Чёрный Ворон. Последний дневник. 2 часть. 25 глава

   Кит всё продолжал доставать водителя:
 - Хватит, - резко повернулась к нему я. – Оставь его.
 - Я просто хочу услышать ответ!
 - Успокойся, - Ник встал на мою сторону. – Не трогай его.
 - Но я…
 - Кит, хватит! – даже Люси сверкнула на него злыми глазами. – Сколько можно?!
  Красный свет на светофоре замигал, готовя жёлтый. С опаской, но я легонько потрепала вокалиста за плечо:
 - Ворон, скоро зелёный… светофор мигает.
  Блондин поднял голову и, вытерев рукавом струю крови из ноздри, ответил:
 - Я не против.
  Машина тронулась. Все сидели с испуганными лицами, но боялись сказать хотя бы слово. Я снова взяла эту роль на себя: пыталась уговорить его остановится и поменяться с кем-то местами, но тот не слушал и лишь в конце бросил хладнокровное «Нет».
  В машине было тихо. Теперь Кит молчал. За это, кажется, все мы были ему благодарны. Дорога до отеля была длинной. Я не помню, как мы ехали. Знаю только, что через пол часа чугунного молчания уснула.

    Меня разбудила ладонь Ворона на плече. Отель был похож на жилой дом и внутри оказался довольно приятным, домашним. Взяв себе номера (Я и Ворон, Мэдди и Волк. Люси. Кит), мы все разошлись по комнатам.
  Блондин сразу же лёг на двуспальную кровать, стоящую около большого окна, стёкла которого были прикрыты массивными шторами. Я легла рядом с ним, боясь, что парня это может разозлить, но он обвил мою талию руками и, вздохнув, зарылся лицом в мои волосы. Почувствовав, что начинаю засыпать, я сказала:
 - Пустишь меня в душ? Пока есть такая возможность. Я быстро помоюсь и вернусь, ладно?
   В ответ тот лишь отодвинулся, опустив руки и поцеловав в лоб, перевернулся на другой бок.
  Я воспользовалась моментом и быстро ушла в ванную, которая, слава Богу, была в номере.
  Насколько хорошо мне было под водой, настолько же стало плохо, когда я вышла. Ворона не было. Я позвонила всем из нашей компании, но никто не знал, где он. Панику усилило то, что в кармане я не нашла успокоительные и не досчиталась одной таблетки Тилокса. Все мы, кроме Кита, который сказал, что его это не касается, отправились на поиски. Не знаю, где бы мы искали в незнакомом городе, но консьерж подсказал нам, что блондин ушёл в сторону ночного клуба.
 
  Это было старое, обшарпанное здание с большой светящейся вывеской, которая периодически мигала, и вовсе не для привлечения внимания. Свет был тусклый и еле держался, будто лампочки внутри доживали последние дни. Около входа толпилось несколько компаний пьяных парней с сигаретами и бутылками пива. Почти возле каждого из них стояли не менее трезвые девушки, небрежно опираясь на плечи парней, как на стойки. Волк отодвинул меня, Мэдди и Люси за свою спину и пошёл первый. Конечно же, пройти просто так, тихо, это не про нас. Какой-то бородатый незнакомец в драном пиджаке и спортивных штанах, не первой молодости, пристал к нам, прося угостить его сигареткой. Ник отмахнулся от него, дав одну штуку и быстро завёл нас внутрь.
  Я уже привыкла к таким местам и заметила, что все они были похожи друг на друга: тёмное помещение, светящиеся огни под потолком, который покрытый слоем пыли и паутины, попсовые басы, отдающие чуть ли не в кишки, куча народу, конвульсивно трясущих своими телами якобы в такт и «круто», запах пота, сигарет, дешёвого алкоголя и барная стойка с, на этот раз, крепкой, тёмноволосой девушкой–барменом. Та стояла, безразлично надувая пузырь из жвачки, разливая заказы клиентам, которые ей явно были «по–барабану». В углу обычно располагалось несколько деревянных, старых столиков с такими же стульями – место отдыха от танцев, толкучки, где можно крепко «нажраться», заснув прямо на стуле. Этот бар не был исключением из всех вышеперечисленных особенностей заведений подобного рода.
  Ворон сидел за своим столиком, на котором стояло две бутылки пива. Одна пустая, а другая полная лишь на половину. Парень грубо положил руки на стол, держа в одной из них бутылку, а в другой сигарету. Вальяжно развалился на стуле и внимательно смотрел перед собой.
  Я решила, что будет лучше подойти одной. Ник и девчонки сели за другой свободный столик, чтобы нам не мешать.
