Трое в койке

Трое в койке
Питер и Нэнси передвигались по всей стране автостопом. Даже холодной и снежной зимой. Они жили по паре дней у друзей в разных городах. Что еще остается делать, когда ты познал суть этого мира? Сейчас они заехали в известную коммуну творческих людей и мастеров в Канзас-сити. В двухэтажном особняке на окраине города жили те, кто не вписывался в систему. Это были сумасшедшие, экспериментаторы с сознанием, бродяги, панки и прочие отщепенцы. Они зарабатывали на жизнь тем, что играли на улице музыку и делали инструменты.
Пит и Нэнси подошли к дому. Первое, что они увидели – огромный глаз, нарисованный на воротах гаража. Весь дом сотрясался от барабанного стука, доносящегося из подвала. Они зашли внутрь. Навстречу вышла тонкая безволосая девушка в очках. В холле они отряхнули с ботинок снег. По лестнице спустилась еще одна девушка. Она представилась: Реджина. Девушка позвала за собой, чтобы показать, где расположиться, и провела экскурсию по дому. На первом этаже находилась большая комната с гитарами, камином, двуспальной кроватью и большой библиотекой. Но спать здесь было холодно. Стены были увешаны картинами, мандалами, вместо ламп под потолком висели ловцы снов. Камин никто не топил. Дальше по коридору располагалась небольшая кухня с уютной лампой, абажур для которой был сделан из разноцветных кусочков бумаги, скрепленных степлером. На плите готовилась нехитрая еда всех просветленных: вареный рис.
Они поднялись по деревянной лестнице. На втором этаже работало отопление, хотя и слабо. Реджина поселила Нэнси в свою маленькую комнату, где она жила одна, а Питера – в чилл-аут зону, к остальным парням. Нэнси досталась привилегия спать на деревянных нарах. До этого она спала на чем придется, в основном на полу. Постелив одеяло, она прилегла. Так-то лучше. Она укрылась пледом и придвинула к себе радиатор. Она еще долго не могла уснуть из-за шума барабанов и хлопания дверей, но усталость в конце концов взяла свое. Питер кинул рюкзак и лег на предоставленное ему место – половину дивана, не раздеваясь.
Нужно было встать рано утром, чтобы добраться до трассы. В семь утра Нэнси разбудила Реджину и Питера, спустилась вниз, приготовила чай и завтрак: овсянку. С собой взяла немного вчерашних макарон.
Реджина рассказала свой сон: она была абсолютно уверена в том, что на землю спустились существа из параллельного мира, вселились в памятники и разгуливают по улицам. «А представляешь, ты в окно такое увидишь?». Она посчитала своим долгом предупредить об этом страшном событии как можно больше людей, чтобы все были в курсе. Она глотала таблетки, фенотропил, курила траву, употребляла психоделики и черт знает что еще.
На кухне сидели панки из Пенса. Они не спали всю ночь: ждали солнечного затмения. Затмение, как меня уверяли, нельзя пропустить, иначе весь год будешь расхлебывать последствия. Нужно соблюсти определенные ритуалы. Рэй, худощавый парень с ирокезом, разделся и сел на диван, обернувшись в простынь, как индийский йог. Он проделал все мудры, которые знал, и зажег палочку благовоний. Реджина принесла горящий пепел с чем-то резко пахнущим, и обошла кухню по кругу. На фоне всего этого играл блэк-метал, дэт-метал и грайнкор. Постепенно начали просыпаться и стекаться люди. Некоторым нужно было на работу. Реджина работала артисткой: участвовала в шоу, жонглировала, ходила на ходулях, играла на «флимбо». Закинувшись консервированной фасолью, она убежала.
Питер полусонно прошагал на кухню, будто зомби, позавтракал, собрал рюкзак. Нэнси уже ждала у выхода, когда он вышел.
Прошагав по высоким сугробам, они выбрались на трассу. Было еще темно. Мела метель. Они собирались проехать четыреста миль и остановиться у общего друга Карла. Периодически застревая на поворотах, к полудню они добрались до местечка под названием Боа. Метель, из-за которой практически ничего не видно, и вдобавок влажный ветер, который усиливал холод. Ну просто индийский курорт.
На окраине города – спиртзавод, у дороги азиатская забегаловка, где Пит взял булочку и чай, а Нэнси доела холодные макароны. Они также запаслись кипятком, положив в термос чайный пакетик, и вышли навстречу пустой и безжалостной трассе. Глаза слепил летящий навстречу снег. До горизонта простирался сплошной белый фон, в котором висели знаки пешеходного перехода и автобусной остановки. Очарованные видом снежной пустыни, они принялись фотографировать – одинокий домик отшельника посреди вьюги, уродливые снежные скульптуры в виде животных, зверски покалеченные кем-то снеговики.
Оттуда они поймали попутку до Вашингтона. Нэнси очень хотела посмотреть город, но времени не было. Подвозивший их мексиканец, который ехал домой, остановился у въезда в город и спросил:
- Вам куда? В Сьерру?
- Да. То есть, в Сиэттл…
Автостопщики обогнули объездную пешком, запечатлев стелу с именем города и самолеты:  поблизости был аэропорт. Они прошли до закусочной, где останавливались маршрутные такси и водители, чтобы перекусить. Остановился междугородный автобус. Он сворачивал в маленький городок Пенс, но проезжал треть пути по дороге. Пит прошел в самый конец автобуса, сел редактировать фотографии, немного поспал. Выгрузились на остановке Уорен-Карсун, которая была с легкостью переименована в «Урина Карлсона». Было всего пять вечера, но из-за метели и солнечного затмения было темно. Машины включили фары. Нас подвезли до горного города Сур – тот самый Биг Сур, по которому Керуак бродил. Нэнси и Пит теперь стояли на неосвещенной трассе у гостиницы «Суры». Совсем стемнело. Шансов уехать почти не осталось. У дверей гостиницы стояли два поддатых мужика, разговаривая о том, как они ели вареные мухоморы. Один из них чуть позже сел за руль… С этого чертового места надо поскорее убираться, пока эти воинствующие асуры не испортили атмосферу. Нэнси просилась в остановившиеся два грузовика, но один был сломан, а другой водитель не хотел брать пассажиров.
Ноги стали неметь. «Еще чуть-чуть – и пойдем на заправку погреться» – сказал Пит. Нэнси сняла рюкзак и стала искать фонарь, чтобы хоть немного улучшить шансы на передвижение. В темноте на снег легли носки, контейнер для еды, штаны, зарядка для телефона, косметичка с ручками, тетрадь. Фонаря не было.
- Не волнуйся, главное сейчас – стопить, – подбадривал ее Пит. Только она собрала рюкзак – тормознула легковая машина. Армянин с женой ехали в сам Сиэттл, и подвезли почти до нужного дома. Пит позвонил Карлу, сообщив ориентиры: больница, заправка, остановка, синие дома. Сообразив, куда нужно идти, он стремительно пошел вперед, а Нэнси побежала следом – со своей близорукостью в темноте она ничего не видела.
Карлос, бродячий музыкант, жил в здании торгового центра, на первом этаже у котельной. Он открыл дверь и впустил два заледеневших тела в горячую комнату. Добрый старина похвастался прической – отросшие сами собой волосы закрывали лоб длинной челкой. Комната представляла собой рай для минималиста-отшельника. Он был аскетом, как и они все. Мебели нет. Только матрас и плита. Карл набрал горячую ванну для Нэнси. Она села на ламинат, который сильно нагревался от котельной, радуясь тому, как согревается задница. К тому же на всю катушку работала батарея. Хотя ее отключили, было душно как в сухой пустыне. На холодильнике жил волнистый попугайчик Генри. Из-за него нельзя было открывать окно, чтобы не простудился. Карл и Пит пошли за пивом, Нэнси дала немного денег и попросила купить какой-нибудь еды, только без мяса. Она отправилась в ванную. Вода была градусов девяносто. После ванны тело разгорячилось, дышать стало еще невозможнее. Она избавилась почти от всех слоев одежды – впервые за много дней.
Пит принес пиво и пачку русских вареников с картофелем и грибами. Карл пожарил их на сковородке. Парни поели равиоли с мясом. В доме была только одна вилка, одна табуретка, а тарелок не было совсем, так что они ели стоя, прямо из сковородки, хватая еду китайскими палочками. Все были сыты и довольны.
Пит расстелил свой спальник у стены рядом с плитой. Карл предложил Нэнси лечь на надувной матрас, но она отказалась, так как привыкла уже спать на твердом, и постелила себе одеяло на пол, а вместо подушки привычно свернув кофту. Карл для тех же целей использовал пальто, а единственная подушка досталась Питу, который уже благоговейно лежал, наслаждаясь музыкой в своих больших наушниках.
