Гладиаторы

«Надеющийся на богатство своё упадёт; а праведники, как лист, будут зеленеть»
Притчи 11:28


Ранним июльским утром, часа в четыре утра, на просёлочную дорогу выехала старенькая «Нива». Погода несколько дней стояла сухая, и машина оставляла позади себя огромные клубы пыли, поднимающиеся высоко вверх. Роса на придорожной траве поблёскивала в лучах восходящего солнца и ослепляла глаза
Заехав в деревню «Нива» притормозила, и пыль тут же повалила в открытые окна.
-Здорово, Михалыч, - высунувшись из окна машины, весело крикнул водитель, на вид ему было не больше сорока лет.
-О, глава наш приехал, - улыбаясь ртом с редкими зубами, прохрипел Михалыч. – Ты рановато сегодня, с рыбалки-то, а Лексей Николаич?
-Да… на нашем пруду разве поймаешь чего? А ты, на охоту что ли? – Глава посмотрел на Михалычеву двустволку.
-Да, думаю, может, волка подстрелю, вчера с вечера у меня козу одну увёл, вот думаю догнать, может недалеко ушёл?
-Сейчас в леске, минут десять назад видел одного. Я поворачиваю, а он как рванёт, и в сторону Студяной убежал. Где же ты его там догонишь?
-От же, надо так? Ну, ничего, ночью спать не буду, а этого гада поймаю. Главное, чтоб патронов хватило. А то уже всего с десяток остался.
-Тогда мне скажи, привезу тебе из города ещё.
-От спасибо тебе Лексей, вот удружишь.
-Таких охотников как ты поддерживать нужно, - Алексей улыбнулся. - Ладно, иди на своего волка, но аккуратней там будь, это я одного разглядел, может, их и больше там.
Через двадцать минут Алексей Николаевич был уже около администрации села. Его рабочий день был далёк от какой-либо нормы. Работа могла начаться хоть в три часа ночи, хоть в два, а могла и совсем не заканчиваться. О существовании выходных председатель вспоминал ближе к концу осени. Успеть ему нужно было много: в город каждый день приходилось ездить по административным делам, покупать продукты старикам, какие попросят, на поля заехать и наладить там работу, и в гости в рыбное хозяйство, изредка позволяя себе посидеть с удочкой.
Жена от него ушла уже давно. Просто, не сказав ни слова, оставив уже большого сына, уехала в город по делам. Вечером Алексей, взяв телефон, услышал стандартные фразы: «Мало денег… не устраиваешь… характеры… улетаю… богаче…». Мужчина положил трубку и опустился на диван. При всех его достоинствах был у него один недостаток: он пил. Пил запоями. И тогда уже надолго бросал свои дела. Вот и после этого он не удержался. Да даже и не пытался. Просто достал из припрятанной заначки бутылку и всё пошло заново.
Четырнадцатилетний сын Алексея Павел, даже не пытался его остановить. Он знал – это бесполезно. В дни отцовских запоев Павел весь день пропадал на речке и в библиотеке, приходя домой только на ночь.
Павел не осуждал мать. Люди часто расстаются, не сказав ни слова друг другу. Ему было непонятно одно. Почему же мама бросила и его?
Забежав утром в магазин, Павел поздоровался с соседками, встал в очередь, и стал бегать глазами по витринам. Нужно было приготовить завтрак и себе и отцу.
-Ты слышала, что по новостям сказали? – Громко крикнула продавщице рядом стоящая женщина.
-Да какой там? Я с 6 утра здесь. Телевизор даже не включала. А чего там?
-Да говорят, Боинг там упал опять. Толи в Америку летел, толи ещё куда.
Сам не зная почему, Павел вышел из очереди и быстро побежал домой. Зачем он это делал? Обычно, если он слышал подобную новость, с ним не происходило ровным счётом ничего. Это было так далеко, так неестественно и его никак не задевало. А тут в душе произошёл щёлчок. Стало нехорошо, к горлу подкатил комок.
Включив телевизор, он зарыдал. Среди имён, погибших в разбившемся рейсе, он нашёл имя своей матери. С Алексея Николаевича вмиг слетел весь хмельной запал. Возможность здраво мыслить и рассуждать снова вернулась. Осознав, что произошло, он прижал, плачущего сына к себе, и тихо зашептал:
-Тяжело… больно… терпи. Я ведь никогда не переставал её любить. Я теперь всегда с тобой буду. Никогда на водку даже и не посмотрю.
Обещание своё Алексей сдержал. Не пив с тех пор уже более трёх лет. За это его ещё больше уважали. Расстаться с зависимостью может только сильный духом человек. Сын уже учился в университете. Звонил отцу, но в основном было некогда.
Сегодня в Марьинке Алексей собирался провести целый день. Маленькая деревенька была расположена ближе всех к зерновым угодьям, которые необходимо было осмотреть. В самом же посёлке не набралось бы и тридцати жителей, да и то – половина дачники.
Едва зайдя на крылец, Алексей обернулся. Небольшой Вознесенский храм будто бы выплывал из предрассветного тумана и разносил по округе утренний благовест.
Мужчина, убрав ключи от здания в карман, сошёл с крыльца, и медленно шагнул в дымку, туда, откуда доносился звон.
Огромное пространство между асфальтированной дорогой и входом в храм полностью забито бурьяном. Лишь маленькая тропинка между стоящими в человеческий рост лопухами вела прямиком к старому кирпичному зданию храма. Внешний вид храма оставлял желать лучшего. Побелка со стен осыпалась. Время не пощадило и кирпичную кладку, медленно сыпавшуюся по всему периметру. Всё золото с куполов облетело. Теперь на его месте был просто обитый, почерневшим от времени деревом, купол. Всё пространство между стенами и лопухами было заставлено новым, ещё в заводской упаковке, кирпичом.