  Подойдя, я молча опустилась рядом на свободный стул. Ворон сделал глоток из бутылки и после длинной затяжки, сказал:
 - Я рад, что ты здесь, - он полез в карман и протянул мне таблетку Тилокса и упаковку успокоительных без одной штуки. – Забери.
   Молча, я спрятала передачку к себе и постаралась унять улыбку, сковавшую почти всё моё лицо. Сидела, якобы невозмутимая и обиженная. Блондин протянул мне свою бутылку пива. Да какого чёрта? Я сделала глоток и, поморщившись, поставила её на стол:
 - Когда можно начинать просить прощения? – парень косо посмотрел на меня.
 - Можешь сейчас, - уголки губ неуклонно поползли вверх.
 - Я…ты чего улыбаешься? Если что, ты ненавидеть меня должна.
 - Я и ненавижу. Ты ушёл, ничего мне не сказав, украл у меня из кармана таблетки и…
 - Стой. Я не крал.
 - Да ладно? А что ты сделал?
 - Ну… я просто… позаимствовал. На время. Без твоего ведома. Из твоего кармана. Я не крал! – обиженно закончил блондин, приняв своё поражение и сделав последнюю затяжку.
 - В следующий раз, которого я, надеюсь, не будет, хотя бы смс напиши, а то я сердечный приступ получу, бегая по незнакомому городу в поисках тебя.
 - Прости. Мне просто надо было проветриться.
 - Проветриться в баре?
 - Ну… я по дороге до него проветривался.
 - Не сомневаюсь, - я взяла его за руку.  – Ладно. Пойдём в отель. Пора спать.
 - Ну маааам. Давай посидим, раз уж здесь. Выпьем немного.
 - Но ты ведь и так…
 - Да что это? Почти ничего. Тем более, от этого дерьма меня не рвёт хотя бы. Давай закажем что–нибудь и посидим вдвоём.
 - Я за, - Ник довольный перевесился сзади через плечо друга.
 - Ты понимаешь, что такое «вдвоём»? – Ворон обернулся.
 - Ты хотел сказать, что рад нас видеть? – улыбнулась ему Люси и, подойдя, обняла. – Не пугай так!

  Парни пошли к бару делать заказ, а мы с девочками перетащили стулья к нашему столику и уселись в ожидании. Моё условие того, что мы останемся в этой «империи алкоголя» было то, что Ворон обязан был взять что–нибудь поесть. По началу, тот артачился, но всё же вернулись они не только с большими стаканами с пивом, коктелями и виски. На другом подносе оказалась еда.
  Ворон хотел потянуться к стакану с виски, но вместе этого я подсунула ему бургер:
 - Мы договорились. Хотя бы несколько кусков.
  Мэдди хотела начать жалеть Ворона, но тот чуть не подавился от таких розовых соплей и, запихнув пол бургера в рот, сказал:
 - Так. Всё. Теперь бухло.
  Парни обсуждали прослушивание, которое должно было начаться уже завтра:
 - Он договорился насчёт места? – спросил блондин, старательно избегая имя "Кит".
 - Нет, - Ник закурил. – Сказал, что сегодня слишком устал для этого.
 - А лежать целый вечер, бездумно глядя в потолок, он не устал?
 - Ладно тебе, - вздохнула Люси. – Пусть делает, что хочет. Главное пусть место обеспечит и всё.
   Вечер шёл как нельзя лучше. Мы много смеялись, подшучивали друг над другом, пьянели, забыв обо всех проблемах. Парни конечно перегнали нас и выпив всё, что взяли себе, пошли за добавкой:
 - Может, нам и себе ещё взять? – улыбнулась Мэдди, подняв свой, почти пустой стакан.
 - А по–моему хватит, - захмелевшая Люси посмотрела на пустое дно бокала и засмеялась.
 - Ну, тебе точно хватит, а вот мы с Алекс ещё закажем. Что скажешь?
 - Давай, - улыбнулась в ответ я и посмотрела в зал.
  Не зря мне казалось, что на меня кто–то смотрит. Я уже поняла, что мы с девочками были здесь желанной добычей и стоило парням отойти от нас, как многие пьяные незнакомцы с разных сторон начинали заглядываться на нас, как на добычу. Стало жутко не по себе. Но, слава Богу, вернулись Волк и Ворон. Для спокойствия, я обвила руку блондина своей ладонью и придвинулась к нему, якобы просто облокотившись, а не показать всем «самцам» тут, что занята. Мэдди могла сделать тоже самое, что принципе и случилось. А вот Люси...
