Когда зацвёл миндаль... 36 глава

     Людмила пролежала в родильном доме семь дней, на восьмой день её выписывали. Но когда через два дня после родов, ей на кормление принесли малыша и он впервые взял материнскую грудь, Людмила была счастлива. Пальцем проводя по его волосатой головке, она целовала щёчки и лобик ребёнка. В жару, малышей заворачивали в ситцевые, белые пелёнки и головка оставалась неприкрытой. Малыш родился крепким, каким был и его отец.
     Людмилу испугало сходство ребёнка с Валерой, несмотря на то, что ребёнок только родился, ему не было и недели. К дочери приходила Лида, в первый день сварив Людмиле аталю, которую её научила варить пожилая соседка узбечка. Она и сказала, что роженицам это очень полезно.
     - Молока будет много и оно будет густым и сытным, - сказала Лютфи ая, как в махалле называли соседку, кстати... очень мудрую и много повидавшую за свою длинную жизнь женщину.
     Она всегда помогала всем советом, а то и делом, её уважали даже старики мужчины, уважительно называя аяжон.
     Из родильного дома, Людмилу забирали Андрей и Лида, оставив Мишеньку соседке. В этот день, Лида накрыла стол во дворе, под тенистым деревом. Она знала, что по узбекским обычаям, в дом, где родился младенец, приходят соседи и родственники, с подарками и сладостями. И когда Людмилу с малышом привезли домой, ей отвели отдельную комнату, в которой раньше жил Слава, купили все необходимые принадлежности для малыша и сорок дней чилли, она должна была беречь себя от сглаза.
     Соседи пришли и сели за стол, Лида на первое подала бульон, на второе она сделала плов, даже не она сама, сосед, Бурхон акя, вызвался сам сделать плов. Лида приготовила возле казана все нужные продукты и через два часа, плов был готов. К Людмиле никто заходить не стал, только сочувствовали, что муж её так нелепо погиб и не увидел своего сына.
     - Как же Вы его назвали Лидахон? - спросила одна из соседок, с аппетитом угощаясь с накрытого стола.
     - Дочка назвала его Алёшенькой. Алексей Валерьевич, только фамилию свою дала, Понкратов малыш, - ответила Лида.
     Людмила через окно наблюдала за гостями. Лида занесла ей бульон и лепёшку. Вдруг, во дворе послышались звуки сурная и дойры. Это музыканты, каким-то образом узнавали, что в доме новорожденный, заходили за суюнчи (денежный подарок) и играли на инструментах, радуя этим домочадцев.
     - Пока малыш спит, ты поешь, чтобы молоко было. Вот и стала я бабушкой, - сказала Лида, ласково посмотрев на ребёнка, который сладко спал в кроватке Мишеньки, часто морщась или улыбаясь.
     - Я очень счастлива, мама, у меня сын от любимого человека. Наверное, Валера был бы очень рад, жаль погиб, так и не узнав о нём, - с грустью сказала Людмила.
     Услышав звуки сурная и дойры, они посмотрели в окно.
     - От Валеры остался человечек, значит он не ушёл бесследно. А как похож-то на отца, просто чудо. Ладно, пойду, отблагодарю музыкантов, - собираясь выйти, сказала Лида.
     - Сама поражаюсь сходству. Но говорят, дети со временем меняются, - ответила Людмила, ласково посмотрев на сына.
     - Ладно, ты отдыхай, я с гостями посижу, неудобно, - сказала Лида, выходя из комнаты.
     Шли дни, месяцы, вроде однообразно, но ребёнок рос, радуя Людмилу и Лиду и даже Андрея, который часто брал малыша на руки, чем вызывал детскую ревность у Мишеньки. В доме воцарился покой и все были счастливы.
     Алёшеньке исполнился годик, он пытался делать первые шаги, говорил несколько слов: мама, баба, Мика, так он Мишеньку называл.
     Людмила старалась не пропускать учёбу, она переходила на третий курс, ей нужен был диплом. Правда, в первые месяцы, было тяжело, приходилось прибегать из института, чтобы покормить малыша грудью, а потом бежать обратно. Иногда, Лиде удавалось приносить ребёнка в институт, так и справлялись.
     Потом Алёшеньку перевели на каши, стало полегче, кормление грудью сократилось, а когда ребёнку исполнился годик, Людмила отняла его от груди. Лида оставалась присматривать за детьми, хотя Мишеньку можно было устроить в детский садик, чем и занялась Лида. Она собирала для этого справки.
     А Людмила сдавала летнюю сессию и очень успешно. Она любила учиться и педагоги были сильные, что и давало стимул учиться и набираться знаний. Сессия закончилась, наступило жаркое лето.
     Алёшенька наконец пошёл, радуя всех своими выходками и всё больше походил на своего отца. Это и радовало Людмилу, и пугало, не давая забыть о Валере. Она часто жалела, вспоминая их отношения, что тогда порезала себе вены, что не состоялась их свадьба. Славу она не винила, думала, что сама во всём виновата.
