Анжела

Первые свои годы я провела в древнем Антониевом монастыре, где находился Новгородский педагогический институт: на святом кусочке земли жили некоторые преподаватели с семьями. С обителью Антония Римлянина мы крепко связаны до сих пор, но это тема для отдельного рассказа. А сейчас речь о том, что происходило на другой улице. В пятиэтажку на другом конце Торговой стороны мы переехали, когда мне было лет шесть.

Девчонки в большом незнакомом дворе устроили тогда что-то вроде приёмного испытания. Это была пытка: мне выкручивали руки в запястьях со всей детской жестокостью, а я должна была терпеть, чтобы меня приняли в дворовую компанию. Мне тогда казалось, что так и надо, и я со всей серьёзностью и пониманием важности происходящего переносила боль. Но если физическая пытка больше не повторялась, то моральную мне пришлось терпеть еще долгие годы – вплоть до второго или третьего курса университета.  И одним из её источников была моя ровесница по имени Анжела.

Часто выход из дома или возвращение становились мучением, поскольку мне приходилось выслушивать её ядовитые слова. Помню, даже когда мы  уже встречались с будущим мужем, и он провожал меня домой, нам вслед неслись гадости от Анжелы, а следом - хихиканье её компании. Я очень страдала тогда. Каждый раз дразнилки от неё или дураков-мальчишек больно ранили, хоть мне и удавалось проходить мимо с каменным лицом, не подавая вида.

А потом Анжела исчезла. Испарилась. Позже я узнала, что её уже нет в живых. Рассказывали, что её брат вернулся с зоны, заразил сестру туберкулезом, и она очень быстро сгорела. Вскоре я увидела некролог в газете, из которого стало ясно, что очень молодым умер и парень, что доставал меня в школе. Долгие годы мысль об этих смертях и разных других происшествиях с обидчиками казалась мне неоспоримым доказательством существования высшей справедливости и возвращения зла бумерангом. Сейчас, став взрослым человеком, я оглядываюсь назад и понимаю, что мне жалко ту девочку. Ведь, скорее всего, у злости и ненависти в мой адрес были какие-то причины.

Возможно, она завидовала тому, что у меня хорошие родители, дружная семья, а ей катастрофически не хватало любви и родительской ласки? Позже она могла завидовать моему поступлению в университет, поклонникам, постоянному парню. Наверное, она страдала от того, что столько лет пытается отравлять мне жизнь, но не достигает какой-то своей цели: я не пытаюсь ругаться, жаловаться или просить пощады, по-прежнему выхожу из дома по своим делам, строю свою жизнь.

Почему она и многие другие дети и подростки в моей жизни получали какое-то болезненное наслаждение от травли, и почему мне никогда не хотелось травить других детей? Не знаю. Но сейчас, спустя годы, становится больно не за себя, а за ту злую девочку, которая так старалась меня уязвить...