  Через минуту, к нам подошёл какой–то чёрноволосый парень в старой байке и с бутылкой пива в руках:
 - Добрый вечер, мэм, - он наклонился к эмо. – Ты свободна, малышка?
 - Нет, - испуганно, с отвращением сказала та, отвернувшись.
 - Да ладно тебе, детка, - он взял её за плечо и хотел повернуть в свою сторону, но, когда Ворон и Ник резко и агрессивно встали из–за стола, незнакомец не решился сделать желаемый жест.
 - Руки убрал от неё, - басом прогремел блондин.
 - Вы чего, пацаны? – на лице незнакомца расцвела наглая улыбка, под которой пыталось крыться волнение. – Я просто поговорить хочу с девчонкой.
 - Девушкой, - поправил его Ник. – Не думаю, что тебе стоит.
 - Но я…
 - Что не ясного?! – прикрикнул вокалист. – Пошёл отсюда!
  Парень молча отошёл, а мы усадили наших защитников обратно. Далее, весь вечер, Ворон как-то подозрительно посматривал в ту сторону, куда ушёл тот парень:
 - Чего ты на него смотришь? – решила спросить Мэдди.
 - Пойду, схожу за пивом, - Ворон оставил вопрос без ответа. Блондин встал и пошёл к барной стойке.
  Он сделал заказ и тут парень, ставший рядом с ним, отвернувшись, будто в воздух, бросил:
 - Пьяница.
   Мы слышали это. Ник уже испугался реакции друга и хотел подойти на всякий случай, но тот обратился к барменше:
 - Девушка. Не надо пиво. Бутылку водки, пожалуйста.
 - Бутылку? – удивилась брюнетка. – Мы по бутылкам не продаём.
 - Я уверен, что можно сделать исключение, - блондин вытащил из кармана купюру и протянул её ей. – Не так ли?
 - Ладно, - та улыбнулась, взяв деньги.
 - Алкаш, - опять усмехнулся рядом стоящий парень. Он был достаточно высокий, с короткими русыми волосами, в довольно хорошей одежде (а главное – чистой), но более мелкие детали его образа были мне не видны.
  Получив заказанное, Ворон сделал несколько шагов в нашу сторону и остановился перед нашим столиком:
 - Зачем ты её взял? – спросил Волк. – Водку что ли пить будешь?
 - Да, нет. Я не особо хочу.
 - Тогда зачем взял?
 - Да, так. Забавы ради, - музыкант развернулся и со всей силы разнёс эту стеклянную бутылку о голову стоящему сзади парню, насмехавшемуся минуту назад.
  Мне стоило догадаться о том, что это либо что–то подобное произойдёт. Всё было слишком хорошо и тихо…
  Сегодня днём драки удалось избежать, но не сейчас.
  Стоило осколкам от бутылки разлететься, а тому парню упасть на пол, началась самая настоящая потасовка. Многие набросились на Ворона, кто–то полез давать сдачи, так и завязался целый ком. Ник тоже в него попал. Он пытался помочь, но, конечно же, сделать этого не мог. Их было слишком много. Нашлись и те, кто увидел во всём этом хаосе и ужасе - развлечение. Они отошли к стеночке, чтобы их не задело и со своими бутылками наблюдали, выкрикивая подначивающие фразы. Нас с девочками как раз и отодвинуло за их спины. Как я не пыталась вырваться оттуда, остановить это безумие – никто меня не слушал. Люси и Мэдди волновались не меньше, чем я, но Ведьма сказала:
 - Алекс, что мы там сделаем против кучи здоровых мужиков? Они пришибут нас!
  Как не печально, но она была права. Пришибут. Как мух мухобойкой и ведь никто не поможет. Стоило тому парню, который изначально своими репликами "заслужил" встречу своей головы с бутылкой встать, он сразу же полез на Ворона. Все поняли, что это должна была быть их хватка и начали отходить в сторону. Волк громче всех протестовал, но его взяли под руки несколько мужиков и отвели в сторону.
  Блондин гневно переглянулся со своим соперником и недолго думая, парни налетели друг на друга. Оба были взбешены и бились, не жалея сил. Я, как никто знающая, в каком состоянии находился организм Ворона, каждый удар переносила с трудом, будто сама стояла на "ринге", еле удерживаясь на ногах, особенно когда кулаки противника попадали в область ребра вокалиста.