Не успел Алексей подойти к храму, как тут же звон прекратился. Председатель, поднял голову вверх и негромко крикнул:
-Отец Андрей!
-Оу! – Раздался пронзительный, громкий голос и в проеме на колокольне показался батюшка. На средней длины бороде уже пробивалась седина. Голубые глаза излучали доброту. Вид у него был немного уставший, но сам батюшка был полон сил. Длинные волосы были полностью убраны под скуфью. На вид ему было не больше пятидесяти лет.
-Да не облокачивайся ты так на эти перила, их же никто с Революции не менял, - заботливым тоном произнёс Алексей, глядя на батюшку, положившего локти на перегородку.
-На всё воля Божья, - сказал отец Андрей и улыбнулся. - Вот если угодно ему, чтоб я упал сейчас, так меня и новая перегородка не спасёт. Ты либо на молебен?
-Да я б с радостью, да ведь некогда. На поле надо ехать. А тут вот звон услышал, и потянуло меня чего-то.
-Да, мне и самому поутру нравится. Выйдешь на колоколенку, тишина, благодать. И начинаешь звонить. Красота же.
-И не говори. Отец Андрей. Я завтра в город, тебе взять чего?
-Да нет, пока всё, Слава Богу, есть.
-Ну, тогда пойду. Вечером приду к тебе, отец Андрей, разрешишь?
-Когда же это я был против? – Удивился батюшка. – Приходи, чайку выпьем, поговорим немного. Много грех разговаривать.
Батюшка залился беззлобным хохотом. Алексей, найдя свой след на тропинке, пошёл в обратную сторону. Ему вдогонку снова раздался глубоко родной и приятный звон.
Ближе к вечеру, осмотрев поля, Алексей вернулся в Марьинку. Он решил, пока выдалась свободная минутка, помочь отцу Андрею окосить пространство вокруг храма, зная, что сам батюшка ни за что не попросит помощи и сделает всё сам.
Уже на подъезде к Марьинке Алексею показалось что-то странным. Вроде бы всё как прежде: Михалыч с ружьём уже сидел на скамейке около церкви и неспешно покуривал, так же неспешно шатались, переминаясь с одно стороны на другую, толстые гуси. Но что-то было не так. Подъехав к администрации, Алексей понял, в чём дело. За углом, ближе к дороге, стояли два чёрных «БМВ» икс шестой модели. Дверь в здание была выломана и стояла аккуратно приставленной к крылечку. У Алексея в багажнике лежал старенький травматический пистолет, но мысли подсказывали, что против таких людей он не сильно поможет. Сердце у Алексея забилось немного чаще, но страха не было.
«Мали что людям надо. Может дом хотят купить. Или ещё чего. Спросили у Михалыча, где я могу быть, он им и сказал», - проскочила мысль у Алексея.
Всё это он обдумывал уже в коридоре помещения. И не успел он зайти в кабинет, как с ним тут же заговорил тонкий, немного противный голос:
-А! Алексей Николаевич! Присаживаетесь. Вы не против, если мы у вас тут немного покомандовали? На улице такая жара, что право слово, невозможно было ждать, - обладатель голоса, сидел спиной к Алексею и смотрел в окно. Когда зашёл Алексей, он встал, перевернул стул и сел уже к Алексею лицом. На вид ему было не больше сорока. Строгий костюм был гладко выглажен. На голове виднелись рыжеватые, редкие волосы. Глаза скрывали полупрозрачные солнечные очки.
В дверном проемё показались двое охранников перекрывших выход.
-Что вам нужно? – Голос Алексея немного подрагивал.
-Да так, сущие пустяки. Поговорить желаем. Мы так понимаем, вы же глава администрации этих, Богом забытых деревень?
-Всё верно.
-Видите ли, какая ситуация. Я являюсь главой одной очень крупной фирмы по производству… А впрочем, не важно чего. Меня зовут Константин. Нам очень приглянулось это место. И мы хотим построить здесь что-то наподобие зоны отдыха. Такой, элитной зоны отдыха. Большие люди будут приезжать отдыхать, стрелять и выкладывать не маленькую сумму, чтобы развлечься. Довольно большую.
-Так ко мне какие вопросы? Если землю купили за деревней…
-Чудак. Зачем же покупать за большие деньги, если можно заплатить нужным людям гораздо меньшую сумму. Да и нормальное место в округе только здесь. Всё остальное мне мало интересно.
-Вы хотите прямо здесь? – Алексей привстал. – А как же жители?
-А что жители. Они сегодня есть, а завтра ушли в лес за грибами да не вернулись. Тем более, что жителей то осталось раз, два и всё. Большого ущерба для населения страны не будет.
-Вы хотите их убить? Не боитесь сесть? Я вот боюсь.
-Боже упаси мне их убивать. Этим займутся другие. Я лишь посмотрю со стороны. Что же касается тюрьмы, то не бойтесь. Мы вас отправим прямо завтра прямым рейсом, ну, скажем в Испанию. А? Как вам? Вам будет капать N-ная сумма, достаточная для безбедного существования и для того, чтобы держать язык за зубами и не поднимать шумиху. Мы просто инсценируем и ваше тоже убийство. И всё. Все довольны.
-Вы с ума сошли! Зачем жителей то убивать? Вы же можете им дома купить, чтобы их переселить.
- Наивный. От них же одна головная боль. В суды будут обращаться, от дела отвлекать. Опять, та же шумиха поднимется. А так, нет человека – нет проблем. Да и придумали вы, конечно, дома купить. Они в городах нынче дорогие, а такие расходы в планы не занесены.
