День рождения

Посвящается памяти моего отца-Девицына Ильи Ивановича урожденного хутора Кокаревка.

Предисторией этого повествования послужила книга Марка Поповского «Пять дней одной жизни», вернее не сама эта замечательная книга, а надпись ,на обратной стороне  титульного листа.  «Дом отдыха  Мисхор.  Девицыну Илье Ивановичу в день рождения,     6 февраля 1966 года, от товарища Корецкого Петра Филипповича» и подпись.
Отец, всегда  помнил этот февральский день и  однажды он поведал мне об этом .Это был его день рождения подаренный судьбой второй раз, по паспорту он родился 25 июля, накануне большого престольного праздника-Ильин день и естественно его назвали  Ильей, и отмечал он день рождения на этот престольный праздник-2 августа.
А 6 февраля 1944 года его тяжело ранило, и это ранение возможно спасло ему жизнь. В конце 1943 года, батальон оказался в окружении, вышли с оружием, с документами,  и знаменем.   СМЕРШ   для выяснения личности военнослужащего, побывавшего на захваченной врагом территории отправлял его  в фильтрационный лагерь. Дорогой читатель, наберись терпения, и я расскажу эту историю, историю второго рождения…
 Стоял на редкость теплый день 6 февраля1966 года. Дом отдыха для тружеников села, в Мисхоре был уютный и отдыхающие,  адаптировшись  в течении 2-3 дней к местному климату, строили планы к туристическим поездкам .В фойе  за журнальным  столиком сидели двое мужчин, в костюмах   оба коренастые , с орденскими планками на груди, неторопливые, взгляд, спокойный уверенный голос и невольно догадываешься о предмете их беседы---война. Дорогой читатель , пора нам познакомиться  с  нашими  фронтовиками. В их жизни война заняла такое большое место, что почти не осталось , ни времени, ни здоровья, на другие дела. Илья Иванович , на лице спокойная улыбка ,волос черный,  с сединой, густой ,вьющийся ,в руках была потушенная трубка. Петр Филиппович-наоборот был очень подвижен и разговорчив, и лицо его  было похоже на актера, острый нос и тонкие губы и волос русый.  Беседа этих двух мужчин действительно была о войне, о тех плацдармах и фронтах где каждый из них прошел свой путь, в яростных атаках, в промерзлом окопе, вжавшись в родную мать землю под бомбежками, в холодных прифронтовых госпиталях, где хирурги  с красными от недосыпа глазами решали , быть тебе инвалидом ,без руки или ноги  или попробовать собрать раздробленные косточки  и ценой неимоверных усилий  докторов и  самого раненого с его крепким здоровьем  совершалось чудо, косточки срастались, мышцы начинали разрабатываться и можно через два-три месяца опять на фронт. Илья  Иванович после небольшой паузы немного улыбнулся и сказал собеседнику—а сегодня у меня день рождения, второй день рождения, а первый законный, я отмечаю как и положено, на Ильин день,2 августа. В этот день 6 февраля 1944 года судьба подарила мне вторично Жизнь, а смерть была рядом, в нескольких сантиметрах. В это время прозвучало приглашение отдыхающим  на обед и наши знакомые пошли в столовую ,украшенную кованными решетками и  панно.