  Их рукопашный бой удивил многих. Было видно, что оба они часто бывают в драках и владеют некоторыми приёмами, но больше всего меня удивило, когда Ворон в ответ на очередной удар развернулся и провёл удар ногой, подняв ту ровной и на уровне глаз соперника. Тот не ожидал такого и буквально отлетел на пол. Толпа зааплодировала. Парень быстро встал и с ссадинами на лице, чуть ли не с бешеным криком, вернулся на поле боя. Драка приобрела оттенок полного контакта. Ворон был быстрее, двигался проворно, изворотливо и довольно метко. Соперник понимал, что ещё немного и поражения ему не избежать. Он схватил рядом лежавший стул и со всего размаху направил его в голову вокалиста.
  Мой крик поглотил гул толпы.
  Ворон пошатнулся и тяжело опустился на одно колено, держась за голову:
 - Эй, это не честно было! – закричал один из зрителей.
 - Тебя никто не спрашивает! – ответил соперник музыканта и, замявшись, сделал один шаг к противнику.
  Мне наконец-то удалось хотя бы немного ближе подобраться к «центру». Я видела, как округлились глаза того парня от страха, когда он увидел, как на пол стала капать кровь:
 - Твою мать, - только и смог проронить он, выпустив из рук обломок от стула. – Я…я не хотел… я…
  На это блондин приподнял голову и показал сопернику своё белоснежно-окровавленное лицо, по которому стекала кровь из носа, брови и разбитой головы. Тот еле устоял на ногах, но ещё больше парня испугало, когда Ворон снова опустил голову и залился истеричным смехом. Парень аж вздрогнул от страха:
 - Может, скорую вызвать? – испуганно предложил один из мужиков.
   И тут раздался какой–то железный скрип. Вокалист быстро достал из стилов нож и набросился на соперника.
 - Нет! – я бросилась к нему.
  Волк использовал момент замешательства державших его мужиков, вырвался и рванул к вокалисту. Тот прижал парня к барной стойке. Лезвие уже грелось около горло жертвы:
 - Ворон, пожалуйста, не делай этого! – надрывалась я, увидев глаза блондина, адекватности в которых не было.
 - Так, тише, - Волк аккуратно положил руку на плечо друга, закрыв от всеобщего обозрения лезвие. – Давай остынем, убери. Пока не поздно, убери его.
   Ворон от порыва злости тряхнул оцепеневшего парня у стойки спиной о неё и прижал нож ещё крепче:
 - Не делай этого, - я встала перед Вороном, положив свою руку на его кулак, сжимавший рукоятку ножа.  – Ты не убийца. Не делай этого.
 - Он должен ответить, - прошептал в ответ он, не сводя глаз с соперника.
 - Что? – не понял Волк. – О чём ты?
   Мои глаза вмиг округлились ещё больше. Кажется, я поняла, в чём дело:
 - Ворон, посмотри на меня, - я приложила ладонь к его холодной окровавленной щеке. - Ты сейчас можешь убить человека. Он ничего не сделал, – услышав мои последние слова, взгляд блондина наполнился новой порцией желчи и злости, но я не дала этому всему разгореться. – Это не Майкл, слышишь? Это не он. Ты сейчас можешь убить невиновного. Неужели ты такой? Ты не убийца. Не делай этого, прошу.
  Рука вокалиста ещё сильнее сжала нож. Лезвие всё ближе и ближе подходило к коже противника, но тут остановилось. Взгляд Ворона будто опустел в один миг. Я плавно опустила его руку с ножом вниз. Глаза музыканта стали застилать слёзы. Он будто бы заново увидел этот ужас в глазах того парня, который не живой, ни мёртвый стоял, прижавших к стойке:
 - Тише, всё хорошо, - я подошла к Ворону ближе. – Всё прошло.
 - Я… я мог…, - запинался тот.
 - Нет. Ты не сделал этого. Ты не убил.
 - Иди отсюда, быстро, - Волк прогнал спасённого и аккуратно взял из рук друга нож. – Вот так, всё хорошо.
  Я протёрла его лицо от крови и поцеловала:
 - Всё хорошо, это закончилось.
  И тут мы услышали звук вибрации телефона. Это был мобильник вокалиста. Тот стоял, не двигаясь, смотря перед собой, не сводя взгляда с мёртвой точки. Я сама достала из его кармана сотовый. Звонок был от того самого номера, который утром оставил смс:
 - Ворон, это Джек. Слышишь? Это Джек звонит, подними, - я вложила мобильник в руку блондина.
 Тот, по–прежнему смотря перед собой, будто на автомате поднял трубку и приложил к окровавленному уху. Его голос был будто в прострации. Я видела, что толпа стояла мягко говоря в шоке, делая вид что не смотрит и расходиться. Тот спасённый мялся со своим другом который пытался лезть к Люси.
  К нам подошли девочки.
