Жук
- О-ох!Вот ведь он эк!- громко, на весь полупустой вагон трамвая, вдруг запричитал мужчина лет сорока пяти, указывая в окно крючковатым тонким пальцем,-Жрёт!
Четыре старушки, те, к кому видимо были обращены стенания,как по команде развернули свои белые платочки, выглядывая в указанном направлении. Там у остановки, которая оставалась уже позади, в маленьком огородике какая-то толстая тетка ловко и даже с остервенением что-то быстро собирала с картофельных побегов и складывала к себе в ладонь.
-Жрёт - повторил оратор, вновь обращая на себя внимание старух. Лицо у мужика было очень приятным и располагающим. Доброе простое лицо. И лукавое глазами. Одет он был в серый пиджак, с торчащей из-под него красной до колен рубахой, в серые брюки и серую кепку.Левая рука была неестественно по-девичьи тонкой, вместо правой - протез в черной перчатке. Меж колен зажаты пара брусьев и какой-то плотницкий инструмент. Плотник в сером продолжал вещать:
- Вот вить не было их у нас, жуков колорадских то, всю жизнь не было совсем никогда. Да и картошка уж была!
Лицо мужчины менялось с каждым словом и очень живо подчеркивало сказанное. Так и представилось, будто он принюхивается к вареной картошечке прикрыв глаза и приподняв нос. Отчаянно по-нижегородски выделяя "О" и "Е" он убежденно продолжал:
-Туристы его привезли из Америки и Польши.
Для внушительности он сделал паузу и отвернулся от аудитории, давая ей возможность осмыслить услышанное. Старушки согласно закивали.
Серая кепка вновь повернулась к слушателям
- Лист вот пожирает , он и желтеет, а без листа и картошки никакой.
Помолчали.
-В космос летают,- палец ткнулся вверх,- в космос летают, а тут ничего не придумали ишо. Это вот если на огороде, а как на поле колхозном. Поди ко собери всех! Да и крепок ить каков! Сверху,- рука в перчатке ладонью вниз изображала жука,- панцирь, ногтем не продавишь, а снизу вот - лапки. Да.
Пальцами левой руки он стал шевелить под ладонью правой, давая наглядное представление бабкам что есть кодорадский жук.
- А как с листа-то упадет,- мужик опрокинулся на спину едва удержавшись на сиденьи, и сложив руки на груди продолжал с закрытыми глазами,-на спину-ту и всё! Лежит. Молчит будто сдох. А там опять тихо лапками начнет шебуршать,- встать старатца.
Аудитория была подавлена. Мужик сел. Улыбка и глаза доканчивали действие, как бы говоря об удивительной хитрости этих насекомых.
-Да! А пальцы ваши небось трескают от "Лотоса" когда стираете?
Старушки невпопад стали рассказывать было о реакции их пальцев на воздействие "Лотоса", но их перебили. Будто посыпая левой рукой этот самый "Лотос", рассказчик с гордостью за то, что перехитрил жука и сделал то, что не придумали летающие в космос выпалил:
-А я вот их "Лотосом" А?! Можно карасином, но в нём они долго шевелятся ишо, пока это он там сдохнет... А вот "Лотосом" быстро. Токо вот ишо не совсем я про картошку-ту знаю. Она-то как? Вот если она не обсыплется, тогда можно и им. А?!
Лицо светилось гордостью.
Старухи вдруг всполошились. Подъезжали к кладбищу. Мужчина, провожая их взглядом поддакивал:
-Да,да, на кладбище здесь. Счас и сходить вот.
-Э-эх,жизнь!- сказал он несколько погодя, повернувшись ко мне. И в его добрых глазах я увидел готовность прочесть лекцию о нетленности души и бренности всего живого.
Свидетельство о публикации №219020700686