После обеда собеседники опять встретились и решили, что вечером они отметят день рождения. Илья Иванович зашел в местный ресторан и заказал столик на двоих, администратор с орденскими планками на пиджаке, поинтересовался , друга встретили? Да, встретил друга и брата. Мы с ним вместе фрицев били под Москвой и Сталинградом , все фронтовики друзья и братья по крови, пролитой на полях сражений, и сразу последовал вопрос, на каких фронтах воевал администратор. За стойки вышел человек на деревянном протезе  и подал руку для рукопожатия. Аслан- 2-ой Беларусский, сказал администратор. 2 мая 1945 года   попал под арт-обстрел, и показал на свою деревянную ногу. Илья Иванович пригласил и Аслана на  свой день рождения, на что администратор с радостью согласился. В назначенный час,  за небольшим столиком сидело трое мужчин, которым немножко за 50—именниник родом из Воронежской области,  Петр Филиппович из Белоруссии и Аслан-из Адыгеи. Разница в возрасте была небольшая-3-4 года. До войны каждый прошел кадровую службу в войсках , и войну встретили в зрелом возрасте 28-30 лет. Это поколение встретило войну с самих первых дней, но имеет потери меньше,  чем ребята, в возрасте 20 лет.  Был опыт, была армейская закалка, более устойчивая психика, к ежедневным потерям своих боевых друзей, была постоянная мысль выжить и победить фрицев. Официант принес блюдо с  мясом,  зелень, лепешки и еще на подносе стояли накрытые салфеткой аллюминиевые кружки с налитой в них наркомовских 100 грамм водки.                Аслан на правах хозяина и тамады сказал тост. «Друзья мои, свой первый тост мы выпьем за нашу Победу! Мы сломали хребет фашисткой гадине в самом её логове-Берлине. В 1941 году это была самая сильная армия на земном шаре, но мы её разгромили, мы учились воевать под Москвой и Сталинградом и ценой огромных потерь и лишений, мы своим детям и внукам подарили свободу»!                Мужчины выпили из кружек и этот привкус наркомовских 100 грамм напомнил им военные годы.                Второй тост, Петр Филипович начал с воспоминания. Я сейчас среди вас дорогие друзья,  и это благодаря моему товарищу, грузину-Гоги. Когда мы ворвались в немецкие окопы, была рукопашная схватка, немцы упорно сопротивлялись, и многие ребята там погибли.  Я увлеченный   атакой  бросил в блиндаж лимонку и укрылся за бруствером, и в это время увидел, что в мою сторону разворачивается фриц с автоматом. Мне было виден его озлобленный оскал загнанного зверя. Ну все, мне конец, пронеслось в голове , и вдруг вижу, фриц дернулся и начал оседать. К нему подошел  Гоги, и вытащив со спины свой клинок, и  начал его вытирать полою немецкой шинели. В нашей развед-роте, он всегда без шума снимал немецких часовых. Двухметрового роста, чемпион  Грузии по борьбе, врожденный разведчик. Меня взяли в разведку за знания немецкого языка ,   я с родителями последние три года перед войной жил в Германии и немецким владел хорошо.   Вот за что я пью  вторые наркомовские  -за дружбу народов, я белорус,  Илья Иванович русский, Аслан-адыгеец, но мы были в окопах все братья одной большой семьи, под гордым названием СССР.  Все вместе мы разгромили фашистов. Мужчины выпили  и слово взял именник-Илья Иванович. «Война закончилась двадцать лет назад, но она жива в каждом из нас, кто прошел её дороги, кто видел смерть своих боевых товарищей, кто видел сожженные деревни  и города, кто на месте своего родительского дома, после войны, находил  воронку, поросшую бурьяном. Третий тост за тех кто не дожил  до Победы»! Мужчины выпили  молча, не чокаясь.  Аслан обратился к имениннику. Илья, расскажи о твоем втором рождении.  Илья Иванович, не спеша закурил свою трубку, и приятный запах  табака, распространился в зале.