  Что именно сказал Джек, я не слышала. Только лишь ответ Ворона:
 - Понял. Спасибо… нет, я в порядке. Это был не Майкл, - я слышала возглас собеседника, который не понял последнюю фразу, но Ворон оборвал разговор.
 - Что он сказал? – спросил Ник.
 - Он…, - начал было вокалист, но остановился. – Надо…надо уходить.
 - Что? Зачем?
  И тут мы услышали приближающуюся сирену машины полиции.

 - Уходите, - слабо сказал Ворон, продолжая смотреть перед собой.
 - Что? Я не понял? – удивился Ник.
   Блондин притянул к себе друга и тихо сказал:
 - Уходите. Избавьтесь от всего, – он посмотрел на меня, - Выбросьте всё и уходите.
  Дверь распахнулись и вошли трое полицейских. Ворон отпихнул от себя гитариста и быстро отошёл от нас.
  Толпа молчать не стала. Все быстро указали на «бойцов». Не прошло и минуты, как на обоих одели наручники. Соперник вокалиста не хотел сдаваться так просто. Возмущаясь, он всё кричал о несправедливости и о своей жизни, которая несколько минут назад могла прерваться:
 - Проверьте его! – кричал парень, указывая на Ворона. – Я не вру! У него нож!
 - Ладно, заткнись только, – полицейский обыскал блондина: достал из его карманов лишь сигареты с зажигалкой. – Ну, и? Где нож? Ничего нет.
 - Не знаю, может, он спрятал его куда–нибудь! Я не вру, он был у него! Он меня чуть не зарезал!
 - Ладно, в участок их, - скомандовал служивый.
  Двое подчинённых взяли парней под руки и повели к двери, только вот Ворон просто так не пошёл:
 - Не понял, - мужчина удивлённо обернулся. – Это что ещё за выкидоны? Оглох что ли? В машину! – парень продолжал стоять, будто не слыша его. – Ладно, тогда будем по–плохому, - полицейского разозлило такое поведение блондина. Он быстро подошёл к нему и, взяв за руку, быстро скрутил её, вывернув за спину. Послышался какой-то хруст, а затем крик вокалиста. Он рухнул на колени, опустив голову. – Так понятней? – огрызнулся мужчина, наклонившись над ним.
 - Сер, вы могли же руку ему сломать, - испуганно проронил его напарник.
 - Ничего! Скажем, что прибыл таким! Подъём!
  Ворона подняли силой и увели вслед за оппонентом по драке.

  Какой-то незнакомый парень подсказал нам, где находится отделение полиции. Мы с Ником передали Люси и Мэди всё, что у нас было в карманах, отправили их в отель, а сами пошли в участок.
  Найти его было не сложно. Сложности начались после. Конечно, входили туда мы не без страха, сопровождаемые взглядом настороженных полицейских. И вот на проходной один из них всё же остановил нас:
 - И что это у нас тут такое? Куда идём?
 - Мы… мы пришли к парню, которого привезли сюда несколько минут назад. То есть… их двое было, - начал Волк.
 - Кого двое?
 - Парней.
 - И что?
 - И мы… мы пришли к одному их них. Блондин, высокого роста такой… весь в чёрном. Взяли из–за драки.
  Дежурный посмотрел в свой журнал и, найдя нужную строку, сказал:
 - Недавно привезли одного. После драки. У него голова расшиблена.
 - Это он! – Ник обрадовался. – А…можно к нему?
 - Зачем вам к трупу? А… подождите, вы на опознание?
 - Что?!!?
  Мои ноги в момент подкосились, но Волк успел меня поймать:
 - То есть как ?! – он почти кричал. – Он же даже сам ушёл, когда на него надели наручники… как?!
 - Ну, всякое могло случиться, - дежурный спокойно опустил взгляд в журнал и спустя несколько секунд сказал. – Хотя... За ним привезли двух парней. Драка в баре. Два блондина, высокие.
  Услышав последние слова, я немного пришла в себя, ухватившись за эту надежду и спросила:
 - То есть… их сейчас привезли?
 - Да.
 - А того…другого…с опознанием…
 - А того парня, которому голову прошибли, вчера.
 - Господи, - я наклонилась, приложив ладони к лицу.
 - Что это с ней? – не понял полицейский, выглянув из-за своего стола.
  -А вы по чаще говорите, что её парень неожиданно умер! – Волк обнял меня. – Тогда, может, ещё один труп появиться, прямо тут, в приёмной!
 - Ну, простите. Написано непонятно.
 - Ладно. Можно нам к одному из этих двух блондинов?
 - А вы ему кто?
 - Друг и девушка.
