3. Трапеза

Большая комната, напоминающая холл в каком-нибудь замке. В центре неё стоит стол, за которым ужинают шесть человек. Все это обширное пространство слабо освещено уже затухающим камином и несколькими свечами, стоящими на столе.
По левую сторону стола, в углу, сидел белый мужчина лет пятидесяти, подстриженный, гладко выбритый, в дорогом костюме. Справа от него сидел молодой человек лет 20 в дорогущей одежде, с золотыми часами. Он всем своим видом подчеркивал, что несоизмеримо богат, а взгляд его выражал презрение к окружению.
По правую руку от «золотого мальчика» сидела женщина в хиджабе. Глаза её вечно бегали по сторонам. Напротив неё сидела очень упитанная девушка. Вся её внешность напоминала стереотипную феминистку – бодипозитивщицу.
Правее неё сидел чернокожий мужчина в спортивной одежде, обвешанный золотыми цепями. Его лицо показывало полную уверенность, но он вечно что-то щупал за спиной.
И, наконец, в правом углу стола сидел совершенно неотесанный мужчина, заросший бородой, и явно давно не стриженый.
Все ожидали чего-то в полном молчании.
Вскоре часы над камином пробили двенадцать и начали тикать. Все эти звуки сопровождались эхом от каменных стен в этой столовой.
Открылась дверь в углу комнаты, и оттуда вышел стереотипичный повар итальянской внешности с закрученными усами и колпаком на голове.
Всем шестерым он лично подал два столовых прибора: тарелку с блюдом и вилку.
Мужчине в пиджаке он принёс блюдо из морепродуктов, их было много, да и тарелка была не маленькой. Представителю «золотой молодёжи» повар также дал блюдо из морепродуктов и разных соусов. Поднесено оно было также на большой тарелке, но самой еды было очень мало. Выглядело это как роскошное произведение искусства, которым нельзя было наесться.
Женщине в хиджабе повар выделил квадратную тарелку для её блюда. Это был салат, состоящий преимущественно из овощей. Её соседке напротив принесли бургер, сделанный будто на скорую руку.
У афроамериканского гангстера было блюдо, напоминавшее еду «золотого мальчика», но выглядело оно куда тяжелее. И, наконец, последнему участнику ужина принесли тяжелейшую похлебку в грязной тарелке. Эта еда предназначалась исключительно для того, чтобы просто наесться.
Раздав всем их блюда, повар встал рядом с камином, перекрывая свет, и начал говорить:
— Внимание! Я хочу, чтобы каждый из вас по достоинству оценил приготовленное для него блюдо. Вы первые, кому уготована честь вкусить это… итак, приятного аппетита, дамы и господа!
Столовую заполнили звуки тиканья часов и чавканья. Все доели свои порции примерно в одно время.
Первым начал говорить богатый мужчина в костюме:
— Блюдо было очень тяжёлым, я его еле осилил, но доев его, я почувствовал сильное  облегчение.
— Моё блюдо было легким и почти безвкусным, но выглядело просто сногсшибательно! —Заявил «золотой мальчик».
Женщина в хиджабе сказала, что ей боязно комментировать трапезу.
— Моя еда была очень сытной, но я хочу ещё, — сказала дама напротив мусульманки, — и я попрошу добавки, а если не получу, то потребую.
— Конечно, моя дорогая. — Ответил повар. В ответ она улыбнулась.
— Моё блюдо вызвало у меня тяжесть в желудке. Что за ***ня, Арти? — Недовольно сказал чернокожий. — Но, похоже, я сыт.
— Прости, прости… наверное, много кетчупа.
— Моё блюдо совершенно отвратительно, — заявил неотесанный мужчина. — Я съел его через силу и даже не наелся.
— Хмм, похоже, надо пересмотреть рецепт. — Повар задумался. В комнате наступило молчание примерно на минуту.
— Должен вам сказать… — Начал говорить итальянец. — Вы все ели одно и то же блюдо. Я весьма удивлён, как оно могло вызвать столь разные эмоции. Со следующей недели его будут подавать в моем ресторане, и называться оно будет «жизнь»…