Когда зацвёл миндаль... 35 глава

     Людмила заёрзала на месте, тихонько высвободила руку и сложила обе руки на груди. Она с нетерпением ждала конца сеанса. Сначала показали журнал, затем начался её любимый фильм "Свинарка и пастух" с Ладыниной, которую Людмила просто обожала, с Крючковым и Зельдиным в главных ролях. Но сейчас, фильм её совсем не радовал, ей хотелось уйти домой. Около недели, её подташнивало, без причины кружилась голова и по утрам жутко хотелось сладкого. Она открывала очередную банку варенья и пару ложек клала в рот. Никогда варенье ей не казалось настолько вкусным. Да и месячные задерживались. Людмила не на шутку волновалась и тревога не покидала её. Какое-то предчувствие, будто овладело ею. Едва сеанс закончился, Людмила быстро поднялась с места и пошла к выходу. Сквозь толпу, Алексей Иванович едва догнал её.
     - Ну куда Вы убежали, Панкратова? - взяв девушку под руку, спросил он.
     - Меня, к Вашему сведению, зовут Людмила. Что же Вы так официально с девушкой? Нет, я понимаю, что у Вас свой интерес, но не настолько же, - отдёрнув руку, ответила Людмила.
     Они вышли через железные ворота на улицу.
     - Прошу Вас, не провожайте меня, трамваи ещё ходят, сама доеду, - прибавляя шаг, сказала Людмила.
     - Но машина ждёт, я отвезу Вас. Зачем на трамвае трястись? - спросил Алексей Иванович.
     - Ничего, я привыкшая. Поезжайте и за меня не беспокойтесь. И вот ещё что... не приходите ко мне больше, я не смогу Вам помочь. Я правда не знаю, почему я совершила столь постыдный поступок. Такое больше никогда не повторится. До свидания, - остановившись, долго говорила Людмила, потом отвернувшись, быстро пошла к остановке трамвая.
     Алексей Иванович с удивлением проводил её взглядом и пошёл к ожидавшей его машине.
     Приехав домой, Людмила перекусила и легла спать. Но сон никак не шёл, ворочаясь с боку на бок, она думала о Валере. Неясная тоска вдруг овладела девушкой, в голове пронеслись последние дни с ним и задавая себе вопрос, почему же они расстались, ответа Людмила не находила. Наконец, вконец устав, она заснула.
     Воскресный день выдался жарким, открыв окно, она почувствовала горячий воздух и тут же закрыла его. В такую жару никуда идти не хотелось.
     - Опять меня с утра тошнит, а сладкого как хочется. Нет, не варенье, оно надоело, пирожное хочу, - сама себе говорила Людмила.
     Не переодеваясь, она взяла из сумки деньги и вышла из дома. В магазине, девушка прошла к отделу, где за стеклом стояли торты и пирожные. Долго она не выбирала, купив пару пирожных со сливочным кремом, как она любила, она вернулась домой. Не дожидаясь, когда вскипит чайник, она с жадностью съела оба пирожных.
     - Без сомнения, я беременна, - промелькнуло в голове девушки и она испуганно сжалась.
     Поздним вечером, в дверь постучали. Людмила никого не ждала, мама обычно приходила утром, ну в крайнем случае, до обеда, а время было почти восемь вечера.
     - Кто? - спросила Людмила, боясь открывать дверь.
     - Людмила, это я, твоя мама, открой, дочка, - услышала Людмила взволнованный голос матери и быстро повернула ключ в замке.
     Лида стояла бледная перед дочерью.
     - Мама? Случилось что-то? На тебе лица нет, - спросила Людмила, взяв мать за руку и проводя на кухню.
     - Валера... - лишь произнесла Лида.
     - Нет! О нём я ничего не хочу слышать, прошу тебя, мамочка. Как Мишенька? Андрей? О себе расскажи... - сказала Людмила.
     - Он погиб... - опять, глухим голосом произнесла Лида.
     Людмила непонимающе взглянула на мать.
     - Что? Что ты сказала? - переспросила девушка, так как смысл слов, сказанных матерью, до неё не доходил.
     - Господи! Людочка? Валера погиб! Ты меня слышишь? Его больше нет, понимаешь? - воскликнула Лида.
     Людмила тяжело опустилась на стул и побледнела. У неё затряслись руки и губы.