     И вот, в начале июля приехал Слава, неожиданно зашёл во двор, когда все сидели за дастарханом на топчане и завтракали. Увидев парня, Людмила поперхнулась чаем. Лида побледнела и застыла, Андрей встал навстречу брату, явно соскучившись по нему.
     - Всем здравствуйте. И ты, значит, здесь? А это что за чудо? - спросил Слава, подойдя к топчану и посмотрев на Алёшеньку.
     - Ты бы сел для начала и не глупых вопросов, - сказал Андрей.
     - Что же глупого я спросил? Два года меня не было, хочу всё знать, что произошло в моё отсутствие, - сев на край курпачи, ответил Слава.
     Лида, подняв на руки Мишеньку, ушла в дом, Людмила тоже хотела взять сына и уйти следом за матерью.
     - Людмила... не уходи, посиди со мной. Кого-то этот малыш мне напоминает... Валеркин сын? Верно? - спросил Слава, взяв малыша из рук Людмилы.
     Она лишь молча кивнула головой. Малыш, на удивление, не стал капризничать, хотя к чужим на руки не ходил. Он стал трогать лицо, дёргать парня за уши и волосы, чем очень удивил Людмилу. Слава был в восторге.
     - А где же папаша? Сегодня, вроде, воскресенье, да и учёба давно закончилась, - спросил Слава, оглядываясь по сторонам.
     - Валера погиб, нелепая случайность. Ты поешь с дороги, потом поговорим, - ответил Андрей.
     Слава изменился в лице и побледнел.
     - Ка... как погиб... давно? - глухим голосом спросил Слава.
     - Позапрошлым летом, нырнул в реку и напоролся головой на арматуру, - ответил Андрей.
     - Ужас какой! Бедный парень... молодой совсем... ему бы жить да жить... а о сыне он знал? - спросил Слава, прижимая к себе ребёнка.
     - Нет, я не успела ему сказать. Сама узнала, что беременна, за день до его смерти. Мы и пожениться не успели, кстати, по твоей милости, - ответила Людмила, стараясь не смотреть на Славу.
     - Я то тут при чём? Я же сразу уехал, - ответил Слава.
     - Ну да, уехал... успев мне нагадить. Ладно, всё уже в прошлом, не будем об этом вспоминать, тяжело, - сказала Людмила, протянув руки к сыну.
     Но к её удивлению, малыш отвернулся от неё и вцепился обеими ручонками в волосы Славы, чем вызвал у всех смех.
     - Видишь, он меня полюбил. Бедный ребёнок, значит родился без отца? Но вылитый Валерка, надо же, - сказал Слава.
     - Сама не пойму, обычно к чужим он не идёт, - улыбнувшись, ответила Людмила.
     - Ну какой же я чужой, самый что ни на есть родной, верно, малыш? Как его зовут? - приподнимая малыша вверх, вызывая восторг у ребёнка, спросил Слава.
     - Алёшенька. Иди к маме, сынок, - опять протягивая руки, ласково сказала Людмила.
     Слава, поднимая руки с ребенком и опуская, игрался с ним, а тот просто визжал от восторга. Наконец, Слава передал ребёнка матери, тот закапризничал, просясь снова к Славе. Пришлось парню опять взять малыша на руки, чтобы он успокоился. Лида из окна с тревогой наблюдала за ними. Андрей незаметно ушёл в дом, может надеясь, что молодые люди помирятся.
     - Может Слава изменился? Повзрослел и одумался? - подумала молодая женщина.
     - Ты надолго приехал? - спросила Людмила.
     - Знаешь... мне год остался и я закончу институт. Оставаться в Ленинграде я не хочу, думаю вернуться в Ташкент, ну что я там делать буду? Ни родных, ни толком друзей у меня там нет, - с серьёзным видом ответил Слава.
     - Понятно... А друзей нет, может потому, что и дружить ты не умеешь? - спросила Людмила.
     - Ну да, во всём и везде виноват Слава. Такой вот я несносный человек, нигде ужиться не могу. Даже в собственном доме, оставшемся мне от родителей, - раздражённо ответил Слава.
     - Не переживай, у меня есть своя квартира и я скоро уеду к себе, освобожу твою комнату. Начнётся учёба, буду сына к маме привозить, Мишенька с сентября в садик ходить будет, ей намного легче будет, - ответила Людмила.
     - Прости, я не это имел ввиду, оставайся, я не хочу, чтобы ты уезжала. Даже там, в Ленинграде, всё время думал о тебе, - произнёс Слава, посмотрев на девушку.