На следующий день Карл и Пит поехали играть музыку в переходе. Однако на улице было слишком холодно. Гитару повело, пальцы быстро замерзали. Но заработать удалось. Почти все деньги были спущены на пиво и немного – на еду. Осталось только на проезд по городу. Карл пригласил еще пару друзей – молодых супругов Крис и Дэна. Девушке было лет двадцать,  и вела она себя как ребенок в детском саду. Она называла Карла «папа», постоянно злилась и обижалась, истерила и вела себя агрессивно: «Папочка… папочка… папа бл*ть!». Папа Карл хватал «дочку» за ноги, переворачивал и нёс к Дэну: «Шлепай ее по заднице. Ты муж, тебе можно».
Нэнси легла на освободившийся матрас и тут же впала в транс. Перед закрытыми глазами появилось ярко-фиолетовое свечение, и ощущение плавного спокойствия и радости, из которого не хотелось выходить. Но стоило ей прилечь, ее тут же выдернули: - Точно пива не хочешь? Нэнси! Хватит спать! – Они думали, ей просто скучно.
Когда все ушли за очередной порцией алкоголя, Нэнси лежала на матрасе, слегка покачиваясь, как на облаке или морских волнах. Постепенно она перестала чувствовать собственное тело. Эти ощущения были лучше, чем наркотики и секс. Так можно было лежать часами, в пространстве между миром реальным и бессознательным. Она продолжала воспринимать всё происходящее, но не могла и не хотела на него реагировать. Одно за другим приходили видения, которые хотелось зарисовать. Но для кого? Кто поймет? Зачем?
-Хочешь спать на матрасе – плати за проезд! – в шутку заявил Карл.
-А сколько платить?
-А расплачиваться ты со мной будешь, как я скажу! Денег у тебя всё равно нет…
- О’кей. В таком случае я внесу аванс за месяц вперед.
У Нэнси потекло из влагалища. Она могла бы быть жрицей свободной любви, и дарить эту любовь по очереди Карлу и Питу, чтоб все были счастливы. Она действительно была бы рада делать всё это для своих друзей. Она чувствовала себя Ботхисаттвой, и хотела дарить любовь таким вот поехавшим бродягам дхармы, какими были ее друзья. Она обожала их, как единое неделимое существо. Пит нравился ей образом мышления. Она восхищалась его игрой на флейте. Ей нравились необычные фотографии, которые он делал. Его тело подходило идеально: такой же высокий, с тонкими ногами и руками. Красивое лицо, которое хотелось фотографировать, особенно в профиль. Как и она, он был интроверт, и чтобы хоть как-то раскрепоститься, ему требовалось выпить. Нэнси не пила: от алкоголя ей делалось плохо, а от глотка пива сразу поднималась температура, тошнило и хотелось спать. Но не пила она не только поэтому. Ей и так было здорово. Она умела «подключаться», когда нужно, или отстраняться. Если Пит был светлой стороной, то Карл был темной: небольшого роста, крепкий, порой агрессивный и властолюбивый, хотя и пытался себя контролировать, одет во все черное, жестоко шутил. Но с друзьями он всегда делился всем, что сам имел. Они дополняли друг друга, как Инь и Ян. Они даже обращались друг к другу, как к единому целому: Карлопет или Петокарл.
Пьяные кошаки сидели на подоконнике. Нэнси смотрела на них и видела полузверей. Она встала с матраса и набросала скетч. Это не было важно и одновременно было важнее всего. Когда в жизни нет ничего важного, лучше делать то, что приятно.
Понаблюдав за Крис, Нэнси поняла, как направить ее бешеную энергию, которая шла на разрушение, в мирное русло. Она занялась йогой, и Крис сама подтянулась. Лежа в шавасане, Крис испытала восторг самадхи, ей не хотелось выходить из этого состояния. Она на глазах изменилась до неузнаваемости: из озлобленного кусающегося и ревущего от боли зверька превратившись в спокойное, благодарное и светящееся от радости существо.
Крис и Дэн ушли. Карл накачал матрас, и Нэнси решила проверить его. Но теперь не было той качающей плавности. Она легла рядом с Карлом, и он сказал: - я могу тебя обнять ночью, это ничего, я Пита тоже обнимаю. Нэнси ждала, но за всю ночь он так и не обнял ее.
Пит уснул, включив аудиокнигу о маньяке, который прикинулся трупом, чтобы сбежать из тюрьмы. Это ему удалось: убийца двадцати трех человек остановил дыхание и сердцебиение и вышел из тела. Врачи констатировали смерть и отправили тело в морг, где с большим трудом он вернулся в тело, хотя мог оставаться в приятной космической пустоте, объединяющей сознания всех существ. Однако он все еще не мог задействовать нервную систему, чтобы управлять конечностями. Он знал наперед, как его вскроют, как распилят череп и вынут мозг, опустят в банку с формальдегидом, где мозг будет растворяться, превращаясь в кашу. И когда врач сделал первый надрез на груди, его рука дернулась, и скальпель вошел в глаз врача до самого мозга. Вот такие у них были сказки на ночь.
Следующие два дня было слишком холодно, чтобы выходить на улицу, поэтому ничего не оставалось, кроме как лежать весь день на полу просто так, занимаясь ерундой, просматривать фильмы, читать книги, слушать музыку, заниматься йогой, рисовать, сочинять стихи, делать безумные фотографии, раскладывать географические карты, готовиться к дальнейшим странствиям. Лень было даже разговаривать. Весь день в доме царило священное молчание, и всё было в порядке. Они жили максимально упрощенной жизнью. Им нравилось ходить практически голышом, петь песни, варить себе китайский рис и лапшу.
Пит сел на подоконник вместе с попугаем и разговаривал с ним.
- Грегори…
- Его зовут Генри! – поправил Карл.
- Грегори Генрисон – сочинил Пит.
Снова метель. Генри взбесился. Он «убил» своего «врага» в зеркале, выбрался из клетки и скинул на пол качели. Может, он тоже аскет-одиночка? Сидит на косяке и трется клювом о дверную коробку, разговаривая со стеной.
Нэнси с нетерпением ждала ночи. Она надела облегающее черно-белое платье из Берлина с замочком на всю спину, черно-белые трусики с изображением поцелуев и чулки в сеточку с подвязками. Она встала лицом к матрасу, широко расставив ноги между ног Карла. Тот лежал, уткнувшись в телефон, не обращая на происходящее внимания. Нэнси опустилась на колени и погладила его ногу.
- В чем дело? – спросил Карл.
- Я… я ведь проезд не оплатила.
- Начнем с того, что ты еще не проехала. Садись!
Она села на него верхом, стянула с него футболку и легко провела по его груди кончиками пальцев. Он поднял руку и схватил ее за промежность.
- Ты сделала ошибку.
- Какую?
- Надела трусики.
Нэнси вскочила, взяла припрятанную плетку, но Карл перехватил ее руку. Шлеп! На бедре остались красные следы. Эту плетку Нэнси сделала сама из остатков бельевой веревки и деревянной ручки. На каждой веревке сделала по три узла, как в любимом фильме фон Триера. Карл резко стянул с нее трусики, и обильные выделения потекли по ногам.
- Раздевайся! – приказал он ей.
- Не буду. Я хочу растянуть удовольствие. Как Генри, когда лущит семечки маленькими порциями, а не одной большой чашкой.
- Сейчас я тебя растяну. Ложись на матрас. – Он схватил девушку за руку, притянул к себе и поцеловал. У Нэнси закружилась голова. Она положила одну руку ему на затылок, другой гладила по спине. Нужно держаться до последнего, пока не взорвешься. Пока возбуждение не переполнит тебя и не выплеснется в оргазм от одного соприкосновения рук. От одного долгого взгляда. Она закрыла глаза, чтобы полностью быть в ощущениях. В этом ей помогла медитация.
Пит вышел и закрыл дверь. Генри сидел в коридоре. Теперь они были одни. Карл обхватил ладонью ее грудь и сжал ее, затем сжал ставшие твердыми соски и запустил ладонь в истекающую промежность. Он двигал пальцами по клитору, сводя ее с ума. Генри нервно бегал взад-вперед по жердочке и кричал свои птичьи песни.
Готовая вот-вот взорваться, она одернула его руку и легла отдышаться. Он взял одной рукой оба ее запястья и поднял над головой. Сидя на ней, другой рукой шлепнул по ляжке. Она застонала, умоляя ударить еще и сильнее, что он и выполнил. Он задрал платье и вошел в нее. В это время Генри в коридоре неистово бил зеркало. Матрас качался. Толчок за толчком. Нэнси было приятно, но она не успела ощутить что-то внутри себя. Карл резко вытащил, кончив ей на живот, и лег на матрас.