-А если не соглашусь? – Алексей всё больше вспыхивал от того, как спокойно обо всём этом говорил его собеседник.
-Согласитесь. А иначе не придётся ничего инсценировать. Вы погибнете вместе с этим молодым человеком. В муках. Мы вас поймаем живыми. И сначала я убью его, а затем вас.
Собеседник достал телефон и показал фотографию сына Алексея Павла. Алексей рванул с места и рывком попытался задеть Константина. Двое охранников быстро усадили его обратно. Но Алексей сорвал с него очки. Константин медленно поднял взгляд на мужчину, блеснули синие, волчьи глаза. Он спокойно поднял очки, но начал говорить заметно взволнованней. Показное спокойствие было подорвано.
-Время подумать у вас ровно до ночи. Если до 23:30 не позвоните по этому телефону, подпишите смертный приговор себе и тем, кто вам дорог. Мира вам.
На дворе заревели двигатели и две машины помчались по дороге прочь от дома. Алексей хотел было сесть и спокойно всё обдумать, возможно, где-то и пожалеть себя. Но было не до этого. Он быстро встал, сунул телефон в карман и направился к выходу. На старенькой скамейке около входа его ждали. Отец Андрей и Михалыч о чём-то неспешно говорили. Вернее говорил один охотник, не выпускавший изо рта сигареты, батюшка отвечал редко и спокойно.
-Появился, - захрипел Михалыч, едва завидев Алексея на крыльце. – Может, хоть ты объяснишь, что этой братве здесь надо было?
Алексей, не тая ничего, во всех подробностях начал рассказывать о встрече. Старик, несмотря на отца Андрея, не упускал возможности вставить крепкое словцо в каждое предложение сказанное Алексеем. Батюшка же не обращал на это никакого внимания и лишь изредка тяжело вздыхал.
-Зря я тогда не пальнул, такая там в зарослях позиция. Недалеко, всё как надо. Двух бы точно уложил. Нужно было…
Михалыч тяжело вздохнул и опять полез за куревом. В пачке сигарет больше не оказалось и он, плюнув на землю, полез в подсумок за другой.
-Ну что, Алексей, ты у нас главный, чего делать будем? – Таким же спокойным тоном спросил Батюшка.
-А у нас с вами два пути, - председатель встал и отряхнул дрожащие ноги. – Либо христианским путём пойти и сопротивления не оказывать, значит, святыми мучениками потом прослыть, если о нас, конечно, хоть кто-то узнает. Либо зубами ухватиться за эту грешную жизнь и за каждый сантиметр этой земли драться.
-Христианский долг меня заставляет к первому склониться, но если враг на твоей территории, то тут уж надо драться.
-Михалыч, ты как?
-Мог бы и не спрашивать.
-Это всё, конечно, хорошо, но что нам делать с остальными? Надо же их предупредить. И мужиков собрать.
-Их тут немного, сам всех знаешь. Мальцев, Петраков, ну и Карась ещё, живущие тут постоянно - вставил Михалыч.
-А баб куда?
-Есть тут одно место, - Михалыч встрепенулся, и облокотился на ружьё. – Если через лес в сторону бывшей Пролетарки идти, то в самой гуще делянка рядом была. Так там домик сохранился, мальцом ещё бате помогал его строить. Я когда на охоту хожу, если до темноты не успеваю, всегда там ночую.
-Долго до неё идти.
-Часа за полтора управится можно.
-Тогда давайте по домам пройдёмте, а ты Михалыч отведёшь их.
-А вы тут как же? Без меня?
-Вернёшься потом, даст Бог, успеешь.
-Полицию надо вызвать, - озвучил мысль Михалыч. – Иначе если убьём кого, нас первых и примут.
-Боюсь, у них уже всё схвачено, - тяжело вздохнул Алексей. – Иначе так нагло переть вряд ли стали бы. Хотя, есть у меня идея.
-Тогда решено.
-А как же заложник? У них ведь Пашка, - отец Андрей нахмурился.
-Павла они сразу не убьют, главный обещал, что сначала нас помучает, прежде чем убить.
Часам к десяти вечера приготовления были закончены. Михалыч увёл жителей на делянку, где их не найдут при всём желании, а несколько мужиков осталось с Алексеем и Батюшкой. Каждому Алексей около церкви определил свою позицию, с которой можно простреливать определённый сектор, не боясь быть задетым.
-Шеф, время уже двадцать пять минут, - коренастый мужик, с укороченным «АК» наперевес, подошёл к Константину.
Черный спортивный костюм был немного великоват и поэтому плечи обвисали. Синяя самодельная балаклава покрывала всё лицо. Лишь глаза проглядывали наружу. Рядом с ним стояло ещё шесть также одетых людей.
Константин, не говоря не слова, засунул руку в карман, и медленно вытащил мобильный телефон.
-О, круто. Последняя модель. Как заплатишь, такую же куплю.
Реплику бандита он оставил без внимания.
-Алексей, это Константин. Я так понимаю, вы не согласны?
-Верно, - Алексея пробила крупная дрожь.
-Ну, мы вас предупреждали. Знаете, хотел убить его сейчас, но подумал, будет лучше, если ваш сын умрёт у вас на глазах. Следом отправитесь и вы, - он быстро бросил трубку и показал бандиту фотографию председателя. – Вот этого человека живым мне приведите. Остальных, по мере возможности.
Алексей опустился на лавочку около церкви. Бросил телефон около себя, а сам откинулся на спинку и закрыл глаза. Думать не хотелось ни о чём. Собственно и думать уже было не нужно. Сейчас нужно только действовать.