Илья Иванович начал свой рассказ: Войну я встретил работая механиком кирпичного завода  в родном городе Россошь. Отстояв в очереди полдня, меня принял военный, с двумя шпалами на петлицах.  Подробно расспросив, о службе на Дальнем Востоке, он что-то написал на листочке и сказал, чтобы я сегодня был в Острогожске, в расположении учебного батальона. На фронте острая нехватка младших командиров. В Острогожск я прибыл поздно ночью. После трех месяцев военной подготовки, нам присвоили звание младший лейтенант и на петлицах красовался один кубик. На следующий день ночным поездом,  весь выпуск отправили под Москву, на формирование. Распределив нас во вновь сформированные части из Сибири и отправили под Малый Ярославец. ЭТО БЫЛО В СЕРЕДИНЕ ОКТЯБРЯ 1941 ГОДА…
     А теперь из скупых сводок для Верховного Главнокомандующего:
7 октября 1941г. немцы замкнули кольцо окружения вокруг наших войск, защищающих Москву, захватив  Вязьму, (преодолев оборону и около 140 км за 6 дней с cеверо-запада и 240 км. юго-запада от Вязьмы). Во время окружения наших двух фронтов (западного и резервного – около 800-900 тыс. войск) из вяземского котла вырвалось из окружения только около 85 тыс. чел. Еще около 90 тыс. чел. не попали в окружение (не попали между танковыми клещами немцев).
После окружения наших войск в котлах до Москвы немцам оставалось проехать по Минскому шоссе 195 км, а со стороны Юхнова (юго-западное направление) – 190 км. по Варшавскому шоссе.
Немецкое наступление было стремительным. После прорыва фронта с 2 по 13 октября передовые части вражеской немецкой армии преодолели не менее 200 км до Можайской линии обороны (а некоторые части и больше).
Немецкие солдаты шли по магистральным шоссе, большакам и проселочным дорогам. Это был гигантский поток, устремленный на восток. В нем было что-то апокалиптическое. Те, кто пережил оккупацию, вспоминая осенний марш немецких войск к Москве, говорили: шла армада, нескончаемый поток, в деревнях, сутками, курочке через дорогу невозможно было перебежать — люди, кони, машины, танки, орудия на тракторной и гужевой тяге. В небе косяки самолетов. Гул, топот, пыль, лязганье оружия и гусениц. И все это — на Москву, на Москву, на Москву. Казалось, нет такой силы, которая могла бы даже встать на пути, а не только остановить этот сокрушительный в своей огромности, нескончаемости и мощи. Этот марш почти двух миллионов немцев и их союзников.                Поистинне людоедским документом нацистской Германии стал генеральный план «Ост» – план порабощения и уничтожения народов СССР, еврейского и славянского населения завоеванных территорий. Представление о том, как нацистская верхушка видела ведение войны на уничто-жение, можно составить уже из выступлений Гитлера перед высшим командным составом вермахта 9 января, 17 и 30 марта 1941 г. Фюрер заявлял, что война против СССР будет «полной противопо¬ложностью нормальной войне на Западе и Севере Европы», в ней предусматривается «то¬тальное разрушение», «уничтожение России как государства». Пытаясь подвести идейную базу под эти преступные замыслы, Гитлер объявил, что предстоящая война против СССР будет «борьбой двух идеологий» с «применением жесточайшего насилия», что в этой войне предстоит разгромить не только Красную армию, но и «механизм управления» СССР, «уничтожить комиссаров и коммунистическую интеллигенцию», функционеров и таким путём разрушить «мировоззренческие узы» русского народа.                Перед этим, 5 октября когда катастрофа стала очевидна из блокадного Ленинграда в Москву был вызван генерал армии Г.К. Жуков. 7 октября Жуков прилетел в Москву и был назначен командующим Западным фронтом – фактически командующим обороной Москвы, которую нужно было создавать с "нуля".
На линию обороны под Москвой началась переброска войск с соседних фронтов и из глубины страны. Сюда перебрасывались 14 стрелковых дивизий, 16 танковых бригад, более 40 артиллерийских полков и ряд других частей.
Возводились в ускоренном темпе укрепления – в этом участвовали около 600 тысяч жителей Москвы и Подмосковья из них 70-75 % женщин.
Бои приняли характер войны на истощение – когда подошедшие части тут же бросаются в бой и их цель как можно больше убить противника - остановить немцев любой ценой. Немцы продвигались потом ещё на километр, подходила еще одна наша часть и занимала оборону – опять бой на уничтожении. В общем, победит тот, у кого раньше солдаты закончатся, кто кого уничтожит уже без всяких интеллектуальных стратегических изысков. Немцы в этот момент также действовали.               