- Проезд оплачен.
- А что так быстро?
- У меня не было женщины восемь месяцев.
- Да ты монах!
- А какая у тебя самая смелая фантазия?
- Вспомни название моего рассказа.
- Хорошо. Я поговорю с Питом.

Дверь открылась. Пришел Питер. В руке он держал несколько сигарет – настрелял.
- Присоединяйся к нам! – предложила Нэнси.
- А вы всё обсудили?
- Да. Так что?
- Сейчас, только песню дослушаю.

Пит выключил телефон и перебрался на матрас. Девушка оказалась посередине. Она обняла его, и волна блаженства прокатилась внутри нее, будто змея. Тело Пита было упругим, полным сил, мышцы хорошо прощупывались. Хотелось прижать его к себе и целовать, запустив руку в волосы. Она провела кончиками пальцев по его спине вдоль костяшек позвоночника. Он снял штаны, и она обхватила рукой возбужденный член, восхитившись его исполинским размерам. Она с трудом смыкала пальцы, чтобы его обхватить, а в длину он был размером с две раскрытые ладони.
- У тебя здоровый х*й! – шепнула она ему так, чтобы Карлос не слышал. Пит улыбнулся.
Нэнси взяла оба члена руками и стала в темпе двигаться вверх-вниз. Одновременное ощущение двух тел и обладание ими сносило крышу. Она наслаждалась тем, как постепенно растет напряжение, как органы наливаются кровью, становятся тверже. Карл притянул ее к себе и вошел в нее.  Она продолжала ласкать член Пита рукой, затем ртом. Одна только головка была размером с яйцо. Нэнси облизнула его, взяла в рот, ввела в глотку так глубоко как могла и потянула на себя. Она чувствовала себя важной частью какого-то двигателя, перекачивающего энергетические потоки. Она была его сердцевиной. Центром. Срединным путём. Вдруг Карл остановился. Не прошло и трех минут.
- Ты уже всё? – удивился Пит.
- У меня не было секса восемь месяцев – оправдывался Карл. Он встал и пошел в душ. Нэнси и Пит остались наедине. Девушка поднялась и крепко обняла его.
- Засади мне! – скомандовала она.
Пит развернул ее на спину и вошел. Священный лингам открыл ей чакры и давил на диафрагму. Мгновенная Нирвана. Еще чуть-чуть – и он достанет до горла. Нэнси не могла сдержаться и стонала громко. Соседи снова будут жаловаться утром, но ей было плевать. Она вцеплялась в матрас, царапала стену так, что сдирала ногтями обои. Пит мог контролировать себя, и не кончал, пока она не выдохнула в приступе оргазма. Он опустил ее голову вниз, и она снова ощущала его член во рту. Немного погодя – его вздох «охуенно» и взрыв густой спермы, сладкой, как сгущенное молоко. Она с удовольствием слизнула и проглотила «десерт».
Пит пошел в ванную. Когда он входил в комнату, его член еще стоял. Точнее, сначала в комнату входил член, и только следующим шагом - сам Пит. Он упал на свой спальник и уткнулся в телефон.
Нэнси нравилось тусоваться с Карлом, но после секса с ним она чувствовала опустошение, тошноту и сонливость. После акта любви с Питом:
-мозг заработал и улучшился аппетит;
-тело стало легким, как будто похудела на стоун;
-появилось ощущение полета;
-почувствовала прилив энергии;
-появилось вдохновение.

Она ушла к себе, на постеленное на пол одеяло, и стала редактировать сделанные днем фотографии, сочиняя к каждой четверостишия.
Мой друг художник и поэт
Позвал меня в свою обитель
Прижмись покрепче, милый Пэт
И дай электровыпрямитель.

***
Я не строю ячейки общества
Не рожаю новых рабов
Мне свобода и одиночество
Милей тесноты гробов.
2
Карлос повел друзей знакомиться с его сестрой по крови – темной ведьмой. Они прошли пешком весь район и сильно замерзли. Дверь открыла женщина тридцати лет с бойцовской фигурой, черными волосами с синей прядью, в черной одежде. На ней была футболка и домашние штаны. На пальце – кольцо с черепом. Карл называл ее «Мар», в честь богини смерти Мары. От него Нэнси узнала, что Мар – не она, а он. Человек позиционировал себя в мужском роде. У нее был муж, который считал себя женщиной, его звали Саша, но друзья называли Ирка. У Мара было очень много разного зверья: три кошки – одна очень старая черная по кличке Клякса, ей было пятнадцать лет, вторая – лысая, с огромными ушами, очень дружелюбная и ласковая, третий – полосатый кот. Клякса заботилась о лысой кошке, которая постоянно мерзла и куталась в вещи. У Мары была змея – североамериканский уж. Пит без страха взял змею на руки, а Нэнси побоялась. В клетке сидела шиншилла – очень злая. Кусалась она больно. У блкона стоял аквариум с рыбками. Мар занимается лошадьми – работает на конюшне. Мама ее ударилась в религию, а мама Карла превратила дом в оранжерею. Пока ребята пили пиво, Нэнси думала: каждый на чем-то помешан. На животных, растениях, религии, путешествиях, музыке. Кому-то надо делать фотографии, кому-то всё записывать…
- Карл, а на чем помешан ты?
- На песнях. Я подбираю песни соответственно ситуациям и состоянию души для каждого.
Домой пришлось ехать на такси: общественный транспорт уже не ходил, и Пит – тоже.
Уложив Пита спать, Карл и Нэнси забрали одеяло в ванную, чтобы практиковать тантру. Они сели друг напротив друга в позе лотоса. Нэнси смочила его головку члена слюной, а он смочил своей слюной ее клитор. Они мастурбировали друг другу, глядя в глаза, до тех пор, пока не достигли оргазма. Затем они набрали ванную и опустились туда вместе. Карл ласкал большим пальцем ноги клитор Нэнси. Они разговаривали и мыли друг друга. Когда они вышли из ванной, Пит не спал. Он читал что-то в телефоне.
- Пит, хочешь с нами? У нас мастер-класс по тантре. Интересно?
- Давайте. – он отложил телефон. – А что нужно делать?
- Расслабляй и сжимай сфинктер и анус, мысленно представляя соитие.
- Больные извращенцы. Я на такое не подписываюсь. Сами разбирайтесь со своей тантрой.
- Ну, как знаешь. 
Они продолжили на полу в ванной. - Теперь будем практиковать шибари. Только у нас веревки нет… - сказал Карл.
- Не беда – Нэнси принесла из прихожей клетчатый шарф. – Используем это.
- Ты будешь доминировать?
- А ты этого хочешь?
- Я бы попробовал.
- Тогда заткнись и ложись на лопатки! – скомандовала Нэнси.
Она завязала ему запястья шарфом и подняла руки над головой. Затем села на него сверху, сжала рукой его грудь, ноги, ступни… подняла член, ввела его и стала двигаться.  Карл снова закончил преждевременно. - Ничего, это только начало. Со временем ты научишься. Завтра еще попрактикуем. - Нэнси остановилась немного разочарованно, слезла с него, подмылась и пошла спать.
2.1
Пит стоял на трассе, намереваясь уехать в соседний город Пенс на концерт. Его член, обернутый светоотражающим браслетом, торчал поперек дороги как палочка ДПСника. Это хорошо работало, когда руки уставали голосовать. Нэнси связала ему специальный чехол, чтобы орудие труда не мерзло. Она ждала его возвращения. Но подошел день, когда он должен был вернуться, а вестей не было. И она решила поехать к нему. Но Карл ее не отпускал. Услышав об этом, он разозлился.
– Никуда ты не поедешь!
- Тогда поедем вместе!
- А кто будет  убирать дерьмо за лошадями? Я - на работу, а ты сиди здесь. Ключи с собой заберу. А это – на всякий случай. – Он вытащил из ящика наручники и приковал девушку к батарее. – Чтобы ты не делала глупостей.
Оставив ей пятилитровую бутыль воды на подоконнике и ведро, Карл запер дверь. Нэнси отключилась на некоторое время. Очнулась она от громких хлопков.
– Бах! – кто-то стрелял в окно. Нэнси попыталась приподняться и выглянуть. Ноги онемели. Пока к ним возвращался кровоток, она почувствовала, что прижгла колено батареей. И снова камень прилетел в окно. – Есть кто дома? Это Пит! – Услышав это, Нэнси дотянулась до оконной ручки и повернула ее. Пит влез в комнату.