-Ты чего так машину то бросаешь. Денег же стоит, - отец Андрей подобрал телефон и вложил его в руки Алексею.
Председатель обернулся. Отец Андрей, сняв рясу и всё облачение батюшки, переоделся в камуфляжные штаны и натянул на ноги чёрные армейские берцы. На груди висел крест.
-Да в том и дело, что всё в этом мире всё деньги решают! Буквально всё! Захотел человека убить – дал денег и всё. Захотел полицию купить – пожалуйста. Да почему так происходит-то? Почему всё вокруг них вертится!? – Алексей почти кричал, но его голос срывался.
-Ты думаешь, это только сейчас так? – Батюшка сел рядом. – Так же всегда было. Ещё Иуда Христа продал. И тоже за деньги. Думая, что богаче станет. А потом удавился. Не принесли они ему желаемого.
-Неужели они стоят того, чтобы вот так вот, как у нас, хладнокровно взять и вырезать людей? Что это за мир, когда бумажка с номиналом стоит больше чем жизнь человека?
-Ни одни деньги не могут быть дороже, чем жизнь. А тот, кто думает иначе – просто безумец.
-Вот так и получается, - Алексей наклонился, положил локти на колени и продолжил. – Когда-то люди создали деньги, чтобы удобно было, чтобы этими деньгами управлять. А получилось наоборот. Ради этих бумажек на всё идут. И всё, всё в этом мире делается из-за денег. Афган, Чечня, Босния… Всё мы это прошли и только сейчас до меня дошло: влиятельные люди на лапу дали кое-кому, а те в свою очередь развязали войну. И получилось что-то вроде мировой развлекухи. И всем весело, и тем, кто транслирует через телевизор, и тем, кто смотрит. А больно только лишь тем, кого эта война зацепила. Но кому интересны судьбы десятков тысяч человек, когда на это смотрят миллиарды. И в итоге Мир - сплошь одни гладиаторские арены. Надоело на одну смотреть, которая на Ближнем востоке, а ну-ка мы в Африку пойдём. И переходят, не решив войну. А гладиаторы продолжают там сражаться. И самое-то страшное то, что сами-то гладиаторы и драться не хотят. Они и пахали бы свою землю да детей растили. Но сами к ним пришли, да стравили их друг с другом, намекая, что де мол, разные они, что вера у вас разная, культура, нации. И жить вы друг с дружкой не можете. Хотя жили они тысячи лет бок о бок, и мыслей у них таких и не возникало даже. А мы вот вам и оружие продадим, обеим сторонам да на ваши перестрелки поглядим.
И наш-то случай тоже гладиаторская арена. И мы-то в мире жили. Но к нам сами пришли. И мы уже обязаны свой дом отстоять. А ради чего пришли-то? Да ради тех же денег. Басу отдыха для миллионеров откроют и будут опять эти же самые деньги грести. От государства ещё помощь да субсидии разные. А то, что ради этого пришлось убить десяток другой людей, так кто их людей то этих вспомнит потом? Разве бог только один… Так что в деньгах то оно зло и кроется. Вот так вот отец Андрей.
-Да, я по-правде и раньше замечал. Воевали мы с тобой в Боснии. И спрашиваешь сербов, боснийцев: «Почему друг дружку ненавидите? С чего всё пошло?». А они стоят, молчат, и только головами мотают. Не знаем. Вот и подтверждение твоих слов.
Да, когда деньги у тебя есть и их много ты и способен на многое, но ровно до одного определённого момента. И момент у каждого свой. Может пуля в голову, может авария автомобильная, может что-то ещё. Но через несколько секунд после этого момента ты поймёшь: «Вот он я, лежу и уже никогда не поднимусь. Но денег моих при мне нет». А ещё через несколько минут ты поймёшь, как нужно было жить на самом деле. И кричать ты будешь не своим голосом. Но сделать не сможешь ничего. Тогда справедливость и восторжествует.
-В том то и дело. Что тех, кого наказать нужно вот здесь и сейчас наказание получают только у Бога. И только там всё справедливо. Но здесь же… - Алексей плюнул под ноги. – И ведь посмотришь, как ребёнок стоит на руинах и плачет. Грязный весь, синяки шрамы. А в руках одна игрушка. Маленькая такая, дешёвая китайская игрушка. И ты понимаешь, и он понимает, что кроме этой игрушки у него и не осталось ничего. И она для него самым дорогим на свете стала. И не нужно ему ничего больше. И вот смотришь на него, и сердце всё в комок сжимается, и слёзы к глазам подкатывают. За что? Что вы получили? Ну, посмотрят на это люди один раз. Некоторые отморозки и посмеются даже. Но ведь сразу и забудут. А этому ребёнку дальше так выживать. Без родителей, без еды, воды. Только с этой самой дорогой для него вещью. Которую тоже, может, придут да и отберут. А всё ради чего? Ради контрактов на оружие. Вот на что. Ради денег.
Хватит об этом всём. Мы с тобой только так говорим. А если бы изменить чего могли. Да за нас, брат уже решили всё. И от одной об этом мысли становится невыносимо тошно.
-Мы теперь с тобой тоже наподобие того ребёнка. Только вот нас так плакать с игрушкой в руках не заставят, и по телевизору не покажут. Да и не дети мы с тобой. И Афган прошли и в каких только дырках не бывали. Мы, скорее, как ты сказал, гладиаторы. С той лишь разницей, что про тех ты сказал, что бок о бок они жили, значит и дома у них рядом. А к нам сами пришли. И защищаем мы свой дом.