 - Рад за вас. Но пустить не могу. Сядьте и подождите.
  Ник отвёл меня к скамейке. Несколько минут спустя, я наконец–то пришла в себя и, подумав, сказала:
 - По–моему, ты нас немного не так представил.
 - То есть?
 - Сейчас увидишь, - я снова подошла к дежурному. – Извините, но вы, наверное, нас немного не так поняли. Мы свидетели. Мы были в том баре. Тот другой парень хочет обвинить нашего друга, что он якобы хотел зарезать его. Мы пришли, чтобы рассказать, как всё было.
   Мужчина за столом удивлённо поднял на меня глаза и ответил:
 - Это уже другое дело. Ладно, пойдёмте со мной. Там сейчас как раз с ними стоит тот, кто взялся за это дело. Ему всё и расскажите.
  Проведя нас по узким коридорам с грубой серой краской на стенах, он привёл нас к мед.пункту. Соперник Ворона сидел под дверью, на которой красовалась надпись «Процедурная». Было видно, что он уже там был, ведь на брови появился пластырь, а из раны на губе кровь больше не текла. Рядом с ним стоял тот самый полицейский, которой и одел на Ворона наручники. Ему нас и передали. Пытаясь выглядеть уверенной, я объяснила ему, зачем мы пришли:
 - Ладно. Я вас понял. Сейчас вашего друга залатают и пойдём разбираться с показаниями. И, кстати, раз уж вы здесь, скажите мне как его зовут. Я не могу в базе написать «Ворон».
 - Мы сами не в курсе, - ответил Волк. – Сколько знакомы, он всегда нам говорил, что его так и зовут.
 - И сколько же вы знакомы?
 - Несколько лет.
 - И за несколько лет ты так и не узнал, как друга зовут?
 - Ну…, - Ник старался быстро придумать убедительный ответ. – Понимаете… в нашей субкультуре имя не так и важно. Клички хватает.
 - Вашей? Что–то вы с ним не очень похожи. Девушка скорее, больше.
 - Ну, да. Они с ним готы, а я панк. Стили в одежде разные, но с именами одно и тоже.
 - То есть… и панкам и готам хватает для общения с человеком тупой клички что ли?
 - В этом и есть смысл субкультур, - подал голос парень со скамейки. – Творить всякую хрень и считать, что это круто.
 - А тебя никто не спрашивал, - Ник повернулся к нему.
 - Держите себя в руках! – прикрикнул на них полицейский и обратился к задирале. – Похоже, теперь понятно, как ты в драку ввязался.
 - Но они же…
 - Мне тоже многое не нравиться. Что эти волосы стоячие, что мода на дырявые штаны, что ваш «рок»… но мне из–за этого рожу не бьют.
 - Они меня зарезать пытались!
 - Они? То есть их было несколько?
 - Ээ.. нет, - запутался парень. – Только тот высокий.
 - Так может ты определишься, кто там свежевать тебя хотел и не будешь мне голову морочить?
  Тут дверь «процедурной» открылась, из неё вышел Ворон с перевязанной головой и плащём в руке. Следом за ним показалась девушка в белом халате, неся какую – то папку. Вокалист был не особо рад нас видеть. Это я поняла сразу по его взгляду.
 - Всё, я закончила, - сказала врач и передала мужчине папку.
 - Ну, что? Жить будет?
 - Жить–то будет, но досталось ему очень хорошо. Этот, можно сказать, царапинами отделался, - она указала на соперника. – А у него, - взгляд снова вернулся к Ворону. – Полный набор: сотрясение, множество синяков, ушибов, спина так просто вообще вся в шрамах.
 - Так у нас тут страстный любовник? – служивый сам рассмеялся со своего «остроумия», за ним засмеялась и врач.
 - Ну, да. Когда своего "любовного" нет – самое время в чужое нос совать, - послышалась жёсткая, с издёвкой и сарказмом реплика «любовника».
 - Что ты сказал? – в момент полицейский переменился в лице и довольно агрессивно подошёл к блондину почти вплотную. – Что ты сейчас вякнул?
 - Повторить по буквам?- Ворон нисколько не испугался и отвечал с не меньшей злостью, которая снова начала брать его под свой контроль.
 - Я смотрю, ты давно в обезьяннике не был! Ещё одно слово и отправишься туда!
 - Неужели? На каком основании?
 - На основании того, что ты, я смотрю, слишком самоуверенный сукин сын!
 - Это статья?
 - Да я тебя…
 - Позвольте напомнить, что это для вас мои шрамы кажутся весёлыми и не я смеялся над вами минуту назад.
 - Это была просто шутка, идиот!
