранений и контузий.

«Да я же не за награды воевал там! – смотрит мне в глаза Ефимчук. – Не за награды, а выполнял свой воинский долг. Я же офицер! А как тяжела была ноша этого звания! В боевых операциях погибли мой заместитель, командир отделения сержант Колмагоров, солдаты - Кобаков, Турсунбаев, Зайцев... Как боялся я их тела везти к родителям. Не выдержал бы такой встречи, - опустил глаза Сергей Николаевич. – Семь человек я потерял. А сколько было тяжело раненых, ставших инвалидами. Вот такую цену заплатил мой взвод».

Все сержанты и солдаты во взводе старшего лейтенанта Ефимчука были награждены медалями и орденами.

Закончил он службу командиром отдельного инженерно-саперного батальона. Сейчас работает в поселке Приозерном Надымского района. И со своей работой старается справляться так же ответственно, как и в армии.



Сила духа не всегда из стали

Он постоянно улыбается. Это его изюминка, как и доброта. Здороваясь, крепко жмет руку, и если у тебя было в этот момент плохое настроение, то оно ту же улетучивается, и все забылось. А по-другому и не может быть, светлая энергия Сергея Царева имеет огромную силу, которая вмещается в окружающих его людей, а значит и в тебя.

Вот такой он человек, старший инспектор службы корпоративной защиты Общества «Газпром трансгаз Югорск». И не только людей встречает он с широко открытой улыбкой, но и трудности, и испытания. А их за плечами у Сергея и не перечесть сколько. Главное, он всегда к ним готов. Это привычка с детства, укрепившаяся в юности. Мечтал быть десантником, и стал им. Попросился перед призывом в армию, чтобы военкомат направил его вЯлуторовский ДОСААФ, в котором готовят парашютистов, и попал туда. После – в десантные войска, потом – в Афганистан.И 10 мая 1986 года после ферганской учебки Сергей Царев был распределен в 357 полк воздушно-десантной дивизии, располагавшейся в Кабуле.
«Первая моя боевая операция состоялась через десять дней после прибытия в полк. Она проходила в провинции Суруби у Пакистанской границы, - вспоминает Сергей Царев. – Наша группа охраняла мост через реку. Не раз душманы пытались его заминировать, но мы им не давали такой возможности, как и выставить вблизи его, с нашей стороны, огневые точки. В ходе этой операции нашей дивизией было уничтожено много складов с боеприпасами, которыми снабжались душманские отряды…»
Сергей рассказывает быстро и очень коротко, что-то оставляя в стороне. И именно самое интересное. Когда их группа из девяти человек поднималась на место своейзасады, то шла по следам душманского отряда. И даже видела их, но моджахеды в бой не вступали. Это волновало командира десантников: почему? А ответом на его вопрос стал обнаруженный склад с оружием, от которого вооруженнаябанда и пыталась их увести. Но не удалось.
Не говорил Сергей и о том, что находясь на блокпосте, они всегда были под прицелом душманов. Но в бой те вступили только в конце операции, когда отряд Сергея, покинул свое место, спускаясь к мосту.
Кроме армейских операций проводились дивизионные. Не раз бывал в разведдозоре, в охране. Они проводились в оперативном порядке, без надлежащей подготовки. На гусеничной технике или вертолетом их доставляли в нужный регион, и оттуда своим ходом, для скрытности, направлялись на место «Ч». Но только уже не с автоматом, как говорится, налегке, шел туда Сергей, а с тяжелым ротным пулеметом и с несколькими ящиками боекомплекта. Помогали ему и сослуживцы, надевавшие на себя пулеметные ленты с патронами. И никто не роптал, так как понимали, как важно это оружие в бою, с высокой дальностью прямого выстрела, скорострельностью.
Когда попросил Сергея рассказать о самой сложной операции, он задумался, а потом пожал плечами. И невольно с ним согласился, понимая, что в каждой из них солдату было нелегко, независимо от того, на какую горную высоту приходилось им забираться, по каким подниматься или спускаться скальным уступам, или идти по «зеленке» (саду, роще), или по полю. Да, было не только тяжело, но и опасно, везде их ждали минные поля и засады.
«Когда вернулся домой, месяца три-четыре невольно смотрел себе под ноги, боясь наступить на мину или «растяжку», - говорит Царев. – Хотя понимал, что это гражданка, здесь нет войны».
Не раз его жизнь спасали броня БТР, БМП, камни, деревья, за которыми он успевал спрятаться.До сих пор остаются в памяти взрывы не только душманских гранат, мин и снарядов, но и пуль из крупнокалиберного пулемета ДШК, разрывавшие в дребезги камни, пробивавшие броню бронетранспортера… Конечно не сразу удавалось  погаситьи чувство боязни, приходившей после боя. Но успокаивало то, что повезло, остался жив.
А позже, когда был назначен командиром отделения, то познал вместе с этим и другое чувство – ответственности за подчиненных.
На Чарикаре онипопали под мощный огонь, который вела наступавшая на десантный батальонкрупная душманская банда. Бандитам, зажатым с тылу афганским полком, с фронта – их частью, было некуда деваться. Но шурави не дали им прохода в Пагман.
Об этом Сергей не стал подробно рассказывать, только махнул рукой. И улыбка на его лице поменяла свою форму на угрюмость. Потери были большими и в его роте, и во взводе. Психологически он не готов рассказывать об этом… Слеза покатилась по щеке. Вот, называется,и поговорили.
Крепко пожал этому парню руку: «Здоровья тебе и силы духа». Обнялись. Не знаю, нужно ли будет к нему приставать с таким вопросом в следующий раз. Наверное, нет. Возраст все-таки уже не тот. Да и, что говорить, в гибели своихсослуживцев, мы постоянно ищем и свою вину.