Вот в такую мясорубку и попал командир взвода младший лейтенант  Девицын Илья Иванович со своим взводом. Когда от батальона оставалось  только его номер, знамя и немного личного состава, батальон отправляли на переформирование и пополнение , и опять их ждал передний край. Огненная машина войны перамалывала  людей, технику,  превращая их в пепел и пыль. Солдат ,техника и боекомплект, были просто расходным материалом. Но была и идеология, наша  Советская и фашистская. Каждый красноармеец,  из державших рубеж под Вязьмой и Малым Ярослацем,  понимал, пропустить врага к Москве, это потерять крупнейший узел ж/д коммуникаций, связи, политический центр, а главное, как символ сопротивления врагу.                5 декабря 1941 года случилось долгожданное контрнаступление наших войск под Москвой. Ставка определила его дальнейшую цель: нанести поражение всей группе армий «Центр». В контрнаступление перешел Калининский фронт под командованием генерал-полковника Ивана Конева. 6 декабря в контрнаступление также перешли Западный фронт (командующий генерал армии Георгий Жуков) и правое крыло Юго-Западного фронта с командующим маршалом Советского Союза Семеном Тимошенко. В операции также участвовал вновь созданный Брянский фронт. Войска Калининского фронта 16 декабря освободили Калинин и продвигались к Старице и Ржеву. К концу месяца, отбросив врага на 50 – 100 км, они вышли на рубеж Волга, Ржев, Зубцов, Погорелое Городище. Здесь фронт стабилизировался. Войска правого крыла Западного фронта во второй половине декабря овладели городами Высоковск, Теряева Слобода, Волоколамск и главными силами вышли на рубеж рек Лама и Руза, где противник подготовил крепкую оборону. После Москвы,  мы сами поверили, что  немца нужно и можно бить на поле сражения, за  сожженные и разоренные города и села, за смерть детей и женщин в концлагерях, за слезы матерей потерявших  на войне своих сыновей и дочерей.  Новый 1942 год встретили в окопах под Малым Ярославцем. На взвод принесли подарки  из сибирского села. Кисеты , рукавицы вязанные, носки шерстяные и был подарок с надписью вручить командиру. Илья Иванович достал трубку  набил её пахучим табаком и закурил. В пакете была вот эта трубка и кисет с табаком. С тех пор я стал курить, а до этого  и не пробовал, а мне уже тогда исполнилось   28 лет.  Именинник, немного замолчал  как-бы припоминания   события той военной поры, а потом продолжил, в ноябре1943, попали в окружение, командира батальона убило при артобстреле, были  большие потери, а после боя командование принял начальник  штаба, капитан. К нам примкнули еще бойцы от других батальонов. Начали прорываться к линии фронта, шли только ночью, днем отлеживались в лесу .В отряде начался голод. Провизию добывали заходя в села. Нарвались на немецкий гарнизон и половина отряда потеряли  в этом селе. Больше в села не заходили. Среди нас был якут, охотник. Он нас спас от голодной смерти и цынги, учил как днем разводить костер , чтобы немцы не заметили дым. Он знал какие коренья и уже сухие травы варить , чтобы не было цынги. Придя к линии фронта, два дня маскировались и выжидали момент для прорыва к своим.  Во время прорыва еще многих бойцов потеряли от перекрестного огня немцев, и наши на передовой, ночью, тоже по нам открыли огонь. Почти сразу мы попали в «ласковые» руки СМЕРШа.  Несколько человек  сразу умерло от переедания ,непроходимость кишечника. Допросы длились бесконечно, у всех вышедших из окружения были при себе документы, табельное оружие и знамя нашего ботальона. Особисты нас не пытали.
      Просидели мы в особом отделе армии, почти две недели. Сидели в здании школы, под охраной энкаведэшников.