На окраине загрохотали автоматные очереди. Дома начали загораться. И через несколько минут ночное небо озарилась красным заревом пожара.
-Мужики, кажись это… началось, - заряжая старенький ТОЗ, констатировал Карась.
-На позиции, - скомандовал председатель. – Нам нужно до утра протянуть.
-А что утром измениться? – С иронией протянул рядом стоящий мужчина.
-Помирать приятней, - не дождавшись ответа Алексея, улыбнулся отец Андрей.
-Думаешь, у них и оружие есть? – губы под балаклавой еле заметно шевелились. В действиях мужчины прослеживалась нервозность.
-Да чё ты мелешь, какое у этих лохов деревенских оружие?! Вилы какие-нибудь? – Отозвался толстый бандит нестерпимым хохотом. – Сейчас выкурим всех. Жги дома парни.
Заранее заготовленные бутылки с горючей смесью с треском разбивали окна и влетали в комнаты домов. Секунду спустя в окне вспыхивало пламя и захватывало всё больше и больше. Окраина пылала, осветив темные улицы багровым светом, то утихавшим, то вспыхивающим вновь, а бандиты Константина подходили уже вплотную к церкви.
-Вон они, - Петраков передал бинокль Алексею. – Смотри, цепочкой идут, ничего не боятся, черти. Нам бы хоть один автомат…
Мальцев, по приказу Алексея, засел в здании администрации напротив церкви. Окна выходили прямо на дорогу, так что цепь бандитов становилось удобной мишенью… Хотя бы на четыре выстрела.
Главный, подойдя метров на сто к церкви, снял шапку, перекрестился, передернул затвор у своего автомата, и прошипел.
-Ну, всё, вот и пришли, этим ***** больше негде прятаться, только в доме Божием. Все помнят? Убиваем всех. С бабами можно и порезвиться, но только после дела, если увижу, что кто-то без приказа делает – сброшу с колокольни. Скорп, вот этот дом подполи, чтобы виднее было. – бандит показал на здании администрации. - Всё парни, пошли.
Скорп вытащил из сумки бутылку со смесью, подлетел к дому, замахнулся и тут же грянул выстрел. Бутылка, занесённая над головой бандита, разорвалась и облила его горючим, и он в туже секунду запылал. Обезумев от боли и вопя нечеловеческим голосом он понёсся в сторону своих, но уже не мог бежать, упал на асфальт и принялся беспорядочно кататься, сбивая пламя. Бесполезно. Смесь опутала всего человека, пролилась за одежду и попала на кожу, которую теперь рвал огонь.
-Пусть не мучается, - главный, выхватил пистолет и несколько раз выстрелил в Скорпа, тело перестало извиваться, и голос затих. На горящем лице запечатлелся ужас.
Мальцев зарядил ружьё. Если его всё-таки убьют, ещё двоих он с собой точно заберёт. Секунды и последовал оглушительный рёв главного и автоматы загрохотали по кирпичной церковной кладке выбивая пыльные фонтаны. Стреляли не целясь, так что попасть шансов особо не было. Только голову не давали высунуть защитникам для ответа, стремясь подойти поближе. Лишь изредка защитники делали выстрелы, стараясь не подпустить их к окнам и входу.
Дверь с грохотом вылетела и в «мальцевкий» дом влетели трое бандитов. Едва сунувшись в дверь, один сразу упал, а второй схватился за плечо и грузно усел на пол, ора и матерясь.
-Ах ты… - очередь из автомата не оставила Мальцеву шанса, он уронил ружьё, и опустился на колени. Кровь струёй из ран, уносила и остатки жизни. Бандит быстро подлетел и выхватил нож откуда-то из-за пояса. В комнате лишь отражалась тень, от догорающего тела на улице, и разглядеть что-то было очень сложно. Бандит прозевал момент, а Мальцев, видимо, выпрося у Бога ещё несколько секунд, успел поднять лежавший рядом с окном пистолет и несколько раз выстрелил в нападавшего. Его ничего не понимающий взгляд встретился с мутными глазами Мальцева, он опустился на колени рядом с ним и положил руки ему на плечи.
-Прости нас, мужик… - но Мальцев уже не слышал. Они оба повалились на пол, бандит ещё делая последние вздохи, а защитник уже нет.
-Куница, это Константин, вы уже закончили? – Лицо не выражало и тени сомнения.
-Нет, пытаемся этих с…. выкурить, их там не много, человек пять, пока стреляют не плотно, но я на штурм не пойду, у меня и так уже шесть человек полегло. Нас тут пять осталось, а в церкви они нас расстреляют. Мне бы ещё человек с пятнадцать, я бы их в землю вогнал. Но пока даже подойти и бросить зажигалку не могу.
Константин положил рацию, надел очки, и спокойно произнёс:
-Как же дорого обходится мне эта земля. Ну что ж, хорошо. Василий, подойдите ко мне. Вы всё слышали, возьмите оставшихся людей и доделайте быстро за этими дураками их работу. Через час, мне нужен тихий и свежий рассвет. А вы, - Константин кивнул в сторону одетых в приличные костюмы людей. - Будьте так любезны, дождитесь меня здесь, мне же нужно показать Вам место, куда будут вложены ваши деньги. Ну что, мальчик, поехали к папе?
-Обложили нас, уже даже и не знаю, дотянем ли до рассвета, - кричал Петраков, пытаясь переорать автоматные очереди. – Ведь носа не дают показать, но и сами близко не подходят. Хоть на минуту перестали, а то курить охота аж зубы сводит.
-Кажись, услышали тебя, - карась медленно поднялся и выглянул в окно. – Мать… Алексей, гляди.
Председатель поднялся и попытался разглядеть что-то в сумерках.