- Что случилось? Кто привязал тебя к батарее?
- Карл.
- Он охренел? Извращенец! - Пит взял отмычку и открыл наручники.
- Мне не хватало тебя. Как всё прошло в Пенсе?
- Да как обычно. Днищенский город. Тоска… Я тоже хотел поскорее вернуться.
- А почему не вернулся?
- Это всё Карл. Он рассердился за то, что я приставал к тебе.
- Это всё из-за меня. Знаешь, я просто хочу, чтобы мы все были счастливы. И чтобы никто не был обижен. Чтобы у нас была такая типа семья, все делали хорошо друг другу. Я люблю тебя. И его тоже. Но сейчас, наверное, лучше, что его нет. Ты устал с дороги? Сделать тебе чай?
- Нет… Нэнси…
- Что?
- Лучше иди ко мне…
Она обхватила его спину, скользя рукой вниз, и… наткнулась на что-то длинное и твердое. Живое.
- Боже, что это у тебя?
Пит снял штаны, продемонстрировав внушительных размеров хвост.
- Вот это да! Где ты его все время прятал? И как я могла не заметить? Я ведь видела тебя голым.
- Но не сзади.
- И что ты с ним делаешь?
- Много чего… Ты не представляешь, насколько это полезная штука. – Он подцепил бутылку пива и протянул ей. – И не только это.
- А что еще?
- Сейчас узнаешь. Устраивайся поудобнее.

Вдруг свет отключился. Нэнси обнаружила себя на своем одеяле. Напротив лежал спальник Пита. Сам Пит стоял в наушниках, уставившись в окно. Он выглядел обычно. Она перевела взгляд на матрас. Карл еще спал, раздвинув ноги. «Так это был только сон…» - подумала она.
Нэнси ловила момент, чтобы смотреть на Пита, пока он не видит. Она любовалась его голой спиной. Ее взгляд скользнул вниз. Место над копчиком было покрыто густой шерстью. Ноги, крылья… Главное – хвост.

3
Карл позвал всех на лошадиную ферму, где он работал конюхом. Ферма располагалась на окраине города, добраться туда можно было только автостопом, пешком или на такси. Они сели в автобус, доехали до Сити Парка, пересели в другой и вышли на трассе у заправки, откуда пришлось идти несколько миль через поле, по которому гулял холодный ветер. Они миновали загон с лошадьми и зашли в манеж. Здесь их ждал накрытый стол, за которым сидели работники фермы. Пит и Карл достали из рюкзака две бутылки разливного пива, разделись и сели за стол. Из еды было только мясо и плов, и Нэнси пришлось довольствоваться салатом и хлебом. Она слушала, как Карл играл на гитаре. Его нехитрый репертуар состоял из отечественных панк-песен. Нэнси казалось, что он поет только для неё. Она оценила, с каким чувством он пел. Иногда он поглядывал на нее, их взгляды встречались, и Нэнси продолжала смотреть. Девушки пошли кататься на лошадях. Нэнси пошла с ними. Лошадь, на которую ее хотели посадить, убежала. Ее поймали и привели. Женщина по имени Кэт спросила:
- Тебе штаны жалко?
- Конечно. Они единственные.
Кэт постелила на лошадь кусок ткани. – Залезай на лестницу.
Нэнси залезла на лошадь. К ней подошла молодая светловолосая девушка, Джейн.
- Держи поводья вот так. Натягивай на себя, чтобы остановиться. И прижми ноги. – На этом инструктаж был исчерпан, хотя Нэнси предупредила, что сидит на лошади впервые. Лошадь под ней была высокой, как и она сама (изначально ее хотели посадить на пони), темной масти. Наездницы строем пошли по сугробам в лес. Всего их было пятеро. Нэнси было страшно, когда лошадь лезла в гору и неслась с горы, и когда она бежала, догоняя шагающих впереди. Лошадь чувствовала, что на ней сидит кто-то неопытный, и все время уходила в сторону, щипала сухие цветы и траву. Позвоночник лошади натирал промежность. Нэнси держалась за гриву, боясь упасть. Но через некоторое время расслабилась и закрыла глаза, чтобы лучше почувствовать лошадь. Приходилось постоянно перемещать тело, чтобы держать баланс. Это как йога. За время поездки она очень сильно замерзла. Наконец-то вернулись на ферму. Девушки сняли с лошадей поводья и повели их в загон. Нэнси побежала греться в конюшню, к печке. Она долго сидела, прислонившись к теплой стенке, оттаивая. Не было ни воды, ни горячего чая, ни супа. Общаться было не с кем и не о чем. Она предпочитала сидеть в тишине и молчать. Вдруг тишину разорвал ультразвук – это Пит взял свою флейту, точнее, окарину. Звук разорвал пространство, и Нэнси перенеслась в другой мир. Она зачарованно слушала, не шевелясь, пока он не кончил играть.
Гости поехали по домам. Большинство взяли такси. Остались только Кэт с мужем. Карл приказал всем собраться, и все вышли на остановку. Автобус ждали долго. Загрузившись, поехали по домам. По пути парни заглянули в алкомаркет. Карл увидел большую бутылку пива, которое называлось «Пит». Но взяли другое – «Амстердам», и пошли домой. Нэнси хотела горячего чая. Чая не было, и она поставила воду на плиту. После катаний на лошади она сильно проголодалась, Салат давно «сгорел», и она поставила на плиту булгур. Пит и Карл продолжали пить, хотя были уже изрядно пьяны. Каждый ушел в свой астрал: Пит слушал музыку, Карл смотрел научпоп-передачу «Разрушители мифов». Общаться было не с кем. Нэнси почувствовала себя одиноко. «Интересно, а одиноко ли Питу? Наверное, нет. Вот, он идет за очередной порцией пива, напевая что-то под нос. Ему никто не нужен.» Разделавшись с готовкой ужина и, наконец, насытившись, она легла к Карлу. Хотелось спать. Но еще больше хотелось быть кому-то нужной.
Карл был для нее вроде отца, которого она никогда не знала. Он заботился о ней: готовил еду, и главное – он ее слушал. Она хотела с ним путешествовать. Ходить в походы. Перенимать опыт. Чтобы он научил ее выживать в любых условиях с одним ножом и веревкой, а потом она бы делала это самостоятельно. Сначала она надеялась на доверие с обеих сторон, задавала ему вопросы о жизни. Но он отвечал односложно, а в остальное время с ней вообще не разговаривал. Пит был разговорчив только с Карлом. Но он другой. Постоянно в себе. Да и о чем с ним говорить? Все и так понятно. Он был ей как брат. И она их обоих ценила и любила как часть своей несуществующей семьи. Даже зная, что им наплевать.
Нэнси поставила фильм и легла с Карлом. Пит присоединился. Нэнси было приятно просто держаться за руки. Пит взял ее руку и положил на член. Свою руку положил ей на грудь. Карл напрягся. Нэнси это чувствовала. Ей хотелось заняться любовью втроем, тем более, что Карл предложил это первый. Но, почувствовав неладное, она поставила фильм на паузу. Пит и Карл вышли курить. Нэнси слышала, как они ругались. Карл наезжал на Пита.
- Ты чего руки распускаешь? Ты охренел? Она моя, понял? Еще раз до нее дотронешься… - Нэнси не хотела это слушать. Она включила фильм. Когда парни вернулись, она спросила, всё ли в порядке.
- Да, всё в порядке.
- Мне показалось, вы ругались. И что ты кричал на Пита.
- Показалось – ответил Карл.
- Не ревнуй, пожалуйста. Нам ведь всем будет хорошо. Я никому из вас не принадлежу. Мы все - одно. Мы – единое целое. Пойми это. Не существует твоего «я», моего «я». Существует только пустота, из которой всё зародилось и куда мы все вернемся. Пустота в форме женщины, мужчины, человека, попугая, яблока. И пока мы осознаём это, мы будем жить в мире и гармонии. Когда ты заявляешь «это моё» - это говорит твое эго. Даже твои вещи тебе не принадлежат, это просто сделанные кем-то вещи. А как существо, как имеющий свою волю свободный дух, может тебе принадлежать? 