 - Я, по-вашему, похож на клоуна? – Ворон сохранял спокойствие из последних сил.
 - Рот закрой, ты меня достал! 
 - Роб, - врач отдёрнула мужчину. – Не нападай на него. Парню крепко досталось. Ему почти ребро сломали. Трещина приличная в двух костях. И плюс самое главное – у него нервная система расшатана. Руки периодически трясутся, глаза бегают. Похоже на состояние шока. Я ему обезболивающие дала.
 - Ладно. Хрен с ним. Пойдёмте в кабинет.
 - И ещё насчёт имени, - девушка передала Робу записку из кармана. – Этим тоже не доставай его. Направление к психиатру я уже выписала, но вслух не произноси. Он написал его, но только с таким условием.
 - Бред какой – то…

  Несколько часов мы спорили с Реем (так оказывается звали этого задиралу). Хорошо, что Ворон смог отыскать остатки внутреннего самоконтроля, потому что на его фоне крики Рея были похожи на провокации. К тому же, состояние вокалиста сыграло нам на руку. И трещину, и сотрясение, и «состояние шока»… почти каждый изъян приписали именно его противнику. Нанесение тяжких телесных могло стать для того поводом для срока. У Ворона же было нарушение общественного порядка - немного легче. Робу самому надоело всё это. Видно было, что он относился к своей работе спустя рукава. Поэтому в конце он решил задать главные вопросы, от которых и зависело продолжение всей этой истории. Он обратился к Рею:
 - Конечно, тебя это не спасёт, если что, но это часть процесса, поэтому спрашиваю: ты будешь писать заявление на этого парня за те царапины, что он тебе сделал?
 - Нет, - вздохнул тот с тревогой, чувствуя, что сейчас может решиться его судьба.
 - Хорошо. Теперь ты, - он посмотрел на другого парня. – Ты меня, конечно, бесишь, но сейчас его жопа в твоих руках. У тебя на теле полный набор для его срока. Напишешь заявление и он попал. Ручку давать?
  Ворон посмотрел на Рея. Тот сидел не живой, ни мёртвый. Он понимал, что спасти его может сейчас только чудо. Никто из нас не сомневался в ответе вокалиста "Да":
 - Нет, - сорвалось с его языка. – Я не буду ничего писать.
 - Ладно. Мне же мороки меньше. Но не надейтесь, что я вас так просто отпущу. Ночь за решёткой оба проведёте, чтобы в следующий раз думали, прежде чем руки распускать.

  Подпольный этаж. Большая железная дверь. За ней широкая, длинная комната. По левую и правую сторону располагались два ряда будто с клетками, как для животных. Парней посадили в камеры друг напротив друга. Мы с Ником хотели подойти к Ворону, но Роб преградил нам дорогу:
 - Двоих не пущу. Один. На 5 минут, не больше.
  Волк уступил это право мне. «Клетка» по размерам была довольно просторная, но это вовсе не шло ей на пользу. В углу стояла небольшая железная кровать со старым, драным матрасом, небольшой подушкой и грубым серым одеялом, по виду напоминавшим шинель. Ближе к «выходу» стояла одна маленькая табуретка и железный унитаз. Видеть Ворона в такой обстановке было для меня не просто. Я подошла к решётке, пытаясь сохранять спокойствие:
 - Что вы тут делаете? – тихо спросил блондин и тоже приблизился. – Я же сказал уходить.
 - И оставить тебя здесь?
 - Алекс, - он подошёл вплотную к решётке и жестом поманил меня к себе. – Ты понимаешь, что вам могут дать за дачу ложных показаний?
 - Никто не узнает, успокойся, - так же тихо ответила я.
 - Эй, что за перешёптывания!!? – услышали мы сзади крик Роба.
 - Личные дела, - с сарказмом ответил Ворон. – Вам так важно знать об этом?
 - Мне всё важно!
 - Ладно. Её я люблю, а вас нет! Полегчало?
  Из клетки Рея донёсся лёгкий смех:
 - Заткнулся!- это ещё сильнее разозлило служивого. – У вас 4 минуты! – сказав это, он отвернулся, будто обиженный ребёнок.
 - Идите в отель, - сказал мне вокалист. – Тебе надо отдохнуть. Выспись на нормальной кровати, а не на сиденье машины.
 - Без тебя не буду.
 - Алекс, - нежно и мягко Ворон взял меня за руки через решётку и сказал так же мягко и нежно. – Хватит нести розовые сопли.
  В ответ по комнате разнёсся мой смех:
 - Это вообще – то проявление любви было! – ответила я.
 - И это вообще – то  тюрьма! – снова влез Роб.