      В первые два дня рассадили в разные классы и заставили подробно написать – где, когда, при каких обстоятельствах попали в окружение.      Дня через три следователь устроил нам с товарищем перекрёстный допрос. Пытался поймать на нестыковках, да, видимо, нестыковок серьёзных не получилось.
      Потом про нас дней на десять забыли. Думаю, запросы отослали и ждали ответы.      Кормили неплохо. Возможно, где-то недалеко располагалась полевая кухня. Каши, суп из концентратов, картошка, хлеб-чернушка или сухари. Правда, всё это без какого-либо намёка на жиры и тем более на мясо.
            В один из дней нас вызвал следователь. Мы стояли перед ним, переминались с ноги на ногу и ожидали решения нашей судьбы.
      Следователь сидел за столом, изучал бумаги. Потом исподлобья посмотрел на нас и объявил:
      -Значит так, пособники Гитлера! Пришли документы на вас. В них есть подтверждение о вашей прошлой службе в Красной Армии. Характеристики, в целом, положительные. Даже правительственные награды у вас были.
      Мы оба громко выдохнули. Напряжение отпустило.      -Вот я и говорю, - продолжил он, - пособничество налицо, отбились от своей дивизии, и оказались на вражеской территории, и возможно вы  немцам за банку тушенки продались. Но великая наша Родина и товарищ Сталин решили проявить к вам великодушие и дать возможность собственной кровью смыть позор окружения.      Принято решение - направить вас в формируемый штурмовой батальон. Вот предписания. Через два дома по улице расположена комендатура. Явитесь туда, а дальше вас направят к месту формирования.
      К вечеру нас и ещё человек сорок мобилизантов, усталый старшина-сапёр доставил в учебный лагерь,  вот об этом подробно…                Изучив опыт боев за крупные города и укрепленные районы обороны противника, командование Красной Армии пришло к выводу, что обычные методы наступления, применяемые в полевых условиях, не дают желаемого успеха при штурме городов и укрепрайонов. Мощные инженерно-оборонительные сооружения, разветвлённая сеть минных заграждений и большая плотность огня сводили на нет испытанные методы ведения боевых действий. Для этого Ставкой ВГК было принято решение о создании отдельных штурмовых стрелковых батальонов (ОШСБ), которые отличались от штрафных рот и штрафных батальонов.  1 августа 1943 года, спустя почти год после создания штрафных подразделений, вышел приказ Народного комиссара обороны о создании офицерских штурмовых батальонов.
Штурмовики
В военном обиходе их называли «смертниками». Использовали на самых гиблых направлениях. Они всегда шли впереди основных сил. В живых оставались немногие.
О штурмовых батальонах в истории войны еще ничего не сказано. Историки и публицисты путают штурмовиков со штрафниками. О штрафных ротах и батальонах, состоявших из уголовников и дезертиров, осужденных военными трибуналами, уже написаны книги и сняты кинофильмы. О штурмовых батальонах пока молчат. Потому что стыдно.
В штурмовые батальоны отправляли всех офицеров, освобожденных из плена или вышедших из окружения . В отличие от штрафников ,штурмовиков вооружали еще до выдвижения на исходные для атаки позиции. Заградительные отряды в тылу штурмовых батальонов не стояли: не затем офицеры из окружения выходили и из плена  бежали, чтобы в бою отступать. Эти подразделения, положение о которых пока не опубликовано, в боях показали себя с отличной стороны. Немногих оставшихся в живых штурмовиков восстановили в прежнем звании и направили воевать дальше в составе регулярных частей Красной Армии. Согласно приказу: «…отдельные штурмовые стрелковые батальоны предназначаются для использования на наиболее активных участках фронта…». Для «штурмовиков» это означало только одно — воевать на самых тяжелых участках огневого рубежа передовой и кровью искупать свою «вину». И своей крови офицеры воискупление «вины» не жалели и пролили её предостаточно. Как вспоминал впоследствии один из военнослужащих штрафного подразделения: — «…людей хватало на один-два, редко на три серьезных боя. Практически никто во время наступательных боев более месяца в строю не держался».      Почти месяц, конец декабря и часть января и мы занимались боевой учёбой и тренировками в преодолении оборонительной линии, сильно насыщенной инженерными сооружениями.