Пит предложил перейти на пол: на матрасе было неудобно. Карл захотел осуществить идею взять Нэнси вдвоем. Она была не против. Она хотела, чтобы Карл вошел сзади, а Пит – спереди. Физически иначе было просто невозможно. Но Пит не мог участвовать в подобном извращении: он лежал и смеялся. «Начинайте без меня» – сказал он. Карл вошел сзади, и Нэнси было приятно, но хотелось, чтоб это быстрее закончилось. Он трахал ее так, будто хотел обладать ей. Затем, когда он ушел в ванную, Пит поставил ее на полукорточки и вошел. Она всё чувствовала. Но Пит был слишком пьян, и вся ситуация его смешила, наверное поэтому у него не стоял так крепко, как в первый раз. Нэнси требовалась дополнительная стимуляция, чтоб что-нибудь вообще чувствовать. Лежа под ним, она достала из-под головы ремень, передала его Карлу и попросила шлепать ее как можно сильнее, что он и выполнил. Ей было приятно, но не настолько, чтоб получить оргазм. Пит не кончил. Сцена с ремнем ему не понравилась.
- Тебя что, отец не лупил? Поэтому ты так тащишься?
- Нет, не поэтому – ответил Карл. – Ты еще не был на БДСМ-пати с девушками-наездницами. Мужчины там выступают в роли коня.
Пита это доконало, и он ушел к себе, ворча: «ненавижу вас… людишки… извращенцы… лучше спать в плацкарте, ей-богу…уйду от вас…»
Нэнси хотела лечь одна. Подумать, во всем разобраться. Карл потащил ее досматривать кино. Она обнимала его и переживала, за Пита. Как он там? Что чувствует? Каково ему? Наверное, лучше сейчас его не трогать. Она начала набирать сообщение в фейсбуке: «Что я могу сделать для твоего счастья?», но стёрла его. Это бы только всё осложнило. Ей хотелось, чтобы они все соображали, постоянно помнили, что мир – это не отдельные личности, и показать это можно было с помощью обмена энергией. Но вместо слаженного взаимодействия она наблюдала раздел добычи, хищника, рвущего свой кусок мяса.
- Мне грустно – сказала она Карлу.
- А ты не грусти.
- Мне грустно, потому что ты не понимаешь.
4
Раньше люди не боялись умереть. Панки, солдаты, наркоманы, кто угодно – жили так, будто каждый день мог стать последним. Они отдавали жизнь во имя творчества, любви, спасения других. А сейчас? Прячемся в клетках и боимся сдохнуть от царапины. Тянем лямку, надеясь дожить до пенсии. Мы не живем, мы доживаем и выживаем. Что это за жизнь такая? Вот ты, Карл. Зачем ты живешь? Чтобы вычерпывать дерьмо?
- Я страдаю фигней.
А почему бухаешь? Почему люди вообще пьют?
- Алкоголь – это катализатор настроения. Если у тебя хорошее настроение, он его еще больше поднимает, а если плохое – ты просто уснешь. Агрессия появляется не от самого алкоголя. Человек изначально был агрессивным, он просто принял катализатор.
- Понятно. А Пит почему пьет?
- Потому что хочет.
- Пит, зачем ты пьешь?
- Чтобы деградировать.
5
Нэнси приснилось, что Пит и Карл срослись в одно существо наподобие сиамских близнецов. Существо одновременно напоминало индуистское божество и ангела. Оно было высокого роста, имело две ноги, две головы, четыре руки, хвост и крылья. Руки пригождались, чтобы играть на гитаре и одновременно иметь свободную пару, которая могла держать сигарету, например. Одна голова пела, вторая подыгрывала на флейте. Хвост служил дополнительной точкой опоры и еще одной рукой. Дополнительная голова также позволяла одновременно разговаривать и напиваться. Карлсопит, или Питокарл, был вершиной всей эволюции. Он возвращался с работы в полными карманами денег и едва держась на своих двух ногах. Он готовил еду, одной парой рук нарезая лук и морковку, другой помешивая кашу и держа телефон. Он мог поглощать в два раза больше информации, одновременно слушать аудиокниги и просматривать научные фильмы. А как замечательно было с ним в постели… Нэнси продлевала сон силой воли как могла, однако утренний позыв туалет заставил подняться.
6
Утром ребята ушли на стрит. И долго не возвращались. Нэнси вся извелась. Она писала им сообщения, но они не отвечали. Она хотела приготовить гороховый суп, но не знала, когда их ждать. Пришли в восемь часов. Заплатили квартплату и притащили продуктов: две булки -вкуснейший свежий мягкий пористый белый и черный хлеб с семечками; две пачки хорошего чая – индийский тонизирующий и зеленый успокаивающий; кофе «жардин»; бутылку растительного масла. И еще куча денег осталась, которую Карл сложил в тумбочку. Он отсчитал пару купюр и дал их Питу: «купи себе что-нибудь». Пит взял две бутылки разливного пива и две пачки сухариков. Нэнси сообщила, что хочет чего-нибудь вкусного к чаю. Карл позвонил, и Пит услужливо принес пачку печенья. Нэнси хотела помочь Карлосу с супом, стала чистить лук. И увидела, что он делает то же самое. Впрочем, ее пресловутый суп никому особенно не был нужен: парни пили пиво с чипсами, и им этого было вполне достаточно. Система и так превосходно работала. Пива как всегда не хватило, и Пит сходил за добавочными двумя бутылками. На алкоголь и сигареты всегда уходила большая часть бюджета. В лучшие дни – пять долларов при стоимости литровой бутылки один доллар. Во втором приоритете – проезд, чтобы доехать на работу, и на третьем – пища. Жидкий хлеб и хлеб газообразный – основная «еда», твердый хлеб - дополнительная, и уже для гурманов – самый твердый, в виде печенья, например, или гороховой каши. Одной десятицентовой пачкой гороха можно накормить шесть человек. Троим этого за глаза хватит на два дня. Выходит, на доллар можно питаться втроем целую неделю.
До чего же это были крутые, безумнейшие, свободные и творческие люди. Их действительно стоило знать. У них за спиной – тысячи миль, несколько экваторов, они могли с легкостью сорваться в любой момент, приехать в любой незнакомый город и найти всё, что необходимо для жизни. У Пита был опыт употребления всевозможных веществ, влияющих на сознание. Он умел петь, как соловей, и мог пролететь за неделю полмира. У Карла была власть, сила и ум. Используя только свою голову, он мог переночевать зимой в лесу, и не только остаться в живых, а добыть пищу и обогреться. Нэнси ездила в одиночку автостопом по опасной России, которую объезжают стороной многие кругосветчики. Даже Пит говорит, что не осмелился бы так ездить. Она изучала дзен-буддизм, йогу, цигун, антропологию, читала битников и Достоевского, и всё это несмотря на врожденную слабую физиологию.
Сила Шивы
Утром Нэнси и Пит ели гороховую кашу, и живот у обоих сильно резало. Она рисовала скетчи. Пит смотрел футбол. Карл слушал аудиокнигу. Нэнси взяла одну из пяти бутылок, поставила перед собой, села в позу лотоса и сконцентрировалась. Она остановила внутренний диалог и смотрела расфокусированным взглядом на этикетку. Через минуту боковым зрением увидела яркое свечение вокруг бутылки. При этом она ощутила щекотку в районе родничка. Она продолжила концентрироваться на тени от бутылки, чтобы не-делать ее. В пальцах она ощутила покалывание. Ладони вспотели. Она перенесла сознание в живот, и попыталась вытянуть из него энергетический луч. Не получилось. Монотонный голос футбольного окмментатора отлично помогал – он звучал как мантра. Она продолжала медитацию.Ладони стали такими горячими, что казалось, сейчас загорятся. Она соединила их и почувствовала сгусток энергии между руками. Круто. Настоящий энергетический шар! Она направила его на бутылку, затем – на Пита. Пит, сидевший в апатии с полным отсутствием энергии у стены, тут же подорвался как заведенный, стал бегать туда-сюда, убирать всё с подоконника, вытряхнул спальник. Карл продолжал валяться на матрасе, не в силах даже пойти покурить. Нэнси попыталась сделать еще один «фаербол» и направить ему незаметно, но не стала. Сама она десять минут назад чувствовала себя больной и разбитой, но сейчас была полна сил. У нее появилась Сила.
После уборки она легла с Карлом. Карл запустил руку ей в трусики. Давление на клитор сработало. Услышав тихие стоны, Пит прыгнул на матрас: «Двигайтесь!». Он стянул с Нэнси штаны и моментально вставил сзади без всяких ласк. Она обнимала Карла, уделяя внимание только ему. Пит в этот раз кончил очень быстро, и залил всё обильным количеством спермы. Нэнси успела схватить ее небольшую часть – набралась полная ладонь – и выпить. Как и в прошлый раз, вкус был как у изысканного деликатеса. Она бы набирала его сперму банками и ела с чаем вместо сладкого. Карл задрал ей ногу и вошел спереди. Теперь Нэнси отлично чувствовала его член, а вот Пита совсем не ощущала. Карл выстрелил ей в рот. Парни пошли в ванную. Пит принес Нэнси туалетную бумагу. Она была рада, что её снова хотят.