-Вижу, вы уже заметили своего сына Алексей, - голос всегда был очень спокоен. – Не бойтесь, мы не убьём его сейчас. Мы отпустим его к вам, а уже позже казним обоих. Потерпите. Я же обещал.
Казалось «потерпите», он сказал сам себе. Константин уже не мог ждать когда же он увидит эти страдания на лице Алексея.
-Иди к папе Паша. Жди нас, скоро всё закончится, - волчьи глаза вновь блеснули синим.
Мальчик со всех ног побежал к церкви и через несколько секунд влетел в окно, и тяжело дыша, прижался к стене.
-Пашка… - Алексей бросился обнимать сына.
-Погоди отец, дай рассказать. Ничего ведь не бояться. Меня вчера прямо с практики дёрнули. Короче, у них точка сбора за селом прямо. Тупо на дороге встали и всё. Он всех сюда притащил, там осталось человек пять охраны, но самое главное, как я понял, это инвесторы. Они там всё про заводы какие-то трещали, про деньги. Он их сюда притащил, видимо показать на месте все плюсы. А главный совсем отмороженный, говорит так, что у меня волосы на теле шевелятся. Чего делать я не знаю. Они сейчас нас тут не расстреляют, так сожгут. Есть предложения? – Павел обратился к мужчинам.
-Какой деловой, - отец Андрей шмыгнул носом. – Аж гордость за крестника берёт.
-Я серьёзно.
-До рассвета протянуть.
-Отец, они сейчас нас штурманут и мы не то, что до рассвета, мы и десяти минут не протянем.
-А чего тут осталось. Время то уже два. Сейчас полчаса и рассветёт.
-У вас ведь есть план? – Павел с надеждой посмотрел на Алексея.
-Мы рассчитываем на то, что он сработает. Но может и нет.
-Ну да, если Михалыч успеет, то мы спасены, с ним-то факт против такой орды проще будет, - улыбнулся Петраков.
-Позвонили мы бывшему сослуживцу, в Афгане вместе воевали, теперь он по военной части кто-то в министерствах. Если поможет, то мы спасены.
-Тихо как-то, может они передумали?
-Ну да, другую деревню пошли жечь.
В церкви было немного темнее, чем снаружи. Неяркий свет от горящих домов проникал в здание через большие окна. Начало светать и пространство вокруг церкви начал опутывать туман. В окнах мелькали тени.
-Внимание! Рассредоточится! – Алексей быстро подхватил ружьё и выстрелил по пробежавшей около окна тени. С улицы донёсся крик и звук упавшего на битый кирпич тела. Ещё через секунду со всех сторон полились автоматные очереди. О бетонный пол стукнулись несколько тяжелых предметов.
-Гранаты! – Рёв Петракова заглушил автоматные очереди.
-В алтарь! - Скомандовал батюшка.
На всё было три секунды. Алексей подхватил сына, и бросил его в раскрытую алтарную дверь. Отец Андрей успел добежать до клироса.
На принятие решения была секунда. Две гранаты упали рядом. Третья ближе к клиросу. Карась швырнул Петракова в сторону. Упал на гранату и мгновенно придвинул вторую ближе к себе. Миг и сразу раздалось три взрыва. Карась прикрыл собой две взрывные волны и практически все осколки. Тело подбросило, и оно сразу упало. Несколько осколков попало в Петракова. Он лежал, перекатываясь с боку на бок по битуму кирпичу, держась за лицо.
Алексея кинуло взрывной волной, упав на лежащего в алтаре Павла, он сразу потерял сознание. Отец Андрей взялся за голову, открыл рот, в голове звенело, а грудь резанула острая боль. Еле сделав вздох, он поднял голову и посмотрел вниз.
-Слава Богу, - отец Андрей попытался перекреститься, но рука не слушалась. Осколок от гранаты застрял в кресте, висящем у батюшки на груди, лишь немного войдя в тело.
-Батя! – Павел, сбросил лежащего на нем Алексея, усадил его к алтарной стенке и тряс, пытаясь привести в себя. – Батя! А ну, очнись!
Алексей пришёл в себя. Сзади на куртке дымились несколько маленьких отверстий. Лёгкие резанул противный кашель, а спина горела нестерпимой болью. С уголка рта медленно стекала струйка крови.
-Я… я живой. Всё… нормально, - в голове от взрывов звенело. – Пашка, слушай меня. Всё кончено. Мы… мы проиграли. План не сработал. Там… под лавочкой. – Алексей указал в строну стоявшей у стены скамейки. – Там лаз. Ведёт к речке, быстро в него. Спаси себя хотя бы.
-Заходим!
Дверь с грохотом слетела с петель, в здание ворвалось с десяток бандитов.
-Всех брать живыми!
-Этого тащить, только мараться, - Куница показал на Петракова. – Пристрелить.
Выстрел унёс ещё одну жизнь.
-А… отче! Благословите! – Василий подошёл к отцу Андрею и картинно сложил ладони для благословения. – Не ожидал уже увидеть служителя Христа с оружием в руках. Вы прямо как мученики первых времён, тоже воин. А ну ребята, подхватите аккуратно святого отца и к начальнику. Будем батюшку к лику святых причислять.
-Васёк, глянь кто-то у нас тут, - из алтаря донёсся голос ещё одного бандита.
-О как... Живой! – Василий сплюнул. – А я уж подумал, что мальчика гранатой убило. Давно не виделись. Парни! Этих тоже к дороге! Быстрее, а то солнце встанет.
-Ой, Алексей! И вы здесь! Приятно вас встретить, - Константин нагнулся к стоящему на коленях Алексею. – Я же предупреждал вас, Могли бы уже лететь в Испанию, хотя знаете, так даже лучше. Меньше глаз. Тем более мы бы и там почтили бы вас своим вниманием.