      По слухам из сапёрной роты должны были сформировать штурмовую группу. Задачи для неё ставились самые разные: разминировать проходы для танков и пехоты; окружать и уничтожать доты, выжигая их огнемётами или подрывая фугасами; сражаться против фашистов в городах. Одним словом, быть на острие наступления. А в том, что наступление начнётся в самое ближайшее время, никто не сомневался...   Через два месяца батальон ОШСБ направили  к Старой Руссе, это было в конце  января 1944 года. Была снята блокада Ленинграда
И вот 6 февраля, нас  затемно подняли, накормили горячей кашей ,выдали на сутки сухой паек, выдали белые масхалаты и лыжи.
Батальон стоял в небольшой балке и ждал команды. Мимо  нас, прошел небольшой отряд  лыжниц. Девчата бедовые, отпускали в наш адрес грубые шутки, мол мы сейчас немцев выбьем с высотки. За лесом  слышались  разрывы мин и  строчил пулемет. Ну вот и команда овладеть высотой такой-то у деревни Ольховка. С  овладением этой высоты, будет открыт путь к Старой Руссе. Из вооружения у каждого,  из нас автомат, две гранаты и нож. Когда  мы вышли на заснеженное поле перед деревней на пригорке увидели страшную картину.Почти все девчата были уничтожены огнем пулеметов и минометным огнем. Раненые в кровавом снегу звали санитаров, но санитары не шли, прицельно работали снайпера и все что шевелилось и двигалось ждала неминуемая смерть. Спасали небольшие воронки от снарядов, в них можно было укрыться. Команда была только вперед, кто заляжет будут расстреляны  на месте. Вначале была зловещая тишина, немцы видели наступление нашего батальона, но не стреляли. ДО ПЕРВОЙ ЛИНИИ ОКОПОВ ОСТАЛОССЬ МЕТРОВ  СТО ПЯТДЕСЯТ,МЫ УЖЕ ВИДЕЛИ ФИГУРЫ НЕМЦЕВ  И ПРИГОТОВИЛИСЬ К РУКОПАШНОЙ И ВДРУГ НАЧАЛСЯ АД. РАБОТАЛО СРАЗУ НЕСКОЛЬКО КРУПНОКАЛИБЕРНЫХ ПУЛЕМЕТОВ КОТОРЫЕ КОСИЛИ НАШ БАТАЛЬОН КАК КОСА  УТРЕННЮЮ ТРАВУ. Я ПОЧУВСТВОВАЛ СИЛНЫЙ УДАР В ПРАВУЮ РУКУ  И ОТ БОЛЕВОГО ШОКА ПОТЕРЯЛ СОЗНАНИЕ. Очнулся и увидел что правая рука висит, как тряпка , и левая тоже раненная,но кость не задело, попал под пулеметную очередь, чуть чуть, влево или вправо и этого рассказа уже бы не было, вместе с его автором. Не помню как перекатился в свежую воронку,  и там был  из нашего батальона рядовой-капитан раненный в ногу. Он перевязал мне руки выше ранения чтобы не истек кровью и из моей баклажки дал мне водки, а времени было где-то часов двенадцать, мороз минус десять, но при большой влажности и ветре, человека без движения, превращал за пару часов в сосульку. Санитары начали вывозить раненных на санях только часа в четыре, когда наступили февральские сумерки. Высотку мы взяли , но потеряли 2/3 батальона, а в окопах ребята зубами рвали фашистов, такая была ярость и злость. Помню прифронтовой госпиталь в палатках, в лесу.  