     - И зря. Поезд давно ушел, теперь я не одна, со мной мой сын. И мне никто кроме него не нужен. Ну и мама, конечно, с Мишенькой. Андрею я очень благодарна, но пора и честь знать, пока меня не попросили уйти. Я сегодня же освобожу твою комнату, - сказала Людмила и оставив ребёнка Славе, ушла в дом.
     - Подожди! Куда же ты? - успел крикнуть ей вслед Слава, но она его уже не слышала.
     - Ты чего? Зачем сына ему оставила? - спросила Лида, когда Людмила зашла в дом.
     - Я вещи собрать хочу, к себе уезжаю. А сына... ничего, не съест же он его, - ответила Людмила.
     - С чего это ты вдруг уезжаешь? Из-за него? - спросила Лида, кивнув в окно.
     Но их разговор прервал Слава, войдя с ребёнком на руках в комнату, где Людмила начала складывать свои вещи и вещи Алёшеньки.
     - Прошу тебя, не уезжай. Ну прости меня за всё. Дураком был, всё из-за ревности, - уговаривал Людмилу Слава.
     - Поставь ребёнка на пол, они с Мишенькой хорошо играются. А уезжать я и сама уже хотела. Хватит на шее Андрея сидеть. Я на ребёнка пособие получаю, на работу вернусь, декретный отпуск, правда, ещё не закончился, ну ничего, буду работать, - ответила Людмила, не отрываясь от собирания вещей.
     - Давай поженимся? Я Алёшеньку усыновлю. Правда, буду к нему, как к родному относится и тебя ведь я люблю. Первая любовь не забывается, верно? - с надеждой спросил Слава.    
     Опешив от его слов, Людмила застыла. Лида тихонько вышла из комнаты, хотя Слава ей совсем не нравился. Тем более, в качестве зятя, она его видеть не хотела. Но решение могла принять только её дочь.
     - Всё лучше, чем жить одинокой с ребёнком на руках. Да и кто захочет жениться на ней? - так думала Лида, оставляя дочь наедине со Славой.
     Малыши, сидя на полу, игрались в игрушки. Слава подошёл к Людмиле и взял её за плечи, пристально посмотрев ей в глаза. Может хотел найти ответ в её глазах... Но Людмила отвернулась от него и отошла в сторону.
     - Ты знаешь, что это невозможно. Ты не сможешь простить мне чужого для тебя ребёнка. Нет, Слава, тебе нужна другая, молодая, не связанная ничем девушка, по возможности, девственница, ты понимаешь, о чём я. Ты прощать не умеешь, на словах - может быть, но в душе - никогда, - ответила Людмила.
     - Зря ты так... я всё ещё люблю тебя и думаю, у тебя чувства ко мне тоже остались. Первая любовь бесследно не исчезает. Раз Богу было угодно забрать Валеру, что ж, не наша в том вина. Так не оставляй сиротой его сына. Уверен, Валера был бы не против, - говорил Слава, опять подходя к Людмиле.
     - Ты сейчас говоришь на эмоциях, Слава. Увидел эдакую несчастную, одинокую женщину, но мне жалость твоя не нужна, - твёрдо сказала Людмила.
     - Да какая жалость, дурочка? Люблю ведь я тебя и всегда только тебя и любил, поверь мне, - взволнованно говорил Слава и Людмила видела в его глазах давно забытую искренность.
     Она наконец позволила ему обнять себя, девушка истосковалась по мужским рукам и ласковым поцелуям и позволила себя поцеловать. Но её будто током ударило, она тут же оттолкнула парня.
     - Нет! Я не могу... сейчас, во всяком случае, не могу. Дай мне время, не торопи меня, - волнуясь, произнесла Людмила.
     - Сейчас и надо, дорогая. Пока твой сын маленький и не осознаёт того, что его отец погиб, не дай ему почувствовать себя сиротой, пусть вырастет в полноценной семье, быть безотцовщиной, для ребёнка травма. Сам рос без отца, но он на войне погиб. Да и ты тоже. Сама понимаешь, как туго иногда бывает, - стараясь убедить Людмилу, говорил Слава.
     - Отвези нас с сыном домой, мне с вещами не справиться, - попросила Людмила, не отвечая ему.
     - Все-таки решила уехать? Жаль... конечно я помогу тебе, - ответил Слава, тяжело вздохнув и поднимая большой узел и сумку.
     Людмила взяла на руки сына и они вместе вышли во двор, где на топчане сидели Лида и Андрей. Лида тут же встала и побежала в дом, где оставался Мишенька. Андрей поднялся следом.
     - Что же ты так быстро решила уехать, Людмила? - спросил Андрей.
     - Спасибо вам за всё, год прожили, хватит. У вас своя семья, поеду я, - ответила Людмила.
     - Я провожу их до дома, - сказал Слава.
     Андрей подошёл к Людмиле.
     - Это и твой дом тоже и ты всегда можешь сюда вернуться, доченька, - сказал Андрей, обнимая Людмилу.
     От его слов, девушка прослезилась.