Гамбит Трояновского

Блажен, кто посетил сей мир
В его минуты роковые -
Его призвали Всеблагие,
Как собеседника на пир …
Ф. Тютчев


   Вы когда-нибудь держали в руках книгу,  изданную сто лет назад?  Такая книга передо мной на столе.  Посланница времен  столь отдаленных, что античные государства кажутся близкими. Эта книга    1913 года, именно тогда начался ХХ век, именно этому году посвящена «Поэма без героя»  Анны  Ахматовой.   Перед войной, предчувствуя беды и катастрофы, интеллигенция в России жила такой напряженной жизнью, какая  больше не повторилась в истории страны, разве что в Германии, перед приходом Гитлера к власти. А книга называется … «Культура орхидей». Причем здесь орхидеи, спросите вы? Дело в том, что автор ее был Иван Трояновский, малоизвестный сегодня, но знаменитый в начале века. В Москве в тот год активно работали многие объединения и литературно-художественные кружки и лучшие  из них были созданы при участии Трояновского. Наиболее знаменитым было «Общество свободной эстетики».  Финансировал общество фабрикант Владимир Гиршман, самые блестящие лекции читал Андрей Белый, а душой общества был Трояновский. После баррикад на улицах, разгрома первой революции, крови и подавления инакомыслия, интеллигенция спешила в элитный клуб, где можно было вкусно поесть, поиграть в карты ( доходы от карт были главным источником финансирования литературного кружка), но и послушать музыку в исполнении выдающихся композиторов, послушать лекции философов и посмотреть выставки  модных художников.   Художник Анри Матисс, приглашенный как-то в клуб,  был поражен глубиной обсуждения тем, что поднимались в дискуссиях, ничего подобного во Франции не было. Трояновский был душой общества, тактично вмешивался в непримиримые диспуты, мирил участников и все его любили.  Любил Шаляпин и отдыхал в его имени летом, любили Серов и Левитан, которых он лечил, любили молодые художники «Голубой розы». Трояновский, шутил Белый, ухаживал за молодыми талантами, как за орхидеями в своих теплицах. Когда-то Чарльз Дарвин гордился своим отцом, огромным толстым доктором. Когда доктор Дарвин входил в комнату больного, больной наполовину излечивался от одного вида его, доброжелательного голоса. Точно так действовал Трояновский на своих пациентов, только был он маленьким и худеньким.  Левитан приходил в дом доктора, часами молча сидел в мягком кресле, слушал игру на фортепьяно и с благодарностью, молча уходил в свою мастерскую.

      Именно орхидеи были страстью Трояновского. Он создал одним из первых в мире Общество любителей орхидей, собрал туда энтузиастов, издавал книги об орхидеях, в том числе ту, что лежит сейчас у меня на столе, устраивал выставки цветов. Доктор стремиля доказать, что выращивать на первый взгляд капризные орхидеи очень просто, это можно делать даже в комнатных условиях. Нужно только соблюдать правила, эти правила он четко приводит в свой книге для каждого растения. В обществе принимали участие не только любители, не только богатые меценаты, но и крупные ботаники, такие ,как Борис Федченко. Ботаники изучали и  тропические орхидеи,  и местные, туземные, как они говорили. В поисках редчайших видов они исколесили всю Московскую губернию и окрестности, составляли карты и определители. Орхидеи для Трояновского были символом нового мира. Не случайно он поддерживал именно художников авангардистов(хотя начинал свою коллекцию картинами передвижников, упрашивал академика Шишкина продать этюд с лопухами на старом кладбище).  Начало века – время зарождения модерна. На знаменитом особняке Рябушинского в Москве, модернистском проекте архитектора Шехтеля, фасад украшали изображения орхидей. Вычурные, изломанные линий, причудливые очертания подходили к вычерному стилю здания, одинаковому и внутри и снаружи, чтобы стать символом века. И на картинах многих современных художников орхидеи как правило совсем не реалистичны и не похожи на фотографии, исполнены в духе картин начала века.  Но вот началась революция и гражданская война и жизнь обществ и кружков прекратилась. Трояновский уехал в свое имение под Калугу (домик был таким маленьким, что местные крестьяне им не заинтересовались, не сожгли, а может быть помнили, что доктор  Трояновский всегда лечил их бесплатно). В усадьбе, отрезанной от мира снегами и бездорожьем , семья и гости доктора ели мороженую картошку и продолжали еще жить  по-старому. Сочиняли музыку, писали картины и … ухаживали за орхидеями. В трех теплицах с разной температурой Трояновский продолжал выводить гибриды, один из них вы видите на фото. А когда война закончилась, Трояновский передал свою коллекцию, сотни уникальных орхидей,  в Ботанический сад Ленинграда. Судьба коллекции трагична.  Еще до революции теплицы Трояновского сгорели однажды в пожаре, были восстановлены усилиями друзей и поклонников его таланта, но вот блокаду орхидеи не перенесли. Замерзли.
Исчезла интеллигенция, исчезли кружки и общества, не переиздавались книги об орхидеях. Но во времена оттепели вновь зашевелились немногие энтузиасты экзотических растений. Их я встретил однажды в библиотеке «Общества испытателей природы», в старом здании университета.  В уютном зале с высокими потолками, уходящими в таинственную полутьму, среди огромных книжных шкафов, где бережно хранились старинные фолианты, возле столика с вычурной лампой под зеленым абажуром, несколько любителей орхидей собирались для общения. Обсуждали новые гибриды, прочитанные книги, например,  о флоре бесконечно далекой  Камчатки,  где ботаник Комаров обнаружил удивительное разнообразие окраски у венериных башмачков. Казалось, их голос никогда и никто не услышит. Но вдруг Советский Союз распался, и, о чудо, Общество орхидей возродилось одним из первых! Его возглавил второй после Трояновского председатель, Игорь  Белицкий, увы, не надолго. Мецената Гиршмана не нашлось в новой России. Общество снова  распалось, энтузиасты общаются в Паутине, но не пропал интерес к орхидеям, Трояновский все-таки всем  доказал, что выращивать орхидеи - это просто, теперь эти цветы можно встретить почти в каждой квартире. Есть еще надежда, что в новых условиях Общество возродится.  Общение с природой, с удивительными растениями всегда будет важной составляющей литературной и художественной  жизни. Закончу словами из книги Трояновского.
«Природа – наша единственная и, конечно, самая лучшая наставница  … мы старались лишь наметить те пути, которая она нам указала, и по которым каждый может идти к дальнейшему совершенству».