     - Нет... нет... этого не может быть. Этого быть не может! - говоря тихо, последнюю фразу девушка выкрикнула и вскочив со стула, дико посмотрела на Лиду.
     - Успокойся, доченька, ну что уж теперь? - хватая Людмилу за руки, сказала Лида, испугавшись вида дочери.
     Но Людмила оттолкнула мать и стала кулаками бить о стену.
     - Я не верю! Это неправда! Он же был совершенно здоров? Почему? Мама! - вне себя, кричала Людмила.
     Лида не на шутку испугалась за дочь, помня, что та совсем недавно резала себе вены.
     - Люда? Да успокойся ты! Несчастный случай на речке. Я случайно встретила Ильхома, Мишеньку в парк водила и он идёт, такой грустный. Я видела его однажды с Валерой, не помню где, но узнала, вернее, он узнал меня и сам ко мне подошёл. Говорит, они с ребятами ездили в Чирчик, отдохнуть, искупаться... Валера нырнул, говорит и головой на арматуру наткнулся. В Чирчике он сейчас, в морге, - рассказывала Лида, с опаской поглядывая на дочь.
     - Как же это... почему он? Если бы мы поженились, ничего бы с ним не произошло. Это я виновата! - рыдая, говорила Людмила.
     - Перестань во всём винить себя. У каждого человека свой срок. Значит на роду у него было так написано, - крепко обняв дочь за плечи, сказала Лида.
     - Мамочка... родненькая. Беременна я от Валеры, понимаешь? - сквозь слёзы воскликнула Людмила.
     Опустив руки, Лида упала на стул.
     - Как беременна? Нет... Ты уверена в этом? - опешив, спросила Лида.
     - Более чем уверена. Я ведь думала, скажу ему об этом, может и поженились бы. А теперь... теперь я не знаю, что и делать. Буду матерью одиночкой. Ну почему я такая несчастная? За что мне всё это? Валера! - простонала Людмила, роняя голову на руки.
     - Боже мой... нет, только не это... - пробормотала Лида, с испугом посмотрев на дочь.
     - Что же мне делать, мамочка? Может избавиться от ребёнка, пока не поздно? Как жить дальше? - с тоской в голосе спросила Людмила.
     - Грех это. Нельзя. Потом вообще может не быть детей. Знаешь что, дочка, ты к нам переезжай, ну что ты тут одна маешься? Всё легче будет, родишь, сама смотреть за твоим ребёночком буду, помогать во всём, тебе же учиться надо. Да и работу свою бросай, хватит шваброй махать. Авось, не пропадём, - опять обняв дочь за плечи, ласково говорила Лида.
     - Время ещё есть, думаю... в апреле будущего года рожу, если ничего не случится. А там сессия начнётся. За лето малыш подрастёт, всё легче будет. Значит, не суждено мне замуж выйти, ну и ладно, одна подниму ребёнка, - ответила Людмила.
     Лида ушла в одиннадцатом часу, успев почти на последний трамвай. Дома она рассказала обо всём Андрею, иначе она не могла поступить, ведь без его помощи, ей не обойтись. Выслушав жену, Андрей задумался.
     - Это ужасно, что произошло с парнем. Ему бы жить да жить. Вроде и тридцати лет не было, верно? - посмотрев на Лиду, спросил Андрей.
     - Двадцать семь, вроде... Да, очень жаль его, такой хороший парень был. Людмила себя винит, говорит, если бы поженились в прошлое воскресенье, ничего  такого могло бы и не произойти, - сказала Лида.
     - Глупости она говорит. Значит срок его подошёл. Жаль... Так значит, дочь твоя решила родить? Что ж, правильно. Хоть кровинка от Валеры останется. Пусть к нам переезжает, чего ей одной в квартире сидеть, - сказал Андрей.
     - И я ей так сказала, не знаю, обещала подумать. Ты же знаешь её характер, - ответила Лида.
     В понедельник, Костя с Ильхомом и ещё двумя парнями поехали в Чирчик за телом Валеры. Нина и Ольга пришли в дом Валеры, чтобы подготовить всё к похоронам. В дом Валеры зашли соседи, плохая весть быстро распространилась. Дильбар опа не переставая плакала, Зульфия не вышла, она боялась и плакала в одиночестве, в своём доме.