 - Изолятор временного содержания, - перебил его блондин.
 – Заткнись. Тут смеюсь только я, ясно?!
 - Ага, когда в зеркало смотритесь? – огрызнулся Ворон со злой иронией.
  Рей снова рассмеялся, а полицейский пошёл его «успокаивать» (кричать, чтобы тот заткнулся):
 - Лучшее проявление любви с твоей стороны будет – если ты пойдёшь в отель и хотя бы постараешься поспать, - сквозь их крики сказал вокалист.
 - Ладно. Я хотела бы сказать тебе «Спокойной ночи», но не буду так издеваться.
 - Да уж, спасибо.
 - Так, всё, на выход! – терпения Роба лопнуло и он пошёл к дверям.
  Я посмотрела на Ворона за решёткой и как бы не старалась казаться спокойной, невозмутимой, не смогла сдержать слёзы:
 - Ей, ты чего? – парень ещё крепче взял меня за руки. – Что такое?
 - Я не хочу оставлять тебя здесь.
 - Успокойся, это ведь только на одну ночь. Утром меня выпустят и я сразу же пойду в отель, обещаю, - запястье вокалиста было тонкое и он смог вытянуть руку до локтя из – за решётки, пальцами убрав солёные капли с моих щек. – Не надо, - прошептал он. – Ты же знаешь – я не могу смотреть как ты плачешь. К тому же, не доставляй этому выродку такой радости, видеть, что тебя это трогает.
 - Да, ты прав, прости, - я быстро вытерла слёзы.
 - Оглохли что ли?! На выход сказал!

  Когда мы пришли в отель, Люси сразу же забрала меня к себе в номер. Мы поговорили, она дала мне выплакаться, успокоила, принесла из наших запасов всяких вкусностей, нашла в интернете какую – то комедию и мы, забравшись под одеяло, принялись за просмотр. Пусть и на экране телефона, но в темноте смотрелось не плохо. Это помогло. Хотя бы на время, я смогла отвлечься и не думать про Ворона. Около 4 – ёх часов утра мы заснули, только будильник поднял меня уже в 6. Я укрыла Люси по - лучше и, расчесавшись, умывшись, отправилась к полицейскому участку. Ворона должны были отпустить в 7.
  Я пришла вовремя. Заходить не стала, стояло около здания. 5 минут, 10, 20… никого. Когда на часах стукнуло почти 8, я всё же решила зайти. За дежурным столом сидел уже знакомый мне мужчина. Я объяснила ситуацию и он отвёл меня к Робу. Всё же, хорошо, что я пришла, ибо полицейский преспокойно спал на своём диванчике в окружении пустой упаковки от пиццы и банок из – под пива. Когда тот проснулся и я обрисовала ему в чём суть, он вальяжно потянулся, пошёл к столу, сел за него, достал банку колы и начал не спеша осушивать её. По его словам, это было типичное начало его обыденного утра и пока он не выпьет эту банку – никуда не пойдёт, так он сказал. Я уже была вне себя от злости и стояла, еле сдерживая эмоции. Тут в двери зашёл какой – то молодой парень в форме и сказал:
 - Бос, там ваши задержанные с ума сходят.
 - То есть?
 - Да орут так, что сил нет. И этот высокий, в чёрном, похоже либо камеру разнесёт, либо голову себе пробьёт.
 - Так, ничего не понимаю, - Роб взял ключи от клеток и наконец – то поднял свою пятую точку со стула.

  Как только мы зашли, Рей чуть ли не закричал:
 - Слава Богу! Вы на время смотрите вообще?!
   Я подошла к камере Ворона. Кровать перевёрнута, одеяло валяется на полу, матрас в одном углу, подушка в другом, стул - около решётки, а сам парень сидел в самом дальнем углу, подогнув обе ноги, обвив их руками и положив на них голову. Над вокалистом, на стене, я заметила пятна крови. Мой взгляд сразу же опустился на его руки – нет. Они были не тронуты. Тут подошёл Роб, отодвинул меня, открыл решётку и сказал:
 - Ей! Амнистия! Выходим! – ни ответа, ни движения. – Алло! Хочешь ещё посидеть?! Так без проблем, я могу тебя тут на неделю оставить! – он подошёл к вокалисту и толкнул его ногой.
  Тот было начал падать, но встрепенулся и поднял голову. Он был весь мокрым, в поту. Глаза красные, непонимающие и разъярённые, а из носа шла кровь:
 - Вот чёрт…, - Роб отшатнулся от него. – Пойду за врачом, - он хотел уйти, но я остановила того у выхода.