Отец Андрей и Павел на коленях стояли рядом, со связанными руками.
-Ну что же, молодцы! Нет, ну это же надо! Неслыханно. Целую ночь оборону держали. Сложно с вами было… сложно. Ну, тем приятнее вас победить. Василий, дайте мне нож, и зарядите пистолет. Я же обещал вам, что вы, Алексей, будете смотреть, как умирают близкие вам люди. Вы увидите.
-Ну, ты и тварь! – Алексей попытался вырваться, но получил удар, и дыхание сбилось, а в глазах потемнело.
Константин посмотрел в глаза Алексею и тут же залился истерически хохотом.
-А ты смешной. Дааа… пожалуй, знаешь что. Ты заслуживаешь пожить подольше, да и твой сын тоже. Начнём с батюшки. Василий! Принесите рацию! Пусть господа инвесторы приедут и посмотрят на наказание. А затем осмотрим местность. Уж очень тут красиво. И да я - не тварь. Я всего лишь понял цену жизни простого человека. Она настолько ничтожна, что такие люди как мы, обладающие большими средствами, можем распоряжаться ей, как захотим. А вы – ничтожества, которые не могут нам ничего противопоставить. Ты думаешь, ты сейчас нас задержал, убил кучу моих людей, и ты чего-то добился! А вот нихрена! Мне на тех, кого ты убил, большую кучу наложить и песочком сверху посыпать. Я завтра новых найму. Лучше, чем эти. А вот тебя… Про тебя и не вспомнит никто. Ты думаешь, мне сложно завтра со следаками договориться? Обставить всё как пожар, в котором не выжило ни одного жителя? Ты слишком глуп, Лёша, если и, правда, думал, что можешь тягаться со мной. Ваши жизни не имеют никакой ценности. Так что уже извини. Но самая настоящая тварь, которая не достояна жить рядом со мной, это ты, и тебе подобные выродки.
Константин взял рацию, нажал на передачу и начал говорить:
-Варяг один, как слышите, приём.
Ответа не последовало.
-Варяг один, это Константин, ответьте, приём
Нет ответа.
-Да что же это такое, уснули они что ли. И это в минуту моего триумфа.
-Да мне ответит кто-нибудь или нет! – Уже обиженно звучал голос из рации.
-Да дайте ответить же!
-Лежать урод, не дёргаться! Сержант, рацию мне!
-Варяг один, услышь меня!
-Константин Александрович, Варяг один не может сейчас разговаривать, он зубы на асфальт просыпал, неудобно ему.
Алексей и батюшка переглянулись. Отец Андрей с трудом улыбнулся и упал на землю, не в силах больше стоять. Из груди струилась кровь.
-С кем я говорю? – От прежней весёлости Константина не осталось и следа.
-Полковник Нацгвардии Ермаков.
-У тебя пять минут на то, чтобы отпустить моих людей и инвесторов. И молись, чтобы никто из них на тебя не пожаловался. Иначе ты уже сегодня вылетишь с работы, а завтра тебя твой начальник уже не найдёт.
-Зря зарываешься, Костик. Ордер на твой арест у меня в руках, твои инвесторы уже дают на тебя показания, не эти пешки, люди покрупнее, в Москве. Твои счета заморожены, и не только в России. Так что дорогой, сидеть тебе, и очень долго.
Константин бросил рацию на асфальт.
-Быстро по машинам! Убейте там всех п…… и привезите мне голову этого Ермакова!
-Константин Александрович, а как же эти! Вы что один останетесь? – Василий показал на стоящих на коленях людей
-Они тебя должны волновать в последнюю очередь! Быстро в машину! Я сам с ними разберусь…
Машины, поднимая пыль, поехали на окраину села. Солнце поднималось всё выше. А туман постепенно рассеивался.
-Как же ты меня бесишь Лёша! Ну, ничего, всё сейчас закончится. Наконец-то.
Алексей стоял на коленях. Руки были связаны верёвкой. Отец Андрей лежал на траве. Батюшка уже тяжело дышал. Павел рядом пытался вытащить руки из верёвки.
Константин нацелил пистолет на батюшку, прицелился и выстрелил в область груди. Отец Андрей закричал, но тут, же замолчал и посмотрел прямо в глаза мучителю. Затем в глазах помутилось, и сознание покинуло его.
-Хотя знаешь, нет! Начнём не с него. Начнём с сына. – Константин приложил холодное дуло ствола к голове Павла. - Думаю, это самая маленькая месть, которую я могу тебе предоставить, за мои потери.
-Нет! – Алексей подскочил, освободил руки из ослабшей верёвки, врезался в Константина и повалил его на землю. – Пашка, в лес!
Парень бросился бежать. Алексей отбросил упавший пистолет и несколько раз ударил Константина. Лицо сразу оказалось в крови, но удары не прекращались.
-Это тебе за всё!
Константин лишь улыбнулся. Все зубы были окрашены красным.
-Думаешь, ты меня переиграл?
Правый бок резануло нестерпимой болью. Алексей прижал руку к ране и свалился на землю. Константин подхватил нож, сел сверху на мужчину и попытался вонзить его в грудь. Алексей с трудом перехватил руки Константина, бок резала нестерпимая боль, и остановил удар. Нож уже коснулся куртки Алексея.
-Всё Лёша… Пока.
Прогремел выстрел. Константин посмотрел в сторону. Отец Андрей, одной рукой, держа пистолет, а другой останавливая тёкшую из груди, пытался попасть в Константина. Батюшка нажал ещё раз на курок. Пистолет не выстрелил.