     Из Чирчика, когда выдали тело Валеры, предоставив труповоз и подписав бумагу, по которой требовалось взять свидетельство о смерти и потом уже хоронить, Костя отправил ребят к дому Валеры, дав необходимые указания. А сам отправился на Боткинское кладбище, заказать гроб, место для погребения и венки с надписями.
     Он вернулся к вечеру, привёз гроб и венки, сказав, что место готово и завтра в полдень, можно хоронить. Лида, оставив Мишеньку соседке, приехала за Людмилой и они, повязав головы тёмными косынками, отправились к дому Валеры.    
     На неё смотрели сочувствующими взглядами, ведь все знали, что они должны были пожениться, только не понимали, почему отменили свадьбу. Валера отшучивался, сказав, что ещё не готов к семейной жизни.
     На похороны поехали все ребята, девушки остались готовить бульон, компот, горячее, чтобы хоть немного справить поминки. Продукты купили ребята, собрав деньги, Дильбар опа ранним утром испекла самсу и лепёшки, поставив с вечера тесто. На кладбище, перед могилой, Людмиле стало плохо, покачнувшись, она едва не упала, но Ильхом и Лида удержали её и поддерживали, пока гроб не опустили в могилу и не появился холмик, куда сложили венки и цветы. Тут Людмилу прорвало, зарыдав, она упала перед могилой на колени и долго плакала, не находя слов для причитания.
     Поминки провели молча, сказав несколько слов о покойном.
     - Вот и дом без хозяина остался, как жаль... - сказал Костя, когда к вечеру все стали расходиться.
     Людмила была удивлена, разве это было сейчас важно? Человек ушёл из жизни, молодым и здоровым. Этого она никак не могла понять и принять, ей казалось, что всё происходящее - страшный сон и она вот-вот проснётся и всё будет, как прежде. Лида, тревожась за дочь, попросилась на ночь остаться у неё. Людмила и сама этого хотела, ей страшно было оставаться одной, мысли о Валере не оставляли её.
     - Как же так? Только недавно был жив, радовался жизни и вот его нет... и никогда уже не будет... Валера? Миленький... как же так? - бесконечно задавала себе вопросы Людмила.
     Пару раз, к ней приходил Алексей Иванович, пытался вызвать Людмилу на откровенный разговор, но она, когда он пришёл в первый раз, не стала его грубо выгонять, сказав только, что должна и сама осмыслить, что с ней творилось в тот день. Попрощавшись, молодой человек ушёл, напросившись в гости через пару дней, на что Людмила согласилась. Но когда он пришёл через два дня, она не пустила его на порог, сказав, что то, что произошло с ней, было ошибкой и она не намерена обсуждать это с кем бы то ни было. Алексею Ивановичу пришлось уйти, так и не войдя к ней в квартиру.
     Шли дни, месяцы, Людмила никак не хотела полностью переезжать к матери, лишь к Новому году, она собрала свои вещи и уехала. Живот стал виден, соседи стали судачить. Она говорила, что вышла замуж и муж погиб, утонул в реке. Ей верили и не верили, жалели и осуждали. Наконец, не выдержав, она и переехала. Лида всем соседям сказала, что её дочь осталась молодой вдовой, да ко всему, беременной. Лиду соседи уважали и верили ей. А когда Людмила, переехав к матери, впервые после новогодних праздников вышла на улицу, чтобы поехать в институт, её встретила сердобольная соседка, женщина лет семидесяти.
     - Здравствуйте, - поздоровалась Людмила и хотела пройти мимо, но соседка остановила девушку.
     - Бедная ты моя. Такая молодая и уже вдова. Хорошо, хоть ребёночек останется, всё память о муже, - поглаживая Людмилу по плечу, говорила старушка.
     - Так уж получилось. Извините, я опаздываю, в институт, - сказала Людмила и быстро зашагала к остановке.
     Покачивая головой, соседка проводила её взглядом.
     Иногда, в дом Лиды, навестить подругу, приезжала Раиса с малышом на руках. Кстати и Раиса думала, что Людмила и Валера успели пожениться, а её не пригласили, потому что та ходила на последнем месяце беременности. Как-то так все и думали, что Людмила молодая вдова. Раиса жалела подругу и старалась не рассказывать, как она счастлива живёт со своим Дмитрием. Лишь по её взгляду Людмила понимала, что у Раисы всё хорошо. И в середине апреля, ранним утром, у Людмилы начались схватки и её отвезли в шестой родильный дом, где она благополучно родила мальчика.