«Хочется, чтобы кругом был мир»

Сколько у него было командировок за реку Пяндж, притоку Амударьи, Дмитрий Васильевич Цух если и считал, то с легкостью мог сбиться. Каждая из них оставляла после себя много впечатлений, а главное, могла стать последней в его жизни. Но везло, возвращался живым. А долгим ли будет такое везение, его  сослуживцы, как и он сам, стремились об этом не думать, чтобы как говорится не разбудить «лиха». Ведь за этой рекой, притоком реки Амударьи, был Афганистан. Страна, в которой оппозиция, подпитываемая империализмом, набирала все большую силу, пыталась вооруженноуничтожить в ней все молодые зачатки растущей демократии в кишлаках и городах.  Шел 1983 год.

Дмитрий Цух, после школы, получил профессию слесаря контрольно-измерительных приборов в ПТУ г. Душанбе (Таджикистан). А через несколько месяцев, в 1982 году был призванв армию. Попал в краснознаменный Керкинский пограничный отряд, в Туркменистане. После 4 месяцев учебы был переведен в десантно-штурмовую маневренную группу.
«Мы тогда все горели желанием помочь афганскому народу выбраться из феодального общества, - вспоминает Дмитрий. –Я с сослуживцами подал рапорт командованию с просьбой перевести нас на границу с Афганистаном. Исвершилось, был направлен в 10 десантно-штурмовую маневренную группу».
В одну из задач этого подразделения, входило сопровождение каравановсостоящих из автомобильной и гусеничной техники, доставляющих продукты питания, одежду, вооружение в дальние пограничные подразделения, раскиданные на той стороне рекиПяндж в десяти-ста пятидесяти километрах от границы.
 В том периоде в этом регионе были сформированы несколько крупных террористических банд, пытавшихся подчинить себе этот регион с полумиллионным городом Мазари-Шариф.
«Не раз попадали на душманские засады. Они обстреливали наши колонны из различного оружия: минометов, крупнокалиберных пулеметов, устраивали минные поля, - рассказывает Дмитрий. – В одной из таких стычек, погибли пять моих товарищей. Нонесмотря на это нам удалось прикрыть колонну, и прорваться.
Участвовала наша группа и в армейских операциях. В одной из нихмы уничтожили очень крупную базу душман. И здесь были потери, нескончаемые потери друзей, - тяжело вздохнул Дмитрий Васильевич. – Не могу точно и описать своих действий в той операции, потому что они были связаны с происходившими там событиями, которые постоянно менялись. То, так сказать, окапываемся, потом – наступаем, и снова уходим в глубокую оборону. Душманы были везде, и снизу, и сверху, и спереди, и сзади. Кругом все горело, взрывалось, стреляло. А когда закончилась операция, командир нам сказал, что мы победили. Наверное,все мы были рады этому, но так про себя, что остались живы. Несколько человек погибли из нашего взвода, а остальные, почти все были ранены, контужены и психологически, и физически измотаны».
Дмитрий за эту операцию был награжден медалью «За отвагу». На предложения командования части продолжить службу в армии, поступив в пограничное училище, отказался. «Война – это не мое».
Вфеврале 1985 года, рядовой Дмитрий Цух вернулсяв Душанбе. Устроился в строительно-монтажное управление, строил насосные станции для полива хлопка. А в 1993 году перевелся в Правохеттинское ЛПУМГ «Газпром трансгаз Югорска», слесарем КИПиА на компрессорном цехе №3. Позже, был назначен инженером службы автоматизации и метрологии на КЦ №6.
В 2009 году Дмитрий Васильевич перевелся на вахтовый метод работы, продолжив работу слесарем КИПиАна Пуровскойпромплощадке Ново-Уренгойского ЛПУМГ. В коллективе он пользуется уважением и авторитетом. Дома, в Уфе, его всегда ждут жена Селиза, дочь Екатерина с внуками Арсением и Алисой.
«Хочется, чтобы кругом был мир», - говорит Дмитрий Васильевич Цух.