-Да когда же вы нас одних-то оставите! – Константин ударил Алексея, поднялся и подошёл к батюшке. – Что, отец, осечка?
Мужчина отбросил пистолет, наступил ботинком на руку батюшки. На лице священника выступила гримаса боли, но он не проронил ни звука. Секунда нож вонзился в грудь в Отца Андрея. Лицо Константина искривила улыбка.
-Одной тварью стало меньше.
Батюшка, закатывая глаза, почти не дыша, еле произнёс:
-Бог… простит. – Отец Андрей закрыл глаза.
-Ну, всё, Лёшенька, - Константин, улыбаясь, медленно повернул голову в сторону председателя. – Теперь нам ничего не помешает с тобой.
Алексея не было на траве. Он, кашляя и задыхаясь, бежал в сторону церкви держась за распоротый правый бок. Константин молниеносно поднял пистолет и несколько раз нажал на курок. Выстрелов не последовало. А затворная рама откинулась назад, оголив ствол. Патронов в магазине не осталось.
-Чёрт! Чёрт! Чёрт! Когда же ты уже сдохнешь?
В церкви было тихо, лишь пыль, поднятая в воздух взрывом гранат никак не хотела оседать обратно и так и продолжала кружиться, играя в свете солнечных лучей.
-Алёшенька. Алексей. Где же ты, - Константин неспешно зашёл в двери. – Выйди. К чему же эти прятки.
На полу, смешавшись с пылью, лежало красное пятно. Несколько кровяных следов осталось у входа. На двери остался красный отпечаток ладони Алексея.
-Ага, вот куда ты пошёл, - несколько капель упали на ступеньки у двери, ведущей на колокольню. Константин не спеша поднялся по ступенькам и через несколько минут стоял на деревянном полу колокольни. Алексей, облокотившись на кирпичную стену, плотно прижал руку к окровавленному разрезу.
-Вот зачем? К чему были все эти мероприятия? – Голос Константина, казалось, вернулся к привычному для него спокойствию. – Ты ведь ничего не добился, только время зря потратил. Да и жизни людей многих лишил.
-Будто… Будто ты бы их не убил.
-Ха… согласен. Умерли бы они в любом случае. Ну а так, их кровь на твоих руках.
-Что ж ты теперь собрался делать? – слова Алексею давались с трудом.
-Имеешь ввиду, мои замороженные счета? Это всё блеф. Никто на меня никакие показания не даёт. Никакие деньги не заморожены. Ты бы знал моих друзей… Ну теперь уже ничего знать тебе не нужно.
В Руке у Константина показался окровавленный нож.
-Знаешь, я хотел убивать тебя медленно. Отрезая по маленькому кусочку от твоего никчёмного тела. Но ты понимаешь, время поджимает. Москва зовёт. Нужно ехать. Прощаться не будем.
Алексей бросился на Константина, попытался выхватить нож, но промахнулся и упал на деревянный настил. Тело резанула нестерпимая боль, и председатель уже не смог подняться.
-Как ты слаб и жалок. Поверь мне. Со стороны виднее.
Удар был неожиданным. Будто в затылок врезалось что-то большое. Константин отлетел и стукнулся о стену. Голова затрещала, но он не потерял концентрацию и быстро подлетел обратно. Нож остался в руках.
Держа своё ружьё наоборот – прикладом вверх, стоял Михалыч. Взгляд бегал поочерёдно: то на Константина, то на Алексея.
-Лексей! Я вернулся! Сейчас тебе помогу.
-Ещё одна тварь пришла. Слишком много раз тебя сегодня спасают Лёша. Ты хотя бы сделал вид, что у тебя патроны есть, старик.
Константин молниеносно подлетел к Михалычу, вырвал ствол из рук, ударил рукояткой ножа по лицу и тут же всадил лезвие в тело мужчины.
-Что? Не ожидал от меня такой прыти? – Бизнесмен засмеялся.
Михалыч изо всех сил ухватил главаря за пиджак и очень крепко прижал к себе.
-Сейчас из тебя дух выйдет и оставшиеся силы тоже. Крепкий, однако, хват.
-Надо же… Сколько бесов-то в мире развелось.
Глаза Михалыча налились гневом. В мышцах появились давно покинувшие их силы. Он притянул Константина ещё ближе к себе. Тот упирался, но не мог ничего поделать. Лишь в этих звериных глазах впервые появился страх.
-Нет… нет… - Он бешено зашатал головой.
Михалыч сделал шаг, второй, третий. Два тела врезались в низкие деревянные перила. Сухое дерево треснуло, и ноги оторвались от пола.
-Неееееееет!!! – Падая вниз вопил Константин. Вновь три секунды и глухой удар двух тел о землю. Всё было кончено. Оба были мертвы. Лишь мышцы на теле Константина рефлекторно ещё сокращались, а грудная клетка пульсировала.
-Отец! Папа! – Поднявшийся на колокольню Павел тряс тело Алексея. – Очнись, давай. Хватит. Ты же сильный! И хуже раны были…
Но всё было тщетно. Павел поднёс руку к шее отца. Пульса не было.
Парень обнял отца, прижал его голову к своей груди. Он закрыл глаза. Лицо покраснело, покатились слёзы. В горле застрял хриплый вскрик.
Солнце поднялось высоко над горизонтом, а его лучи уже давно рассеяли утренний туман. Пожар и не думал прекращаться, съедая всё новые и новые постройки. В дали ещё слышались крики и автоматные выстрелы. Чуть ближе виднелись огни подъезжавших к селу полицейских и сирены пожарных машин.
День обещал быть жарким.