День рождения Крис
Карл созвонился с подругой Крис. У нее сегодня был день рождения. Нэнси и Пита с собой не позвал. Он запер их вдвоем и забрал ключи. Нэнси хотела купить его любимую газировку, чтобы утром было, чем опохмелиться. Она спокойно отпускала Карла: знала, что ему можно доверять. Она пошла в коридор и провернула замок. Металлический механизм соскочил и стал проворачиваться вхолостую. Теперь выйти можно было только в окно. Но обратно она бы не зашла – слишком слабые руки. Пит вышел в окно. Он хотел стрельнуть сигарету. Нэнси дала ему денег на газировку. Но вернулся он с бутылкой обычной воды из-под крана. Негазированной. Нэнси легко втянула его в комнату и поразилась сама себе: всё-таки здоровый взрослый мужик. Она накричала на него, потому что не получится сделать подарок Карлу, как она задумывала. Но тут же опомнилась и извинилась. Пит был не виноват: он хотел сделать лучше для всех. Нэнси вставила штекер в розетку, чтоб зарядить телефон. Розетка заискрилась и вспыхнула. И тогда Нэнси поняла, что имеет дело с Силой, которая разрушает всё, к чему прикасается. Не зря ее руки были такими горячими. Ей хотелось идти по пустыне или тайге, осваивая техники сновидца, сталкера и воина. Не для того, чтобы сгореть изнутри или меряться силой с другими, а чтобы помогать людям. Пока что все попытки помочь выходили неуклюже и только всё портили.
Она вспомнила, как Карл рассказывал, что делит людей на темных и светлых. Она это тоже увидела. Пит явно был светлым: тихий, мирный, неспособный причинить никому вред. Карл был определенно темным, хотя и добрым: шутки с обидным подколом, сдерживаемая агрессия, любовь к дракам и садо-мазо играм. У него была Сила: он мог управлять людьми и ситуациями, моделировать реальность из своего ума, создавать целые выдуманные миры, тогда как Пит просто плыл по течению, куда занесет. Ему было всё равно, где находиться и что делать. У Карла была определенная цель. Он строил свою жизнь на годы вперед: сейчас немного поработать, сделать документы и уехать в Австралию. Он четко и твердо знал, что будет делать со своей жизнью. Нэнси не знала, что будет делать завтра. У нее был план, но по пути она могла застрять на какой-нибудь вписке, влюбиться, устроиться на работу и остаться на полгода. Или через неделю улететь в Индию. У нее было слишком много планов. Жить в буддийском храме. Совершить кругосветное путешествие. Работать на волонтерских проектах: в армии спасения, например, в хосписе, в приюте для зверей или бездомных. Заниматься литературой. Преподавать йогу. Устраивать ретриты и сеансы шамадхи. Приводить других людей в состояние нирваны. Играть музыку.
7
Пит вернулся – с банкой фасоли, двумя булками хлеба и пачкой сигарет. Остальные деньги ушли на интернет.
- Неужели нельзя было взять одну луковицу? Ладно… - Нэнси принялась готовить остатки риса с морковью, засыпав туда фасоль. Еда закончилась. – А где Карл?
- Он пошел к участковому. И его до сих пор нет.
Нэнси думала, что Карла посадили в тюрьму. Она волновалась. Ее воображение уже рисовало сцены, где они с Питом приносят в тюрьму передачи с сигаретами.
Ночью в замке повернулся ключ. Карл вернулся. Нэнси вскочила.
- Мы думали, тебя закрыли – сказал Пит.
- Отделался легким штрафом.
Нэнси в порыве чувств обняла его. Он отстранился.
- Ты чего? Волновалась, что ли?
- Прости…
- Пит, пойдем курить.
Они зашли в курилку.
- Ты **** ее, пока меня не было? – спросил Карл.
- Нет. Ты ревнуешь?
- Да мне всё равно.
Они вернулись в комнату. Карл услышал, как Нэнси тяжело вздыхает, и позвал к себе: «Давай что-нибудь посмотрим». Они посмотрели несколько видеороликов о местных реднеках и видеоблог адвоката, который выживал в джунглях. Он в одиночку построил лодку и избу. Нэнси было неважно, что смотреть. Главное – она была с ним, и он обнимал ее.
8
Нэнси снилось, что она едет автостопом с мальчиком. Они проехали полмира. Мальчик нашел сквот по дороге и остался в нем. В дом пришло много гостей из разных городов. Они приехали посмотреть на гитариста. Когда он устраивал концерты, набирался большой зал. Сейчас это был квартирник. После концерта люди не разошлись, остались на ночь. Утром все сели на диван и смотрели, как Кэт раскладывает карты на ауру. У нее было семь цветных карточек. Пришел музыкант из известной панк-группы. На самом деле он уже умер. Все встали, Нэнси включила фронтальную камеру на телефоне, чтобы с ним сфотографироваться. Музыкант сел на диван рядом с ней. Она не знала, о чем с ним говорить.
- Почему Вы так редко выпускаете альбомы?
Он не ответил.
;
Too smart friends
Карл слушал свою аудиокнигу, играя в телефон. Пит апатично смотрел в экран. Поговорить было не с кем. Они лежали с телефоном, ходили с телефоном, готовили еду с телефоном. Нэнси это не нравилось. Она хотела сказать Карлу что-то очень важное. О своих дальнейших планах. О чувствах. Показать самое интимное – свои сохраненные картинки, которые отражали ее душу, увлечения, страсти, желания. Она записала свою сказку в аудио, чтобы ему проще и быстрее было читать. Всего три минуты. Но он отвечал: «Позже. Не сейчас. Потом». Конечно, это «потом» никогда не наступало. Она чувствовала себя более одинокой, чем когда была одна.
Нэнси сходила в магазин. Это был первый выход на улицу за неделю. Было тепло как весной. Снег подтаял. Она прогуливалась между прилавками, прежде чем совершить необходимые покупки: морковь, лук, горох, две пачки макарон, шоколадные конфеты «волшебник Тоффи» по суперскидке, булочка с киви, пряник и два банана – их хорошо добавить к овсянке. Придя домой, она слопала с чаем полпачки конфет. Подъем сахара в крови был ей необходим, чтобы вырабатывалась энергия для работы мозга. Это позволило ей нарисовать две картины и написать добрые десять страниц. Главная сложность была в том, чтобы восстановить все события в хронологической последовательности. Тетрадь с пометками осталась в другом городе. Нужен был определенный настрой, полный покой, почти транс, чтобы все вспомнить. И чтобы никто не отвлекал. Когда погружаешься глубоко во что-то, и тебя выдергивают, требуется время, чтобы снова сосредоточиться.
Карл долго колдовал у плиты и приготовил восхитительное гороховое пюре, напоминающее нутовую начинку в мексиканских лепешках. Пит пришел со стрита веселый. Заработал четыре бакса. Купил десяток яиц, бутылку воды, сигареты и… туалетный ершик.
- А где же пиво? – спросил Карл.
- Когда ты покупаешь ершик вместо пива – это шаг к просветлению – заметила Нэнси. – Карл, куда нужно засунуть ершик, чтобы прочистить сознание?
- А не хрен пачкать!
- Пит, скажи, как спец, куда нужно засунуть ершик, чтобы прочистить сознание?
- В чакру
- В какую?
- В какую войдет.
Нэнси выдержал паузу, взяла ершик и приставила к заднице Пита.
- Сейчас будем тебе сознание очищать. Я тебя в нирвану отправлю быстро.
- Может, не надо?
- Надо Питер, надо. – Она надавила на ершик, провернула его внутри, подвигала вверх-вниз несколько раз и вытащила.
«Кстати, хорошее средство сделать осознанными алкоголиков, гопников, наркоманов и прочих недочеловеков» - подумала Нэнси.
- Надо будет книгу написать. «Прокто-йога. Карма-клининг для начинающих при помощи священного жезла с шипами».
Она лежала и думала: «жизнь – это постоянное изменение. Лицо покрывается сеткой морщин. Шея становится дряблой. Грудь и задница отвисают. Ноги толстеют. Про волосы и говорить нечего. Как бы законсервироваться, чтобы навсегда сохранить тело таким, как сейчас, чтобы после смерти оно не разлагалось? В мумификации использовали бальзамы. Может, начать пить бальзам? Или сразу спирт? А может, вкалывать коллаген каждый день? Кожа будет упругой.» Карл играл в компьютер.
- Карл… Как мне сохраниться?
- CTRL+S.
