Глупость писателей

Пушкин очень глуп и в большинстве своём невыносимо скучен. Вся его эротика – это попытка преодолеть, хотя бы и с нарушением общественных табу, эту свою глупость и скучность. Проза Пушкина… - средненький верноподданический трактат о Пугачёве «История Пугачёва» (нон фикшн, какая это проза?!), изложение одного чужого мемуара под названием «Капитанская дочка» и мистическая «Пиковая дама». О простеньком сборнике рассказиков «Повести Белкина» и вовсе умолчу – жалкая графомания. О чём это всё? О том, как мусью камер-юнкер пушкин любит царя-батюшку николая палкина, как он, камер-юнкер, любит играть в карты и о том, что он тоже способен графоманствовать? У Пушкина была та же самая проблема, что и у других, так называемых писателей – о чём писать?

Публицист знает, о чём писать. Мемуарист знает. Историк знает. Экономист знает (жаждет сделать людей богатыми!). Об учёных-естественниках и не говорю – все они знают, зачем они пишут. А вот «писатель» не знает. Не знает от слова «совсем». Да я-то, как человек не чуждый античной культуре, знаю, чего надо писателю – он жаждет показать свои риторические умения. Он - ритор. Но риторы в античности писали судебные, политические или хвалебные речи. Риторика также нашла хорошее применение в написании исторических трудов.

И самые умные «писатели», действительно, со временем уходят в написание исторических трудов (Пушкин, Толстые Л. и А., Мережковский, Брюсов, и прочие, и прочие чаковские и симоновы, да вот беда, историческими источниками не владеют!) или в публицистику. Поскольку, кроме риторики, в историописании надо ещё много чего знать, то исторические трактаты у них не получаются, получаются отвратительные, в основном, так называемые исторические романы. И вот тогда является «реализм» - это значит, что он что видит, то и пишет. Всё равно скучно. Тогда начинает он это, что видит, нещадно ругать – появляется «критический реализм». Скандал, ругань, война, всегда привлекательны для зрителей, всегда глубоко театральны – публика начинает потихоньку собираться, так появляется военная проза, социалистическая публицистика (защита страдающих низших классов).
 
Самое простое для «писателя» – служить правящему классу. Так появляется «социалистический реализм», так появляются опусы о пользе бизнеса, о пользе чиновника, о хорошем Западе, который один только и достоин достойной жизни, а не какие-то там россии. Есть разные другие пошлые писательские приёмы привлечь к себе внимание: смешить читателей (писатели-юмористы, Чехов), рассказывать ему о необычном, никогда неосуществившимся будущем (писатели-фантасты, Стругацкие), ориентироваться на незрелую психику детей (детские писатели, Чуковский), на секс (любовные романы, де Сад), на путешествия (очеркисты), на преступления (криминальные романы, Донцова). Вся эта помойка не воспринимается всерьёз ни самими писателями, ни большинством читателей.

В России наиболее серьёзные писатели – религиозные полубоги, намекающие на то, что они не просто полубоги, а уже практически боги и есть – Л. Толстой и Достоевский. Это – уже для полных идиотов, обитателей психушек. Характерно, что оба эти русских бога в своих священных писаниях никак не могут обойтись без убийств, самоубийств, педофилии и проституции. Ещё очень характерно, что писания их необыкновенно, сказочно многословны – сто томов, двести томов, бесконечное набивание своих романов никому не нужными боковыми линиями (Достоевский) или переписывание своих гигантских текстов не два, не три, а десятки раз (Л. Толстой).

Ну, вот о чём Л. Толстой? О том, что Россия, такая хорошая, таки победила Наполеона. Знаем, читали. Ещё о чём? Что нехорошо, когда жена изменяет мужу. И что, от этого будет меньше супружеских измен? Это всё равно, как жаловаться на то, что дерьмо воняет. Да, воняет. Даже у самых лучших людей. Странно об этом писать. Тем более, что при более близком знакомстве выясняется, что изменщица-жена у Л. Толстого (Анна Каренина) просто-напросто наркоманка. Ещё о чём Л. Толстой? О том, что вот, если сойтись с женщиной до брака, то женщина замуж не выйдет, а станет проституткой и попадёт в тюрьму. Для каких идиотов это было написано?

О чём Достоевский? О том, что если молодой человек умирает от голода, от бедности, то может и убить. Спасибо, наслышаны. О том, что есть на свете идиоты-эпилептики. И что? О том, что вот отец не воспитывал своих детей и они его убили. Какая мерзость! Сразу можно ответить нашему славному богу Д.: молодой человек легко может не умереть с голоду, дав себе труд заработать простой работой, эпилептики – не идиоты, сейчас это заболевание считается нервным, а не психическим, убивают стариков собственные дети не за то, увы, что те их не воспитывали, а за то, что старики старые, заживают чужой век.

Наши литературные боги изо всех сил делают вид, что они – необыкновенные, сверхъестественные существа. Д. всё время весь из себя православный. Т. вообще выдумал собственную религию. Оба делают вид, что религия – нравственное занятие, хотя жизнь показывает, что именно религия-то – гигантская безнравственная сила, психическое заболевание.

Россия потому увлекается самообожением своих писателей, что остаётся страной, увы, отсталой, средневековой, сырьевой колонией стран более развитых, более современных (Китая, американских рабынек – Германии, Италии, Франции). Жизнь россиян до сих пор переполнена суевериями, традиционными, весьма зверскими отношениями – ранними браками, страхом перед сексом, угнетением работников хозяевами, чудовищной пропастью между богатыми и бедными. И религией, религией, религией… Кратко говоря, Россия до сих пор пребывает веке примерно в двенадцатом. Попытка коммунистов воткнуть-таки Россию в современность в целом не удалась.