Какой жестокий мир

   …Светик ничего не сказала. Светик посмотрела на маму пристальным, долгим, нежным взглядом и вышла из комнаты…

   Нет, что ни говори, а Новый год – всем праздникам праздник! Заслуженная пенсионерка - и ветеран труда! - Петровна наслаждалась Новым годом… второй месяц. Начала, как и планировалось, с европейского Рождества (умницы: дают русскому человеку подготовить организм к нагрузке заранее). За ним последовал российский классический новогодний кайф (как встретишь потому что): нарезное, заливное, тушеное, запеченное… Аж семь дней узаконенного правительством чревоугодия! 
 Только человек, любящий хорошо покушать (и хорошо приготовить!), поймет блеск в глазах Петровны, воодушевленно выдающей дочери с утра по телефону: - Сегодня на ужин пир духа!
Дочь три дня отвечала матери взаимностью, тоже оживая сонными глазками в ответ, наивно спрашивая: а-ля франсе? Итальяно? Устрицы в белом вине? Рулет с грибочками?
Петровна держала интригу: - Секрет фирмы! И пресекала расспросы, отключаясь после слов "придешь – узнаешь". То, что Светик живет в соседнем доме – большое удобство. Во-первых, можно не переживать, что тебе надают глупых советов, что и как делать и чего и как не делать (это касается всех сторон заслуженного безделья: от передач, которые вдруг захотелось посмотреть – до часового трёпа по телефону с подружкой, которую Светик на дух не переносит). А во-вторых, ты сама всегда дойдешь до дочери и дашь полезный совет, что и как делать и чего не делать.
   В общем, Петровна жизнью наслаждалась. Вкусно жилось. Особенно – в январе. За Новым годом – Рождество, за Рождеством – старый Новый год. Украшенная елочка радует веселыми разноцветными шариками (в этот раз из игрушек только шарики – никакой эклектики), переливами гирлянды (плавно зажигающиеся и гаснущие лампочки тоже в форме шариков). За окном –  танцующие легкие снежинки и Кустодиевские сказочные белые сугробы: даже московская погода одарила счастьем.
И что: после старого Нового это всё прекратить?! Окунуться в обычную, безрадостную пенсионную скуку?! Петровне вспомнилась ненормативная лексика из вычитанного в последнем романе Дины Рубиной. Фигушки, - перевела она на нормативный лаконичное Рубиновское, - еще по китайскому календарю Новый будет. Как там его отмечают?

     Google выдал такое, что у Петровны не только желудок обрадовался, а душа запела от восторга. Оказывается, мудрые жители Поднебесной чтут прекрасные традиции! Чего стоит, например, их продление праздника на целых пять дней после новогодней ночи! Решено: китайцев уважаем, а их праздник – это наш праздник. И пусть Светик проявит политическую мудрость в этом вопросе: елочка, гори! Гори до 5 февраля плюс еще пять дней!
   Дальше Петровна информацию читала уже с ленцой. Конечно, в красное она наряжаться не будет – хватит шарфика в красных тонах; квартиру красными бумажными фонариками тоже не стоит уродовать (мы ж все-таки не они, хоть и с уважением)… А вот традицию приветствовать детками родителей игнорировать нельзя. Это ж изумительная вещь! Наступил китайский Новый год – и нарядные взволнованные чада со сложенными молитвенно ручками преклоняют перед родителями колени со словами благодарности за дарованную жизнь – чудо! Да, родители их в ответ тоже благодарят: дарят денежку в конверте с иероглифами. Ох, разве за поклон денежки жалко?! Даже иероглиф можно написать ради такого парадиза…

- Мам, я на ужин буду овощной салат – и все, – Светик вошла в комнату и недовольно покосилась на переливающуюся огоньками елку. – Что, собираешься до 8 марта иллюминацию не отключать, да?
- Светик, доча, ты говорила, что Ким Ки Дук – сильно… Помнишь? – Петровна решила начать издалека. – Корейцы – они почти как китайцы, верно?
Светик напряглась: мать просто так ничего не говорит.
- Ну, допустим… Ты это к чему?   
- Я сегодня, Свет, китайцев зауважала, - добродушно улыбнулась Петровна, доставая на стол тарелки-вилки. - Оказывается, они не зря самая древняя цивилизация: мудрые - жуть! Есть чему нам поучиться…
- Ого… Похоже, мне лучше сесть. Ма, ты… познакомилась с китайцем?!
- И в кого у МЕНЯ такая примитивная особь?! – Петровна изобразила на лице трагедию, закатив глаза. – Ешь и слушай. 5 февраля китайцы и твой Ким Ки Дук отмечают свой Новый год, сечёшь?
- Угу, - хмыкнула Светик, - елочку до 5-го не трогаем.
- Оденешь чего нибудь красненькое…
- Помаду…
- Да хоть трусы… И в ночь с 4-го на 5-е мы с тобой будем есть утку по-пекински,  капусту пак-чой,  курицу с грецкими орехами, брокколи с устричным соусом и ананасовые пирожки. Шампанское откроем, что из Парижу привезли, ага?
- Мам,.. а в Африке Новый год когда? – Светик ехидно издевалась над старшими, не иначе.
- Как ты можешь любить корейское кино, если не знаешь корейских обычаев?!  Петровна сдаваться не собиралась. В Корее, между прочим, дети к родителям так не относятся, как ты! Знаешь, как у них начинается новый день нового года?! С поклонов родителям, поняла?!  А родители (тут голос Петровны стал ласковым) им денежку за это в конверте дают… Будешь мне челом бить за денежку?..

   Светик ничего не сказала. Светик посмотрела на маму пристальным, долгим, нежным взглядом и вышла из комнаты. Через пару минут под песенку "В лесу родилась елочка" разноцветные шарики стали аккуратно укладываться в специальную коробку, а грустная Петровна, застывшая в дверном проеме скорбной статУей, глядя на это, прошептала: - Прощай, мечта… Какой жестокий мир…