- А в реальности?
- В какой именно?
- В этой.
- Ты знаешь, где нож.
- Нет, я хочу так, чтобы не разлагаться.
- Поздно. Ты уже разлагаешься.
9
Пит пошел в душ. Нэнси постучалась:
- Чего надо?
- Пусти отлить.
- Так иди.
Она зашла. Смотреть спокойно на обнаженное тело Пита, будто искусно выточенное античным скульптором, было невозможно. Соблазн был слишком большим, чтобы уйти. Она знала, что нравится ему, и что он никогда не был бы против… Она протерла унитаз новеньким ершиком и собралась уходить, Пит позвал:
- Подай мне полотенце, пожалуйста.
В качестве полотенца он использовал рубашку. Она подала ее, сделав вид что смущенно отворачивается, и вышла. Пит вытерся и зашел в комнату не одеваясь, поставил табуретку, на нее бутылку из-под пива, которой подпер телефон, и включил мультфильм про спайдермена.
- А можно я тоже посмотрю?
- Можно.
Она села рядом с ним так, что их руки соприкасались. Она увидела, что он возбудился, и придвинулась ближе. Он ее крепко обнял и одним уверенным движением снял трусики. Платье задралось. Он запустил руку под ткань и сжал грудь. Нэнси сдержала стон удовольствия. Она хотела поцеловать его, но он отвернулся, повернул ее к себе спиной и быстро вошел – внезапно и глубоко. Ей понравилось.
Карл продолжал лежать в наушниках. Игра на экране была интереснее, чем эротические игры друзей. К тому же, он хотел дослушать аудиокнигу. Обычный секс давно ему наскучил.
Нэнси пошла в душ, чтобы смыть сперму, вернулась и легла к Карлу. Ее чувства к нему были теплыми, как парное молоко, и сильными, как мертвая хватка.
Она положила руку ему на плечо. Он повернулся на бок к ней спиной и лег на край матраса так, чтобы не прикасаться к ней. От переполнявших ее чувств полились слезы. Она не хотела, чтобы это кто-то заметил, пошла в туалет и пустила воду, как будто чистила зубы. Весь следующий день и все последующие дни за ним Карл ее игнорировал, как, впрочем, и Пит. Она хотела быть рядом с друзьями не технически, а эмоционально. Разговаривать. Играть в снежки. Готовить. Что угодно кроме равнодушия.
Каждый жил так, будто других не существовало. Сам по себе. Вместе только курили, выпивали и принимали пищу. Так как Нэнси не курила и не пила, она была освобождена от внимания и разговоров. Отчаянные попытки заговорить не увенчивались успехом. Ей нужны были близкие люди, она воспринимала их как семью, которая ее игнорирует.  Ее слушали только из жалости – и это было хуже, чем когда вообще не слушали. И когда она решила замолчать, это было легко, потому что никто этого даже не заметил.
Парни купили бутылку перцовой водки и включили фильм «дедпул». Нэнси читала «Тибетскую книгу мертвых» и думала: «скоро станет легко – я умру». На экране школьник забил кота молотком. Его отвели к директору. «Я чувствую себя в ловушке, как этот кот».
- Кот уже не в ловушке, он освобожден – парировал Пит. – Он освободил его от жизни.
- Давайте освободим Генри – добавил Карл.
- Налейте и мне – Нэнси хотела присоединиться к компании. Она глотнула настойку и почувствовала, как горячая жидкость жжет горло, проваливается в желудок и вызывает тошноту. Карл сказал:
- Пей еще.
- Зачем?
- Чтобы освободить эмоции.
- У меня их нет. И меня уже рубит…
- Так тебе надо выпить, чтобы прогнать сон.
- Нет, - заметил Пит – когда пьешь алкоголь, сначала наступает возбуждающая фаза, потом он действует как седативное.
Нэнси понимала: нет никакой семьи. В лучшем случае ее используют, но в основном она никому не нужна. Она восприняла эту мысль спокойно. «Зато никто ничего от тебя не требует. Свое отдельное нигде в углу. Свое отдельное ни с кем. Разве не об этом я мечтала?»
Живут вместе, а умирают по одиночке
Поняв, что тибетцы в своей книге мертвых много придумали, она перешла к следующей - «сто способов самоубийства». Там говорилось: «Вечер или ночь в Пятницу - оптимальное время, если вы живете отдельно. Hикто не хватится вас до Понедельника. Заблокируйте все двери, какие сможете. Скажите, что вы уедете в гости на выходные - никто не обеспокоится, что вы не отвечаете на звонки в дверь и/или телефона.» «Мне это ни к чему. Меня и так никто не хватится». Она давно перестала выходить на связь. Отключила интернет и никому не звонила. Звонить было некому. Телефон, тем не менее, был постоянно включен. Не то чтобы она ждала звонка, но было бы неплохо, если бы о ней кто-нибудь вспомнил.
Питу позвонила бабушка. Он поздравил ее с днем рождения. Карлу позвонила мама. У них тоже были не лучшие отношения с родственниками, но их хотя бы не выписывали из квартиры, и им не нужно было ехать шесть тысяч километров и пересекать границу, чтобы с кем-то повидаться.
«Алкоголь: 1/2 литра водки. Вызовет повреждение печени и почек при реанимации до наступления смерти. Выпейте всю дозу так быстро, как только сможете. Две полбанки водки должны убить нормального человека (не алкоголика). Смертельная доза чистого алкоголя для нормального взрослого человека равна 300..400ml чистого спирта или 800..1000ml 40% алкоголя при потреблении в пределах одного часа. Смерть может также произойти в результате аспирации (вдыхания) рвоты в бессознательном состоянии.» «В таком случае, мои друзья умирают каждую неделю».
Она вспомнила, как в детстве, пока дома никого не было, нашла в кухонном шкафу раствор семидесятипроцентной уксусной кислоты и отхлебнула. Сожгла пищевод и желудок. После этого она не могла есть ничего кроме пресной льняной или овсяной каши. Ей становилось плохо особенно после мяса и алкоголя. Но все ее знакомые питались именно этим.
Человек – очень хрупкое существо. Не нужно покупать пистолет или какой-нибудь яд. Умереть можно от чего угодно. Подышать бензином или дымом от печи, занести инфекцию в рану, погулять в гололед под крышами, съесть ядовитые ягоды или грибы, спать на улице в минус тридцать, оставить включенным газ, всадить вязальную спицу себе в живот. Умереть легко. Выжить – вот что сложно.
Расслабляясь в ванне, Нэнси мечтала, чтобы Карл был рядом. Она представляла, как он берет ее ногу, массирует ступню и целует пальчики. От одной мысли об этом она испытывала ощущение как от курения марихуаны – будто улетала под потолок. Голова становилась легкой и немного кружилась.
Вечером Карл ушел, не сказав, куда. Вернулся поздно и очень пьяный. У Нэнси начались месячные, но денег на тампоны не было. Трусики за несколько минут пропитались кровью, которая, засыхая, превращалась в корку. Она потратила всю заначку на шоколадку и булочки, поскольку на нормальное обезболивающее не хватало, и в такие дни нужно хорошо питаться, так как организм теряет много сил и истощается эмоционально. Всё. Абзац. Финиш. Деньги закончились.
Скажи мне, как ты делаешь оладьи, и я скажу, кто ты
Утром Нэнси наслаждалась нежной, легкой и прохладной кремообразной творожной пастой с шоколадом, которая таяла во рту. Оказывается, и от еды можно получить оргазм.
Карл делал лепешки из муки и картофеля, которые были такие жирные, что пропитывали несколько книжных страниц насквозь, и такие твердые, что ими можно было забивать гвозди. Она взяла одну и едва не сломала последние целые зубы.
- Из твоего теста можно делать цемент! – заявила она.
Пит громко захихикал.
Чтобы узнать характер человека, попроси его приготовить оладьи. У мягкого и доброго человека они будут мягкие. В оладьях Карла совсем не было ни воздуха, ни воды. И сердце его было таким же твердым. Каждый раз, когда она пыталась с ним поговорить, она будто сверлила бетонную стену. Отчаявшись делать попытки, Нэнси села смотреть сериал. На экране парень кусал девушку за попку. Ее это дико возбудило. Она подошла к Карлу, потащила его в ванну, сказала о своей идее и поцеловала. Но он оттолкнул ее.
- Ближе к вечеру посмотрим – сказал он, хотя не был ничем занят. Когда он говорил «потом» или «посмотрим», это «потом» обычно не наступало никогда. Нэнси горела желанием. Она сидела, просунув ладонь между ног, чтобы как-то его ослабить. Не помогло.