Пожилой хирург осмотрев мою раздробленную руку дал команду наложить шину и отправить в госпиталь. Рядом был небольшой аэродром и наши легендарные «кукурузники» У-2 с подвесными контейнерами под крыльями,  забирали на борт по 4 человека. Доставили в Мичуринск. Во время войны в Мичуринске было очень много госпиталей. При первом осмотре главврач, женщина,  подполковник медицинской службы Лидия Андреевна,  вынесла приговор, готовьте к ампутации, начинается гангрена. Левая рука была тоже раненая, но я смог из-под подушки вытащить свой табельный ТТ и пригрозил, если отрежешь руку, пристрелю. Пистолет конечно отобрали и возвратили при выписке, но руку сохранили, правда она была нерабочая, на самолете (такая жесткая фиксация), но косточки срослись и  после госпиталя уезжая в Россошь, я стоял в Мичуринске на перроне. Мимо меня прошла  Лидия Андреевна, она кого-то встречала. Я подошел к ней сзади и положил правую руку ей на плечо. Она меня конечно не узнала, возмутилась, лейтенант, что вы хулиганите, позову патруль, вы наверно пьяны. Я улыбнулся и ответил, эту руку вы хотели ампутировать, но я и ваши доктора сохранили её. Она улыбнулась и  сказала, выздоравливай лейтенант, война еще не кончилась. Приехал в родную Кокаревку, в конце апреля, где в старой хатенке жила моя мама,  Наталья Андреевна. Время было голодное, рука еще не работала, и нужно было её разрабатывать. В колхозе была пасека и за ней ухаживал инвалид , без ноги, друг детства  Василий. Улики с пчелами  стояли в яблоневом саду, который мы ребятишками еще  в 4 классе сажали, рядом с железной дорогой. Сад за время войны зарос бурьяном и надо было его обкашивать. Вот таким занятием, я и разработал почти неподвижную руку, правда она стала немного короче, раздробленные косточки вытащили во время операции. Из еды был свежий майский мед и прошлогодние соленые огурцы и зеленый лук, хлеба почти не было. Вот нарежем с Василием лука, огурцов соленых и зальем  медом и такой салат кушали. Находясь на выздоровлении я женился в Кокаревке,  и пройдя медкомиссию получил предписание в октябре 1944 года отбыть в город Клинцы ,Брянской области, на должность командира роты саперного батальона, то есть в действующую армию, я уже не попал. В апреле у меня родился сын  Виктор  и спустя полгода жена  с сыном приехали  ко мне в Клинцы. В 1946 была большая демобилизация и я с семьей приехал в Россошь и работал на кирпичном заводе механиком. Именинник замолчал раскуривая немного погасшую трубку , а Василий Филипович продолжил, у каждого солдата  была своя война, своя судьба, но нас объединяло общее чувство долга, что именно ты должен защитить свою Родину, своих близких от врага. В 1939 году Гитлер порабощал по очереди,  страны Европы и никто не мог ему помешать. И в 1941 году на СССР напала, самая  большая  и хорошо вооруженная, армия мира. Никто не мог ей противостоять.  Англичане высадили десант в Нормандии, но потерпели поражение, и бросив свои пушки  и танки, обратно  в Англию отплыли. Да мы учились воевать, были поражения под Харьковом, Киевом и Вязьмой, НО МЫ ВЫСТОЯЛИ И РАЗГРОМИЛИ ФАШИСТОВ.
Р.S.
Вот как получается дорогой читатель, на момент этой встречи, прошло более двадцати лет со Дня Победы , а война в памяти наших ветеранов не проходит. Еще многим  по ночам снятся  яростные атаки, и этот Последний Бой…   Не будем им мешать, пусть они вспомнят дороги войны, своих боевых товарищей, свою Победу. Пусть они еще выпьют сто граммов наркомовских, им сейчас все можно, они Победители.
Виктор Девицын.  Деревня Охотино, февраль2019 год.