Она легла на матрас рядом с ним.
- Давай займемся любовью.
- Подожди, пока Пит уснет.
- Он нам не помешает.
- Лучше его не смущать.
Нэнси подождала, пока Карл оторвется от своего телефона, и снова легла на матрас.
- Теперь мы можем поговорить?
- Я спать хочу. Честно.
- Ты совсем не говоришь со мной. Ты мне не доверяешь?
- Я никому не доверяю.
- Расскажи мне что-нибудь о своей жизни.
- Не сейчас. Я правда очень хочу спать.
Нэнси отвернулась к стенке. Карл долго не засыпал, значит, он просто не хотел говорить с ней? О его жизни она знала мало: сухие факты. Учился на психолога, служил в летных войсках, не имел паспорта и постоянных отношений. Из-за склонности распускать кулаки и сперматозоиды имел двоих детей и проблемы с законом. Первая его гражданская жена родила мальчика и ушла к бывшему мужу, со второй всё повторилось – уже в другом городе. Если ситуации повторяются, может, дело не в женщинах, а в поведении? Каким нужно быть человеком, чтобы после тебя даже бывший казался ангелом? Последней любовью была совсем юная девочка – на одиннадцать лет младше.
История была типичной для большинства мужчин. Нэнси знала как минимум еще три таких случая. В тридцать пять-сорок лет мужчина еще может позволить себе начать все сначала, даже если он безработный бесперспективный бродяга без документов и жилья, любящий выпить. А кому нужна сорокалетняя дама с ребенком?
Предложение
Пит стоял у окна. Нэнси подошла вплотную к нему, положила руки на подоконник и посмотрела в глаза.
- Пит… Давай жениться.
- Ч-чего? – он засмеялся.
- Я буду отсасывать тебе каждое утро по-королевски, пока ты спишь. Делать тебе завтрак в постель. Яичницу из шести яиц, как ты любишь. Собирать для тебя крышечки от пива «Амстердам». Гладить рубашки. Продолжу славный род… как твоя фамилия?
- Козлов.
- Славный род козлов…
Карл напрягся. – Перестань вести себя как шлюха!
- Я? Да у меня самые серьезные намерения.
- Но ты ведь с ним даже не общаешься.
- А то с тобой я много общаюсь.
- Но мы трахаемся.
- И что с того? Ты можешь любить того, с кем ни разу не было секса, и не любить того, с кем спишь. Или ты злишься, потому что я тебе жениться не предлагала? У тебя вообще паспорта нет, так что заткнись! К тому же ты уже женат. На своей гитаре.
- Ух ты, как завелась! Быстро пошла в ванную, будешь наказана за плохое поведение.
- Одну минуту, мой господин. Только возьму в зубы ремень покрепче. Вот этот, с металлическими клёпками, подойдет?
- Отставить разговоры. А то сейчас посажу тебя на раскаленную плиту, смажу твою попку маслом и поджарю как вчерашние лепешки.
- Ммм, а потом укусишь?
- А что будет потом… это секрет
- Неужели ты начал доверять мне? Я заинтригована. А «секрет» маленький или большой?
- Большой секрет для маленькой… для маленькой компании. Для скромной такой компании…
- Так ты его всей компании покажешь?
Пит продолжал пить пиво, посмеиваясь над происходящим.
- Идите уже, только меня в свои извращения не втягивайте. Я лучше в магазин схожу.
- Возьми мне «бэпэшку» – попросила Нэнси.
Пит вернулся с бутылкой пива и пачкой быстрорастворимой лапши.
- Ты издеваешься? Почему всегда, когда я прошу тебя купить что-нибудь, ты берешь не то, что нужно?
- Но ты бэпэшку просила.
- А ты знаешь, что такое БП?
- эм, бич-пакет?
- Думай еще.
- Бутылка Пива?
-Почти. Я имела в виду, выпила алкоголь – береги пилотку. Но так можно называть и бичевское пиво, которое вы сосёте.
- Поправочка – вставил Карл. – Я кофе пью.
- Это которое «два в одном»? Ха-ха, два в одном, понял?
– Дай сюда. – Нэнси взяла бутылку у Пита.
- Тебе же алкоголь нельзя.
- Надо же, мальчик решил блеснуть своим ослепительным интеллектом. Если бы я не делала ничего из того, что мне нельзя, я бы с тобой сейчас не разговаривала. Мы все с бешеной скоростью летим в могилу, так что дай детке соску, чтоб я успокоилась… (Пит расстегнул молнию на штанах) - Да я имела в виду пиво, а не член, придурок! Хотя, если это твой член, то с удовольствием… ммм… как вкусно…
- И ты говоришь мне, что я инфантильный? У самой молоко на губах не обсохло. Кстати, я оставил для тебя в холодильнике.
- Но ведь у нас дома нет молока.
- А это особенное молоко, для непослушных девочек.
Карл, делающий очередной глоток кофе, с отвращением сплюнул на пол. – Как это нет молока? А что у меня в кофе тогда? – Нэнси и Пит смеялись. - Пит, зараза! А я-то думаю, чё у меня в стакане сливки свернулись?
10
Карл ушел праздновать день рождения кого-то из его знакомых. Звонил два раза, спрашивал, притащил ли Пит его гитару. Вернулся в час ночи – очень веселый и пьяный. Нэнси подключила интернет – он заработал в полночь. Первым делом она зашла в фейсбук на страницу Пита – он был первым в списке важных друзей. И узнала, что она в черном списке. Эта новость повергла ее в шок: а казалось, что у них все хорошо. Вот только что он целый час рассказывал ей о своих экспериментах с наркотиками, и она радовалась хрупкому доверию, возникшему между ними. Теперь весь интернет был ей не нужен. За неделю, что она не выходила на связь, ей никто не написал. Было несколько спам-чатов, которые она с отвращением удалила.
- Пит, ты чего это? Почему я у тебя в черном списке?
- У меня там люди, без которых я не могу жить.
-  Так в чем причина?
- Тебя слишком много. Ты и здесь, и в интернете. Когда ты уедешь. Я тебя разблокирую.
- Но у меня не было интернета последнее время, а блокировка произошла уже после этого.
- Мне хватает твоего присутствия.
- Значит, мне нужно уехать, чтобы снова иметь возможность тебе писать?
- Да.
- Хорошо. Я уезжаю завтра.
По мнению Нэнси, на самом деле тому могло быть только две причины: либо она ем нравилась настолько, что он не мог видеть ее с другим мужчиной, либо он ненавидел ее настолько, что не мог терпеть. Ох уж эти мужчины. Вечно соперничают, хотят обладать. Почему нельзя просто дружить?
Она стала собирать вещи. Обнаружилось, что зарядка от телефона сгорела, а экран стал глючить – тач-скрин завис, кнопка выключения и перезагрузки не работала. Вынув батарею и включив телефон заново, она зашла на страницу, где публиковала свои стихи. Последний комментарий был: «Стихи твои всё примитивнее и примитивнее. Ты скатываешься в бред».
«Лучше бы я вообще не подключала этот интернет».
Рано утром Карл и Пит собирались на работу. Она сообщила им, что уезжает сегодня. Карл никак не отреагировал. Он даже не попрощался. Он молча ушел и закрыл ее на замок, как обычно. Собраться и пойти с ними она не успевала: нужно было приготовить поесть (парни пожарили котлет и были этим довольны), помыться, посмотреть, как выходить на трассу, собрать все вещи.
Погода, которая предыдущие десять дней была идеально теплой (Снег таял, было около нуля, и Нэнси очень хотелось выйти и прогуляться), сегодня как взбесилась: началась пурга, а температура в ее родном городе упала до минус сорока шести градусов. Не лучший день для автостопа. На дороге ее просто не будет видно, а долго стоять – замерзнешь. И неизвестно, когда Пит придет, и придет ли сегодня вообще. Если и придет, это будет слишком поздно, чтобы выходить.
Она с грустью покидала это место. Здесь были люди, с которыми ей было хорошо. Один долго не протянешь. Всё, что ты читаешь - забывается начисто через две недели, если не раньше. Что смотришь, тоже забывается, но чуть позже. Воспоминания от путешествий стираются в течение полугода, а через год их будто и не было. Что уж говорить о стихах и снах, которые тают за секунды. Выходит, нет в мире ничего важного. Жить ради впечатлений, которые забудешь? Ради творчества, которое не нужно даже твоим близким друзьям? Ради работы, которая продлит существование? Ради хлеба и крыши над головой? Забивать голову заботами типа «купить кипятильник»?

Становится неважно, что нет мебели, шмоток, чайника, интернета и каких-то вещей. Когда есть, для кого жить.